Коцебу последнего Хранителя

      Коту, однако, хватило вежливости не будить обитателей домика. Две-три минуты всё равно ничего не решат, подумал он, и был прав. Дом Хранителя не мог развить большую скорость, чем та, с которой он всё это время летел. Поэтому кот присел около спальни и дождался появления хозяйки Домика. - Палландо? - зевая, спросила Хелли, увидев сидящего на полу кота. - Мрр, - ответил майа и посмотрел ей в глаза...       После этого осталось только готовиться к финальной битве. Долго раздумывали, в каком составе отправиться в Утумно и кто останется охранять Домик.       Разумеется, пойдёт Хелли. И Алатар, как единственный маг в отряде. И Палландо, чтобы было кому силы отдавать, если они кончатся у Хелли и Алатара (что маловероятно, но вдруг?). - Я пойду, - сказал Пип. - В конце-концов, Хелли моя жена, а бойцы вам понадобятся. - И я, - пробурчал Воррин. - И я, - отважно пискнула эльфийка. - Ты - останься, - внимательно посмотрев на неё, вынес свой приговор Алатар. - Ты хороший стрелок, но твои стрелы помогут лишь в начале, а в узких лабиринтах крепости тебе придётся туго. Разорвут в клочья. Воррин, вы с Аглаком смастерили подъёмник? - Да. Должен сказать, не будь он орком, я бы порекомендовал его учеником к Нили. Всё хватает на лету, и конструкцию до ума довёл именно он. - Вот и отлично. Итак, со мной, Хелли и Палландо идут бойцы - Воррин и Пип. В Доме Хранителя остаются Анарнен, Аглак, Бранд и Сапфира. Не спорь, малышка. Там тебя убьют сразу, а здесь ты какую-никакую пользу принесёшь. Кроме вас, в Домике остаются медведи. Хелли, ты их успела выучить? - Да, - сдавленным голосом отозвалась шаманка. - Доспехи им ребята помогут надеть. - С Брандом связь установила? - Конечно. Если вдруг... - Она не договорила. - Если что, он Домик на прежнее место приведёт. - Прекрасно. Видите эту тёмную чашу на карте? Мелькор указал моему брату именно на неё, верно, Палландо? - Кот утвердительно мяукнул. - Это и есть главный вход в подземелья. Башня крепости над этим входом была развеяна в прах. Горы - раскололись, и их теперь населяют гномы и орки. Но этот вход уцелел, если верить Мелькору. И нам придётся ему поверить, как это ни противно. Тем более, что Венец его теперь работает на нас. Бранд, трогай, и выбери наиболее безопасный маршрут, так чтобы демоны нас не увидели раньше времени.       Снег падал с небес тихий и доверчивый, как будто внизу была не долина Утумно, а Лихолесье. И так же таял, касаясь земли. Былые катастрофы исковеркали Средиземье, в некоторых местах изменив климат до неузнаваемости. Теперь настоящий снег можно увидеть, например, в Бри, а в Арноре, расположенном севернее, он выпадает так редко, что настоящие зимы можно по пальцам перечесть.       Когда-то Утумно было сплошным комом смёрзшейся земли и чёрного камня, но Валар, развеяв крепость по ветру, совсем лишили эту землю права на любые времена года. Теперь здесь не было жизни. От слова совсем. Только изредка забредали сюда орки и тролли. А теперь не забредали и они.       Потому что в окрестностях Утумно завелись неведомые твари, чужие этому миру. Они появлялись и исчезали, иногда выразительно дохли на глазах у своих потенциальных жертв, но на их место приходили новые. И бродить в этих горах стало смертельно опасно.       Домик завис между двух отвесных скал, на которые гарантированно не могли забраться наземные чудовища. Разве что крылатые Птицы могли долететь. И долетят, но не теперь.       Пятеро избранных по очереди спустились на подъёмнике на узкую тропу, а эльфийка осталась в коляске, присматривать за продвижением отряда. Это пригодилось, когда из-под земли выкопались некие червеобразные твари с множеством лапок. Анарнен не знала, что это лярвы - она просто стреляла мифриловыми стрелами, стараясь пробить их там, где они особенно уязвимы. На первых порах это спасло кому-то жизнь. Потом отряд выбрался на твёрдый, состоявший из сплошной скалы, участок. Это не гарантировало полной защиты - Ани помнила гномьи подземные тропы, где чудовища вылезали прямо из стен, но всё же... всё же была хоть какая-то надежда, что сквозь несокрушимый камень Утумно, уцелевший даже после Валар, они не пройдут.       Эльфийка дала сигнал, и её люльку подняли повыше. Она смотрела вслед уходящим, пока они не прошли маленькую, но страшную долину наполовину и не скрылись за большим камнем.       День клонился к закату. Вестей от ушедших не было.       Но эльфийка, хоббитянка и прочие их и не ждали. Просто, чтобы душу не травить. А то как подумаешь, что они там погибают страшной смертью, и на душе тут же тоскливо становится. Хоть бы у них всё получилось. Хотя бы у Хелли...       У Сапфиры всё из рук падало, медовые лепёшки, которые она научилась готовить у Хелли, и те чуть не сгорели. Орк порывался напиться, и если бы умная Ани не утащила кувшин у него из-под носа, напился бы. Страдалец плюнул и пошёл к люльке. И правильно сделал...       Потому что кто-то сильно попортил канат, на который крепилась люлька! Стремглав орк помчался к Бранду. - Беда! Там... это... канат... нас... кто-то найти... вот! - выдохнул он. - Проклятье, обктамерон не сработал, - удивлённо отозвался призрак. - И мы стали видимыми! Тащи сюда всех, думать будем...       Канат, ясное дело, закрепили, но обитатели Домика оказались в весьма незавидном положении. Увести коцебу нечего было и думать - пришлось бы заруливать в опасную зону и там делать разворот. А это могло навести на Домик целую стаю Птиц Лэнга! Вон они, носятся в тёмных облаках, и солнце, как на грех, уже совсем низко. Хорошо, что не близко, но не ровен час... - Я в люльку пойду, - тяжело вздохнула Анарнен. - Сапфира пусть у катапульты встанет. А если кто щит проломит - тут уж придётся Аглаку и медведям работать. Ночью они прилетят, как два пальца облизнуть. И нам надо будет эту ночь продержаться. На свету они ослабнут, и вот тогда Бранд сможет попробовать увести коцебу в безопасное место.       Анарнен страшно гордилась тем, что её оставили за старшую. По сути, она и была старше всех в Домике, не считая магов. Вот только... не опытнее, увы. И её потряхивало изнутри. Ох, как бы не накосячить...       Обсидиановых стрел у неё было - раз, два, три, четыре... пять... Мало, ой, как мало! А ну как прилетит вся эта стая, сможет ли она отбиться?       Но так как толкового плана ни у кого не было, решили последовать плану эльфийки. Авось выгорит? И разошлись все: катапульту проверять, как там подающий механизм работает - ибо тяжеленные "стрелы" поднять мог разве что Пип в обличье медведя, как тетива закреплена. Медведям доспехи надевать. Есть, пить - ибо ночью уже не успеют. И разумеется, орк проверил люльку. Лёгонькую Ани она удерживала без особого труда, и хорошо, канаты скользили как положено, разве что тот самый, повреждённый, теперь неприятно скрежетал, спотыкаясь на повреждённом месте.       И только обктамерон починить не удавалось. Что-то его повредило, но что, без магов уже не понять. Ну даст Эру, пронесёт, и беды не случится...       Впрочем, надежды на это было исчезающе мало.       Ночью исчезнувшие друзья так и не явились. Зато прилетели они. Птицы Лэнга.       Если бы рядом был Алатар, он бы объяснил, что в иерархии Лэнга Птицы считаются одними из самых слабых. Наряду с шогготами, которые слишком тупы, чтобы быть действительно опасными. Птицы велики, да кости у них хрупкие. Орлы Манвэ, хоть тот же Гваихир, разметали бы стаю таких птичек по горам, оставив от них только жалкие клочочки.       Да только где взять этих орлов... Вот и пришлось оставшимся в домике сражаться с этими, в общем, слабыми созданиями, не зная, что они слабые, зато видя их размеры и пугающую. внешность. А у страха глаза велики...       Анарнен, дитя звёзд, даже в этой кромешной тьме видела не хуже кошки и первой заметила подлетающих тварей. Она подбросила вверх светящийся камешек и хладнокровно всадила обсидиановую стрелу точно в центр стаи. Раненая Птица замешкалась, издала пронзительный скрежещущий вопль, он неё пошёл смрад, от которого эльфийку даже на расстоянии чуть не стошнило. Товарки, будучи созданиями глупыми, вместо того, чтобы бросить её и лететь дальше, накинулись на неё и принялись терзать, в суматохе получив ещё две стрелы от Анарнен.       Эльфийка подала сигнал, и люлька, скрипя, пошла вверх. Ей пришлось истратить ещё одну стрелу. Душа у неё, тем не менее, пела: стая уменьшилась наполовину, и всё благодаря ей!       ...Преждевременная радость сыграла с ней плохую шутку. Даже такого противника, как Птицы Лэнга, не стоило недооценивать. Сообразив, что только зря уничтожили своих же, крылатые демоны обратили таки внимание на фигурку, скорчившуюся в люльке... И прежде чем стоящие наверху успели что-то предпринять, один из летающих монстров приблизился к эльфийке и напал. - Ой, мамочки! - пискнула Сапфира. - Тихо, - рыкнул Аглак. - Быстро к катапульта!       ...Еле живая от кошмарной боли, Анарнен всё-таки умудрилась пырнуть стрелой своего мучителя. А потом мохнатые лапы косолапого бережно, как только могли, вынули её из люльки. Последнее, что она увидела, прежде чем провалиться во тьму - мохнатую морду с почти человеческим выражением испуга. Это был страх одного живого существа за другое живое существо. - Пять градус к север по вертикаль! - Есть пять к северу! - Пли!       Все механизмы сработали как по маслу, а масла пока хватало, медвежата уже катили из дома новый бочонок.       Огромная стрела, похожая на бревно - по сути, она была небольшой сосенкой, лишённой коры и веток, с насаженным мифриловым наконечником. На какой-то страшный момент показалось, что стрела упадёт прямо на катапульту, придавив стоящих внизу хоббитянку и орка, но Аглак рассчитал всё правильно. Стрела пошла вверх, в небе её траектория круто изогнулась, и она рухнула на орущий и воняющий клубок Птиц Лэнга, пронзив сразу двух и сломав крыло ещё одной. Воодушевлённый орк хлопнул своей лапищей по ладошке всё ещё всхлипывающей хоббитянки. Обоим мучительно хотелось бежать в дом, узнать, можно ли спасти эльфийку. Но ночь ещё только приближалась к середине, и их вахта не закончилась. Вскоре уцелевший десяток крылатых тварей поднимется с земли, и надо будет вновь и вновь заряжать катапульту, иначе стая пробьёт защиту Домика...       В полумраке спальни, освещаемом только злым, выползшим из-за туч белым полумесяцем, призрак беорнинга склонился над израненной эльфийкой. Теперь он в полной мере ощутил то, что чувствовала она, когда его убили. - Прости меня, милая... За то, что я смертный и не мог дать тебе лучшей судьбы. За то, что позволил себя убить. За то, что не уберёг...       Молчание в ответ. Даже мечется эльфийка молча. Её привязали к кровати, чтобы не потревожила страшные раны и извели почти весь запас ацеласа. Вот и всё, чем смог помочь домовой Тимоти девушке, совершившей сегодня свой первый подвиг. Хорошо бы, не последний...       А его, Бранда, время ещё не пришло. Ему назначено - перед рассветом, в самую тьму, выбросить всю накопленную силу. И встать за штурвал. Ибо, даже если погибнут все, кто в данный момент находятся в Домике, ещё есть шанс, что вернутся ушедшие в Утумно. И он сделает это, даже если Анарнен умрёт. Прежде чем самому развеяться по ветру.       Эльфийка молча мечется в плену своих бредовых видений, а призрак оборотня тихо плачет и копит силы. - Угол сорок, север-север-запад, пли! - Есть! - Рауг. Мимо. Последний бревно. Осторожно! Канат трещать! Наводить мееедленно, вверх-вверх... вправо... лево, палец! Ждать! Огонь!       Это был ответственный выстрел. Проклятые Птицы научились предугадывать направление ударов, и в последний момент разлетаться. Два гигантских копья ушли в "молоко". Это копьё было последним. Потому что невидимая защита над Поляной уже трещала. Или всё... или может быть поздно!       Заскрипел ворот. Почему именно у хоббитянки получаются такие точные выстрелы из катапульты, что даже эльфийка завидует? Даром, что сама из лука стреляет, как Оромэ, зато с катапультой управляется хуже...       Полетела ввысь огромная стрела, описала красивую дугу и проткнула сразу двух Птиц.       Но уже поднимался откуда-то снизу настоящий гигант среди Птиц, в полтора, если не в два раза больше каждой из них. На спине его было закреплено подобие ящика, из которого раздавались странные звуки. Подобные же коробки меньшего размера были на спинах у всех погибших птиц.       Чудовище с тупым бычьим упрямством вгляделось в невидимую защиту... - Назад! Разбегаться! Живо! - надрывно заорал орк.       ...и пошло на таран.       Зазвенело как будто бы осыпающееся стекло...       Это распадалась защита Домика. Где-то распластался по земле Радужный Цветок, словно обычное увядшее растение.       А вслед за первым Птицем поднимался второй, с трудом удерживаясь в воздухе на перебитом крыле. Коробка на его спине наполовину открылась, из неё вытекало... нечто...       Всего этих десантных Птиц было три. Третья осталась на земле, пригвождённая тем копьём, которое, как показалось орку, ушло в никуда. И в этом было огромное счастье. Третья Птица могла быть роковой, а так оставшиеся в Коцебу получили шанс.       Птицы приземлились на краю диска, именуемого Поляной. Первая села уверенно и тут же принялась орудовать клювом, ломая ульи, среди которых и очутилась. Пчёлы тут же атаковали её. И им было плевать, что кровь у демонов ядовитая. Птица тоже не ожидала столь бурной атаки... да ещё и в глаза... К тому же это были не просто пчёлы, а волшебные пчёлы Хранителя, принявшие в себя частичку его светлой сущности, и, умирая, они причиняли своему врагу невыносимые страдания. Птица поползла назад, забыв, что за спиной у неё пропасть, и сорвалась, противно каркнув напоследок.       Но то, что было у неё на спине, слетело и осталось на Поляне.       Как и то существо, что не успело выпасть из ящика на издыхающей второй птице. Её повредило сильнее, чем думалось, мерзкая кровь истекала из её жил, и яростное вначале размахивание головой и когтями становилось всё медленнее...       Что и дало существу пережить своих собратьев и даже подкормиться от умирающей Птицы.       Ибо это был шоггот, и ему всё равно было, кого жрать.       Маленькие белые кони неслись по Поляне. Их задачей было - выжить и разрезать живые кляксы плоти. Эти кляксы питались от всего живого, с чем прикоснутся. Мифриловые медведи в латных перчатках не справились бы с целым шогготом, чьи нервы, хаотично разбросанные по всему телу, действовали заодно, как муравьи в муравейнике. Он бы и под доспехи забрался, ибо те были не сплошные. А вот с разрезанным ножами колесниц шогготом - вполне.       И пока трепыхающиеся кусочки тварей пытались сползтись обратно, медведи осторожно подхватывали их и швыряли в огромный костёр, разожжённый посередине испоганенной Поляны. Нескоро земля залечит рану от костра, но лучше так, чем новые смерти живых существ. Костёр был идеей Сапфиры. Её было жалко израненных яблонь, но спасти их уже не представлялось возможным, а вот они могли напоследок спасти Поляну. И орк, вместе с косолапыми, выкорчевал их, пока лошадки носились по поляне, и кинул грудой, и поджег. Такого варварства Хелли им не простит, хотя... может и простит? - Домой, - яростно крикнула хоббитянка, и пони, сделав напоследок круг почёта, унеслись в конюшни. Одна из них бежала медленнее других, у трёх виднелись неприятные раны на ногах, похожие на ожоги. К тому же Сапфира каким-то образом чувствовала, что все кони еле живы от страха.       Но и от шогготов почти ничего не осталось, медведи как раз уносили к костру последний клок расползающейся плоти. Им тоже досталось, латы их были покрыты тёмными пятнами - даже на мифрил подействовала поганая кровь! - двигались они тоже как-то скованно. - Победа? - неуверенно произнесла Сапфира. - Не уверить. Ночь ещё не конец, - отозвался орк.       И накаркал. От края поляны, где умерла раненая Птица, неслись два перепуганных медвежонка, оглашая окрестности рёвом. - Беда, - ахнула Сапфира. - Туда, - мгновенно сориентировался Аглак. - Спасать!       Медведь по имени Папаня сражался отчаянно. Ему было смертельно страшно, и он давно бы мог сделать когти... если бы не был медведем Хранителя. Поэтому он не имел права дать твари сожрать всю мёртвую тушу. Иначе бы тварь разрослась и стала почти непобедимой.       Топтыгин не дал ей разрастись. Схватился латными перчатками за тушу мёртвого монстра и скинул его с диска. Пришлось изрядно отожравшемуся шогготу выпустить сильно обглоданную тушу из цепких объятий и принять облик...       Нелепый то был облик. Тело, подобное ощипанному петуху, несоразмерно большое для коротеньких ножек, громадная башка с клювом, как топор, и липкие верёвки-щупальца, поднимавшиеся из спины. И если от неуклюжего клюва медведь ещё как-то уворачивался, хотя ему уже раздробило лапу, то от чёрной паутины щупалец-ложноножек он уйти не мог. Они проникли даже под великолепные доспехи эльфийской работы. Медведь был обречён. И ещё немного...       Но тут в одну из ног твари вонзилось лезвие, и она ощутила такую боль, что мгновенно растеклась слизистой лужей.       Хоббитянка в ужасе уставилась на рассыпающееся в чёрный порошок лезвие. - Живо, в дом! Сам справиться, - рявкнул орк и ударил по поднимающемуся склизкому пузырю дубинкой - ибо шоггот пребывал в шоке и никак не мог определиться, какую форму принять.       Кусочки адаманта, встроенные в булаву, оказались такими же одноразовыми, как кинжал Сапфиры. Мало, слишком мало адаманта досталось Отряду Необычных. Пять или шесть крохотных комочков выпали тёмным порошком, оставив после себя дырки, но едва живому шогготу хватило и этого. Он расплылся в лужицу грязи, никак не связанных между собой клеток, вся его нервная система погибла. И закапал на землю внизу. - Так быстро, - прокомментировал Аглак, глядя в ночь. - Я герой. Вот все завидовать...       И замолчал. К Домику неслась ещё одна стая Птиц, меньшая по размерам, но теперь Домик был беззащитен.       Орк замер. Перехватил дубинку, готовясь принять страшную смерть.       Это был самый тёмный час, за которым неизбежно настаёт рассвет...       И когда из-за спины орка поднялась волна белого света и послышался вой на грани слышимости, он не сразу понял, что случилось.       "Настаёт время"...       Призрак беорнинга вышел из Домика и зашагал по Поляне. В образе медведя. Молча встал позади Аглака, наблюдая, как поза его меняется неуловимо от победительной на обречённую. С болью в несуществующем сердце посмотрел на чудовищно израненного медведя, как будто его обрызгали кислотой... на подлетающую к Домику новую стаю... и завыл. Тихо, на грани слышимости, но оттого не менее жутко.       А затем отдал всю силу, собранную за ночь. Всю боль умирающих растений, пчёл, эльфийки, медведя... Преобразовал её в волну белого света. И эта волна пошла навстречу Птицам, не задевая своих, но когда она добралась до тварей Лэнга, они ощутили, как отслаивается их шкура и сворачивается кровь, не успев вытечь наружу.       Вой умолк, и утихло сияние, как утихают круги на воде. А над горами, скрывающими крепость Утумно, разгорался неяркий, розовый рассвет. И в тишине слышался странный треск.       Разумеется, они не знали, что это геликоптер. Они и слово-то такое впервые услышат намного позже. И они не знали ничего об огнестрельном оружии, из которого люди, сидящие в летающей машине, расстреляли стаю Птиц. Третью стаю. Ту, что точно убила бы Домик и всех его обитателей. Они узнают всё это полчаса спустя, когда рядом с истерзанной Поляной зависнет летающая машина спасательной команды из другого мира. - Привет, - улыбаясь во весь рот, крикнула девушка чуть постарше Хелли, похожая на харадримку с капелькой истерлингской крови. - Надо же, а я и не знала, что сюда попали люди с Плонет! - Я не людь, - хрипло ответил ей орк. - Тьфу, не человек. Я орк. - А так похож, - не совсем понятно сказала девушка. - Ну давайте знакомиться, пока остальные не подоспели, я вас с ними тоже познакомлю. Я Ванесса. Можно Вон. - Аглак, - подумав, протянул ей орк когтистую лапищу. - А ты, малышка? - спросила небрезгливая девица хоббитянку. - Я не малышка, мне тридцать лет. И меня зовут Сапфиирааа... - вдруг разрыдалась та. - Она хоббит, - пояснил орк. - Они все такой маленький. У нас большой беда. Эльфийка в доме, умирать, её Птица погрыз. Медведь вон лежать, тоже герой, его шоггот ел, и он тоже умирать. И вообще всё плохо, - он обвёл глазами раскуроченную Поляну. - Проклятые близнецовы отродья и здесь побывали! - возмущённо прогремел мужской голос. - Здесь нет Близнеца, лод Гвэйдейон, - отозвался другой голос. - Но твари Лэнга отметились. И натворили дел. Как они вообще выжили? И где ваш маг? - холодно спросил он, глядя стальными глазами прямо в гляделки орка. - Уйти в Утумно, - поёжившись, ответил Аглак. - Взять с собой кот, который тоже маг, Хелли, второй оборотень, который Пип, и гном. - Мало, - оценил Креол Урский, а это был именно он. - С такими умениями... Показывайте, кто там у вас умирает, мы их быстренько вытащим с того света, и в путь. Но без вас! Вы там будете лишней обузой. Домовой у вас тут есть? А какой-нибудь призрак за рулём? - Есть, - всхлипнула хоббитянка. - Домовой есть. И призрак, вон сидит. - Медведь?! - хором удивились девушка по имени Ванесса и закованный в серебро рыцарь. - Это он сейчас медведь, - буркнул орк. - А так человек. Он тоже оборотень. - Ясно, - хмыкнул маг. - Паладин, займись зверем, у него только шкура сожжена, а нутро не задето. А я пойду к эльфийке. Ты, оборотень... как там тебя? Уводи коцебу. Оно мне будет без надобности, полетим на машине... - На вертолёте, - встряла Вон. - На нём, - отмахнулся Креол. - Кстати, ученица. Перед тобой не совсем корректный пример, но всё же, попробуй на примере этого чуда частично превратить себя в медведя. - А почему не полностью? - ехидно уточнила Вон. - Потому что опять застрянешь, а мне вытаскивать...       Паладин, как назвал его Креол, с труднопроизносимым именем Гвэйдейон и титулом лорда (лода?), похожий на роханца, но с чёрными прядями в бороде, колдовал над зверем. Ему было не совсем понятно, зачем лечить зверя, но, с другой стороны, существо невинное, значит, Пречистая дева ему поможет. И Пречистая Дева действительно помогала - жуткого вида раны срастались, оставляя голую тёмно-серую кожу. Шерсть, увы, молитвы были бессильны вырастить, так что придётся Папане побегать плешивым.       Распрямившись, он откинул шлем назад, как капюшон, вытер пот со лба, устало улыбнулся орку и хоббитянке, потрепал последнюю по макушке (та опешила и задохнулась от возмущения - опять с ней, как с маленькой!) и зашагал в дом. Вдруг Святому Креолу помощь понадобится?       Тем временем предположительно святой, но абсолютно невежливый шумерский архимаг склонился над постелью раненой эльфийки, совершившей самый настоящий подвиг. Вот её бы с луком взять в команду... Так испортят же девку, не Логмир, так старый кобель лод Гвэйдейон. - Тьфу, - с досадой подумал вслух Креол. - Её бы и я не решился портить. Не знаю почему, но меня совершенно не тянет с ней делать что-то такое. Хоть и красивая, почти как Ванесса. Аура у неё...       Аура лежащей перед ним девушки кудрявилась ровненькими, плотными завитками. Не маг, но магическое существо. Светлое существо. На полку ставить и пылинки сдувать. А какое-то отродье Лэнга её чуть не сожрало...       Архимаг скрипнул зубами и принялся стягивать заклинанием разорванные нити сосудов. Заклинание было сложное, многоступенчатое, в числе прочего упоминалась и Инанна, кою паладин называл Пречистой Девой. Закончив, полюбовался делом рук своих. Эльфийка лежала чистая, невредимая с виду, но всё же что-то в этом было не так.       "Да в ней жизни - на кошачий чих", - понял Креол. - "На ниточке держится. Хотя я даже тьму отогнал, которая в неё вцепилась. Такое ощущение, что живёт через силу. Что с ней такое?"       Вошедший паладин развёл руками - дескать, тоже бессилен, моё дело раны телесные, а душу не всякий священник вылечит. - Ладно, потом разузнаем, когда очухается, - пробормотал Креол и, повинуясь минутному порыву, приподнял узенькую ладошку Анарнен и аккуратно обстриг ей ноготок, а обрезок кинул в стеклянную колбочку. На немой вопрос лода Гвэйдейона пожал плечами - мол, сам пока не знаю...       Бранд зачарованно смотрел, как у Вон вместо нормальной человеческой конечности появляется медвежья лапа. - Зачем это тебе? - наконец спросил он. - Настоящей медвежьей силы у тебя всё равно нет. А попробуешь этой рукой отмахнуться - саму же и опрокинет.       Ванесса Ли тут же и попробовала. Её опрокинуло: замах тяжёлой медвежьей лапы оказался слишком могуч для её изящного человеческого тела. - Тренировка, - хмыкнула она, поднялась с земли, отряхнулась человеческой рукой и вернула назад прежнюю ладонь. - Ну, если тренируешься, - вздохнул призрак... - Хочешь, повторю? Даже специально отвернусь, чтобы тебя не смущать. - Чего я там не видела... Повторяй. - Тогда смотри внимательно... - ...Эй, призрак! Спасли мы твою эльфийку, - Креол, позёвывая на ходу, вышел из Домика. - Будь добр, объясни, чем она болеет? - Это не болезнь, - унылым голосом ответил Бранд. - Это судьба. Она бессмертная, а полюбила смертного меня. С тех пор она медленно угасает. А когда я умудрился погибнуть, она стала угасать быстро. И если бы Хелли не вызвала меня, она бы уже умерла. - И что, она не смогла себе кого-то найти? - удивился маг. - Я мало что понимаю в этих делах, но эльфы всегда так. Любят кого-то одного за всю свою бессмертную жизнь, и делят с этим существом судьбу. Её вот угораздило... - Интересные дела, - Креол почесал подбородок. - Ты бы хотел стать эльфом? - вдруг спросил он. - Не знаю. Но ради неё - да. - И вроде бы у вас есть ещё один оборотень? - Да. Если он ещё жив... - Так чего мы ждём? - воскликнул Серебряный рыцарь, выйдя вслед за Креолом. - Действительно. Ученица, собираемся! Едим в темпе, грузимся, и за ними. Только... дайте мне какую-нибудь тряпку от этих ваших героев.       Ему принесли старый носок, ранее принадлежавший Воррину. Маг слегка поморщился, ибо носок был нестиранный, но присобачил находку к поясу.       Вскоре оглушительно стрекочущая громадина уплыла в сторону того места, где было Утумно. Домик Хранителя был отведён в безопасное место. Обктамерон тут же необъяснимым образом включился , и теперь коцебу снова стал невидимым. Видимо, сама местность была аномальной и портила некоторые артефакты. Ибо уже в полёте Креол обнаружил, что огненное кольцо на его пальце вдруг потеряло силу.       Впрочем, была ещё его собственная сила, и её он не потерял.       А тем, кто остались в Домике, оставалось только ждать. И надеяться...