Пуленепробиваемый купидон

Bite the hand that feeds Tap the vein that bleeds Down on my bended knees I’d break the back of love for you Placebo. Post blue

Зная милую привычку Андрея ходить в школу когда вздумается (учителя давно уже смирились, что строптивый «ребенок» учится экстерном), Максим не удивился отсутствию Рагозина на первых уроках. Не удивился, но огорчился, не встретив Андрея в школе вообще. Их вчерашнее расставание было слишком волнующим, чтобы парень просто взял и выкинул все из головы. Андрей никак не мог его отпустить, поэтому серая «шкода» простояла перед подъездом не менее получаса. Вот когда Макс смог в полной мере оценить глухую тонировку стекол – каждый следующий поцелуй был дольше предыдущего, самоконтроль все слабее и слабее, и кто знает, не сбежали бы они опять в какие дебри, если б не звонок на ту самую «рацию». Андрей с нескрываемым сожалением отпустил Максима и после короткого разговора по телефону и скомканного «Завтра увидимся!» унесся вдаль. *** Бабушка, естественно, закидала вопросами, на которые срочно пришлось изобретать ответы. При этом стоило женщине отвлечься от допроса с пристрастием, как Макса уносило на волне воспоминаний и он начинал по-идиотски улыбаться. В конце концов его жизнерадостная улыбка ушибленного на всю голову стала настолько лучезарна, что бабушка заулыбалась в ответ: – Так как ее зовут-то, а? В гости пригласишь? Пришлось срочно прикрыться необходимостью делать домашнее задание. Но и глядя в учебник, Макс понял, что не может перестать улыбаться. Вывод напрашивался сам собой – ну ее нафиг, эту физику! *** По дороге домой – ничего. Точнее, никого. Макс поглядывал на телефон, сначала с недоумением, потом с надеждой, которая сменилась ненавистью к бесполезному куску черного пластика с кнопками, не желающему издать простую трель. Нахрена тогда вообще тут стоит? Сам Максим звонить бы не стал. Ни за что. Показать, что он настолько стал зависим от взбалмошного одноклассника, что готов истерично названивать, как девчонка после первого свидания? Да никогда. Бессонная ночь в попытках угадать, что происходит, бешеный кросс до школы – и опять никого. Один среди толпы, когда ты окружен огромным количеством людей, но не видишь и не слышишь их. Это уже было, он помнит ощущение. Андрея снова не было. Теперь Макс стал волноваться не на шутку. Он не знал номер сотового (черт, мог бы и спросить!), поэтому все, что ему оставалось – это потихоньку посмотреть анкетные данные в классном журнале. Долгая, очень долгая дорога домой. В одиночестве. Шесть цифр. Стук сердца. Гудки. Ничего. Оставалась еще одна надежда. Знакомая пятиэтажка, привычно темные окна. Никого. Никого и ничего. *** Еще одна бессонная ночь. Макс, бледный, с фиолетовыми кругами, выслушивал едкие комментарии по поводу своей внешности а-ля зомби и, кажется, даже отвечал, но все это происходило в другой – параллельной – вселенной. Или как на экране телевизора – ты вроде тоже все это видишь, но поучаствовать не в силах. Напряжение, железным колом удерживающее его в вертикальном положении, ушло, стоило Максиму зайти в кабинет биологии и увидеть Андрея, сидевшего на парте и мирно беседующего с одноклассницей. Он выглядел как обычно, единственно, что бросалось в глаза – слегка бледен, но, может, это просто контраст с темной водолазкой? В любом случае до состояния бледной поганки с синим отливом, кровным родственником которой сейчас выглядел Макс, Рагозину было далеко. Скользнув по вошедшему равнодушным взглядом, он вернулся к увлекательному разговору. Все правильно, тут же подсунул мозг оправдание, он же не будет лезть с поцелуями при всех? Но заглушить до конца этот разумный голос никак не получалось. Зная изобретательность Андрея, Максим был уверен – захотел бы тот поговорить с ним наедине – способ точно бы нашел. Не хочет? Макс гнал от себя эту мысль, но она липкой противной массой проникала внутрь, опутывала сознание и не желала отпускать. Доказательства были предоставлены после уроков, когда счастливые школьники были выпущены из стен тюрьмы и вдохнули глоток свободы. Максим брел со скоростью черепахи, надеясь, что Андрей сможет его догнать. Смог. Догнал. Но не один. Компанию ему составляла все та же одноклассница, Яна, развлекавшая его светской беседой в кабинете биологии. Андрей, заметив Максима, кивнул ему и демонстративно, не иначе, остановил Яну и поцеловал ее. Усмехнулся, еще раз посмотрел на бывшего любовника и, притянув девушку к себе, продолжил свой путь. Глаза видели, но мозг отказывался принимать увиденное. – Эй, Макс, ты чего стоишь как вкопанный? Дружеский удар по плечу, и Максим видит еще одну парочку – Вадим и Лена. В обнимку, разумеется. – Заебали, чего вы добиваетесь?! Больше не до кого доебываться?! Почему я?! Улыбка сползла с лица Вадима, он быстро понял, что это классическая истерика. Он отбросил сумку свою и Лены, резко встряхнул Максима за плечи. – Отвали, – Макс вырвался и убежал. Вадим не стал догонять. *** Любому, даже самому выносливому организму требуется отдых. Но Макс не мог заснуть – краткое забытье, в которое впадало измученное сознание, не могло успокоить и избавить от поисков ответов, которых не было. И он опять открывал глаза. Рядом могли быть одноклассники, или продавцы в магазине, или бабушка. Отключка могла случиться во время урока, поездки в автобусе или в магазине. Где угодно. Была мечта – уснуть, как раньше, блаженно растянуться на кровати и проснуться от ненавистной трели будильника. Но нет. На третью ночь мучений он вспомнил про снотворное. Одна таблетка не внушала доверия, сколько он уже без сна? Вдруг не поможет? Две, а лучше три... или пять... Чтоб наверняка... Почему он до сих пор не спит? Взгляд упал на бутылку коньяка, которая стояла в шкафчике, для «лечебных целей». Макс отхлебнул прямо из горлышка. Черт, может, покурить, пока снотворное подействует? Дома сигарет не было, но прямо напротив дома стоит киоск, где можно разжиться нужной отравой. Одеваться ни к чему, здесь же рядом. На ватных ногах парень спустился вниз, качнулся и потерял сознание. *** Резкий свет, который раздражает и бьет в глаза. Максим пытается уворачиваться, но чужие руки держат, заставляя подчиняться неприятным процедурам. Кафельные стены, белая ванна, голоса, которые раздаются далеко-далеко... Что им надо от него? Он лежит на кровати, но не своей. Опять этот свет, он мешает, выключите его! Что-то постороннее, чего не должно быть... Зачем эти иглы у него в руках? Максим выдергивает ненужные предметы, женский крик, его опять держат за руки. Почему просто не оставят в покое? Снова иглы, но выдернуть уже не может, руки привязаны бинтами так, что он не повернуться, не избавиться от ненавистных иголок... Снова забытье... Плевать... *** – Все хорошо, ничего не произошло, ты ведь будешь со мной? – Максим слышал голос Андрея и улыбался. Конечно, он будет с ним, как ему могло в голову прийти, что они расстались, да еще и так глупо... – Тебе ведь никуда не нужно идти, видишь, я не могу встать, меня держит... – Лежи, скоро станет легче. – Ты ведь не уходишь, правда? – Я рядом, я всегда буду рядом... Хорошо и спокойно. Все это было лишь сном. Кошмарным сном... *** Дежавю, однозначно. Больничная палата, капельница, угрюмый друг. – И зачем ты наелся таблеток? Вадим сидел у изголовья, хмуро глядя в пол. Ничего более интересного для созерцания он не обнаружил. – Каких таблеток? – Снотворное, которое запил коньяком. Ты совсем дебил? – По-моему, это уже было... Ты меня обзываешь дебилом, только когда я под капельницей лежу? – Да. В остальное время «дебил» – это слишком вежливо. Ты хоть понимаешь, что если б тебя не заметили, ты реально мог ласты склеить?! – Не мог. У меня нет клея и ласт. – Имбецил, – проворчал Вадим, – скажи спасибо Рагозину, он проходил мимо. – Спасибо, – на автомате выдал Макс. Что мог делать парень посреди ночи у его подъезда, кроме как проходить мимо, Максим спрашивать не стал. Незачем. Теперь уже незачем.