Рейтинг, ребят
Руслан Арыкпаев ft. Ксения Пустовая — Давай навсегда
Она завела его в комнату и усадила на кровать. Это было дико, они не оставались наедине с тех самых пор, как он приходил проведать ее в маске Кота Нуара. Почти забылось то, что она была его Принцессой. — Прости, — пробормотал Адриан, когда Мари подтянула подушки к изголовью кровати. Она повернулась к нему, вздернув брови. — За что? Он покачал головой. — За то, как относился к тебе все это время. Маринетт сглотнула, издав тихий вздох. Подошла к его кровати и опустилась на колени. На ее лице отразилась мягкая улыбка, напомнив ему о тех временах, когда он приходил к ней в гости, навещая ее после вечернего патруля. Тогда он был расстроен из-за поступков отца и отправился к пекарне ее родителей неосознанно. Сам не понимал, куда забрался, до тех пор, пока не приземлился на ее крышу, и Маринетт не выглянула на шум. Сперва она растерялась, спросила, зачем он пришел, но увидев его лицо, улыбнулась так же, как и в этот раз, и потянула в комнату, предложив перекусить. Она не задала ему ни единого вопроса, ей и не нужно было этого делать. Просто быть рядом с ней и знать, что она понимает его обиду — тогда ему этого хватало. Как, впрочем, и сейчас. Он не имел ни малейшего понятия, что вело его, когда он мягко обнял ее за шею и склонился к ее губам. Такая милая. Почувствовал, как она на миг застыла, получив от него неторопливый поцелуй. Трепещущие ресницы скользнули по его щеке, зажмурившись, она ответила ему, вцепившись судорожно сжатыми пальцами в рубашку на его груди. И если бы само движение не пустило искру удовольствия по его напряженным нервам, это бы точно сделал слабый стон, который она не смогла сдержать, когда он прикусил ее нижнюю губу. Рука скользнула на ее бедро, крепко сжимая тело везде, куда только удавалось дотянуться, и он приподнял девушку, позволив себя оседлать. Пальцы прошлись по ее бокам вверх и вниз, вызывая дрожь, заставляя кожу полыхать пожаром. Она не могла поверить в то, что это действительно происходит. Она знала, что это неправильно. Он был не в себе от боли и не соображал, что творит, но какая-то часть ее слишком долго этого хотела. Перед глазами встал Кот. Она, вздрогнув, разорвала поцелуй. Тяжело дыша, потрясла головой, пытаясь выбросить эту мысль из головы. Губы Адриана нашли ее шею, щетина царапнула челюсть, когда он с урчанием вылизывал, посасывал и прихватывал зубами нежную кожу на горле. У нее сжималось сердце от того, что он делал, и понимания — все это нужно прекратить. Но ей было так хорошо. Адриан что-то недовольно пробормотал, и она внезапно обнаружила, что лежит на спине, его руки оглаживают ее поясницу. Рот обжигал кожу, он слегка укусил ее за ключицу и провел дорожку поцелуев к ложбинке меж ее грудей. Ее руки с силой прошлись по плечам парня, скользнули вниз по спине, она нащупала его рубашку и стянула ее через голову. Они почти ничего не видели, единственным доступным чувством осталось осязание — и Мари пылала изнутри в болезненной нужде, в груди ныло. Ногти впились в обнаженную кожу на его плечах, стоило ему вновь поцеловать ее. Его волшебные руки властно сжались на ягодицах, прошлись по ее бокам, ребрам, приласкали грудь. Она тихо стонала в поцелуй от каждого прикосновения, чувствуя, как его мускулы играют под кожей. Она очнулась, когда он запустил руки под ее рубашку, огладив живот. Как бы хорошо ей не было… дальше так продолжаться не может. — Адриан, — выдохнула она, закатив глаза, когда он прижался губами к ее горлу. Он вопросительно промычал, пустив волну по ее коже, и вибрация лишь усилила тот эффект, что оказывала на нее их близость. — Адриан, хватит… — повторила она чуть громче, запустив пальцы в его волосы. В ответ он тихо зарычал. — Адриан… — он расстегнул следующую пуговицу на ее рубашке. Ее словно ледяной водой окатило, и она воспользовалась этим моментом ясности, чтобы оттолкнуть парня от себя. Тяжело дыша, Маринетт постаралась застегнуть рубашку. Двух верхних пуговиц не хватало, но, к ее счастью, ткань полностью покрывала ее тело ниже зоны декольте. — Мы не можем, — прошептала она. … Адриан помотал головой, пытаясь избавиться от власти пьяного вожделения. Что он натворил? — Блять, Маринетт. Мне так жаль, — ему не хватало воздуха. — Я не… Я не знаю… Я… Лунный луч высветил слезы, текущие по его щекам. Парень готов был себя ударить. Как он мог так с ней поступить? Черт, тот факт, что он был пьян — не оправдание тому, что он обидел самого доброго человека, из всех, что он когда-либо встречал. Чудо, что она продолжала с ним общаться, и это после всего того дерьма, что она от него видела. — Все в порядке, — шепнула она, потянувшись в его сторону. Адриан откинулся на кровать, кусая щеку изнутри. Он не мог себе доверять. Опять. — Адриан… — тихо позвала девушка, пальцами убрав челку с его глаз. На этом он сломался. Руки Маринетт обвили его плечи, притянув к груди. Пальцы прошлись по волосам, когда он уткнулся лбом в ее нежную кожу. За прошедший год он так и не смог смириться, и все, что тогда произошло, тяжким грузом лежало на его плечах. Он был таким эгоистом. Крепко обняв ее за спину, он прижался к ней, оплакивая свое горе. — Все в порядке, — пробормотала она, целуя его макушку. — Все будет хорошо. Он помотал головой. — Это все моя вина. — Ты не виноват в том, что случилось с твоим отцом. — Мягко сказала она, притягивая его еще ближе. Но он-то говорил о другом. Хотя, сказать, что он не считал себя отчасти виноватым и в этом, значит соврать. Так они и замерли, обнимая друг друга, пока Адриан не почувствовал, что больше не может плакать. Неважно, что было тому виной: алкоголь, недостаток сна, взрыв эмоций — он чувствовал себя истощенным. Отстранившись, он попытался нашарить рубашку. — Что ты делаешь? — тихо спросила Маринетт. — Ищу свою рубашку, — ломким голосом ответил Адриан. Он почесал щеку, раздумывая, куда же она могла завалиться. Сложившаяся ситуация была для него непривычна, он не знал, как себя вести. Тем более, в присутствии девушки, которая была для него действительно небезразлична. Пусть сама она об этом и не знает. — Ты ошибаешься, когда говоришь, что я тебя ненавижу. Он скорее почувствовал, чем увидел, как девушка вскинула голову, повернувшись в его сторону, с чистым замешательством на лице. — Что? Адриан нашел ее руку и переплел их пальцы. — Я не чувствую к тебе ненависти, Маринетт. Мне жаль, что у тебя сложилось такое впечатление. Она пожала его руку. — Не переживай. Он помотал головой. — Почему ты прощаешь меня? Я вел себя как мудак не один месяц. Она, отняв ладонь, потянулась к прикроватной тумбочке*. Было слышно, как по дереву прошуршал пластик, когда она в попытках оглядеться задела электрический шнур. — Потому что ты мой друг, и тебе больно, — ответила она, все еще пытаясь что-то нащупать. И только тогда Адриан понял, что она делает. Ищет выключатель. Он вскочил на ноги и бросился к ней. — Маринетт, не надо… Клац «Блядь». Он замер, когда их глаза встретились. Со слабой улыбкой на лице она словно спрашивала — «Почему?», но потом ее взгляд опустился к его груди, которую, как он прекрасно знал, пересекал длинный резаный шрам. Он видел, как застыл ее взгляд и глаза наполнились слезами. — Адриан… Что…? Он молчал. Она, поднявшись с кровати, шагнула парню навстречу. Встала перед ним, кончиками пальцев проследила серебром отдающие рубцы. Когда-то мечник поднял оружие на его Леди, в тот момент переживавшую за жителей города, пострадавших от акумы, и Кот заслонил ее своим телом. Тот факт, что его костюм приходил в изначальный вид за несколько минут, вовсе не значил, что сам Адриан окажется невредимым после окончания трансформации. Он на собственной шкуре ощутил это в первый же раз, когда закрыл собой Леди, но, если честно, это было не важно. Если она не пострадала — он был счастлив, ее безопасность — единственное, что имело значение. Внимание девушки остановилось на нижней части его торса, прикованное к искореженному участку кожи размером с кулак. Мастерскую кузнеца ограбили подростки, и он, пылая жаждой мести, размахивал раскаленным добела клеймом. Этот шрам был действительно отвратителен, потому что Кот не успел позаботиться о ране до того, как ошмётки костюма вросли в его плоть. Тогда Плагг оставил свою привычную, по-кошачьи равнодушную, манеру общения, и действительно пытался помочь ему привести себя в порядок. Это было до того, как квами, переполненный своим тупым сочувствием, решил вернуться к Мастеру Фу. Да, интересный вышел опыт. Адриан не заметил, когда Маринетт успела его обойти, только почувствовал, как ее пальцы пробежались по изломанной линии отметин, полукругом обнимающей его правое плечо спереди и сзади. Тогда они узнали, что Хищная Моль стал еще безжалостней и озлобленней. Он подчинил траппера, охотившегося на медведей при помощи различных ловушек. Капкан с острейшими зубьями вылетел прямо перед Ледибаг и он, не раздумывая, оттолкнул ее в сторону, позволив дугам сомкнуться на его плече.** Кот активировал Катаклизм, чтобы освободиться, и вскоре его костюм вновь стал целым. Ему все равно влетело от Ледибаг. Она практически рыдала, умоляя его больше не поступать подобным образом, и буквально взбесилась, когда он отказался, пояснив, что это его обязанность — защищать ее. Они не раз ссорились по этому поводу. Адриан напрягся, заметно вздрогнув, когда Мари передвинулась к его загривку. От затылка и до самой крестцовой кости, по обе стороны позвоночника, протянулись два тонких шрама. Их оставил скальпель, поэтому они были гладкими, но глубокими. Очень глубокими. Его вырубил хирург, которому несправедливо вчинили иск о врачебной халатности, и очнулся Кот на животе, полуобнаженный и привязанный к столу. Каждый раз, когда он отказывался говорить, где Ледибаг или как до нее можно добраться, хирург увеличивал разрез. Он почти отключился, когда наконец-то появилась Ледибаг, уничтожив скальпель и очистив акуму. Ему так и не удалось вспомнить, что случилось дальше, но пришел он в себя уже в комнате Маринетт, полностью одетый и застегнутый. Когда он спросил у девушки, как так получилось, то услышал, что его принесла Ледибаг и попросила присмотреть за ним, пока не восстановится от последствий атаки акумы. Мари согласилась. Пальчики спустились по его позвоночнику, замерев на рубце, рельефно выделявшемся на левом бедре. Шрам был похож на злобную паутину, покрывавшую почти четвертую часть его поясницы. Тогда удар током буквально вскипятил его кровь. Повезло, что не осталось шрамов на ногах. Только еще один рубец на левой стопе. Она остановилась перед ним, схватила за руки и повернула их ладонями вверх. Глубокие рваные раны нарушили линии на его ладонях, когда огромный иззубренный брус едва не разрезал его Леди пополам. Он успел как раз вовремя, став над ней и перехватив брус сначала двумя руками, а затем — одной, чтобы активировать Катаклизм, уничтожив всю конструкцию, и освободить ее. Потянув его вверх, завела руку ему за голову, открывая правую сторону груди, ребра и шрам, что был там. Без стеснения приспустила джинсы, обнажая большой порез, пролегавший поперек косых мышц живота. И, наконец, отвела челку со лба, проведя пальцем по отметине над правой бровью, последнему шраму, что он получил как Кот. Он уже понял, что она не просто изучала его шрамы. Она их искала. — Адриан… Откуда они у тебя? Его взгляд похолодел. — Не твое дело. Маринетт слегка вздрогнула, потом глубоко вздохнула и шагнула вперед. — Ты скрывал их от меня месяцами. Что с тобой произошло? Обнаружив рубашку, Адриан подхватил ее с пола и натянул через голову. — Повторюсь, Маринетт. Не твое дело. — Как это не мое, Адриан? Ты же… — Твоя модель. На этом все. Она казалась ошарашенной, и ему было больно от того, что в этом вновь виноваты его слова, но другого способа защитить ее не было. Не стоило включать свет. Он видел, как ее глаза наполнились слезами. Губы дрогнули, она прижала кулак ко рту, давясь едва слышными всхлипами. Если он мог, то ударил себя еще сильнее.MRKLV — для всех нас просто нет
— Пожалуйста, скажи мне… — прошептала она. Адриан стиснул зубы. Он мотнул головой… — Пожалуйста, скажи, что я нашла тебя, Котенок. Адриан замер. «Котенок». Единственный человек, когда-либо называвший его так, это… Он сглотнул и почти прорычал. — Тебя Натали надоумила? Опешив, Маринетт распахнула глаза. — Ты о чем? Адриан затряс головой и сморщил нос, стараясь не закричать. — Развести меня на секс подобным образом! Может, ей кажется, что мне это поможет, но… — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — пробормотала она, сделав шаг ему навстречу. Она умерла. Его Леди умерла. Она не могла выжить. Уже год, как ее сердце замерло, и она исчезла. А Натали попыталась заставить его чувствовать себя лучше с помощью девушки, похожей на его возлюбленную. Так же? Протянув руки, она охватила ладонями его лицо, и он вздрогнул от этого прикосновения. — Единственный человек, когда-либо называвший меня так, это… — Это Ледибаг, — прошептала она. Слезы, давно стоявшие в ее глазах, покатились по щекам, когда она шагнула к нему еще ближе. — Кот? Его тело онемело. Кот. Адриан покачал головой. Это все — не настоящее. И ее на самом деле нет. Пусть сейчас она стоит прямо перед ним, она не может быть живой, он же прижимался к ее груди, пытаясь услышать, как бьется сердце. Однако, вот она — Маринетт, называет его именем, о котором знала только его Леди. Даже с учетом всего, что он рассказал Натали, когда ему нужно было кому-то довериться, он никогда не говорил, что Ледибаг называла его Котенком. И mon chaton. Издав нечто среднее между смешком и презрительным фырканьем, он встал перед ней, пристально рассматривая каждую черту лица. Это невозможно. Он заметил, как руки Маринетт дернулись к ее рубашке, и она начала расстегивать пуговицы. Засос на ключице, черный кружевной бюстгалтер, живот… Сердце Адриана подпрыгнуло. Прямо посреди ее тела, чуть выше пупка, темнел шрам. Он смотрел, как она повернулась и приподняла край рубашки, чтобы показать ему маленькое выходное отверстие справа от позвоночника. Там, где Моль проткнул Ледибаг. Проткнул ее. Она неловко повернулась обратно, безуспешно пытаясь застегнуть пуговицы, слезы продолжали капать из глаз. Он никак не мог разобрать, что она бормочет себе под нос, но вскоре ему удалось уловить большую часть фразы. — Господи, прошу тебя, пусть это будет он. Прошу тебя, скажи, что я его нашла. Прошу тебя. Сглотнув, он все же выдавил вопрос. — Моя Леди? Она резко вскинула голову, глаза вновь наполнились слезами, всхлип сорвался с ее губ. Колени девушки подогнулись, и вот он уже прижал ее к своей груди, не давая упасть. Его сердце стучало как ненормальное, руки обнимали ее все крепче, он едва замечал, как она цеплялась за его плечи. — Mon Chaton? — спросила она слабым голосом. Он видел ее страх. Она боялась не меньше, чем он, боялась, что все это — лишь сон, или что они, в отчаянных попытках отыскать друг друга, согласились бы на что угодно, хотя бы отдаленно напоминающее их партнеров. — Принцесса. Маринетт всхлипнула и замолчала, ее плечи затряслись. Впившись ногтями в его кожу, она укусила его за плечо, заглушая причитания, пока они продолжали цепляться друг за друга. Он отчаянно прижимал ее к своей груди, поневоле удивляясь, почему она не возражает. Был уверен, что делает ей больно. Подхватив ее под бедра, краем сознания отметил, как ее ноги скрестились на его талии, и сел, уткнувшись лицом ей в плечо. Она по-прежнему пахла сахаром и опарой, несмотря на то, что немало времени провела в его особняке, работая совместно с Натали. — Ты же умерла, — прошептал он хриплым голосом, в очередной раз, не сдержав слез, прижимаясь лицом к ее шее. — я слышал, как твое сердце остановилось. — Тикки, — начала она, — моя квами, разорвала контракт, чтобы спасти мою жизнь. В тот момент Адриана не волновало ничего: и пусть она обнимала его так крепко, что он с трудом мог дышать. Не волновало, что его рубашка моментально промокла от ее слез. Ему было наплевать на вкус крови во рту, появившийся от того, что он с силой кусал свою щеку, наплевать на то, что он был похож на разнюнившегося идиота. Она была с ним. Такая теплая. Она. Не. Умерла. С его губ сорвались сдавленные всхлипы, он плотно прижался к ней, цепляясь пальцами изо всех сил. Он был практически уверен, что она вновь оттолкнет его, но она не стала этого делать. Лишь сильнее обняла его. — Я должен был… — он захрипел, стараясь собраться с мыслями. — Я должен был… я мог бы… если бы не я… Она покачала головой, прижимая его лицо к своей шее. — Нет. Ты поступил правильно, Котенок, — мягко сказала она. — Он просто застал нас врасплох. Кот возразил, — Но если… — Никаких «если», — сурово оборвала она, потянув его за волосы, заставляя встретиться с ней взглядом. — Никаких «если». Что случилось — то случилось. Нам остается только жить с этим. Он расслабил руки, судорожно сжатые на ее талии, и ладонью коснулся ее щеки. До сих пор не в состоянии поверить. — Как я мог не догадаться, что это — ты? — прошептал недоверчиво. Маринетт прижалась к его ладони, закрыв глаза. — Мы слепнем, влюбляясь или обезумев от горя. — Двойное попадание, м? — пошутил он. Она посмотрела на него из-под ресниц и мягко улыбнулась, захихикав. Музыка для его ушей. Его взгляд бессистемно блуждал по ее лицу, запоминая каждую самую незначительную деталь, какую только мог найти. Вкрапления карего цвета в ее глазах. Линия каждой ресницы. Форма бровей — он не видел их, когда она была Ледибаг — и ее ровный профиль. Веснушки, рассыпанные по переносице и верхней части щек. Чудесные высокие скулы и изгиб ее розовых пухлых губ. Он подумал о том, каковы они на вкус, и будто снова окунулся в огонь. Она целовала его. В этот раз — совершенно иначе. Ее руки замерли на его щеках, когда их губы вновь и вновь сливались в поцелуе. Верхняя губа, нижняя, уголок рта, общий жаркий поцелуй. Его хватка окрепла, он чувствовал, как и ее бедра сильнее обняли его бока, когда она коротко рассмеялась. Она уперлась лбом в его лоб и он, открыв глаза, увидел, как она улыбается. — Я уже раз потерял тебя, — тихо начал он, опустив взгляд. — Я не знаю, если это снова случится… Я не… Я… Она заставила его замолчать целомудренным поцелуем. — Этого не случится, Chaton. — Прошептала, вновь притянув ближе. — Я наконец-то нашла тебя. И ни за что теперь не отпущу. Ее руки крепче сжались, обнимая его. — Обещаешь? Он кивнул, прижавшись к ее шее. — Обещаю. … Он стащил ее рубашку через голову, она поступила с его одеждой так же. Стянул с нее бюстгальтер и попробовал на вкус нежную кожу ее живота и груди. Стоны, которые она издавала, лишь усилили его желание, сделав штаны отвратительно тесными. Ее ногти с силой прошлись по его спине вверх и вниз, оголенные нервы лишь усиливали амплитуду желания, пульсировавшего в его теле. Она застонала, когда он накрыл ее тело своим, и вцепилась ему в плечи. Они по-прежнему не размыкали губ, и он выпивал каждый звук, какой только мог из нее извлечь. Но он все-таки не был трезв, и, как бы ему не хотелось продолжения, они все же остановились. Его Принцесса… Его Леди заслуживает большего. Проснувшись, он прижался к ее теплой коже. Впервые за много месяцев он не очнулся от крика, с бешено стучащим сердцем, переполненным страхом и виной. Ему это не приснилось. Она была здесь. Зарывшись лицом в ее волосы, Адриан расслабился в ее объятиях, закрывая ее собой от всего мира. — Я люблю Кота. Адриан моргнул. Отстранился, чтобы взглянуть на нее, Маринетт отчаянно покраснела. Сонно прикрывая глаза, она зевнула, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Когда он… Когда мы только познакомились, все так запуталось. Мы проводили все больше времени вместе, и мои чувства к Коту крепли. Я пыталась не обращать на них внимания, потому что была настолько зациклена на Адриане, мне не хотелось чувствовать себя притворщицей… Адриан не верил собственным ушам. — Но после того, как я потеряла Тикки, и не смогла найти тебя, меня озарило, — она посмотрела на него — что я люблю вас обоих. Она не отрывала от него взгляда, нежно прикоснувшись к его щеке. — А ты… Вы… Вы оказались одним человеком. Она выдохнула, а на ее лице расцвела воодушевленная улыбка. — Я так счастлива, Адриан. Mon Chaton. Спасибо. Огромное спасибо за то, что позволил мне любить тебя. За то, что я полюбила тебя. Дважды. Адриан был потрясен. Ушло несколько минут на осознание того, что любовь всей его жизни сказала ему. Он покачал головой. — Нет, моя Леди, — шепнул тихо, — это я должен тебя благодарить. Маринетт приподняла бровь. — За что? Ты всегда любил Ледибаг. Он вновь покачал головой. — Как и ты, я тоже влюбился в тебя дважды, — он негромко рассмеялся, уткнувшись лбом в ее лоб. — Правда? — ее голос взлетел до писка. — Но… — Никаких «но»! — сказал он, притянув ее поближе. Они оба замолчали ненадолго, прежде чем Адриан пробормотал что-то, что Маринетт не смогла разобрать. — Что ты сказал? — спросила, отстранившись, чтобы видеть его лицо. — Спасибо, — сказал он сиплым голосом, с искренней улыбкой на лице. — За что? — она недоуменно склонила голову набок. — За то, что ты нашла меня. Маринетт хихикнула, прижавшись поцелуем к его горлу, и впервые за год… Он замурчал. Fin