Дайя-однострочники

За окном уже давно стемнело, ветер воет, кидая в стекло снежную пыль. Фуруя сидит на кровати Савамуры, закутавшись в одеяло, и листает энциклопедию о диких животных. - О, я понял, - говорит он вдруг. - Чего? - спрашивает Савамура, не отвлекаясь от игры в приставку. Фуруя перелистывает страницу назад и читает вслух с начала абзаца: - Гепарды, в отличие от остальных представителей семейства кошачьих, не могут втягивать когти, и со временем они стираются. Из-за этого сцепление с поверхностью земли невелико, что делает погоню за ловкой добычей более сложной. Понимаешь? - Нифига, - честно отвечает Савамура. Фуруя нетерпеливо вздыхает. - Курамочи-семпай каждое утро поскальзывается, выходя на утреннюю пробежку в кроссовках. - И чё? Думаешь, если отрастит когти на ногах... - Дурак, - обрывает его Фуруя. - Нет сцепления. Нужно приклеить пластырь на подошву. Тебе родители в детстве не клеили, чтобы ботинки не скользили? - Не, у нас же не Хоккайдо, не так всё плохо. - На Хоккайдо хорошо, - категорично отрезает Фуруя. - А Курамочи-семпаю нужен пластырь. - У меня есть где-то... А, чёрт! Он снова меня завалил! Тупой монстр! - ругается Савамура, яростно сжимая джойстик. У Фуруи своё мнение насчёт того, кто здесь тупой, но Савамуре это и так по несколько раз на дню говорят, а толку никакого. Потому он просто забирается в тумбочку к Савамуре, пытаясь отыскать среди хлама нужную коробочку. - Вот, нашёл. Пойду, отнесу. - Здесь-то оставайся, он всё равно в комнату вернётся, - замечает Савамура, вставая и потягиваясь. - Ну, или я ему передам. - Ты забудешь, а я спать хочу, - честно говорит Фуруя, выбираясь из тёплого кокона одеяла. - Ну и вали. До завтра! - Ага. На улице холодно и тихо-тихо. Фуруя замирает, разглядывая снежинки, мельтешащие под белым светом фонаря, и полной грудью вдыхает морозный воздух, после выпуская изо рта облачко пара. И видит, как Курамочи выходит из комнаты Миюки, направляясь к крытому залу. Фуруя догоняет его на ступеньках и, не подумав, окликает: - Курамочи-сем... - Бля! - орёт Курамочи, снова поскользнувшись. Фуруя не успевает поддержать его, и только сдавленно стонет, когда семпай со всего маху падает спиной прямо на него. - Фуруя! Хрен ли подкрадываешься?! - ругается Курамочи, пытаясь подняться. А Фуруя лежит, глядя в высокое звёздное небо, и замечает: - Вы костлявый. - Охренел, а? - угрожающе рычит Курамочи, переворачиваясь и нависая над Фуруей. Курамочи-семпай тёплый, даже через одежду чувствуется. Фуруя приподнимается на локтях, и они с семпаем оказываются нос к носу. От Курамочи пахнет мятной жвачкой и свежим одеколоном - Фуруя прикрывает глаза, глубоко вдыхая приятное сочетание запахов, и говорит: - Я вам пластырь принёс. На кроссовки наклеить, чтобы не скользили. У Курамочи открытое выразительное лицо: очень интересно наблюдать, как раздражение уходит, как расправляются насупленные брови, а уголки губ едва заметно приподнимаются. - А, ну... Спасибо тогда, - неловко отвечает Курамочи и, поднявшись, протягивает Фуруе руку. - Но всё равно не подкрадывайся, крипота ты ходячая, - добавляет он, только уже понятно, что это недовольство ненастоящее. - Хорошо, - отвечает Фуруя. - А вы больше не падайте. Он отдаёт коробочку с пластырем и, кивнув, направляется в свою комнату. На улице холодно, но внутри у Фуруи тепло-тепло. И на ладонях ещё чувствуется запах свежего одеколона.