Пуленепробиваемый купидон

A heart that hurts, Is a heart that works. No-one can take it away from me, No-one can tear it apart. Maybe ' an elaborate fantasy, But it's the perfect place to start. Placebo. Bright lights

Максим исправно грыз гранит науки, стараясь не обращать внимания на то, что непосредственно к учебе не относилось. Даже то, что перед ним сидела влюбленная парочка и, соответственно, большая часть их знаков внимания друг к другу была ему видна, сегодня не вгоняло в депрессию. Андрей появился только к четвертому уроку, скользнув равнодушным взглядом по одноклассникам, в том числе и по Максу. Это оказалось неприятным. Даже если учесть, что их отношения не поддаются какому-либо определению. Последним уроком была география. Особенности транспортной системы Европы сейчас казались абсолютной глупостью. А до конца еще долгих 25 минут. – Можно выйти? – Иди. Куда и зачем он пойдет, сам Макс имел смутное представление, но надеялся, что его найдут. – Ты ведь не против местного антуража? Не прошло и двух минут, как Андрей нагнал его в коридоре и затащил все в тот же кабинет музыки. – Почему опять здесь? У тебя страсть к балалайкам? – Потому что у меня есть ключ, потому что наша музыкантша постоянно на больничном и потому что другие кабинеты заняты. А вообще, ты задаешь неправильные вопросы, – Андрей держал Максима за талию и смотрел в глаза. – А какие правильные? – Макс улыбнулся. – Скучал ли я по тебе, и можешь ли ты меня поцеловать. На оба отвечаю – да. – Конечно, я хотел спросить именно это, – усмехнулся Максим и поцеловал. – Проведешь со мной выходные? – спросил Андрей, чуть отстранившись. – Не применяй на мне свой гипноз. – Он на тебя почему-то не действует, – состроил парень жалобную физиономию, – из-за таких, как ты, я не могу захватить мир. – Он тебе нужен? Зачем? – Чтобы был. В хозяйстве всякая мелочь пригодится. – Доверяешь мне планы на будущее? Ценю, – Максим рассмеялся. – Так как насчет выходных? – Два дня? – прищурился Макс. – Если надо, мы их растянем на месяц. – Ограничимся двумя. – Или не ограничимся, – ухмыльнулся Андрей, снова сокращая дистанцию. Их поцелуй прервал звонок. *** – Бабуль, я сегодня поздно приду. А может, совсем не приду. – И далеко ли собрался? – бабушка посмотрела поверх очков. – Да там компания подбирается... Так что... – И как ее зовут? – Эм, компанию? – Дурачка-то из себя не строй. – Ну... – Ладно, иди. Но вечером позвони. – Обязательно. *** Знакомая пятиэтажка, но уже освещенный подъезд. Хотя нужные окна были темны. Кто его знает, что он опять задумал? Андрей сидел на кухне, перед ним были бутылка, бокал и папка. Пепельница, полная окурков, полупустая пачка Marlboro. В руках он вертел зажигалку. – Эй, что-то случилось? Андрей поднял голову – таким Максим его никогда не видел. Окружающие привыкли к самоуверенности, скуке, наглости на его лице, но не отчаянию. Он рывком притянул к себе Максима и впился в губы. Так, словно через минуту Земля столкнется с метеоритом, и последнее, что они могут сделать – запечатлеть поцелуй вечной любви. Бред. – Может, объяснишь? – осторожно спросил Ткачев, когда Андрей, не произнеся ни звука, опустился на стул и снова взял зажигалку. Вместо ответа он подтолкнул папку к Максу. Дата – 13.01.1994. Протокол, описание, схема, свидетельские показания. Фотографии перевернутой машины. Метеоусловия, плохая видимость, не справился с управлением... Ничего нового. Максим пролистал почти до конца. «Показания гражданина такого-то, ... года рождения, проживающего по адресу такому-то (стенографическая запись)» Надо же, соседний город. Не поленился съездить. – Тебя поэтому в школе не было сегодня? Андрей молча кивнул, не отводя взгляд от зажигалки. «– Это уже после одиннадцати было. Ну, может, начало двенадцатого. – Вечера? – Да считай уже, ночи. Темень, вьюга. Сам бы ни за что из дому не вышел в такую погоду, но вот приспичило жене рожать. «Скорую» пока дождешься, сами поехали. Вот. Нас этот «мерин» обогнал. – Мерин? – Ну да, Мерседес шестисотый. Красивый такой. Мне на такую тачку до конца жизни не заработать. Вот, обогнал, значит. Я еще подумал, совсем псих, и так нихрена не видно, а он еще «Формулу один» тут устраивает. А, и номер у него был крутой – три пятерки. – А буквы не запомнили? – Запомнил, А РС. Я вообще бампер этого гада изучил, пока он болтался впереди меня. – А водителя не видели? – Нет, стекла тонированы вглухую. Так вот, после того как он меня обогнал, расстояние между нами увеличилось, но жена как заохает, так я газу и добавил. Страшно же! Как не успеем, посреди поля рожать ей придется. В общем, скоро я опять этот мерс увидел. Увидел и как он на встречку выскочил, только не понял зачем. Может, занесло, а может, из придури. А навстречу «десятка» ехала. Там мужик за рулем грамотный был, попытался уйти, да занесло их. Ну и перевернулась машина. А «мерин» чуть притормозил, видать, посмотрел, что натворил, и уехал. Я подъехал, когда мужик-то уже того... все. А женщина еще дышала... Жена криком исходит, ей и страшно, и схватки пошли. Ну там, другие подъехали, так мы и... А менты уж совсем потом. – К вам не приходили из милиции? Вы ведь все видели? – Слушай, парень, понятно же, что крутая тачка, все равно отмажутся, а у меня жена, ребенок только родился. Да и не приходил ко мне никто. А сам я не стал соваться...» С моих слов записано верно. Число Подпись. Нотариально заверено. Макс поднял глаза на Андрея. – Если бы не урод без тормозов, но с деньгами, мои родители бы были живы? Андрей кивнул на папку. Оказалось, что там было еще два листа. Максим перевернул страницу. Копия регистрационного удостоверения. Всякие мелочи типа вин, номер шасси, мощность двигателя и прочие регистрационные изыски, взгляд не зацепил. Отметил только несколько строчек. Марка, модель: Mersedes-Benz S600 Цвет кузова: серебристый, Регистрационный номер А555 РС Собственник (владелец): Рагозин Сергей Геннадьевич Выдано: 28.08.1993 Рядом была копия справки о снятии с учета. Дата: 14.01.1994 Макс смотрел стеклянными глазами на документы и ощущал, как к нему возвращается чувство безысходной тоски. Мир, воссозданный из осколков, начал рушиться заново.