Фея

Меня пугает неизвестность будущего. Если бы пару месяцев назад спросили, что я собираюсь получать от жизни, то я без сомнений бы ответила — удовольствие. Я сумела бы с уверенностью сказать что со мной произойдет через год, через пять и даже через десять лет. Детей и семью я никогда не планировала, увиливая от вопросов матери. Я всегда считала, что раз природа создала омег, то пусть они и отдуваются за нас, женщин, мучавшихся от родов. Спроси любую омегу о её будущем, и она вам, уверяю, ответит: семья, дети, и все с этим прилагающееся добро. Ненавижу. И знаете, что самое бесящее во всем этом? То, что они верят в истинных, которые их осчастливят. Истинные — те, кто привлекают омег запахом, с ними омеги не могут себя контролировать и просто потом сходят с ума без своей пары. Альфы тоже чувствуют запах своего партнера, но для них все проходит менее болезненно. Они находят друг друга, все счастливы. В редких случаях что-то идёт не так и они влюбляются в других, но вскоре они встречаются с «истинными». И всё хорошо. Птички поют, и все радуются. Одна мысль о том, что я теперь омега заставляла ощущать себя полным ничтожеством. Я не хотела чувствовать запахи других, но сейчас у меня кружится голова от обилия таких разных запахов. Неужели, они в этом гадюшнике могут почуять пару? Да и как я найду его — моего суженного-ряженого? А знаете, что больше всего бесит в моем естестве? Это течка. Да, это отвратительная ерунда, которая у девушек проходит как у всех. Из тебя выливается полупрозрачная жидкость — смазка, тело просто плавится от желания и ты готова раздвинуть ноги перед любым. Брр. Меня ни сколько не смущали косые взгляды, потому что вскоре я узнала, что девушек-омег на территории учебного заведения нет. Я была какой-то неправильной. Даже тот паренек, которого приставили ко мне, чтобы он показал все достопримечательности этого места, сбежал через день, не выдержав столько внимания. Раньше я думала, что ЕВА — обычное учебное заведение закрытого типа, но это оказалось не так. Для начала название этого места было не так просто, как кажется на первый взгляд. Назвали его в честь первых омег, родившихся в этом месте, и в их числе была девушка: Ерида, Вилмер и Ашер. Это место было самым настоящим городом, который населяли омеги. Да, он был окружен высоким забором, но тут было всё. Общежития, находившиеся почти на всей территории. В них жили омеги, которые учились в школах и ВУЗах, получая высшее образование. Почти все здания стояли по правой стороне от администрации. Учебные корпуса располагались ближе к центру, ощущение, что нас пытались оградить от какого-то неведомого врага, но, уверена, что те, кто тут живет не первый год, знают настоящую причину такого расположения. Там омеги могли обучиться всему тому, что могло бы пригодиться в жизни. Спортивный зал тоже был отдельным зданием, в котором было всё, о чем мог желать обычный человек, даже бассейн был. И огромное поле, на котором проводились занятия физкультурой. Перед выходом возвышалось здание администрации, где, в основном, работали беты, там же находился зал, где проводились разнообразные мероприятия. Даже магазины были, и там продавали всё то, что было за забором. Я приметила магазин сладостей, купив пару плиток белого шоколада. Говорят, он помогает справиться с одиночеством. Согласна. На территории также был небольшой парк, в котором можно было отдохнуть. Мне нравилось, как шумела листва, подхватываемая юрким ветерком, и особенно восхищал пруд, в котором плавали утки. Они настолько привыкли к людям, что спокойно расхаживали мимо отдыхающих. А по левой стороне от главного здания администрации стоял медицинский корпус, в котором можно было пройти полное обследование. Это место было огорожено небольшим забором, там помимо всего жили омеги, которые заболели или болеют уже давно, но неизлечимо. Всем омегам по приезду следовало сдать анализы и пройти полный осмотр, ко мне пристали ещё больше. Я же девушка, чёрт вас подери. Мне пришлось пройти кучу врачей и обследований, чтобы все были уверены в моей целости и сохранности. И всё проходило хорошо, врачи-беты проявляли ко мне лишь научный интерес. Но один испортил весь настрой. Дело было вчера, и я пошла к гинекологу, чтобы пройти последнего врача. Пришла раньше него и сидела, ожидая того в кабинете, нервно сжимая в руках листы бумаги. Дверь открылась, и в кабинет вплыл живот. Серьезно, сначала вошло пузо, а потом уже — врач. Лучше бы я не видела этого человека. — Так, давайте документы и готовьтесь за ширмой к осмотру, — он махнул рукой, указывая на простую тряпку, которую он назвал «ширмой». Это был первый раз, когда в этом здании был такой отвратительный кабинет и я удовлетворенно улыбнулась, оставляя на столе документы. Хоть что-то в этом месте человеческое. — Вам особое приглашение нужно, омега? Мой взгляд невольно останавливался на этом человеке. Как можно так себя не любить? Его волосы были сальными и сосульками свисали из высокого хвоста. Маленькие глаза терялись на широком, блестевшим от жира, лице. От него зловонно пахло, да так, что хотелось зажать нос. Он был не просто пухлым, откровенно говоря, мужчина был жирным. Таким надо в автобусы контролером идти. Раздевшись за «ширмой», я вышла на осмотр, чтобы получить последнюю бумажку и приступить к обучению. Впервые меня одолевала жажда учиться, потому что я не могла больше терпеть этот запах лекарств. Врачей, конечно, я не боялась, но вот кровь на дух не переносила. Гинеколог поднял на меня глаза и причмокнул, от этого звука я сморщила нос, но постаралась вернуть прежнее самообладание. Не хотелось обидеть его. Но через пару секунд это желание пропало. Врач встал из-за стола, вытирая пот со лба тыльной стороной руки, обтирая её о свой халат, не сходившийся на нем. Я вновь прошлась взглядом по фигуре мужчины, отмечая, что его халат весь был перепачкан. От этого уже хотелось просто сбежать. Он жадно пробежался глазами по моему телу, противно облизывая губы и вновь причмокивая: — Ну что, начнем осмотр. Мужчина протянул свои сардельки ко мне, собираясь дотронуться до груди, но я остановила его руку легким ударом. — А вымыть руки? А перчатки? — складывая руки на груди, спрашиваю врача, который не намеревался выполнять минимум норм. — Это так принципиально, м, омежка? — он хватает меня за руку и тянет к себе, выплевывая каждое слово с такой ненавистью, что становилось страшно. Неужели можно так кого-то незнакомого ненавидеть? Или это личная неприязнь к слабому полу? Нет, но прикоснуться к себе я не позволю, не в этой жизни. — Принципиально, — не отступаю от своего, пытаясь вырвать руку. — Иначе предоставьте мне другого врача. Я требую. Притопнув ногой, я смотрю прямо в глаза мужчине, который как будто что-то для себя решает. Вскоре он вновь причмокивает. — Как вы все меня раздражаете. Я не буду обследовать тебя и напишу липовую бумажку, потому что больше идиотов нет, которые готовы тут батрачить, — он небрежно откинул мою руку, подходя к столу. — Но если вдруг ты захочешь хорошо провести время — приходи. Мужчина пошло засмеялся, отдавая мне листок с его подписью. И, когда я уже выходила, ударил по заднице. Проглотив обиду и возмущение, я решила для себя, что этому вонючему куску дерьма еще придется заплатить за все его слова и поступки. Чтобы начать учебу мне надо отдать все те бумажки, которые выписывали врачи, главному врачу, ведущему меня в этой тюрьме. Никогда бы не подумала, что так захочу учиться. Лишь бы больше не приходить в этот корпус. Медленно идя по коридорам этого сооружения я поняла, что здесь были все омеги. Не было ни одного «нормального». И неважно были они больны или полностью здоровы. Я видела омегу, который проходил химиотерапию. О нём тут заботились, старались сделать всё, чтобы он выжил. От этого становилось теплее, ведь, если я что-то подхвачу, то меня тоже обязательно будут пытаться вылечить. Постучавшись в дверь с золотистой табличкой, я дождалась приглашения и вошла в кабинет. Врач не посмотрел даже в мою сторону, что-то записывая в тетрадь. — Вам что-то надо, мисс? Я положила все анализы и толстую тетрадь на стол и собралась уходить, но меня остановил врач. — Все прошло нормально? — привстав из-за стола, он внимательно осмотрел меня. — Вы в прошлый раз выглядели намного лучше. — Да, со мной полный порядок. Я просто немного не выспалась, вот и всё, — быстро пролепетав, выбежала из кабинета, направляясь в общежитие чтобы забрать свои вещи. Сейчас мне надо идти на уроки. Желание как-то приубавилось. Начнем с того, что форму мне так и не сшили, и сегодня придется — ура — идти в своей одежде. А там мне надо будет знакомиться с людьми, которые не факт, что примут в свою огромную «семью». А еще раздражали омеги, которые пришли на мой этаж, чтобы помыться. Я ждала этих зараз уже двадцать минут. Да, я жила на этаже одна. Вообще все общежития делились на женские и мужские. Потом оставили для девушек одно общежитие, но и то вскоре отдали парням. Когда я приехала, случился казус и искали самое малозаселенное здание, мне отдали шестой этаж, на котором тоже раньше жили парни. В общежитии на каждом этаже имелось по два душа, на первом этаже была огромная кухня, которую заполняли рабочие. Хоть с этим мороки не было. Вот только одна проблема все-таки была. Второй душ был сломан, и сделать его могли только через месяц, а пока мне надо ждать ту паскуду, которая сейчас занимала рабочий душ. Но, чёрт, где эта зараза. Честно слово, глотку перегрызу. Ну, вот он. Вышел, трясёт головой, гаденыш. — С какого хрена ты тут? — решаю высказать всё, что думаю по этому поводу, ведь если промолчать, то каждый раз буду так ждать, в этом я почему-то уверена. — В смысле? Парень смотрит на меня с удивлением, которое вскоре переходит в презрение. Он поправляет каштановые волосы, зачесывая их на лоб, оглядывая меня с ног до головы. — Я хотел помыться, — он прислонился бедром о дверь, тем самым не давая пролизнуть мне в заветное место, вся моя уверенность улетучилась в миг. — И меня не волнует, что теперь этот душ только твой. Он принадлежал всегда мне и отказываться я не буду от удовольствия помыться с утра. Поэтому вставай раньше или можешь ждать. Парень щелкнул меня по носу, а после положил руку на щеку. Его пальцы обводили каждый контур моего лица, а я не смела и слова сказать. Да что ж со мной такое?! — Господи, какая ты ущербная. Омега ушел, при этом не забывая вилять бедрами и недовольно фыркать, бубня себе под нос какие-то колкости. И, дождавшись, пока этот шлюшонок уйдет, я быстро забежала в душ, тяжело дыша. Водные процедуры не заняли и пятнадцати минут. Я торопилась, потому что время не зависело от меня и его оставалось катастрофически мало. Я была немного на взводе, и поэтому из рук все падало. Почистив зубы, я набрала в ладони воды и плеснула себе в лицо, чтобы взбодриться. Посмотрев на себя в зеркало, я горько улыбнулась, пытаясь самостоятельно подбодрить себя. Если не я, то кто? Опомнившись, запахнула халат и сложила полотенце, последний раз бросила на себя взгляд и кивнула. Добралась до комнаты на удивление быстро: всего лишь за две минуты я прошла с одного конца коридора до другого. Осталось всего лишь одеться в более-менее вызывающую одежду и пойти на историю. Никогда мне не нравился этот предмет, казался слишком скучным. Я одела черные зауженные джинсы, в которых было до невероятного удобно. Ох, сколько километров я в них прошла и столько же приключений на пятую точку находила. На верх надела ярко-желтую майку, облегающую мое тело, словно вторая кожа. На ноги натянула кроссовки и стала рассматривать себя в зеркало, выискивая изъяны. Не найдя таковых, принялась за расчесывание своих длинных и в данный момент ненавистных волос, которые после заплела в два хвоста. Вновь посмотрев в зеркало, поняла, что мне очень даже идет эта прическа, придавая какой-то детский вид. Макияж на скорую руку, и я готова. — Не совсем. Прихватив с собой сумку, я на ходу одела толстовку, которая скрывала всю меня и была почти до колена. В ней я себя чувствовала намного защищённее. Меня как будто обнимали друзья. Забежав в кабинет вместе с прозвеневшим звонком, я извинилась и села за парту, слушая преподавателя, который то и дело задавал вопросы, кидая игрушки. Кажется, все привыкли к такому, но для меня это было дико, и, когда игрушка прилетела в меня, я стушевалась. — Извините, — встав из-за парты, подняла игрушку с пола. — Вы не могли бы повторить вопрос? — Да, могу, — мужчина по-доброму улыбнулся. — Так как осталось пятнадцать минут до конца урока, я попросил вас рассказать о себе. — Меня зовут Джазмин Аранд, мне семнадцать лет и, к моему великому несчастью, я родилась омегой, — обведя свой класс глазами, я наткнулась на ту выскочку. — Меня словно разрывает изнутри. Я всю жизнь мечтала о путешествиях, а тут… Крах мечтам. Я увлекаюсь танцами и игрой на гитаре, еще, говорят, что неплохо пою. Преподаватель косо посмотрел на меня и отпустил класс, оставляя только меня. Он подозвал меня, усаживаясь за стол. — Джазмин, я не знаю, что ты чувствуешь, но уверен, что сейчас ты просто запуталась. Я понимаю тебя, ведь природа создала меня омегой без обоняния. Но, я прошу тебя, если вдруг что-то случится — приходи. Помогу, чем сумею, напою тёплым чаем, и мы сможем просто поговорить. Поэтому прекрати думать, что если ты стала омегой, то все кончено. Даже у меня есть пара и двое детишек. Быть омегой не так плохо, Джазмин. — Джаз, — тихо ответила, сажая игрушку на стол. — Спасибо. Больше выдавить из себя не получилось. В этом месте все хотят мне помочь, но только этот человек предложил реальную помощь и подобрал именно те слова, которые были просто необходимы. И до обеда я ни о чем не могла думать, кроме как об удивительном мистере Гордоне. В столовой было столпотворение, и мой нос безумно болел от нахлынувших запахов. Хотелось чихнуть, но потом организм передумывал, и я оставалась недовольной. Набрав на поднос макарон с какой-то подливкой и булочек с питьевым йогуртом, я двинулась в сторону свободных столов, но не дошла до них всего лишь одного метра и чихнула. Поднос из рук выпал, а я вновь громко чихнула. Вопль. Открыв глаза, поняла, что всё вывалилось на того выскочку, который с утра испортил мне настроение. Все, добрость пошла. — Ты, криворукая дура, как ты могла выронить поднос?! — парень прыгал за столом, пытаясь стряхнуть макароны, но только размазывал их по себя. — Идиотка, тебе тут не выжить! Махнув рукой на высказывание парня, я схватила с его подноса булочку и пошла в сторону класса, чтобы спокойно дожевать хлебобулочное изделие. Нос до сих пор чесался, но было чувство удовлетворенности. Во-первых, я насолила тому дурному выскочке, а, во-вторых, булочки здесь делают на славу. Остаток дня я ходила с широченной улыбкой и полной удовлетворенностью в себе, но только огорчало одно: булочка была слишком вкусной и одной мне было мало. В следующий раз наберу штук пять. Но только вот я нажила врага, который не будет со мной мил.