Я - твоё прошлое...

Лучи заходящего солнца скользили по белому платью, придавая ему персиковый оттенок. Бледная кожа наполнилась тёплым светом, даже, казалось, синие губы дрогнули в лёгкой улыбке, и только одни глаза оставались мёртвыми и неестественно блестели. Это была одна из самых прекрасных девушек деревни, самая завидная невеста. Сейчас она стоит в белом платье, но не у алтаря, а в руках монстра. Он ждёт, неизвестно чего, но ждёт. Дьявольская улыбка не сходит с его лица, оголяя клыки, убившие не одного человека. — Канато-сан, а что мы теперь будем с ней делать? — вопрос рыжеволосой служанки, беспрекословно отдающей свою кровь вурдалаку, вывел его из раздумий. Опущенная голова поднялась, тряхнув необычной фиолетовой шевелюрой, взор холодных глаз устремился прямо в светло-голубые очи прислуги. Этот взгляд, прожигающий насквозь, будто рентген заставляет все внутри съежится и комом подойти к горлу. Сомнения по поводу адекватности хозяина клыков возникают с первых же секунд нахождения «под прицелом». — Мы будем мстить, — огонёк загорелся в аметистах очей. Именно этот огонёк стал последним шагом к сумасшествию. Да, теперь наш герой окончательно сошёл с ума. Не будет больше того Канато, что бегал с братьями по опушке, не будет того, кто дарил матери сакуру, не будет нашего мальчика. Слишком уж много на него свалилось. Розовые губки Юми задрожали, желание плакать, навзрыд, пытаясь вернуть господина, плакать, реветь, не жалея голоса и слез, захватило в свои объятия, подчиняя слабохарактерную дурочку, некогда красавицу и рукодельницу, а теперь прислугу и сосуд с живительной вампирской кровью. Не в силах протестовать этому мощному порыву, девушка бросилась под ноги юноше с мишкой, умоляя того остановиться. Соленые бриллианты слез капали на дорогой ковёр, дыхание вовсе сбилось, а с уст слетали просьбы, мольбы прекратить начатое. И снова суровый взгляд, взгляд сверху вниз, как на мусор, побудил табун мурашек пробежать по телу. Острый нос дорогих кожаных туфель врезался в увесистую грудь, из-за чего дышать стало тяжело, и тело полетело вниз, на ковёр. Боль, отразившаяся на лице служанки лишь порадовала вампиреныша, и второй удар ногой не заставил себя долго ждать, — сдаешься? В самом конце? Ты решила предать меня? В этот день? — удары градом посыпались на хрупкое тельце, не оставляя даже «живого места». Боль сковала тушку в своих холодных тисках, сжимая все сильнее с каждым ударом. Кровь бешеным потоком лилась из разбитого носа, смешиваясь с глазной жидкостью. Собрав последние силы, Юми повернула голову в сторону лица своего хозяина и улыбнулась. Опухшее лицо, перемазанные в крови и слезах синие щёки и убитая улыбка. Улыбка… Внезапно картина исчезновения Аманды всплыла в обезумевшем подсознании. Она улыбнулась также. Растерянно опираясь на предметы мебели, Канато отступил. Холодный белый мрамор боковой стенки камина уперся в спину, и вурдалак опустился по камню на корточки. Прижав колени к груди и уткнувшись в них, мальчик замер. Удивленная служанка, разжавшись сквозь боль, медленно поползла в сторону своего господина. Сердце замерло от страха, а душа с каждым движением усиливала попытки расстаться с бренным избитым телом. Измученный вздох сорвался с губ милого вампира, он выглядел жалко, даже очень для бессмертного монстра. Тёплая рука рыжеволосой девушки упала на каменное плечо Канато, что и заставило его поднять глаза. Слёзы ручьем хлынули из огромных аметистов, и тихий шёпот разрушил тишину в комнате: — я схожу с ума. — Мой господин, — Юми не смогла не обнять своего мучителя, что терзает не только её девственное тело, но и наивную добрую душу. Девушка и дня не могла прожить без господина, без его прелестных огромных глаз, мягких волос и этой сумасшедшей улыбки. За все свои труды она просила лишь немного любви, ответной любви. Казалось, в этом доме его любит только рыжеволосая служанка, что было правдой. Нет, голубоглазая не смогла бы предать Канато, никогда и ни за что. Вот только вампир влюблен в другую. Именно другая снится ему, другая может его коснуться, другая занимает все мысли, другая свела его с ума. И именно эта «другая» сейчас лежит перед ним, взявшись из ниоткуда, и мило улыбается…