Коцебу последнего Хранителя

      Авари, скрепя сердце, выделили полянку в своём волшебном лесу. Да и то, только когда узнали, что это единственный шанс спасти жизнь юной эльфийке, которая спасла мир. Пусть и не одна, но спасла. Героя следовало наградить чем-то большим, чем песенка.       Песенок, кстати, хватало. Куда ж без них эльфы. Да таких, что даже совершенно не романтичного Креола пробило. Тот, в перерыве между чароплётством, даже подошёл к менестрелю: - Ты маг?       Тот аж поперхнулся: - Какой из меня маг. Так, раны исцеляю понемногу. И души, песнями. Хочешь, и тебе исцелю? - прямодушно обратился он к Креолу. Тот счёл за лучшее ретироваться. Этот эльф, тиамать его в бок, разглядел таки в нём то, что он, вроде бы, давно похоронил в прошлом. Только психолога ему не хватало, одна вон как привязалась, так и не отвяжется.       Хотя... зачем от неё отвязываться? С ней лучше, чем без неё. Намного лучше.       Разумеется, Архимаг никому не сказал, что с позором убежал от менестреля. Сказался занятым. Эльфы не обиделись, ибо лаборатория уже была почти достроена и портила своим нездешним видом прекрасную поляну, а птицы разлетались от неё с истошными визгами. К тому же страшномордые, похожие на орков люди и присоединившийся к ним орк, который неведомо как попал в ученики к одному из них, в один голос утверждали, что дело идёт к своему завершению...       И настал день...       Песнь Валар уже какой день торжественно гремела над Ардой, её слышали не только Старшие, но и Младшие дети Эру, и даже дети Ауле, и тем сильнее становилась тревога Креола. Несколько раз, чтобы заглушить её, он делал вылазки в леса, вместе с паладином и ученицей. Втроём они прочёсывали его, ища уцелевших демонов, и пару раз даже находили. Как эти твари пережили закрытие портала, неизвестно, но появлялись они на скалах близ места падения груды чёрного камня - жалкие, перепуганные, сбившиеся в кучку по три-четыре особи. Прибив их, маг начинал скучать вновь и в тревоге смотреть в небо.       В отличие от него, лод Гвэйдейон и Ванесса умудрились подружиться с несколькими молодыми эльфятами, и те, разинув рот, слушали об их подвигах в иных мирах, так что Алатар, ухмыляясь в усы, комментировал про себя:       "Дети везде одинаковы, что смертные, что бессмертные".       И в один такой день к королевским чертогам примчался гонец с криком: - Владыка! Зовите гостей! они сделали это!!!       Прибывшим на место эльфам, а так же героям-победителям предстало зрелище, невозможное в волшебных мирах. На вечнозелёной поляне, вся в лианах и цветущих лозах, стояла продолговатая цилиндрическая ёмкость, выполненная из стекла и металла. Сквозь стеклянные вставки можно было разглядеть силуэт человека.       Человека? Для человека обитатель ёмкости был слишком изящен, вдобавок, у него были чуточку заострённые ушки. - Ой... это же... эльфинит! - первой отреагировала Анарнен. - Только... Владыка Креол, а он не будет моим братом? Он получился светловолосым, как я! - Нет, не будет, - заверил её Креол. - Мы отрегулировали его систему воспроизводства, и она теперь полностью от Белегорна. - Кого-кого? - переспросила эльфийка. - Пипа по-настоящему так зовут, - объяснила Хелли. - Он у нас в первую ночь после отлёта почти умер, и мне пришлось вспомнить это имя. Тогда Креолу удалось его вернуть. Хотя он не любит это имя, видимо ассоциирует его с теми орками-похитителями. Мне только однажды его назвал, перед свадьбой. В общем, Креол имеет в виду, что если вы захотите деток, то ты их будешь рожать не от своего брата, а от брата-близнеца Пипа. - А, понятно, - сказала Ани и покраснела. - А ещё с помощью этого имени ему удалось изменить структуру волоска Пипа. Правда, я не совсем представляю... - Тихо все!       Говорившие и просто шумевшие замерли. Чего-чего, а властности у Креола было хоть отбавляй. - Приди, дух, потерявший тело! Приди! Приди, Бранд!*       Призрак, в образе человека, неслышно подошёл к колбе, встал в ограниченный лентами рисунок.

Дух без тела - человек без дома. Тело без духа - пустующий дом. Пора воссоединиться! Дому принять человека, Плоти принять дух! Входи! Дверь открыта бездомному духу. Насели это тело. Надели его жизнью. Живи!

      Так примерно звучало заклинание Креола, если опустить слова на древнем языке измерения Земля.       Полупрозрачная фигура в пентаграмме исчезла - резко, неожиданно, вот была - и нет. А тело в ёмкости пошевелилось... - Эру! У тебя получилось! Этот человек снова жив, и фэа его прижилось внутри хроа! - А ты думала, чадо моё звёздное. Я же Эру Илуватар! Всего лишь мааленькое, как говорит этот чужемирец, божественное вмешательство, и вот оно счастье. Ниэнна, хорошая моя, ты можешь предсказать, что выберет этот новый Бранд? - Мне кажется, он сделает правильный выбор, - с загадочной улыбкой молвила Предсказательница.       Ёмкость торжественно опрокинули на землю - так, чтобы не повредить "новорождённого". И он торжественно выполз на четвереньках на траву - моргая мокрыми, липкими ресницами, свесив голову и пытаясь стряхнуть с лица мокрую чёлку.       Слабого, всё ещё не понимающего, где он и что с ним, полуэльфа укутали в шерстяной плащ, поставили на ноги. И всё же ему пришлось опереться на плечо паладина. - Голова кружится... и колени дрожат, - шёпотом признался он. - Иногда живым быть трудно... - Держись, воин, - так же шёпотом отозвался лод Гвэйдейон. - Люди должны видеть твою доблесть, особенно - твоя возлюбленная. К тому же здесь король, негоже являть ему свою слабость... - Эльдар и гости леса! - раздался в тишине властный голос короля. - Только что на ваших глазах свершилось великое чудо. Человек, давно утративший жизнь, вновь обрёл её. Это великое деяние, сотворённое смертным и достойное всяческих легенд. Но так как умерший вернулся к нам в другом теле, к тому же теле эльфинита, полуэльфа, да явит же судьба свою благосклонность к этому мужу! Да, он был человеком, и его душа полностью человеческая, в то время как сердце его до сих пор отдано юной эльфийской деве Анарнен, спасительнице нашего мира. Выбор этот воистину труден. Но он необходим, и свершить его может только тот, кто носит имя Бранд. Сделай же выбор, Бранд Вернувшийся к Жизни! - Я... - произнёс Бранд и встретился взглядом с Ани. У той по щекам бежали слёзы, глаза сияли, а на лице была написана мольба и надежда... - ...выбираю бессмертие, - закончил бывший беорнинг. И что-то неуловимо изменилось в нём. Никто, кроме Хелли, Алатара и Креола, не поняли, что, а эти трое увидели, как неопределённая, волнующаяся аура, окрашенная в семь цветов радуги, вдруг завилась магическими протуберанцами, и те выстроились в своеобразном порядке, как у большинства эльфов, а затем начала переходить в зелёную градацию спектра.       Анарнен с плачем повисла у него на шее, впилась поцелуем в губы. - Объявляю вас мужем и женой, - торжественно произнёс Владыка. - На этом торжественная часть закрыта, желающие могут присоединиться к пиршеству.       ...И только Алатар понял, отчего глаза бывшего оборотня, а ныне - эльфа затуманились печалью, когда он озвучил свой выбор. Это была тоска о потерянной свободе. Эльфийское бремя судьбы пало на могучие плечи Бранда, и даже для них оно оказалось тяжёлым. Но он выбрал бессмертие.       Во имя любви.       Ради Анарнен.       Ибо любой мужчина, познав Истинную Любовь, без колебаний отдаст ради неё свою человеческую свободу.       А через два дня Креол заявил, что ему пора улетать. - Надо быть дураком, чтобы не понимать, что творят ваши боги, - сказал он. - Они плетут защиту. И если сейчас я ещё могу открыть Врата, хотя и с некоторым трудом, то через недельку-другу. может случиться беда. Или я застряну в этом мире навсегда, что невыгодно лично мне, да и кое-кому ещё, или я с треском пробью защиту, что невыгодно вашим Валар и вашему миру. А жаль. Он мне понравился. Особенно гномы. И медведи. Да и эльфийские стрелки могли бы пригодиться в войне с Лэнгом. - Да, медведи прекрасны, жаль, что их мало, - вздохнул лод Гвэйдейон. и обратился к Пипу: - А ты подумай, парень, не желаешь ли вступить в Орден?       Оборотень почесал макушку, от резкого движения поморщился - болели рёбра, и ответил: - Нельзя мне. Женатый я. И Хелли не оставлю даже ради Ордена**. - Что ж, такой выбор тоже понравился бы Пречистой Деве. Настоящая любовь воистину её дар. Счастья тебе, беорнинг, - пожелал паладин. - Подождите, я с вами, - вдруг закричал Аглак. Все недоумённо вытаращились на него. - Други, я всё равно лишний, - сбивчиво начал объяснять орк. - Для собрат слишком добрый, для вас, светлый, слишком страшный. Гонять меня будут и тот и другой. Я на Плонет хочу. Там все такой страшный, как я. И ребята говорить, что я в механика шарить. - Там неуютно, - предостерегающе сказала Вон. - Много неприятной пыли и плохо с едой. - Ааа, фигня, - отмахнулся Аглак. - В Мордор как-то орки жить, а там вулкан, пепел и вода невкусный. Так что я принять решение. - Эх, - крякнул Воррин. - Иди сюда, брат ты мой оркский, обниму тебя...       И в последний раз мир стал свидетелем того, как обнимаются два извечных врага. В последний, хотя кто знает? - И да, я улетаю не просто так, - поднял руку Креол. - Я вам всем сделал артефакты. Слабенькие, не чета этим вашим Кольцам. Зато послушные и независимые от всяких Сауронов. Думаю, ваш Алатар всё объяснит, раз он не может со мной улететь. Мне некогда - Валар поют так, что я с трудом могу сконцентрироваться. Ученица, паладин, прощаемся в темпе, и я открываю Врата.       Огромная машина поднялась над лесом, всколыхнула верхушки тысячелетних деревьев, и вплыла в сероватый круг Врат, окружённый пламенем. И воцарилась тишина. Такая же громкая, как недавнее тарахтение и шум лопастей.       Ох и смутное же впечатление оставил о себе Креол. Такое же смутное, каким ясным оно было о Ванессе и лоде Гвэйдейоне. Стало быть, герои могут быть и такими... - Хорошо, что он был на нашей стороне, - сказал Алатар. - Этот человек из тех, кого лучше иметь другом. Я даже не знаю, человек ли он. Сейчас он даже сильнее меня! И если бы его не задержали дела, он бы намного облегчил нашу задачу. - Да ладно, и так неплохо вышло, - улыбнулась Хелли. - Правда, он и его команда нам жизни спасли, вот за это и стоило бы быть ему благодарными. Кстати, а ведь Палландо он так и не расколдовал, - погрустнела она. - Палландо потерял свой облик не из-за чужого колдовства, - нахмурился Синий маг. - Майа в принципе заколдовать невозможно, если ты не бог уровня Вала, хотя бы. Просто в момент смерти он почти развоплотился и почти потерял силу. Успел удержать жалкие остатки её и принял фельги. Ему повезло, что его тотем такой маленький. Будь он медведем, всё окончилось бы куда плачевнее. А так нашему котику достаточно попасть в Валинор, и он снова станет прежним. - Мы его возьмём с собой, - отозвалась Анарнен, чьё лицо теперь сияло тихой радостью - она всё не могла поверить, что её несбыточные надежды сбылись. - Я не смогу простить моих бывших врагов за то, что они меня медленно убивали, когда я и так была почти мертва, да и Бранд не сможет. А они не смогут простить мне то, что я посмела выжить и остаться счастливой. Даже если чары с них спали, они будут всё помнить, стыдиться своих поступков и ненавидеть меня за это. Поэтому я вернусь домой попрощаться с мамой, а потом мы с Брандом попутешествуем немного по Средиземью и сядем на корабль в Митлонде. - А я просто загляну в мой посёлок, посмотрю, как там мои... Вряд ли они меня узнают, к тому же для них я умер, - печально вздохнул бывший оборотень. - А дальше - куда Ани скажет, - и он осторожно обнял жену за плечи.       Их свадьбу отпраздновали по всем эльфийским каноном, но в душе Бранд побаивался своего новообретённого бессмертия. Ничего, привыкнет. Труднее будет привыкнуть к Валинору...       На шее у каждого из эльфов сиял небольшой кулончик из белого камня. Отныне их минует любой дурной умысел, и никто не сможет ударить их в спину. А лицом к лицу - уже не так страшно.       Впрочем, никто не остался без подарков. Хелли досталась книга, сделанная с её участием, но руками Креола. Пусть преждевременно, но когда-то новоявленная магесса сможет записывать в неё свои заклинания. Кроме того, архимаг усовершенствовал Домик - теперь это был действительно Коцебу, способный перемещаться между мирами и не дающий сбоев в ответственный момент. Правда, вряд ли после Песни Валар она сможет пробить защиту, да и не захочет, - зато перемещение по Средиземью для неё теперь абсолютно безопасно.       Пипу в подарок был сотворён кастет из светлого металла, светящийся при приближении врагов. Беорнинг с такой ностальгией вспоминал свой погибший в подземельях Утумно артефакт, что Креол даже не стал ломать голову...       Хоббитянке Сапфире была подарена поваренная книга, открывающаяся на нужной странице. Правда, блюда принадлежали к шумерской кухне, ну так опробует маленькая хозяюшка новое и необычное, порадуется.       Гному зачаровали секиру. Теперь это был топор, не знающий промаха. Правда, он хотел совсем другое - "неразменный" карандаш в металлической рубашке, но узнав, что линии от грифеля после восстановления стержня исчезнут, отказался от такого подарка.       Алатару и Палландо вручили Камни Силы. То есть кристаллы, от которых можно подзарядиться. Правда, Палландо своим Камнем придётся воспользоваться ещё не скоро. А пока он лежал в сумке у Анарнен. - ...Что ж, раз мы не сможем ему помочь в его войне с Лэнгом, давайте дружно пожелаем ему удачи? - предложил Алатар.       И все дружно пожелали ему удачи.       И, возможно, это крохотное тёплое облачко желания, достигнув дальнего и неведомого мира, однажды помогло Креолу устоять в последний момент и не скатиться в пропасть... Но это совсем другая история.       Домик Хранителя плыл над лесом. Предстояло сделать крюк, чтобы доставить Воррина домой, а затем вернуться в Лихолесье.       Гном был первым, с кем разойдутся их дороги. Его ждал кузнечный горн и должность подмастерья. Да, вы не ослышались! Обретя уверенность в себе, воин и художник осознал, что ковать он умеет не хуже других, а после хорошего обучения его мечи и топоры станут настоящим шедевром, и их не погнушается взять в руки сам король!       Всё бы хорошо, да только истоскуется юный гном по былым приключениям, а самое главное, по верным друзьям. Да и они по нему заскучают. И кто знает - он сам ли найдёт дорогу в Лихолесье, или летающий дом снова снимется с места?       Домик плыл, а его обитатели, временные и постоянные, никак не могли наговориться, словно запасались друг другом перед предстоящей разлукой. Когда коцебу "бросит якорь" на своём прежнем месте, с него сойдут два эльфа и унесут с собой Кота по имени Судьба. Судьба ведёт эльфов от рождения и до самой смерти, или до их возвращения в Валинор, и символично, что Судьба уплывёт с ними в благословенный край. На прощание пушистый майа посмотрит в глаза Хелли, которую берёг, как мог, до появления других Истари, пошлёт ободряющую мысль и тихо мяукнет. Его путь отныне туда, где он вновь станет собой, Палландо Синим.       Но эльфы и майа, бессмертные носители бессмертной памяти, никогда не забудут того, что было. Они будут ждать встречи - в мире смертных, в Валиноре или у Мандоса, как бы ни абсурдно звучало это.       Что касается Алатара и Сапфиры, то они какое-то время будут жить в Домике. Просто потому, что обучение Хелли ещё не закончено. Алатар будет учить начинающую магессу, а хоббитянка, привязанная к магу клятвой, будет чем-то вроде второго домового - то есть помогать Тимоти блюсти порядок в доме. Так что Домик останется на Поляне, минимум, года два. А за эти два года может произойти многое. Например, родиться ребёнок, как и положено в приличных семьях. Втягивать беспомощного младенца в приключения постыдился бы даже Креол. И тогда два года могут растянуться до пяти... Зато к тому времени Хелли станет настоящей магессой и обретёт самостоятельность. И тогда последний Истари сможет вернуться домой.       Но Песнь Валар всё ещё звучит, и когда она затихнет, мир снова вздохнёт полной грудью. Он получил шанс, и, даст Эру, не допустит больше в себя чужое зло. А маленький глоток магии позволит ему накопить силы и отдохнуть. За это время, может быть, вырастут новые Хранители. И когда придёт беда, они встанут и защитят свой мир, не думая о грядущей славе или забвении. На то они и Хранители.