***
Совпадение или нет, но за минувшие два дня не произошло ни одного убийства. Пока основное дело Ника и Джуди зашло в тупик, а Аккерман отказывался что-либо говорить, они занимали себя мелкими поручениями шефа, вроде ограблений магазинов, угона автомобилей или же административных правонарушений. В остальное же время не оставалось ничего, кроме как думать, думать и думать... О своём деле, которое продвигается со скоростью улитки, если продвигается вообще. А подумать было о чём. Ник остановился в метре от доски, на которой они складывали кусочки доставшегося им паззла, потом пристально на неё посмотрел. На доске были фотографии жертв. Красными офисными гвоздиками обозначены места, где жертв нашли (после Кроу гипотеза с похищением и укрытием в надёжном месте была отброшена). Далее шли фотографии подозреваемых, среди которых красным маркером был обведён Марк Аккерман. В центре всей этой «разбитой мозаики» располагался одинокий белый листик для заметок с надписью: «Мотив: Очищение от грехов?». Полуденная жара, казалось, пропитала собой стены, а толку от маленького вентилятора в углу стола было ровно столько же, сколько от садовой лейки во время пожара. Скука начала смаривать напарников, а потому Уайлд, в силу своего характера, считал святым долгом растормошить девушку и себя маленькой полицейской игрой разума. Ник оторвал красный листик для заметок, быстро написал на нём что-то и приклеил рядом с мотивом. На листике он изобразил двух человечков, которых обычно рисуют дети: палочка-туловище, палочки-ручки и ножки и кружочек-голова, правда, одному человечку дорисовал ещё треугольник-юбочку. Над головами обоих поставлены вопросительные знаки. − Ну, и что это за народное творчество? – спросила Джуди, которая пристально за ним наблюдала, до этого оторвав голову от столешницы. − Не хочешь заключить пари? − спросил, не оборачиваясь, лис. − Пари? − изогнула бровь дугой крольчиха. − Я готов поспорить, что убийца − это женщина! Причём представительница травоядных, − гордо провозгласил Уайлд. − Не знаю, на что ты там хочешь спорить, но знай, что ты уже в пролёте, − самодовольно ответила крольчиха и подошла к нему. Она нахально схватила чёрный маркер и крестом перечеркнула женскую фигурку. − Чтобы похитить волка (Ричарда), должен быть кто-то не меньше волка, если не больше, и силён соответственно, − пояснила крольчиха свои действия. − А самка его, по-твоему, похитить не могла? − удивлённо усмехнулся Ник, будто он преподаватель, а Джуди − студентка, которая на экзамене сморозила глупость. − Вдруг это была его девушка, безумно ревнивая, которая узнала, что он пошёл налево, вот и очистила его от греха прелюбодеяния? Или у Барашкис есть последователи (подражатели?), которые также ненавидят хищников? Только вместо горлодёров решили применить более радикальные меры. − Ты говорил, что дверь выхода из канализации была выломана, − подняла новый факт крольчиха, − сила для этого нужна немалая, а проход там не высокий и узкий, поэтому какой-нибудь увалень, вроде барана или быка, там бы не прошёл. В церкви расстояние между входом в кабинет священника и постаментом было приличное. Убийца должен быть ловким и быстрым, раз он нанёс падре Кроу режущий удар, да так, что тот и пискнуть не успел... Так что, мой друг, убийца − это не травоядное, а хищник. − Хорошо, − вздохнул Ник, изображая поражение. − А почему ты думаешь, что убийца − самец? − Как бы по-сексистски это не прозвучало, но самки хищников более слабы физически, чем самцы... при всём при том, что женщины как раз-таки более изобретательны в способах убийства, чем мужчины. − крольчиха самодовольно усмехнулась и спросила: − Так какова была ставка этого спора? − Подожди, − спасался «утопающий». − А если убийц несколько, но они работают сообща, как Джек и Джилл? Сама подумай: Фангайера предварительно похитили, потом заживо сожгли, а Кроу убили на рабочем месте, при этом просто зарезали. Два разных почерка! − Не думаю, − покачала головой Джуди. − Как показывает практика, гораздо легче попасться в наши сети, если работаешь в команде. Если бы убийц было несколько, причём совершенно разных и по виду, и по характеру, то один из них мог бы просчитаться и таким образом вывел бы нас на себя и остальных. Тем более наш преступник − религиозный фанатик, а такие исполнение своих «великих» целей не доверяют никому. «Если хочешь что-то сделать, сделай это сам» − как раз про таких, как он. Больше в свою «защиту» лису сказать было нечего. Он заранее знал ответы на некоторые вопросы, но, тем не менее, Хоппс его ловко обставила... опять. − Умей достойно проигрывать, Уайлд, − широко улыбнулась Джуди. − Так на что ты хотел поспорить? − На желание... любое, − выдохнул Ник, произнося первое, что пришло в голову. Джуди подошла вплотную и, поманив пальцем, попросила его нагнуться. Когда просьба была исполнена, крольчиха прошептала ему кое-что на ухо, что заставило лиса выпучить глаза и залиться румянцем, незаметным под шерстью. Потом Джуди как ни в чём не бывало вернулась на рабочее место, а лис провожал её ошарашенным взглядом. − Ох-ох, − нервно хохотнул Уайлд, − Не верю своим ушам: стесняшка Хоппс научилась делать заманчивые предложения?***
На третий день Аккерман так до сих пор и не произнёс ни единого слова, по крайней мере, из тех, что хотелось бы от него услышать. Казалось бы, словно он не понимает, что так только сильнее наводит на себя подозрения. И терпение напарников уже начинало трещать по швам. Ну, решила Джуди, раз он не хочет говорить, возможно, его гаджет нам что-нибудь поведает. И серебристый лапотник «IPaw G3» отдали на «растерзание» штатному программисту. Прошло уже около получаса. Джуди перелистывала какие-то бумаги у себя на столе, а Ник лениво вертелся на компьютерном кресле, изредка просматривая что-то в своём профиле на FurBook, когда «ICarrot» крольчихи всё-таки позвонил. – Нашла что-нибудь, Велма? – взволнованно спросила Джуди. – Нич-чего особенного… – почему-то слегка заикаясь, произнесла белка. – П-правда, есть кое-что, на что, я думаю, вам стоит взглянуть. Отправляю на ваш e-mail. Джуди отложила телефон, щёлкнула мышкой, приказывая своему компьютеру «просыпаться», и зашла в свой почтовый ящик. Содержимым письма, присланного штатным программистом, было несколько десятков фотографий. Увеличив одну из них, Джуди поняла, что же так удивило мисс Пайнс. – Ник, взгляни на это! – торопливо позвала его к себе крольчиха. Лис, с ничуть не меньшей степенью ленивости, встал с кресла и подошёл к столу своей напарницы. Когда он взглянул на монитор, то сразу же почувствовал, как растянулись его жевательные мышцы от веса отвисшей челюсти. На всех и каждой из этих фотографий Марк был в компании девушки, да только это была вовсе не лиса… а заяц-альбинос. К тому же некоторые из фотографий, где они в более интимных объятиях, или где зайчиха целует его, или же они вовсе в постели, прикрывшись одеялом, не оставляли сомнений насчёт того, кем они друг другу приходятся. Джуди распечатала несколько фотографий и попросила коллег привести Аккермана в допросную. Как вчера и позавчера, Марк держался спокойно. Он сидел на положенном узнику месте, сложив лапы на столе, и смотрел в одну точку. Выражение его лица было таким скучающим, словно он воочию сказал всё, что мог, а теперь недоумевает, почему его держат здесь. Но он не упомянул важную следствию деталь, и теперь напарники были тверды намерением выяснить абсолютно всё. – Здравствуйте, мистер Аккерман, – поздоровалась с ним Джуди, присаживаясь за стол. – И вам не хворать, офицер Хоппс, – не менее скучающе ответил чёрный лис. – Может, всё-таки поговорим? – поставил вопрос ребром Ник, присаживаясь рядом с напарницей. – О чём? – повернулся к нему собрат. – Я рассказал вам всё, что знаю. Чего ещё вы от меня хотите? – А вас не будоражит тот факт, мистер Аккерман, что уже третий день к ряду не происходит ни одного убийства? – хитро скосив глаза, спросил Ник. – И, как не странно, связано это с тем, что вас задержали. – Совпадение, – ответил Марк. – Вам не приходила в голову мысль, что меня могли просто подставить? – Как раз это мы и пытаемся выяснить, – произнёс Ник голосом таким, будто он преподаватель, который наконец-то услышал от студента спустя несколько минут невнятного бормотания правильный ответ. – А вы со следствием сотрудничать не хотите. – Да я рассказал вам всё! – начали сдавать нервы у Аккермана. – А мы так не думаем, – отрезала Джуди и выложила перед ним на стол одну из его личных фотографий. Чёрный лис моментально умолк, дыхание его стало редким и прерывистым, по спине пробежал холодок, а по виску стекла капелька пота. – Как вы… – начатый вопрос был прерван незамедлительным ответом. – Если вы думаете, что девятизначный пароль станет для нас помехой, то вы глубоко ошибаетесь, – сказал Ник, усмехнувшись так, будто это он сделал. – Мисс Пайнс доводилось взламывать охранную систему СБУ, не оставив за собой следов. – По какому праву… – По закону, мистер Аккерман, – на сей раз ответила Джуди. – Итак, кто она? Чёрный лис нервно сглотнул и глубоко вздохнул, сцепив ладони. – Если я скажу… вы пообещаете не трогать её? – умоляюще посмотрел на них Марк. – Это будет зависеть от того, причастна или непричастна ли она к этому, – сказал Ник. – Она ни в чём не виновата, – в голос чёрного лиса стала закрадываться истерика. – Если хотите кого-то арестовать за это, то арестуйте меня, не трогайте её! – напарники чуть не опрокинулись на стульях, когда Марк перегнулся через стол. Лис понял, что не сдержался, и поспешил сесть на место. – Вы уже арестованы, мистер Аккерман, – сказал опешивший полицейский лис, – зачем нам арестовывать вас ещё раз? Вопрос поставил чёрного собрата в тупик, и только тогда-то Ник догадался, чего боится их пленник. Это даже слегка, к недоумению Марка и возмущению Джуди, рассмешило лиса. – Мистер Аккерман, да будет вам известно, что в Зверополисе межвидовые отношения законом не запрещены, – лекторским тоном произнёс Уайлд. – Обществом не поощряются, но арестовывать вас за это никто не собирается. К тому же… – он достал из кармана мобильник, что-то нащёлкал на нём и положил перед лицом чёрного лиса. Марк удивлённо переводил взгляд с фотографии на экране, где крольчиха прижалась к груди лиса, а затем на полицейских перед ним. – Вы… вы тоже? – залепетал чёрный лис, подняв взгляд. Ник кивнул и приобнял Джуди за плечи, подтверждая увиденное, а крольчиха улыбнулась в ответ. Реакция Аккермана была совсем уж неожиданной: он… расплакался. Не разрыдался, нет, но несколько слезинок стремительно стекли по его щекам. Марк принял предложенный крольчихой платок. – Её зовут Энджел, – ответил чёрный лис сквозь всхлипы, вытирая глаза. – Энджел Фо́ррестер. В тот день, когда убили Джонатана, я был с ней. Она может это подтвердить. – Вот так бы и сразу, – расплылся в улыбке Ник, не менее радуясь в глубине души (да чего уж там, сам бы расплакался, будь бы в другом месте), что влюблён в представителя иного вида не только он. Телефон Аккермана вернулся к своему хозяину, и там уже была куча пропущенных вызовов, догадайтесь, от кого. Марк незамедлительно воспользовался своим правом на один телефонный звонок, только с громкой связью. Спустя несколько секунд монотонных гудков из динамика раздался голос молодой девушки, звонкий, бойкий, жизнерадостный… и чертовски взволнованный: – Марк? Куда ты пропал? Меня чуть Кондратий не хватил! Ты знаешь, как я волновалась?! – Энджел… я в полиции, – ответил чёрный лис. – В полиции? Почему? – Меня подозревают в убийствах, которые произошли на улице Вязов и в Церкви Святого Григория. – О Боже! Я еду к тебе! – и связь прервалась. Минут через пятнадцать к столу Когтяузера подбежала зайчишка лет восемнадцати ростом едва ли выше Джуди в лёгком белом платьице. Как в случае с коллегой, Бену пришлось перегнуться через стол, чтобы иметь возможность говорить с собеседником с глазу на глаз. Энджел, понурив уши, о чём-то слёзно молила гепарда, когда её окликнули. – Мисс Форрестер? – обратилась к ней Джуди. Рубиново-красные глаза зайчихи тут же повернулись к ней. – Следуйте за мной. – едва крольчиха закончила предложение, как Энджел просто кинулась к ней и послушно, словно собака на поводке, последовала за офицером. Стоило только отвориться двери в комнату допроса… – Марк! – так зайчиха буквально влетела туда и прыгнула в радостные объятия своего парня, страстно вцепившись в его губы. Спустя минуту сей идиллии Энджел словно очнулась и испуганно оглянулась на стоящих за её спиной офицеров, в сердцах которых радость за этих двоих вытесняла удивление, а вдобавок к ней присоединилась даже некая гордость. – Всё нормально, Энджи, – потрепал её по макушке чёрный лис, – они такие же, как мы. – Правда? – взметнулись ушки у зайчихи. В подтверждение этих слов Ник опять обнял свою напарницу. – Итак, – вырвалась Джуди из объятий, поставила рядом с чёрным лисом ещё один стул и предложила мисс Форрестер присесть, – думаю, вы уже знаете, почему ваш парень оказался здесь. – Да, – кивнула Энджел, устраиваясь поудобнее, – но какое отношение Марк имеет к этим убийствам? – На месте преступления в церкви мы наши вот это, – сказал Ник и выложил на стол в пакете для вещдоков злосчастную визитку. – Ну и что? – удивлённо спросила зайчиха. – Почему вы решили, что это именно Марк, а не кто-то из его клиентов или случайных посетителей? – Мы тоже так подумали, – ответила Джуди. – Но жертвы были убиты так, словно сняты с полотен вашего парня, именуемых «Прощённый грешник» и «Падший Ангел». А когда спросили, где вы были в районе шести часов утра, вы солгали нам, мистер Аккерман. – Я не хотел впутывать в это Энджел, – признался Марк. – Но теперь понимаю, что должен был сказать сразу. – Раз уж мы это выяснили, вывод остаётся только один – вашего парня подставили, мисс Форрестер, – продолжила Джуди. – Причём это некто, кто прекрасно осведомлён о прошлом мистера Аккермана, ибо одна из жертв – его давний знакомый, а другая – священник из церкви, которую они посещали, будучи воспитанниками Приюта Святой Елены. – У вас есть враги, недоброжелатели или хоть малейшие соображения по поводу того, кто мог это сделать? – спросил Ник. – Уэйд, – загорелись недобрым огнём глаза зайчихи, – какой же ты скользкий гад… – Да брось, Энджи, он не настолько меня ненавидит, – удивлённо произнёс чёрный лис. – Простите, – вмешалась Джуди, – но о ком, собственно, идёт речь? – Мой старший брат, Уэйд Форрестер, – пояснила Энджел. – Новый заместитель мэра? – уточнила крольчиха, вспомнив, где же слышала эту фамилию. Энджел кивнула в ответ. – Видите ли, офицеры, – начал Марк, – семья Энджел меня, мягко говоря, недолюбливает… – Маме ты нравишься, – напомнила ему крольчиха. – Ну, миссис Форрестер скорее исключение, чем правило, – печально вздохнул Аккерман. – Её муж, Томас Форрестер, – директор компании «Forrest-Gram Partnership». Ну, а Уэйд долгое время работал в городской администрации. Когда Барашкис очутилась в каталажке, он занял её место. А отсюда вывод – на кой им сдался оборванец без рода и племени? – Не говори так о себе! – довольно строго произнесла Энджел. – Это не я сказал, а твой отец, – напомнил Марк. – А ещё он сказал, что все, кто вырос в детдоме, – иждивенцы, наркоманы, проститутки и алкоголики. – Да, папа не изменил своего мнения, но после многочисленных разговоров с мамой всё же смягчился. Даже разрешил мне переехать в Зверополис и жить самостоятельно. А вот Уэйд… он постоянно преследовал меня, донимал, говорил о Марке нелестные речи. В общем, окончательно испортил наши и без того непростые отношения. – Да не стал бы он из-за меня лапы в кровь марать! – настаивал на своём Аккерман. – Что он, как и твои отец, хотел для тебя лучшей партии, чем я, мне известно, но чтобы убить кого-то и свалить на меня… Таким, как он, незапятнанная честь дороже любых амбиций. – Он мог это сделать не своими руками, – заспорила зайчиха. – С его-то влиянием нанять киллера, сообщить ему, кого убить, а затем изобразить это так, чтобы подумали на тебя, ничего не стоило. – Нужен я ему, как дыра в голове, чтобы так заморачиваться. – отчаявшийся лис обратился к офицерам: – Но вы-то скажите ей! – Теоретически брат мисс Форрестер мог это сделать, – сказала Джуди. – И вы туда же? – обречённо стукнул лапой по столу чёрный лис. – Я не понимаю вас, мистер Аккерман, – вмешался Ник. – Вас подставили, а вы защищаете того, кто, предположительно, мог это сделать? – Делайте, что хотите, – отмахнулся Марк. – Хоть подозревайте, хоть арестуйте его. В конце концов, вы же расследуете это дело… Но я просто не верю, что он мог это сделать. – Это нам как раз предстоит выяснить, – подвела черту Джуди. – Мисс Форрестер не могли бы вы дать мне домашние адреса вашего брата и отца? – Вы подозреваете моего папу? – удивлённо округлила глаза Энджел. – У него тоже есть мотив. К тому же, он мог попытаться повлиять на вас через брата, делая при этом вид, что согласился с вашим выбором. Мисс Форрестер покорно кивнула и ответила на вопрос: – Мой брат живёт на улице Златорунной, дом двенадцать, квартира двадцать. А отец – в Зелёных Холмах, дом восемь. Зелёные Холмы – это следующая станция за Малыми Норками. Уж сколько Джуди прожила там, а никогда не слышала, что по соседству у них обитает крупный предприниматель. – Теперь я могу быть свободен? – с надеждой посмотрел Аккерман на полицейских. – Да, конечно, – кивнула Джуди, – но под подписку о невыезде. – Зачем это? – изогнул брови дугой Марк. – Мне и выезжать-то некуда. – Это стандартная процедура, – успокоила его крольчиха. – К тому же, пока дело не закрыто, все подозреваемые и свидетели должны быть в пределах досягаемости. – Хорошо, – кивнул Аккерман и заполнил соответствующую форму. Завершив все формальности, офицеры попрощались с чёрным лисом и белой зайчихой. А Бенджамин ещё долго смотрел тем вслед, пока они не скрылись за входной дверью. Напарники вернулись в свой кабинет и устало откинулись в креслах. Джуди прикрыла глаза, наслаждаясь тишиной и словно позволяя своим мозгам отдохнуть от свалившейся на них информации. Ник же просто уставился в потолок, на люстру с незамысловатым абажурчиком, которая висела под ним. Точнее, на её лампочку… Эх, как же ему в такие моменты хотелось, чтобы всё в его жизни было до этой самой лампочки, но, увы, так не получится. И валяться вот так целый день не получится тоже: до окончания рабочего дня ещё оставалось приличное количество времени, а это значило, что касательно основного расследования ещё что-то сделать до́лжно. – Ну что, – первым нарушил тишину Ник, обратив взгляд к напарнице, – наведаемся для начала к Форрестеру-младшему? – Именно, – ответила Джуди, разлепив веки.***
В мэрии ничегошеньки не изменилось с их прошлого визита сюда: все те же огромные помещения, всё те же массивные двери, всё те же гротескные колонны и зелёные деревца в каждом углу. Спросив у проходящего мимо сотрудника путь к кабинету заместителя мэра, напарники направились прямиком туда. Велено им было идти в абсолютно противоположную от знакомой коморки сторону. Побродив по широким коридорам, Ник и Джуди оказались у резной деревянной двери с полноценной серебристой табличкой: «Заместитель мэра У.В. Форрестер» – наконец-то тут стали ценить всех сотрудников. Крольчиха сжала кулачок и трижды постучала по деревянной поверхности. – Войдите, – раздалось с другой стороны. Ник потянул дверь за ручку, пропуская внутрь напарницу, а затем вошёл за ней следом. Сказать, что это была отнюдь не каморка Барашкис, означало не сказать ровным счётом ничего. Воздух был свеж и чист, ни единого намёка на сырость. Лапы приятно чуть скользили по отполированному паркету. Вся комната была залита солнцем, лучи которого проникали через высокие окна и призму белых вертикальных жалюзей. Бежевые стены и картины на них придавали комнате ещё больше уюта. – Кхе-кхем, – прокашлялся хозяин кабинета, привлекая к себе внимание полицейских. За изогнутым дугой тёмно-коричневым рабочим столом в чёрном кресле сидел белый заяц лет тридцати в чёрной рубашке с ярко-красным галстуком. Только, в отличие от младшей сестры, он был не чисто-белым: его отличали чёрные глаза, чёрные контуры ушей и чёрное пятно вокруг левого глаза, да и, судя по таким же пятнышкам, выглядывающим из-под рукавов рубашки, он весь был покрыт этими «кляксами». Заяц опустил недокуренную сигару в простенькую золотистую пепельницу и холодно произнёс: – Я рад, что вам понравился мой кабинет, но всё же, думаю, не за созерцанием моей обители ко мне приходит полиция. Чем могу помочь? – Эм, простите, – опешила Джуди, вместе с Ником поспешно доставая удостоверение. – Джуди Хоппс и Николас Уайлд, Z.P.D. Заяц подпёр лапами подбородок и с интересом уставился на полицейских. – Наслышан о вас, офицер Хоппс, – произнёс он, уставившись на них пустым взглядом. – Не вы ли вели дело о пропавших животных, за которым стояла мисс Барашкис? – Д-да, – кивнула Джуди, а ведь думала, что уже об этом все забыли. – В таком случае мне, наверное, стоит поблагодарить вас. Если б не вы, не сидеть бы мне в этом кресле и не быть правой рукой мистера Мэра. – насладившись недоумением крольчихи, заяц откинулся на спинку кресла и заговорил вновь: – Прошу меня простить: всегда люблю начинать серьёзный разговор с лирического отступления… Боже, где мои манеры? – встрепенулся он. – Присаживайтесь, – указал заяц на два стула перед своим столом, предложением быстро воспользовались. – Итак, что привело вас ко мне? – Мы хотели бы поговорить с вами о вашей сестре, мистер Форрестер, – произнёс Ник. Бодрость и некая игривость в голосе зайца тут же испарились. – И что она уже натворила? – услышанным ранее холодным голосом спросил он. – Она ничего не натворила, – ответила Джуди. – Просто её парень оказался в незавидном положении, и у нас есть основания полагать, что это как-то связано с вами, мистер Форрестер… или вашим отцом. – Интересно, – хмыкнул Уэйд. – И в какую же передрягу успел влипнуть её ухажёр? И, что самое главное, каким боком к этому отношусь я, а уж тем более мой отец? – Вы слышали о произошедших накануне убийствах на улице Вязов и в Церкви Святого Григория? – спросил Ник. – Думаю, слышал весь Зверополис, а я уж точно исключением не стал. Только к чему вы ведёте? – На месте второго происшествия нами была найдена визитка мистера Аккермана, – продолжила Джуди. – В ходе расследования мы выяснили, что парня вашей сестры подставили. А так же есть, не столько обвинение, сколько предположение, что это могли сделать вы или ваш отец. – Знаете, что я вам скажу, офицеры, – перегнулся через стол заяц после небольшой паузы, – ни мне, ни моему отцу этот детдомовский выкидыш нафиг не упёрся, чтоб из-за него проливать чью-то кровь. Если б мой отец, а уж тем более я, хотел от него избавиться, то сделал бы это без лишнего шума. А поскольку моя сестра до сих пор ошивается с этим, то не надо спускать собак на меня или моего отца. – Вы что, Марка Аккермана даже за животное не считаете? – опешила Джуди от такого отношения зайца. – А с какой радости мне считать его за животное, если он приносит моей семье одни несчастья? – перешёл заяц на повышенные тона. – Из-за него Энджел ушла из дома! Из-за него я рассорился с ней! Из-за него разругались мама с папой!.. В конце концов, он сорвал отцу сделку всей его жизни! Тут он остановился и удивлённо приоткрыл рот. В его взгляде читалась только одна единственная мысль: «Блин, проболтался». – А с этого места можно поподробнее, мистер Форрестер? – подловила его Джуди. – О какой такой сделке идёт речь? И при чём тут мистер Аккерман? Уэйд сел обратно в кресло, растерянно переводя взгляд с одной точки на другую. – Ну же, сказали А, так говорите Б, – дожимала его крольчиха. – Иначе мы подумаем, что вы утаиваете что-то от следствия, что может обернуться для вас не менее плачевно, чем обвинение в убийствах. Заяц стиснул зубы (было заметно, как заходили желваки), глубоко вздохнул, но всё же ответил: – Несколько месяцев назад у отца назревала крупная сделка с «Grimm International» – компанией, сделка с которой даже самые убогие фирмы возносит до небес. Директор компании, Виктор Гримм, стал хорошим другом моего отца, а потому и условие сделки, как по мне, было самым честным: сын мистера Гримма, Герберт, положил глаз на Энджел, и родители собирались поженить их… Но моей сестрёнке, видите ли, подавай не успешного, богатого и влиятельного зайца, с которым её жизнь превратилась бы в рай земной, а плебея без рода и племени, который зарабатывает на жизнь, демонстрируя свои каракули... И, что хуже всего, он вшивый лис! – Я бы попросил… – нахмурился Ник. – Упрямая, как моя мать, – продолжил Уэйд. – Знали бы вы, сколько ругани я выслушал от своих родителей из-за этого прохвоста. Да, в конечном счете, мама всё-таки убедила отца, что он не может заставить Энджел полюбить кого-то насильно. Да, он позволил ей собрать свои манатки и учесать в Зверополис… но только для того, чтоб в его доме и духу её не было. А после такого фиаско отец был в ярости, можете не сомневаться: он потерял не только выгодную сделку и отличного делового партнёра, но ещё и друга, который ему доверял. Уэйд выхватил из пепельницы недокуренную сигару и глубоко затянулся, выпустив облачко дыма. – А потому, – решил закончить он этот разговор, – раз уж Энджел отреклась от своей фамилии, то и флаг ей в руки. Хочет жить от зарплаты до зарплаты – пожалуйста, хочет сношаться с лисом – да на здоровье. Ибо с тех пор и до скончания дней её проблемы нашей семьи не касаются. Следовательно, ищите того, кто навёл напраслину на её любовника в другом месте: ни я, ни мой отец к этому отношения не имеем… Если у вас всё, то, пожалуйста, покиньте мой кабинет. Напарники молча встали с места и развернулись на выход. – Спасибо, всего доброго, – скорее на автомате, чем из вежливости, произнесла Джуди напоследок. – И вам не хворать, – холодно ответил заяц, вновь затягиваясь табачным дымом. Оказавшись в патрульной машине, Джуди ещё долго не хотела сдвигать её с места, а пальцы до онемения сжали рулевое колесо. Ника не менее покоробила такая встреча с братом Энджел Форрестер, а потому, захлопнув за собой дверь, он в последний раз оглянулся на здание мэрии и выплюнул напоследок: – Отморозок! – затем вспомнилось продолжение тематического стишка: – Негодяй, мерзавец и подлец. Подонок, псих и грубиян ну прямо как отец. Джуди даже не стала делать ему замечание. И что-то подсказывало им обоим, что Сайлент Мэдоу их придётся обождать.