Дракон дорогу перебежал

Зия потерлась щекой о подушку и, не открывая глаз, попыталась перевернуться на другой бок. Пронзившая тело тупая боль не только не дала сменить положение, но и вынудила глухо застонать сквозь стиснутые зубы. Она распахнула глаза и в ужасе осознала, что находится в неизвестном месте. Белый потолок, резко контрастирующий с темными каменными стенами, никак не мог походить на ее личную комнату, выкрашенную в теплые тона. Сдерживая истерику, Зия пыталась дышать правильно и не плакать — слезы в такой ситуации уж точно не помощники. Ей понадобилось довольно много времени, чтобы успокоиться, взять себя в руки и вспомнить, что передовало подобному пробуждению. Последним перед обмороком ей запомнилось темное лицо мужчины и почему-то женский голос. Поднатужившись, она пришла к правильным выводам и даже выдохнула с облегчением — если уж не оставили умирать, значит, все не так плохо. Да и судя по тому, что еще жива и чувствует себя лучше, чем могла бы, не так сильно пострадала, как казалось. Ее нервный смех разбил тишину, в голове прочно застрял образ ледяной иглы, торчащей из груди. Рука слабо дернулась, проверить рану, но не смогла оторваться от одеяла. В голову закралась мысль о том, что из нее сделали нежить. Но боль мертвые не чувствуют. Начать проверять соответствие себя с нежитью не дали — дверь тихо скрипнула, и внутрь комнаты просочилась ее давешняя знакомая, та самая с красными волосами и в белой одежде, что нагадала изменения. Алиса пришла с подносом еды в руках, и когда сгрузила тарелки на тумбу, присела на стул рядом с кроватью. Зия немного укорила себя за доверчивость — та пришла все в тех же белоснежных одеяниях, навевающих мысли о белой магии. Но сейчас это больше походило на попытки демона выдать себя за ангела. Тем не менее, бросаться с обвинениями во лжи Зия не спешила, здраво рассудив, что еще успеет. — Сейчас… — выдохнула Алиса и замолчала, словно не знала что ей сказать. Но, увидев скользнувший в чужих глазах страх, поспешила успокоить: — С тобой все нормально! Учитель тебя исцелил… Зия и сама уже открыла рот уточнить, но та мотнула головой и догадалась о мучавших ту сомнениях: — Он же черный маг, не лекарь. Но ты не переживай, мази и зелья за несколько дней поднимут. Домой вернешься как новенькая. Алиса как-то устало вздохнула, словно сокрушалась про себя, костерила злого с утреца учителя, свалившего на нее всю заботу о раненной, и, поправив белое покрывало, сказала то, что следовало: — Ты уж прости нас, мы тебя не увидели. Нельзя так быстро сходить с тропы лешего. Зия уже и сама догадалась, почему все случилось так, как случилось. Слышала о шутках и способностях лесного духа, да только не думала, что это правда. Куда больше ее интересовало иное: — Вы правда отпустите меня домой? Все же одеяние и миловидность сидящей рядом Алисы при первой встрече ввели ее в заблуждение. Невозможно представить, чтобы подобная девчушка оказалась именно темным магом. Это не укладывалось в ее голове. Они ведь все страшные, старые и противные. В свете ходящих о них слухов и общих стереотипов картина вырисовывалась удручающая, совсем не схожая с реальностью. А раз так, то может и в остальном лжет, и вообще, вдруг это страшная старуха, притворяющаяся такой вот молодой? — Ну да, — пожала та плечами, с этаким недоумением поглядывая на Зию. — А что нам еще с тобой делать? — В жертву принести? Крови моей напиться? — предположила Зияя, на что Алиса только рассмеялась: — Не практикуем. Обходимся донорской для ритуалов, а для питья вообще не используем — не вампиры же. А человеческие жертвоприношения — прошлый век. Маги — люди, а не дикари. Алиса говорила уверенно, словно объясняла что-то простое. Зия могла поверить, но продолжала хмуриться и сомневаться: — А как же пропавшие люди? — Это не к нам, — открестилась та сразу, еще и руки выставив ладонями вперед. — Этот год Дик был паинькой и не убил ни одного человека, — доверительным шепотом поведала и захихикала, представив учителя паинькой. Но не говорить же, что за ним горы трупов в прошлом остались? Тогда можно сразу поставить крест на плане. А план у нее имелся простой и элементарный: скрестить личность А — Дика Крейвена, своего вредного учителя, с личностью В — Зией Эленор, предназначенной ему Судьбой. Совместить их в браке, так сказать. — Давай я тебя покормлю? — предложила, кивая на тарелку с однородной массой, напоминающей кашу. Зия зыркнула туда, нахмурилась и неуверенно кивнула — кушать-то хотелось. Когда Алиса помогла ей присесть и потянулась за тарелкой, она испытала последний укол сомнений, но каша на вкус оказалась куда как вкуснее, чем предполагалось. — Она только выглядит малосъедобной, — с улыбкой фыркнула Алиса, чередуя ложки и чашку с чаем. Зия вяло угукнула, послушно проглатывая не жуя, да и что можно жевать в клееподобной массе? Вкус жирного масла и каких-то непонятных специй несколько скрашивали консистенцию, так что она не жаловалась, доедая последние крохи. Стоило посуде опустеть, как Алиса поднялась, собрала все и ушла, пообещав вскоре вернуться. Но следующим дверь открыл какой-то незнакомец, бледный и невыразительный. Он вошел внутрь, неся пару ящиков и сундук, сгрузил ношу у стены и замер там же. Каким-то шестым чувством Зия поняла, что этот неживой. Да и, присмотревшись, заметила, что мужчина не дышит. Мало этого, так очень скоро он начал испускать неприятный могильный холод. Хотелось сбежать отсюда как можно дальше. От подступающего обморока ее отвлек шум за дверью, да и мертвец вдруг резко отошел от прохода и вновь застыл. В коридоре же раздался крик, лишенный слов, мужской резкий ответ, девчачья ругань, звук разбивающегося стекла, приглушенный мужской ойк, невнятная тарабарщина третьего голоса, ряд бьющегося фарфора, гневная отповедь мужчины, приглушенный разговор и, наконец, дверь распахнулась. Невозмутимая Алиса вошла, выгнала мертвого и заперла дверь, громко хлопнув ею, словно поставив точку в разговоре с неизвестным. — Сейчас я все приготовлю и обработаю раны, — с хитрой и злорадной ухмылкой оповестила она, начиная вытаскивать пузырьки и коробочки из ящиков. Зия открыла было рот спросить, но передумала, молча наблюдая как та смешивает некоторые жидкости и мази, разматывает мотки бинтов… Когда все приготовления окончились, Алиса присела на стул у кровати и спустила одеяло к бедрам, оголяя обнаженное тело враз смутившейся Зии. Пропитанные кровью и мазями повязки почти не присохли к ранам, но та все равно вздрагивала от боли каждый раз, когда новый отрезанный слой бинта снимали. Алиса только губы кусала, ее руки мелко подрагивали от волнения, но работала она неумолимо быстро. — Ты сказала, что лечил меня твой учитель, — вспомнила Зия, воспринимая то лечение подобно тому, что происходило сейчас. — А раздевал меня тоже он? Та головы на нее не подняла, только тихо фыркнула, уже промокая ватным валиком, смоченным в отваре, неглубокие совсем раны. Некоторые из них даже присохли, а другие покрывала мокрая сукровица и выделяющаяся кровь. Зия на свое тело смотреть спокойно не могла, поэтому следила за мимикой Алисы, очень сосредоточенной и серьезной, и ответ скорее по губам прочла, чем услышала: — Нет. Испытав некоторое облегчение, она все же спросила: — А почему? — Дик… злой и нелюдимый, как дракон. Он сделал что смог еще там, иначе ты бы уже умерла. Он не жалует посторонних, — высказалась Алиса, сменив валик на пипетку, из которой капала желтоватую жидкость в каждую рану. Там, куда оно попадало, образовывалась пена, которую почти сразу снимали другим кусочком ваты. — Целителей здесь нет. Стоило ей это сказать, как дверь распахнулась, и внутрь вихрем влетел статный мужчина, сейчас несколько расхристанный и злой. Зия как-то сразу почувствовала себя дополнением к мебели, потому что смотрел маг исключительно на вздрогнувшую Алису, и выговаривал ей же: — Ты, маленькое чудовище, не смей глушить меня магией и уходить от разговора! Научилась колдовать и думаешь, что со мной тягаться можешь?! — Учит… — Сначала! — воскликнул он. — Сначала кусок облезлой блохастой шапки, орущий по ночам, потом не затыкающаяся головешка, безвылазно сидящая в библиотеке, после это копытное с аллергией на моих умертвий, а теперь в моем доме челове-ек! Что-о да-альше? — сокрушался маг. — Может, священников приведем? Впрочем, зачем мелочиться — сразу Ковен здесь поселим! — проорал Дик, яростно сверкая синими глазами. — Помоги лучше, а не трать время на бессмысленное, — хмыкнула Алиса, совершенно не впечатлившаяся пламенной речью. — Если кот с наследственностью темных акров* и лошадь полупегас для тебя такая трудность — можешь хоть в город их вернуть, а на Генри не бузи, Генри тихо сидит и никому не мешает. — У тебя совесть есть? — Это у тебя ее нет, учитель, — выдохнула, заканчивая смазывать раны и переходя к наложению новых повязок. К сожалению, в одиночку это осуществить сложновато, поэтому она впервые за все это время подняла голову и поглядела на уже успокоившегося мага: — Поможешь? Пусть со вздохом, но рукава он закатал. Зие же оставалось только молча дрожать от прикосновений его холодных пальцев, придерживающих ее в сидящем положении, и от давления затягивающихся бинтов. Дик только вздыхал мученически и примерно на шестом таком вздохе что-то сколдовал, из-за чего Зия наконец-то перестала подрагивать и кривиться — боль утихла, а кожа словно онемела. Когда последняя скоба сцепила бинт, а ее, Зию, уложили обратно на постель, маг отошел в тень, сливаясь со стеной и теряясь там, укрытый тьмой. Алиса никак его исчезновение не прокомментировала, перемещаясь к ногам, на которых всего-то пару ран имелось. — Ты его не бойся, — проговорила негромко, проделывая те же процедуры. — Дик хороший, просто… сложный. Не любит, когда кто-то новый появляется в его жизни, не любит, когда что-то выбивается из обычного уклада. И никому не доверяет. Он как… обиженный ребенок. — Тогда почему ты пошла к нему в ученицы? Чему он тебя учит? — спросила, устраиваясь удобнее. — Наверное… — прошептала, пряча взгляд под челкой, — потому, что я ему нужна. Нельзя вечно отталкивать от себя всех. Ему пора исцелиться. Зия сглотнула, не решаясь расспросить. Она понимала, что не может судить о других, не может понять, чем страдает его душа. И не должна в это вмешиваться, потому что посторонний может только все сломать. — Спать не хочешь? — спросила Алиса, натягивая на лицо улыбку. — Да, — кивнула, очень четко воскрешая в памяти образ Дика. Он выглядел одиноким. Красивый, молодой черный маг, душу которому лечит его ученица. И почему он не похож на всеобщие представления — с крючковатыми пальцами, горящими огнем глазами и всем прочим? Окажись все так — ей было бы проще его … ненавидеть? — Отдыхай, сон лечит, — сказала Алиса, когда собралась уходить. Зия тогда уже почти дремала. — Я позже зайду. *** Следующее пробуждение получилось не таким болезненным, хоть поначалу Зия вновь испытала удивление. Алиса пришла очень скоро, принесла вкусный супчик, накормила, а потом они долго сидели и молчали. Тема для разговора все никак не находилась, потому что одна не могла слушать о магии, а вторую не интересовали обычные девичьи беседы. Они не могли обсуждать общих знакомых, точно как и наряды или украшения — Алиса на подобные речи только угукала вяло, слабо понимая суть. Но, конечно, через некоторое время разговор завязался, начавшись с вопроса о последнем резком изменение погоды и все же перейдя на более сложный уровень… Свободно Алиса говорила только о магии, разных материях, алхимических трансмутациях. Многое из сказанного оказалось непонятно не только Зие, но и самой рассказчице. Алхимию она знала постольку поскольку и не имела понятия, как можно сделать из свинца золото, из угля — диамант, а из глины — сапфиры, но эта тема ожидаемо нашла отклик в женских душах, любящих украшения. Оказалось, что это даже весело — слушать рассказы о неудавшихся заклинаниях, о каверзах и ошибках, приведших к самым странным последствиям. В одном только не нашли они понимания — в отношениях с родными и друзьями. Алиса ошибочно видела во всем выгоду и проявление эгоизма, сидела в безлюдной башне страшного мага и общалась только с лесными существами. Пусть и выбиралась в город — явно не с целью завести друзей. О прошлом и вовсе говорить не хотела, плечами пожимала и улыбалась. Зия сразу заметила, что та смотрит непонимающе, слушая семейные рассказы, но поначалу не придала значения, а потом… Неудобно говорить о своем счастье тому, кто его лишен. Иначе почему десятилетняя девочка, пусть и выглядит она значительно старше, учится магии, а не живет с любящими родителями? Значит, нет этих родителей. Или любви… Вздыхая над мечтами о сокровищнице, девушки все же забрели в дебри чувств, в которых более подковано себя ощущала Зия, сразу вылив на новую знакомую жалобы на друзей, вспомнив кучу детских смешных ситуаций. Как-то так в разговоре впервые было упомянуто имя одного им знакомого мага… Перемывать косточки Дику было на удивление увлекательно для обеих, а Алиса, конечно же, только уверилась в правильности своего решения. Она с чувством пересказывала некоторые интересные факты и ситуации, связанные с магом, поминала его «ласково» и хохмачила. Рассказала о его последней попытке привести сюда женщину и сработанных ловушках на его личных покоях покоях. Рассказала о том, как их конь звезданул учителя в зад, тот упал и копчик забил. О том, как был поцарапан Мраком, за срыв его кошачьей охоты на летучих мышей. Много всякого повспоминала. А Зия болтала о любимых родителях, которые пусть и строгие, но заботливые. Говорила о них с теплом, без злобы и обиды. Ведь родители всегда желают счастья своим детям, порой, не советуясь с самими детьми. Алиса тактично молчала, кивала и брала на заметку сказанное. Поведала об их с подругами ребяческих вывертах и наказаниях за глупости. О том, как с мальчишками лазили по крышам и прятались от разозленных взрослых, о том, как пирожки таскали, а потом убегали от мужа пекарши. Как пугали домашнюю живность соседей. А потом ее в качестве наказания заставляли прочитывать двадцать страниц на иностранных языках. Вот так вот сидеть и просто болтать оказалось здорово. Девушки даже не заметили, как пришел вечер и только слуга, принесший ужин, невольно напомнил им о времени. Зия глотала слюни, смотря на тарелку с мясом, но послушно ела кашу, понимая, что сейчас лучше не употреблять тяжелую пищу. В то время как Алиса без зазрения совести доедала третью порцию жаркого, зажевывая его ломтиками говядины и заедая салатом из большой миски, в которой, скорее всего, его и замешивали. Зие оставалось только удивляться такому аппетиту и давить непроизвольную зависть. Она-то боялась поправиться, что случалось в периоды праздников. А подругу это, казалось, совсем не волновало. Наконец, когда посуда опустела, Зия решила спросить о несоответствии количества поглощаемой пищи и размерах поглотителя. Это же настоящее нарушение физических законов — столько вместить в себя без видимых внешних изменений — даже животик не раздулся. Но на вопрос Алиса лишь пожала плечами и отделалась простым ответом: она — растущий организм, и занялась сменой бинтов. Те немного испачкались в крови, а мазь потемнела до зелено-коричневой. Алиса успокоила тем, что так и должно быть, поэтому и нужно часто менять повязки. И меньше двигаться и не напрягаться, ведь организму нужно время, чтобы раны зажили достаточно хорошо. И снова после этой процедуры Зию сморил сон. Она уже не услышала тихого стука в дверь и не увидела заходившего в комнату мага. — Как вы тут? — внимательно осматривая умиротворенное бледноватое лицо спящей, поинтересовался Дик. — Лучше, чем могло бы быть. Энергия башни действует не лучшим образом на живых, но ее это обошло стороной. Это удивительно, но магическое поле не вредит ей. Остатки рассеянной энергии циркулируют Через нее. Определенно, проявившийся талант к Не светлой магии. Что скажешь? — Вообще-то я спрашивал как ее здоровье, и почему ты просидела здесь так долго. Но согласен, это интереснее. Крейвен присел на край кровати, прощупывая лежащую девушку энергетическими щупами. Когда его магия проникла внутрь, та содрогнулась и неожиданно расслабилась, блаженно улыбаясь. Мужчина отметил, какой милой и очаровательной сделала ее простая улыбка, и едва не пропустил то, что искал. — Стихийник. Что-то непонятное, кажется в ней сильно разбавленная кровь не человека. Скорее всего — сидхе. При этом стихия без точного направления. Наверное, предрасположенность ко всем сразу. Но все настолько слабо, что проявилось только в возрасте подросткового роста-развития под влиянием сильного эмоционального всплеска в момент близкий к смерти и близкого контакта с чужой магией. Все это стимулировало пробуждение ее наследственности. В ином случае она бы до конца своей жизни прожила как обычная женщина. Ну, почти как обычная. — То-то она мне показалась слишком красивой для человека. Пробуждение дара в таких же условиях, как у людей. — Ага, — отозвался Крейвен, сверля задумчивым взглядом тонкие ключицы, обтянутые нежной кремовой кожей. Пышная грудь под покрывалом мерно вздымалась и опадала. Тревожный колокольчик в его голове звенел, но его стойко проигнорировали. — Может ли быть, что развитие ее сил будет прогрессировать как у других сидов? Ей бы не помешало хотя бы иммунитет выработать, — продолжала мысль Алиса. — Да, — все так же односложно, не сводя взгляд, словно не доверяя ему. Или напротив, слишком хорошо себя зная. — Учи-итель, вы меня вообще слушаете? Или так залюбовались ею, что последний мозг устремился вниз? — Зная, что попала в точку, Алиса с самодовольством поднялась со стула и наклонилась к мужчине. — Ведь понравилась? — прошептала ему на ухо . Тот приструнил агрессию, выдохнул, упуская странное предчувствие. Все равно не мог понять, что же настораживает так. — Тебя это разве касается? — спросил он в ответ, отворачиваясь и сосредотачиваясь на ученице. — Хоть бы спасибо сказал, такая редкость оказалась в твоих руках. Я, между прочим, столько сил за сегодняшний день потратила. Она меня морально вымотала — душевные разговоры точно не моя стезя. А ты еще и недоволен, — высказалась, выпрямляясь. — Я тебе всех диковинок с округи пособирала, а ты еще фырчишь. — Твоя идея и твое исполнение? — догадался Крейвен. Алиса его вопрос проигнорировала, сразу же переходя на иную тему: — Зия проспит до утра, завтра мне нужно в город — дать знать ее родителям, что их чадушко живо-здорово. Не оставляй с ней умертвий: сиды слишком остро чувствуют дыхание смерти и пока она не научится блокировать это — ей будет плохо. Сегодня вообще чуть в обморок не грохнулась за каких-то десять минут общества с очаровашкой Релем. — Хочешь сказать, что помимо лошади, мне нужно заботиться и о ней? — Да. Видя, что маг снова закатывает глаза, молча вопрошая, за что ему свалилось такое счастье, Алиса ободряюще хлопнула его по плечу и виновато улыбнулась: — С ней не должно быть много проблем — только покормить, если сама будет не в состоянии, помочь дойти до уборной и повязки менять. Я бы отправила Фора, но тогда несчастные люди уверятся, что их доченька отправилась на алтарь черному магу. И ладно бы, если бы не вероятность, что уже через два дня они с факелами, вилами и мечами подопрут твои стены. — Только долго не пропадай, а не то я рехнусь. — Да ладно, почти за год общения со мной не свихнулся — значит, и это выдержишь, — Алиса усмехнулась и медленно выплыла из комнаты, оставляя мага и его будущую жену наедине. Крейвен же, не догадываясь о столь больших планах ученицы, любовался плавными чертами милого личика. Он, знатный бабник, признавал привлекательность «находки», но ее-то как раз осквернять не хотелось. Эта девушка заслуживала романтической сказки, на которую он не способен. Более того, поддаться сиюминутным желаниям и этим испортить жизнь этому белокурому ангелочку, казалось совсем плохой идеей.