***
- С чего бы это Стаса на благотворительность потянуло? – спросил он у Воронова и Пономаренко, зайдя в комнату оперативников и поздоровавшись. - Стаса? На благотворительность? – удивился Юра. - Ага, - кивнул головой Антошин. – Он сейчас патрульным приказывал не трогать добрую половину наших постоянных мелких правонарушителей. - Ты не бабок с семечками имеешь в виду? – поинтересовался Дима. - И их тоже, - подтвердил Антошин. – А ещё пацанов с перехода… - А- а-а, - понял Воронов. – Так ты не в курсе? - Чего? – сделал удивлённое лицо Антошин. - Стас, когда нас в магазине чуть не «попалили», а тебя опера с Петровки повязали, сказал, что больше мы не будем изображать из себя банду отморозков, - объяснил Воронов. - А он наймёт зависящих от него людей, которые будут делать это за нас, скажет им, где и кого нужно покошмарить, а затем патрульных туда направит, чтобы этих людей арестовали. А так как таких «банд» окажется больше десятка, и в каждой из них будут разные люди, то такую ситуацию можно будет подать, как справедливое возмущение местных жителей, которым надоело терпеть беспредел в сфере торговли. Все эти люди отделаются мелкими штрафами, дело банды «Серый кот» можно будет закрыть, и с тебя, кстати, обвинение снять. - Понятно, - уважительно проговорил Антошин и уселся за свой стол. На некоторое время в комнате установилась рабочая обстановка, когда каждый оперативник делает вид, что занимается чем-то важным. Внезапно дверь в комнату открылась и на пороге появился Карпов. - Антошин, зайди ко мне, - приказал он и пошёл к своему кабинету, оставив дверь открытой.***
Антошин со вздохом поднялся и медленно пошёл к двери, которую аккуратно закрыл за собой. - Да, не позавидуешь Дэну, - услышал он голос Юры Пономаренко за дверью и остановился, чтобы дослушать, благо в коридоре было пусто. - Ты о том, что ему пришлось несколько дней в СИЗО по милости Стаса отсидеть? – поинтересовался Воронов. - Нет, я до сих пор в себя прийти не могу после стриптиза, который позавчера устроила нам его Настя, - объяснил Юра. – С такой шлюхой жить – себя не уважать. - Угу, - согласился Дима. – А если ещё учесть то, что когда мы уходили, Стас Настю в свой кабинет заводил… - Да-а-а… - только и мог произнести Пономаренко. Антошин, стоя за дверью, от услышанного впал в состояние прострации. Он прислонился спиной к двери и закрыл лицо руками. «Как мне теперь здесь работать? – думал он. – Одно дело, когда все знают, что я с бывшей проституткой живу, и совсем другое – когда эта, как оказалось совсем не бывшая проститутка раздевалась перед мужиками, с которыми я работаю. А потом она переспала с моим начальником…» Со стороны лестницы, ведущей на второй этаж, послышался цокот каблуков: какая-то барышня из канцелярии спускалась по ней. Не желая, чтобы его увидели подслушивающим под дверью, Антошин быстрыми шагами направился к кабинету Карпова.***
- Вот, ознакомься со своим графиком дежурств на этот месяц, - протянул Антошину листок бумаги Карпов. – И распишись там. Антошин бегло просмотрел график дежурств, потом перевёл свой взгляд на Карпова, который смотрел на него честными зелёными глазами. «Как так можно! - возмутился про себя Антошин. – Переспать с моей девушкой и после этого делать вид, что ничего не произошло. Хоть бы взгляд отвёл для приличия…» - Витя Мелешин сейчас ведёт наблюдение за одним челом, - продолжал давать указания Карпов. – Зайди к Тарасову, он введёт тебя в курс дела, затем с Витей созвонишься и сменишь его. Всё! Свободен! И это «Всё! Свободен!», произнесённое высокомерным и презрительным тоном, стало решающим ударом по самолюбию Антошина. «Сейчас же пойду домой и выгоню Настю нафиг», - решил он.***
Ненадолго зайдя к Тарасову, Антошин вышел из отдела и отправился на рынок, где купил две огромные клетчатые сумки. После этого он пошёл к себе домой, где открыл дверь своим ключом, как будто дома никого не было. - О, Дэн! – выглянула из кухни Настя. – Ты уже на обед пришёл? Так ещё рано… Антошин, не обращая никакого внимания на Настю, открыл шкаф и начал бросать туда Настины вещи. Затем зашёл в ванную и смахнул с полок Настину косметику. На этот шум прибежала Настя. - Дэн, что ты делаешь? – с тревогой в голосе спросила она. - То, что должен был сделать ещё вчера, - грубо ответил Антошин, обводя взглядом квартиру в поисках вещей Насти. – Давай, одевайся и дуй отсюда… - Дэн, что случилось? – поинтересовалась Настя. - Как что случилось? – с деланным удивлением произнёс Антошин. – Ты ведь позавчера у нас в отделе была? - Ну, да… - честно призналась Настя. – Я к Ире Зиминой приходила… - Потом перед операми нашими стриптиз станцевала, а затем Карпова в кабинете ублажала, - перебил её Антошин. - Ты что, Дэн! – возмутилась Настя. – Какие опера? Какой стриптиз? - Да весь отдел только об этом и говорит, - объяснил Антошин. – И как мне теперь на работу туда ходить, ты подумала? - Да врут они все, - сказала Настя. – Меня в тот день Ира на Петровку увезла, а там у меня одежду и сумку забрали и в камеру посадили. Можешь позвонить туда и спросить… - Так вот, оказывается, почему против меня так быстро дело закрыли! – хлопнул себя по лбу Антошин. – Я-то думал, что ты к Карпову решила со своими ласками подъехать, чтобы он мне помог, а ты, оказывается, ещё и со следователем с Петровки переспала… - Он ненадолго замолчал, а потом с горечью в голосе произнёс. - А знаешь, чего мне сейчас больше всего хочется? Назад в тюрьму сесть, чтобы тебе ничем обязанным не быть… Раздалась трель дверного звонока. Антошин открыл входную дверь На пороге стоял Сергей Глухарёв с двумя огромными целлофановыми пакетами в руках и мило улыбался.