***
Сон никогда не был чем-то, что давалось мне просто; я, в свою очередь, всегда относилась к этому легкомысленно, думая, что если не посплю сейчас, значит, ещё крепче буду спать потом. Порой всё-таки бессонницы и сбитый режим вызывали раздражение, ибо хотелось, чтобы всё было нормально, по-человечески, а не как всегда. Но вот моя нынешняя бессонница ощущалась, как некая форма пытки, которую мой организм сам применяет ко мне же. Мало ему того, что я жутко голодная, мне зябко, я выплакала уже все свои слёзы и чувствую раздражение от укусов каких-то мелких тварей, но из-за недосыпа я ещё и абсолютно обессилена, и, как бы я ни хотела предпринять что-нибудь, дабы поспособствовать собственному выживанию, у меня это попросту не получается из-за истощения. Поэтому сейчас, открыв глаза, я даже не совсем поняла, что произошло. Голова была ясной настолько, насколько она вообще таковой могла бы быть в подобных ситуациях, однако возникло ощущение, будто из головы вылетела мысль, которая буквально пару секунд назад была у меня в голове. Тогда я поняла, что вообще не могу вспомнить, о чем думала последние несколько часов, или… Минут… В общем, покумекав с собою, я поняла, что это была тяжелая дрема — когда ты вроде бы начеку, но находишься без сознания и можешь проснуться от любого шороха. Возможно, я как раз от оного и проснулась, ибо, стоило мне только об этом подумать, как ведущий на чердак люк начал дергаться, будто кто-то открывал замок. Сюда никто не заходил с тех пор, как я сюда попала. Всё это время компанию мне составляли лишь тараканы, и, к сожалению, были они не в моей голове. Я поймала себя на мысли, что мне хочется попросту сесть на люк. Мало ли кто там? Вряд ли это тот, на кого я надеялась и на чье появление была бы готова молиться, если бы он не был связан с демоном. Однако надежда ещё не до конца затухла, а поэтому я продолжала неподвижно наблюдать за входом на чердак. Сердце обливалось кровью, а дыхание сбилось от волнения в считанные секунды. Наконец, люк открылся, и из него выглянула блондинистая макушка. Но это был отнюдь не Алоис, чье появление было бы логично ожидать в такой ситуации. О, нет, нет-нет-нет, черт, лучше бы это был Алоис, потому что это существо ничуть не лучше! Я мгновенно забыла, как дышать. В голове всё поплыло и размазалось, будто до этого каждая мысль писалась чернилами, а тут рука, вырисовывающая их, остановилась на одной точке, и пошла клякса, которая разрасталась, разрасталась, разрасталась… Зачем? Почему я? — Это ты девушка из другого мира? — озадаченно спросил меня жнец, с трудом затаскивая газонокосилку на чердак, — Не могла бы ты назвать своё имя, чтобы я убедился в этом? Без досье работать так неудобно… Рональд Нокс, кажется? Сама смерть пришла. Снова. — Вы о ком? — неестественно равнодушно спросила я, рассматривая его газонокосилку так, будто вижу это чудо инженерии впервые, — Вы головой ударились? Какие люди из другого мира? Как они вообще, блять, узнали, где я, если у них даже досье на меня нет?! — Да ладно вам, миледи, не будьте так скромны. Вы, между прочим, единственная девушка в этом здании. Почему-то он не стал приближаться ко мне — остановился прямо у входа и оперся о свою газонокосилку. Я сидела в полуметре от этой косы, которая, слава богу, пока что смотрела не на меня. Жуть навевала ещё ту — мне хотелось прилипнуть к потолку и начать рыдать от одного взгляда на неё. — А зачем вам… девушка из будущего? — продолжила я неумолимо гнуть свою линию, будто не услышав его замечание. Я постаралась как можно спокойнее встать на ноги, не вызывая лишних подозрений своей нервозностью. Просто хочу поговорить… На равных. Да. Я совсем не хочу ретироваться. Удивительно — он до сих пор не напал. Может, боится, что я всё-таки не та, кто ему нужна, и он получит нагоняй за лишнюю отобранную жизнь? Или я веду себя чересчур спокойно. Я ведь и правда сейчас спокойна. Точнее, я не испытываю паники, от которой сразу начинаешь собственную ложь портить и метаться из угла в угол — во мне нечто первобытное сомкнуло жала, от чего я сама напряглась, готовая наброситься на вестника смерти в любой момент. — Ну-у-у… — он на секунду отвёл взгляд — видимо, задумался, что именно сказать, чтобы не проговориться о том, что он жнец, — Моему начальству она понадобилась, знаешь ли. Пока он это говорил, снизу послышались быстрые шаги. Я вся сжалась, предвкушая, что будет на этот раз — бежит ли это кто-то из поместья, или всё-таки по мою жалкую голову пришёл не очередной душегуб, а моя спасительная бригада, моя защита, мои «хозяева»? Рональд тоже это услышал раздражённо цокнул, бормоча что-то о том, что Грелль его предупреждал, и оглянулся назад и вниз. В следующую секунду над ним взмыла черная тень и ударила его ногой аккурат в центр лица — жнец с глухим криком повалился на пол и проехал по инерции полметра. Глядя на эту картину, я вздрогнула: у меня от непроизвольно возникшего сочувствия к этому жнецу даже сердце на долю секунды сжалось. Но затем я подняла взгляд с валяющегося на полу Рональда Нокса на ударившего его посетителя сего помойного этажа и испытала, пожалуй, самое большое облегчение в своей жизни.***
После всего произошедшего Сиэль был… Потрясён. Потрясён тем, что его выводы оказались ложными, и тем, что тот неизвестный, но очень подозрительный граф был причиной исчезновения его гостьи. Кроме того, он украл её прямо из-под его носа… Ещё и пока она была на задании! Слежки за ними точно не было, Себастьян бы заметил. Значит, оставался один вариант — он знал о том, что Сиэль получил это дело, и добрался до преступника раньше него. Чёрт. Надо было выбить всю информацию об этом графе Транси из Анны заранее. Почему он вообще решил перестать давить?! Теперь надо её вытащить из его имения, если она вообще ещё жива. И Сиэлю хотелось проверить последнее как можно скорее. Было ли это похищение сведением каких-то счетов с ней или провокацией Сиэля? Это неважно. Граф Транси в любом случае своим поступком объявил Фантомхайву войну. Она его гостья. Более того — она его подопечная, его пешка. Алоис не может просто так сбросить фигуры с его доски и не получить на это ответ. Именно поэтому Сиэль так поторопился, именно поэтому даже не позволил себе вздремнуть и сразу приказал Себастьяну вновь доставить его до кареты, откуда они направились бы сначала в Скотланд-Ярд, а затем в поместье Транси. Себастьян обеспокоенно посмотрел на него, словно на маленького капризного ребенка, который потребовал у него коробок спичек для игр. — Мой господин, я думаю, вам лучше будет сначала выспаться. Если леди Анна ещё жива, вряд ли несколько часов сыграют большую роль… Он знал. Но ему что-то не давало покоя. Он даже не мог сказать, что: ярость на графа Транси, любопытство насчет жизни Анны, желание поскорее разобраться с этим делом, чтобы со спокойной душой вернуться домой? Подходило всё, но его тревожило что-то ещё. Как будто произойдёт что-то плохое, если он немедленно не разберётся с ним. — Сон подождёт. Вези меня в Скотланд-Ярд и после в поместье Транси. Это приказ. Себастьян лишь недовольно вздохнул и подхватил Сиэля на руки. — Как прикажете, мой лорд. Но, может, сначала хотя бы наденете нечто более подобающее юному графу?***
Сна у Сиэля не было ни в одном глазу. Он всё ещё чувствовал адреналин в своей крови после всех ночных передряг и сейчас предвкушал ещё один его приток. Даже когда они остановились, он всё ещё был на взводе — он чувствовал, как кровь в нем кипит, — хотелось даже выйти из кареты с пистолетом наготове, однако осознание бесполезности этого действия остановили его. Видимо, их заранее заметили, и теперь граф Транси — Сиэль видел его впервые, но сразу опознал в своем ровеснике Алоиса — стоял на улице со своим чёрным, как смоль, дворецким и восторженно с ним о чем-то разговаривал — о чем именно, Сиэль не мог расслышать. Однако, стоило ему приблизиться, и граф Транси сменил выражение лица на злую ухмылку: — Я так рад, что ты всё-таки повёлся на эту маленькую уловку, Сиэль. Видимо, эта девушка тебе и вправду нужна. Кто она такая? Сиэль, склонив голову, посмотрев на Алоиса исподлобья, вернул ему эту злобную ухмылочку: он наконец-то понял мотивы своего противника: — Так ты похитил её, чтобы бросить вызов мне. — Ах, — Алоис, изображая удивление, хлопнул в ладоши, — Ты только догадался! Конечно, она мне не нужна. Я отпущу её сразу же, как только ты мне сдашься. Что ж, по крайней мере она жива. — Зачем тебе я? Алоис фыркнул. — Какая разница? Я хочу тебя и всё тут. Ты будешь моим, Сиэль Фантомхайв. После этих слов граф Транси высунул язык, явив свою печать. Сиэль, в свою очередь, самоуверенно хмыкнул. — Ты пожалеешь о том, что объявил мне войну, Алоис Транси. Он снял повязку и открыл глаз, показывая тем самым свою пентаграмму. — Клод, я приказываю тебе: схвати Сиэля! — Как прикажете, ваше высочество. — Себастьян, защищай меня любой ценой. Это приказ. — Как прикажете, мой лорд. Дворецкий Алоиса щелкнул пальцами, и в следующую секунду Сиэль понял, что влип. На самом деле у него было пятеро демонов в услужении. Все повылезали из разных углов, будто актеры, ждавшие своего выхода за кулисами, однако наваливаться разом все не стали (а сам Клод и вовсе стоял истуканом возле своего господина): нападали по очереди, и все же этого хватало, чтобы создать Себастьяну затруднение — он едва ли успевал переключить своё внимание с одного выпада на другой. Вся потасовка со стороны наверняка напоминала страстный танец, в котором каждый хотел стать в пару к Михаэлису, дабы закончить то, что не смогли другие — все они так ловко передвигали ногами и рисовали столь витиеватые пируэты в воздухе, что любая балерина, завидев это, тут же разочаровалась бы в своих способностях; однако никто не успевал сконцентрироваться к тому моменту, как инициативу перехватывал следующий демон. Сиэль наблюдал за всем этим, будучи на руках у отчаянно отбивающегося Себастьяна — иначе его бы сразу схватили. Честно сказать, он занервничал — конечно, Себастьян с легкостью мог бы расправиться с несколькими десятками людей сразу, даже если бы они были до зубов вооружены, но справиться с четвёркой точно таких же сущностей… Когда перед лицом в очередной раз пролетели садовые ножницы, Сиэль зажмурил глаза, решив, что наблюдать ему за этим совсем не обязательно. — Себастьян, ты точно справишься? — Не волнуйтесь об этом, мой лорд. Это лишь кучка низших демонов, они и яйца выеденного не стоят. Он ухмыльнулся, запрыгивая на дерево в попытках уклониться от очередной серии атак демонов-тройняшек. Он их дразнил, что было совсем некстати — Сиэль и без того был сыт по горло сегодняшним ночным фарсом. — Заканчивай со своими играми! — прикрикнул он на Себастьяна раздраженно, — Нам нужно попасть в поместье и найти её. — Как прикажете, мой лорд. Отпускать их просто так не собирались — Себастьян продолжал крутиться в этом смертельном танго, без помощи рук отбиваясь от всех нападок демонов. В конце концов, он обезвредил двух из трех тройняшек их же оружием и приколотил их к дереву, и, пока последний уцелевший был озабочен своими братьями, дворецкий отбил атаку демоницы так, что та здорово ударилась о землю и на какое-то время перестала двигаться. Себастьян направился в сторону поместья, уповая на то, что Клод не сразу начнет его догонять.***
Леди Анна выглядела мертвецки бледной и серой, словно покрылась слоем пыли от долгого пребывания в этом столь же затхлом и тоскливом помещении; однако, едва завидев Сиэля с Себастьяном, она в одночасье распрямилась, растянула губы в некоем подобии полуулыбки; в её глазах появился блеск не совсем ясного происхождения, и сама комната будто сразу стала светлее от этой перемены в ней. Сиэль отметил, что это первый раз, когда он вообще видит её в хоть сколь-нибудь приподнятом настроении — сейчас она смотрела на них очарованным и полным благодарности взглядом, улыбаясь так сильно, как ей вообще позволяла её очевидная слабость. Её платье было мятым и грязным, а кожа испещрена красными от раздражения точками — очевидно, от чьих-то укусов. Сиэль, вставая на ноги, брезгливо огляделся по сторонам — здесь была ужасная грязь. Жить в таком свинарнике несколько дней и после этого иметь хоть какие-то силы на улыбку надо ещё уметь. Анна быстро подошла к ним. Каждый шаг давался ей с трудом, будто она боялась упасть, а её руки, мнущие ткань платья, подрагивали от волнения. Сиэль заметил, что всё её тело так и кричит об изнеможении. С его стороны крайне грубо было бы не предложить свою помощь: он протянул ей руку и участливо спросил: — Идти можешь?