Пуленепробиваемый купидон

I’m coming up on infra-red, There is no running that can hide you Cause I can see in the dark I’m coming up on infra-red, Forget your running, I will find you Placebo. Infra-Red

Голова болела нещадно. Глаза были не в фокусе, мысли тоже. Какой смысл напиваться, если ты не можешь позабыть то, что хочешь? Кроме тошноты, никакого эффекта. Макс припомнил разговор с Андреем, и перспектива встречи с белым другом стала неотвратима. – Максим, тебе нехорошо? Отравился, наверное? – интересно, бабушка искренне верит в то, что говорит, или это тонкий английский юмор? – Отравился. Ба, может, я это, дома сегодня останусь? – поднял на нее умоляющий взгляд внук. – Не может, – отрезала бабуля. Ясно, юмор. – Пить надо меньше. И курить. – Я не курю. – А сигареты у тебя почему из кармана выпали? Хороший вопрос. Он действительно не дымил как паровоз, подобно большей части класса. Мог иногда, когда оказывался в компании и больше ничего другого не оставалось, но тащить домой пачку? – Не знаю, враги подбросили. Бабушка скептически посмотрела из-под очков и покачала головой. Макс понял, что лучше не добавлять к имеющейся головной боли еще и геморрой, поэтому собрался так быстро, как мог. *** Выйдя из дома, он вдохнул воздух и повертел пачку в руках. Пачка как пачка. Едва начатая. Мальборо. Откуда она у него, Максим не помнил, но предположения имелись. – Твоя? – он бросил пачку на парту перед Андреем. Тот лежал на парте, видимо, приходя в себя после вчерашнего. – Оставь себе. – Нафиг? – Я сказал, ты делай, – он поднял голову, и Макс подумал, что кому-то еще хуже, чем ему. Андрей был бледен, отчего взгляд темных глаз казался более пронзительным, чем обычно. – Сядь. Привычка разговаривать одними приказами начинала бесить, но на этот раз Максим подчинился. – Сегодня ночью. Полночь – это пошло. Поэтому в час. – Что в час? – Встречаемся на кладбище. – Ты точно ебнутый. Туда в час автобусы не ходят. – Это ты ебнутый. Они туда вообще не ходят. На Восточное кладбище. Макс сглотнул. Погостов в городе было несколько. Все они были открытыми, ухоженными, и, по большому счету, можно представить, что прогуливаешься в парке. Восточное кладбище составляло исключение – оно было достаточно глухим, находилось на отшибе, в нескольких сотнях метров от объездной дороги. Да, и заросшим, естественно. – Почему туда? – А почему нет? Очко играет? – усмехнулся Андрей. – Нет. Добираться неудобно. – Твои проблемы. – А сам? – А это не твои проблемы, – выделил Рагозин «не». – Да пошел ты. *** Перспектива гулять ночью сначала в сторону кладбища, потом по нему – заманчивой не казалась. Зачем эта прогулка нужна Рагозину – спрашивать бесполезно. Все равно не скажет. Макс выглянул в окно. Светило солнце, лишь иногда набегали облака. Может, не так уж это и сложно? Все имеет свое окончание. Тяжелейшие шесть уроков (ну как можно издеваться над людьми в первый учебный день?), и Максим с облегчением покидал учебники в сумку. – Ну что, стоит тебя ждать? – Андрей ухмылялся, сидя на парте. Взгляд Макса зацепился за Вадима, который поправил прядку волос Лене. – Стоит. Где именно? – он с вызовом посмотрел на одноклассника. – Да у центральных ворот, – рассмеялся тот, – с тебя и этих впечатлений хватит. *** Бабушке объяснять ничего не пришлось – у нее обед и сон по расписанию. В половине двенадцатого Максим тихо оделся и ушел. Быстрым шагом можно дойти за полтора часа. Ну и плюс-минус на всякие неожиданности. Парень вышел на последней остановке и с тоской проводил взглядом автобус. Сейчас все выглядело намного мрачнее. Полная луна ненавязчиво подсовывала воспоминания о просмотренных ужастиках. Тусклый свет единственного фонаря освещал только саму остановку, дальше темно. Макс достал карманный фонарик и пошел вдоль дороги. За весь путь его обогнал только один автомобиль. Покосившийся столбик, ржавая табличка. Парень несколько раз глубоко вздохнул, прежде чем повернуть на небольшую дорожку. Опавшие листья шуршали под ногами, и в этом шорохе слышалось всякое. Сейчас уже можно было не выпендриваться и признаться – ему страшно до чертиков. Шаги все убыстрялись, и через несколько минут он уже бежал. Ворота были под стать самому кладбищу – покосившиеся, на несмазанных петлях. Одна створка болталась на ветру, издавая неприятный скрип. Может, он и не был громким, но в кладбищенской тишине перепуганному парню так не казалось. – Максим... Максим... Ко мне... Иди ко мне... – ему кажется? Или его зовут? И где Андрей? Макс огляделся, из последних сил заставляя себя оставаться на месте. Трясущимися руками он достал ту самую пачку и попытался вытащить сигарету. Подцепить одну не получалось, поэтому он вытряхнул сразу несколько. А вместе с ними выпал маленький листочек бумаги. «Извини, я передумал».