***
— Джинни, ты заметила, что Драко очень странно себя ведёт? Рыжеволосая девушка внимательно посмотрела на подругу, ничуть не удивившись тому, что та снова пришла к ней в магазин на обеденный перерыв. Она была рада увидеть её хотя бы во время обеда. Лишь только Мерлин знал, как часто Гермиона оставалась работать во время перерыва. — Как странно? Гермиона нахмурилась. Ей не подходило, чтобы на её вопрос отвечали другим вопросом. Если Джинни что-то заметила, ей хотелось бы, чтобы она сама это озвучила. — Слишком необычно. Ты ведь уже достаточно хорошо его знаешь, да? Не хуже меня. Джинни не смогла удержаться от смешка и фыркнула. — Гермиона, ты проводишь с ним почти всё своё свободное от работы время. А я вас вижу всего раз или два в неделю. Ты знаешь его куда лучше меня. Давай, что ты там считаешь странным? В магазине было совсем тихо. Гермиона решила припоздниться с ланчем, чтобы не наткнуться на студентов Хогвартса, которые могли вернуться домой на время весенних каникул, или на кого-то ещё, кто пришёл поразвлечься во время своего обеда. — Вчера он приготовил мне завтрак. Мы сходили в гости к Гарри… и это была идея Драко. Это… совершенно не похоже на мальчика, который дразнил меня из-за моих зубов, волос, чистоты крови или который доставал Рона просто ради забавы. Она спокойно встретила взгляд подруги. — Люди меняются, Гермиона. Я понимаю, что Рон — не самый яркий пример, но такое случается. Я думаю, ты оказала на него положительное влияние. На Драко, имею в виду. — Хм, — гриффиндорка сомневалась, но, возможно, Джинни была права. — Он стал более вдумчивым и внимательным. Когда он заваривает чай или варит кофе, он делает его и для меня. Мне кажется, что человеку, который привык, что ему всё приносят на блюдечке, никогда не придёт в голову, что можно сделать что-то для других собственными руками. Но Драко научился, — Гермиона немного помолчала. — Значит, в этом нет ничего странного, да? Джинни снова посмотрела на подругу. — Он стал куда лучше, чем раньше. В этом можно даже не сомневаться. Не думаю, что его когда-нибудь наградят какими-то медалями или поместят на шоколадную лягушку, но он уже не такой бесполезный заносчивый мешок с дерьмом, каким был раньше, — рыжая пожала плечами, стараясь выглядеть небрежно. — Как я уже и говорила, если ты собираешься подыскивать для себя кого-то после того, как пройдёт слушание… могут быть варианты и куда хуже. — Подыскивать? — Гермиона отмахнулась. — Мы едва ли увидимся с ним после слушания на следующей неделе, что бы там ни вообразила себе Нарцисса. Я и сейчас с ним не в отношениях. Ты знаешь, какая у нас ситуация и почему мы это делаем, — девушка осознала, что содрала этикетку с бутылки с водой и теперь растерянно рассматривала её. — Я не знаю, что будет после слушания. Я не знаю, стоит ли признаться, что всё это было игрой или разыграть «бурное расставание»? Закончить всё публично или просто тихо разбежаться? Думаю, нам всё же придётся сесть и обсудить это, но до конца слушаний в этом, пожалуй, нет смысла, — Гермиона перевела дыхание, осознав, что бормочет нечто бессвязное. — Но раз он начал новую жизнь, я подумала, что смогу как-то ему помочь. Всё, конечно, будет зависеть от того, решим мы расстаться публично или тихо. Я просто подумала… что, раз ты съехала, он мог бы остаться в свободной комнате, пока не закончит обучение в Аврорате. Если захочет, конечно. Разумеется, это только ради того, чтобы ему не пришлось снова перебираться в поместье и снова приобретать те дурные привычки, которые я из него с трудом вывела. Он сможет быть самим собой. Просто Драко. Без необходимости быть Малфоем, что бы он теперь ни вкладывал в эту фамилию. Джинни потребовалось всё самообладание, чтобы не расхохотаться. Ей кажется, или Гермиона покраснела во время своей пламенной речи? Или это потому, что она быстро тараторила почти несколько минут, не переводя дыхание? — Ты думала, что будет, если он решит уехать? Ты будешь скучать по нему? — Разумеется, он может уйти, если захочет. И снова оказаться под каблуком у Нарциссы, если ему так нравится. И снова стать испорченным до чёртиков человеком. Хотя мне казалось, что он даже гордится тем, что теперь может сам о себе позаботиться. Джинни откинулась на спинку стула, внимательно смотря на Гермиону, а затем окинула магазин беглым взглядом, чтобы убедиться, что никто не вошёл, пока они разговаривали. Никого не было. — Ты всё же не ответила на мой вопрос. — А ты всё ещё должна рассказать мне историю своего брака, — огрызнулась Гермиона. Джинни ещё раз оглянулась, но теперь немного нервно. Не хватало ещё, чтобы Фред и Джордж вернулись в магазин и услышали всё это. Конечно, матери они, может быть, и не расскажут, но вот ей самой наверняка высказали бы пару нелицеприятных слов на эту тему. — И я расскажу тебе, просто в другой раз. Можешь продолжать игнорировать мои вопросы, если тебе так хочется, — беспечно пожала плечами рыжая. — Я просто придумаю свои собственные ответы. Гриффиндорка не клюнула на приманку и уже через несколько минут засобиралась обратно в офис. Она забрала свою бутылку с водой и остатки разодранной этикетки, выбросила в урну недоеденный ланч и сказала Джинни, что в следующий раз, когда они встретятся, ей точно придётся рассказать всю историю с самого начала. Джинни смотрела вслед подруге. Гермионе не нужно было отвечать на вопросы. Все ответы были и так написаны у неё на лице. Всё, что ей требовалось сделать — это взглянуть в зеркало.***
Драко с Гермионой сидели на диване бок о бок. Наработки на эту неделю были разложены на кофейном столике. Впереди ещё так много дел! Они всё ещё не смогли придумать хоть какую-то удачную тактику поведения с человеком, с которым им предстояло встретиться уже завтра. О четверге даже и думать не хотелось. Им так и не удалось договориться о субботней личной встрече с волшебником, чей голос им был ужасно необходим. Вместо этого они смогли достать пригласительные на благотворительный вечер, который организовал этот человек. — Я больше не могу. Давай придумаем, что сказать завтра. Мы всё время так делаем. У нас есть что-нибудь вкусненькое? — Нет, — ответила Гермиона, не поднимая глаз. Когда в ответ ничего не прозвучало, она, закончив читать документ, откинулась на спинку дивана. — Хорошо, есть, но тебе же не нравится печенье. — Тогда зачем ты продолжаешь их покупать? — Потому что они нравятся мне. Я купила и те, что ты любишь, но ты уже всё слопал, — Гермиона вздохнула и отложила бумаги в сторону. Драко был прав: этим вечером они уже ничего не добьются. Видимо, завтра придётся действовать интуитивно. Раньше это срабатывало. — Сомневаюсь, что мы успеем хоть в какой-нибудь магазин. — Мороженое? Гриффиндорка кинула взгляд на часы: уже поздно, но магазинчик Фортескью ещё был открыт. — Я возьму свитер. Вскоре они уже сидели в Косом переулке и за обе щеки уплетали одно клубничное мороженое на двоих («ни одному из нас не нужно столько сахара на ночь глядя»). Они доели свою порцию, когда швабра с тряпкой уже летали по магазинчику, убирая накопившуюся за день грязь. Взявшись за руки, Драко с Гермионой вышли из кафе и пошли вниз по переулку. — Думаю, завтра всё получится. Посмотрим, какие будут темы для разговора, а потом постараемся всё мягко подвести к тому, зачем мы здесь на самом деле. — Да, всегда так и делали, — кивнул Малфой. Магазинчики проплывали мимо. Многие уже были закрыты, витрины темнели в тусклом свете фонарей — в конце концов, никто не нуждался в банках или аптеках, открытых двадцать четыре часа в сутки. Ноги сами привели их к магазину братьев Уизли, которые как раз закрывали его на ночь. Фред первым заметил Драко с Гермионой и сделал приглашающий жест, предлагая им зайти. — Мы просто готовились закрываться. — Прекрасно, не будем вам мешать, — сухо ответил Драко. Фред обнял Гермиону, несмотря на то, что Малфой даже не подумал отпустить её руку. Джордж как раз закрывал кассу. — Не хотите присоединиться к нам и пойти выпить куда-нибудь? — Нет, нам завтра рано вставать. Нас ждёт очень долгий день, — вздохнула Гермиона, покачав головой. Драко поймал себя на том, что с интересом разглядывает витрины. О продукции умников Уизли он знал только со времён Хогвартса… да и то был знаком только с той, что использовалась против него. Малфой изо всех сил пытался не выглядеть заинтересованным, но ухмылка на лице одного из близнецов показала ему, что он попался. — Давай. Иди осмотрись. Выбери себе что-нибудь интересное, — приободрил он слизеринца. Драко закатил глаза, отпуская руку Гермионы. Гриффиндорка рассмеялась, увидев выражение лица Малфоя, и удивила его поцелуем в щёку. — Иди. Некоторые вещи тут просто гениальны… для волшебников, которые никогда не делали домашних заданий. — У нас были дела поважнее каких-то домашних заданий. — Например, мы должны были стать богатыми и знаменитыми, — подмигнул второй близнец. Драко бродил между полок. Приспособления для защиты. Любовные зелья. Чары дневного сна. Ленивые снэкбоксы. Маггловские фокусы. Карликовые пушистики. Фейерверки. Поддельные палочки. Список можно продолжать бесконечно. Драко лениво взял в руки одного из спящих пушистиков. На мгновение он задумался, понравится ли он Монарху… и, если да, будет ли он гонять пушистика по квартире, а пушистик сопротивляться? Малфой снова вернулся к амулетам Дневного Сна и взял один. — Мы подумываем поменять на них упаковку, — театральным шёпотом сказал Джордж. — Они получили самую блестящую похвалу из всех возможных. Сама Гермиона Грейнджер назвала их идеальным образцом магии. — Ты не сказала бы такого, — усмехнулся Драко, глядя через всю комнату на гриффиндорку. — Я действительно так сказала, — ответила Гермиона, пожав плечами. — Да, поэтому советую тебе взять его, — кивнул Фред. — В конце концов, не каждый продукт получает одобрение Гермионы Грейнджер. В итоге Драко ушёл с большой коробкой фейерверков, а Гермиона предложила поджечь их под ногами Нарциссы, если она снова начнёт перегибать палку и станет слишком властной. Малфой удивлённо посмотрел на вечно правильную гриффиндорку, но та лишь усмехнулась: — Может быть, я беру с тебя пример? Близнецы в последний раз предложили им пойти куда-нибудь выпить, но Гермиона зевнула, и они с Драко отправились домой.***
Минерва посмотрела поверх голов своих учеников. Большинство было занято заданием: наколдовать из колокольчика пламя. Они все были так молоды… вся жизнь впереди. В начале — школьные годы, где они росли (как она надеялась) ответственными людьми. Минерва отрешённо заметила, что какой-то мальчик чуть не поджёг соседке по парте волосы, но та вовремя увернулась, отодвинув свою косу в сторону. Декан вздохнула, гадая, сколько ещё раз ей придётся прочитать им лекцию по технике безопасности. У Анны — девочки с косичками — были невероятно вьющиеся волосы. Минерва заметила, что та начала ежедневно заплетать их в две косички, чтобы не давать им так виться и держать хоть в какой-то форме. Её слишком много дразнили из-за этого. Интересно, стало ли получше? Прошло уже много времени, с тех пор как она видела девчушку плачущей и упрямо отбивающейся от сокурсников. Мысли плавно перетекли к другой молодой девушке, которая была такой же упрямой. К Гермионе Грейнджер. Бывшая подопечная просила помощи… Минерва обещала подумать, что она может сделать. Декан ещё раз окинула комнату взглядом и сделала круг по классу, поправляя положение руки или произношение при заклинании. Надо будет сесть и написать письма своим бывшим студентам… много писем. И поговорить с нынешними.***
Молли Уизли сидела во главе стола и отрешённо смотрела на пустые стулья вокруг. В руках она сжимала чашку чая, которая уже давно остыла. Все дети уже вылетели из гнезда. Теперь Нора наполнялась былым шумом лишь по праздникам, да и это было уже совсем не так, как раньше. Да, что-то всегда оставалось прежним (например, близнецы, объединившиеся, чтобы поиздеваться над Перси). Но теперь уже никто из них не дёргал друг друга за волосы, не приходил домой в грязной одежде и с разодранными коленками (за исключением Чарли, конечно). Всё было не так, как она ожидала. Когда-то она думала, что Гермиона однажды войдёт в этот дом уже в качестве невестки, но всем было понятно, что этот корабль давно ушёл. Ох, Рональд. Молли надеялась, что после окончания войны она перестанет так беспокоиться за него. А теперь её сын собрался стать аврором. Она каждый день беспокоилась о своих детях, даже если самое опасное, что они делали, было разгномливание сада. Но, увы, все они выбрали совсем другие дорожки. Разрушитель проклятий, работа с драконами, изобретения, с которыми в любой момент может пойти что-то не так, служба аврора, богатый на травмы квиддич. Как будто все, кроме Перси, буквально добивались того, чтобы её волосы поскорее поседели. — Моллипусенька? Она обернулась на звук шагов. Это Артур спускался по лестнице. — Я здесь. — Я думал, ты легла со мной в постель несколько часов назад. Уже поздно, — он наклонился вперёд и сонно поцеловал её в макушку. — Да, но я проснулась и не смогла снова заснуть. Не хотела тебя будить, — она перевела взгляд на семейные часы Уизли. Как-то раз она думала предложить Гермионе с Гарри добавить их на часы — они ведь тоже были их семьёй. Но, как бы сильно она ни любила Гарри, Молли понимала, что тот, скорее всего, сочтёт это предложение лишь очередным поводком, на который его собираются посадить. Он откажется вне зависимости от того, какими бы благими намерениями это предложение не было бы вызвано. Шкаф скрипнул, когда Артур достал ещё одну чашку. Мужчина снова разогрел чайник. По выражению лица Молли и по тому, как она сгорбила свои плечи, он понял, что она здесь уже давно. — Думаешь о них? — Всегда. Ты же знаешь. А ты разве нет? Муж сжал её руку, осторожно вытаскивая из пальцев остывшую кружку чая и вкладывая новую — с мёдом, а не с сахаром, прямо как она любила. — Сейчас на данный момент я думаю о том, как ты будешь чувствовать себя завтра, когда не поспишь даже половину от своей привычной нормы сна. Но да, я думал о них. — Блейз, кажется, хороший мальчик. Пожалуй, он будет хорошо относиться к Джинни ещё долгие годы. Но что, если закон не отменят? Если они не смогут пожениться? Фред с Джорджем лишь отмахиваются от меня, когда я говорю им, как я за них беспокоюсь. Рональд вообще отказывается это обсуждать. И мы уже несколько месяцев не видели Чарли. По крайней мере, Билл с Перси не обязаны принимать сейчас какие-то опрометчивые решения. И Гарри тоже, — Молли сделала глоток чая, практически не ощущая вкуса. — Гермиона тоже исключение из правил, но я не перестаю за неё беспокоиться. Артур приподнял бровь. — Ты думаешь, Малфой использовал на ней заклятие Империус? — Он и сам думал об этом, когда они последний раз приходили вдвоём в Нору. Не это ли причина их поспешной помолвки? Молли Уизли усмехнулась и взяла мужа за руку, нежно целуя костяшки его пальцев. — Ох, Артур. Она в него влюблена. И, если моя интуиция меня не обманывает, он тоже сильно в неё влюблён. Я не вижу искусственности в их отношениях. Мне просто кажется, что если бы не закон, им не пришлось бы так торопиться. Они в первый раз за столько лет увиделись только на Рождество, а летом уже собираются пожениться… слишком короткий срок, чтобы узнать друг друга. Я просто не хочу, чтобы она торопилась со всем этим, думая, что он поменялся. А вдруг он ещё не изменился? — Ну, если во вторник всё пройдёт хорошо, им больше не придётся торопиться. У них будет полно времени, чтобы решить, когда, где и за кого им выйти замуж или жениться. И пилить их на этот счёт будешь только ты и больше никто другой, — Артур усмехнулся, на что Молли улыбнулась, поняв, что он пытается её развеселить. Он всегда умел поднять ей настроение. Муж потянулся и убрал волосы, упавшие ей на глаза. Она внимательно посмотрела на мужчину, с которым прожила больше четверти века. Он был любовью всей её жизни. — Я просто хочу, чтобы они были так же счастливы, как и мы. Неужели я прошу слишком многого? — Нет, любимая. Они все найдут своё счастье. — А им остаётся лишь надеяться и помогать им, чем могут. — Ты — самое лучшее, что когда-либо случалось со мной. Дети на втором месте, — он улыбнулся дразнящей улыбкой. — Бесстыжий льстец. Ты всё так же неуклюже флиртуешь, как и когда мы встретились в первый раз. Жаль, у тебя никогда не получалось получше. Артур рассмеялся. — Ты единственная, кого мне было нужно очаровать. Молли улыбнулась уголками губ. Она всё ещё помнила их первый поцелуй, как будто это было вчера. Тогда в гриффиндорской гостиной было тихо. Все остальные уже давно легли спать. Она помогла ему с сочинением, хотя на самом деле он совсем не нуждался в помощи. Сколько раз они украдкой поглядывали друг на друга? Сколько румянца на его щеках было вызвано её присутствием? Или же это всё было лишь из-за того, что он сидел близко к камину? Они оба были неопытны и неуклюжи, но смогли найти свой путь. Он пытался очаровать её: смущаясь, будучи совершенно неуклюжим, но таким откровенным. Он был милым и романтичным, немного застенчивым, но зато всегда готовым встать за других стеной. Всегда был готов защищать тех, кто нуждался в защите. Полностью уверенный в том, кто он такой и во что он верит. Даже после стольких лет у неё до сих пор перехватывало от мужа дыхание. — Пойдём спать. Если я собираюсь мучиться бессонницей и переживать, то лучше под одеялом и в твоих объятиях. — Всё будет так, как будет, Молли. Мы сделаем для них всё, что в наших силах. Я клянусь. — Я знаю. Женщина поцеловала его, и, взявшись за руки, они пошли вверх по лестнице. Прошли мимо пустых спален. Но на этот раз Молли думала лишь о мужчине, который сжимал её ладонь. Который до сих пор держал в своих руках её сердце. Иногда, поднимаясь по лестнице, она почти как наяву слышала шум и вспышки, доносящиеся из комнаты близнецов, ссоры между Чарли и Биллом или плач и крики Джинни из-за того, что кто-то из братьев снова сегодня над ней подшутил. В другие дни она вообще не слышала звуков, но тишина была просто оглушительной. Только не сегодня. Сегодня Артур был в центре её внимания. И иногда в пустом доме были свои преимущества.***
Гермиона встряхнула рукой. Ох уж эти перья. Иногда ей ужасно хотелось купить компьютер и принтер, чтобы не мучиться. Это было бы хорошим вложением. Но почему-то всегда находились другие, более интересные причины потратить свои сбережения. Редкие ингредиенты зелий, которые были ну просто необходимы. И продукты. И арендная плата. Прошлой ночью всё прошло так, как они и планировали. Они с Драко уже успели обсудить с хозяином дома все возможные посторонние темы, когда вдруг его жена заметила кольцо на пальце Гермионы и спросила, как давно они помолвлены. Они рассказали свою историю практически теми же словами, что и репортёру «Пророка», разнообразив рассказ историями своих друзей, которым повезло далеко не так, как им. Гермиона написала уже кучу писем и впереди было ещё больше. А ещё необходимо продумать свою речь. Она уже пятнадцатый раз подумала о том, что было бы неплохо взять отгул до конца недели, но на работе тоже было полно дел. Люди, которые заболели из-за неправильного смешения магии, не могли ждать, пока она будет сидеть дома и придумывать речь для борьбы с несправедливостью. Может быть, ей просто стоит ещё немного урезать сон? Потеря ещё одного часа… или двух… не будут иметь большого значения. Это напомнило ей о… — Ты уже говорил с Моуди? Драко поднял голову и удивлённо заморгал. Моуди? Так. Моуди. Иногда половина разговора происходила лишь у Гермионы в голове, и она, казалось бы, понятия не имела, что продолжает разговор с Драко лишь с середины, а не с начала. Ему потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, что у неё на уме: — Пока нет. — Ну… а какие дни ты планируешь взять? Я думаю, мне стоит взять понедельник и вторник, но я пойму, если ты не сможешь. Малфой отложил письмо, которое только что дописывал. Каждый из них написал свою долю, хотя в этом плане у Гермионы было куда больше знакомых, к которым она могла бы обратиться за помощью. Краем глаза он заметил, как Монарх вскочил на стол, усаживаясь поверх незаконченного письма. Почти не думая, Драко на автомате почесал его за ухом. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь он станет добровольно терпеть кота в доме? — Я возьму отгул на время слушания во вторник в любом случае, даже если для этого мне придётся солгать Моуди. В понедельник от меня не будет никакой пользы, поэтому, думаю, нет смысла брать выходной. Гермиона поражённо подняла голову: — В смысле? Драко приподнял бровь и ухмыльнулся ей: — В понедельник ты будешь писать и переписывать свои заметки по речи как минимум дюжину раз. Ты будешь репетировать её… может быть, даже перед зеркалом. Самое полезное, что я смогу сделать, это переждать это время, а потом прийти и отвлечь тебя от работы, когда тебе покажется, что твоя голова вот-вот лопнет. Гермиона с готовностью открыла рот, чтобы засыпать его контраргументами, но Драко продолжал самодовольно улыбаться. Гриффиндорка попыталась строго поджать губы, подражая МакГонагалл, но потом рассмеялась и покачала головой: — Это почти то же самое, что сделала бы Джинни, если бы она была здесь. Малфой усмехнулся и откинулся на спинку стула, заложив руки за голову. — Что ж, приятно знать, что я почти так же полезен, как и она. — Ну, пока не так полезен, но ты быстро учишься. Гриффиндорка отложила перо в сторону, осознав, что она сжимала его в руке весь разговор. Неудивительно, что у неё так сводило руку: она уже настрочила столько писем и даже не поняла, что всё ещё сжимает эту штуку мёртвой хваткой. Гермиона потёрла костяшками пальцев по другой руке, нажимая на больное место между большим и указательным пальцем. Наверное, компьютер теперь всё же будет первостепенной задачей. Да, она пользовалась им всего несколько раз, но, печатая на клавиатуре, она избавит свои бедные руки от мозолей. — Помочь? Гермиона немного помолчала, а потом кивнула: — Это действительно больно. — Ты же знаешь, что я не стал бы предлагать, если б не знал, каково это, — Драко подошёл к ней, присаживаясь на подлокотник кресла. Он взял её ладонь в свои руки и стал её разминать. У него были очень тёплые руки, а пальцы с лёгкостью находили напряжённые мышцы и расслабляли их. Гермиона едва не рассказала ему то, что рассказала Джинни на прошлой неделе. Ей хотелось предложить Драко остаться здесь после того, как пройдёт слушание. Разумеется, в другой комнате. Но вместо этого она лишь поблагодарила его, стоило ему отпустить её ладонь и встать. — На здоровье. Они собрались пойти спать, но Гермиона ещё долго не могла заснуть. Она пыталась дышать медленно и глубоко, стараясь найти хоть какую-нибудь удобную позу для сна. В голове роилось слишком много мыслей. Когда Драко перевернулся на другой бок и начал тихо похрапывать, она поймала себя на мысли, что ей бы очень хотелось, чтобы он заснул к ней лицом.