Счастье в неведении.

Это праздное размышление о своих поступках вдруг увлекло его настолько, что мужчина пришел в себя лишь тогда, когда сигарета в его пальцах истлела полностью и чуть обожгла его, от чего Ловкач дернулся и с досадой увидел, как пепел просыпался ему на штаны. Он хотел, небрежным жесток руки, стряхнуть пепел прочь, но вдруг был остановлен мягким женским голосом: - Господин, не стоит, прошу вас. Мужчина удивленно глянул в сторону и увидел, что рядом с ним стояла одна из его молоденьких служанок, рыженькая как лисичка и такая же тихая. У нее были кудрявые волосы, огненно-рыжие, пышные и им явно было тесно в том тугом пучке, в который девушка их собирала, так как слегка небрежно выбивались на волю некоторые локоны. На вид ей было лет девятнадцать-двадцать. Прекрасное светлое лицо, не запачканное грехами, лишь маленькие веснушки были на коже, придавая “лисичке” более подростковый вид... пышные ресницы делающие взгляд серых глаз еще выразительнее. Если бы они были бы зелёные, то Ловкач, непременно любя в мыслях, окрестил бы девушку ведьмой. Его всегда немного удивляло, почему женщин обижало это обращение? Змей не раз в своих путешествиях встречал женщин, так называемых ведьмами, и каждый раз эти особы его удивляли своей практически неземной красотой, удивительной осведомленность о том, что происходит в мире хоть и жить они могли чуть ли не на краю света. Они были мудрым и много знали... Почему женщины злятся? Они во власти стереотипов. Что ж, пусть и дальше прибывают в клетке невежества... Продолжая изучать свою внезапную гостью, он удивился тому, как сильно он ушел в свои мысли, что не заметил ее рядом с собой, пока девушка не подала голос. Ее вид навеял ему нежный возраст его Мари, но от этого он лишь тяжело вздохнул. Она была уже одной ногой в том возрасте, когда девочки становятся девушками, прелестными девами, которыми бредят бойкие юноши, у которых на уме лишь ласки да поцелуи и нечто больше... Лишь мысль об этом заставляла Ловкача уже сидеть на месте не так спокойно. В нем возникало желание вернуть Мари немедленно, чтобы она всегда была перед его глазами. Укрыть девушку от... жалких пародий на него. Она заслуживает другого... На этом мужчина полу прикрыл глаза отпуская мысли, прочь, не давая им завершить его раздумья. Впереди были лишь трудности, новые хлопоты... Змей знал, как девушки в этом возрасте могли быть невыносимы, особенно в период, как они сами это называют, “красных дней”. Тут мужчине захотел усмехнуться, какие только названия для этого женщины не придумывают... Собственно он понимал, почему дамы становились такие раздражительные. В самом деле, чтобы вы чувствовали, когда из вас каждый месяц лилось бы рискуя запачкать дорогое белье, платья и постельное белье? Тут как-то невольно становишься нервным... Но конечно он лишь со стороны за этим наблюдал, а теперь одна из этих взрывных леди будет жить с ним под боком. Он готовился к самым разным упрекам по поводу и без... Пока Ловкач об этом думал, то не сразу заметил, что девушка, подойдя к нему, склонилась и стала убирать упавший пепел сперва с ковра, а затем, немного выпрямившись, осторожно убрала его с штанов, своими белоснежными ручками. Но только она пожелала отнять руку, как вдруг змей мягко взял ее за запястье и задержал, вызвав тем самым вопросительный взгляд. Пальцами он стал мягко сжимать запястье, приятно массирую кожу. Но только служанка хотела озвучить свой вопрос, как Ловкач вдруг опустил ладонь девушки себе на пояс, а затем чуть ниже, вызвав тем самым смущение на лице лисички. Это нашло на него спонтанно. Настигло внезапно как ветер путника на пути... Ему нужны были эти прикосновения... Прикосновение этих алых губ. Мужчина смерил девушку томным взглядом. - Господин...? - но тот в ответ ей лишь чуть ухмыльнулся, склонив голову к плечу. Он немного развел ноги, намекая на то место где должна быть девушка. Она же была не глупая и поняла почти сразу намеки мужчины. - Господин, я не могу... Я... - Ох, прошу... Не заставляй меня, тебя уговаривать... - змей обольстительно взглянул на служанку. Сладостный грех был в его очах, а каждый взгляд пропитан сладострастием как сиропом бисквит. Он обволакивал собой как паутина. В его глазах грешник шептал тонкими устами самые смелые мечты, которым не поддаться было невозможно. Девушка царапнула ноготком пуговку на его штанах... Она безвольно смотрела в его глаза, не понимая, что чем дольше она в них смотрит, тем сильнее она увязала в их чарующей тьме. Вторую руку он плавно опустил лисичке на плечо и едва нажал... Но этого ей вдруг хватило, чтобы мягко рухнуть на колени перед змеем. Беззвучно она удивилась сама себе, тому, как это вышло, легко, без сопротивления... Она лишь смотрела ему в глаза и за соблазном увидела почти ничем не прикрытую силу и власть... Он был возмутительно уверен в себе, настолько, что это почти обезоруживало любого. Вот и ее сопротивление закончилось даже не успев начаться. Или же она просто не хотела сопротивляться? Женщины частенько скрывают за “нет” охотное “да”. Змей очаровательно растянул тонкие губы в ласковой улыбке, тем самым подталкивая девушку к согласию, а вмести с ним и к действиям. После томительного безмолвия, лисичка вдруг поддалась молчаливому уговору. Ее тонкая рука легла на колено Ловкача, а та, что он держал, мягко освободилась и принялась расстегивать его штаны. Девушка знала, что он все равно ее не отпустил бы... Мужчина положил руки на подлокотники и откинулся на спинку кресла, расслабившись. Его маленькая слуга расстегнула ремни, а затем штаны и как не странно без какого либо смущения. Уже не впервой? Возможно... Его это не смущало и уж тем более не удивляло. Если раньше нужна была девственница чтобы поймать единорога, то теперь наоборот, нужен единорог, чтобы поймать деву. Пока мужчина об этом рассуждал, то не заметил, как тонкие пальчик оказались в его брюках, и мягко прохаживаясь ноготками, добрались до его достоинства. Он опустил взгляд, на девушку полу прикрыв глаза. Ловкач любил смотреть, как они это делают... Поступившись с гордостью, они поддавались желанию угодить мужчине и его низменным желаниям. Его это забавляло... Насколько сильно человек мог прогнуться? Очень деликатно принялась она ласкать своего хозяина, мягко обхватив его член ладошкой. Нет, ей не стыдно... А пыталась еще притворяться приличной. Ее прикосновение было нежно словно лепесток розы, вот только Ловкачу было все равно... Змей желал получить сиюминутное наслаждение, быстрое и немедленное, как доза наркотика для больного. - Не медли, лисичка... - его голос звучал, ласково скрывая за собой приказ. Служанка взглянула на него из-под прикрытых ресниц и покорно склонила голову, коснувшись губами головки члена. Она прикрыла глаза, начиная свои чувственные ласки. Ее дыхание и губы были похожи на шелк, что медленно обволакивали его, заставляя чувствовать, как кровь приливает, заставляя плоть в ее руках твердеть от возбуждения. Чувствуя это, лисичка медленно провела по члену языком, оставляя мокрый след. На ее лице было наслаждение... Или же это просто притворство? Мужчину это не волновало... Его лишь волновало, чтобы ее глотка была лучше разработана. Открыв аккуратненький ротик, служанка облизнула губы, а затем плотно их сжав, снова прижалась к кончику головки и стала медленно брать возбужденную плоть в рот. Ее уста были напряжены и тем самым приятно сжимали достоинство своего хозяина, но потом, остановившись, она сделала короткую паузу после которой начала двигаться. Ловкач заметил, что лисичка не брала его полностью... Видимо опыта у нее все же было мало. Что ж тогда он ей его подкинет... Подумав так змей, нехорошо ухмыльнулся, что конечно служанка не могла видеть. Когда она хотела отстраниться, чтобы видимо поласкать иначе, Ловкач вдруг опустил руку на ее голову и, не позволив это сделать, вдобавок к этому распустил волосы на голове у служанки. Огненные локоны, тут же получив свободу стали похожи на пожар... Сильная рука Ловкача тут же потонула в этом огне. Только это пламя не жгло его руки, не оставляло болезненных ожогов, лишь дарило ощущение того как шелк скользит сквозь пальцы оставляя после себя приятное ощущение. Но эйфория змея вдруг сменилась на что-то другое, от чего его рука мимолетно вздрогнула. В следующий миг его крепкие пальцы, зарывшись в волосы, сжались в кулак, словно пытаясь укротить этот огонь. Служанка слабо всхлипнула, ощутив твердость руки Ловкача, а затем и его безмолвный приказ, который диктовала эта же рука. Мужчина, не предоставляя выбора девушке, принялся доставлять себе удовольствие... Именно себе. Лисичка чуть недовольно поморщилась, когда змей заставил ее, взят член глубже в глотку, от чего она волей неволей ощутила рвотные позывы. Сам же хозяин довольно облизнул губы, наблюдая за неудобством девушки, но все же, прибывавшей в покорном смирении. Она терпела это, потому что он ей нравился? Потому что он ее хозяин? Нет, потому что она его боялась. Это все равно, что быть запертой с цирковым тигром в клетке... Сейчас он игрив и послушен, а в следующий миг уже рвет тебя как тряпку. Ловкач был человеком-настроением... В порыве доброго расположения духа, он мог дарить розы всем девушкам, что встречал, включая своих служанок, а в плохом мог... Впрочем, об этом лучше в другой раз. Змей вдруг чуть недовольно цыкнул, когда лисичка позволила себе немного показать зубки... или это случайно вышло? В любом случае в ответ на это, он сжал волосы служанки так, что девушка жалобно проскулила, но послушно спрятала клычки, поняв, что Ловкачу это не нравится. Ей не хотелось его злить, а поэтому она закрыла глаза, ощущая как властная рука, задавала ей направление и темп... Однако когда мужчина заходил слишком... глубоко, она предпринимала попытки отстраниться, ощущая как в горле зрел неприятный ком, что просился наружу, от ощущения инородного тела внутри. Но каждый раз попытка пресекалась болезненной хваткой за волосы, а боль... Ничто как боль, не учит подчинению. Мужчина не претендовал на нежность и в какой-то момент уже буквально ощущал нежелание девушки. Ее горло то и дело сжималось от неприятных ощущений, вот только Ловкачу от этого наоборот было приятно... Приятно заталкивать ей в глотку свое хозяйство и смотреть, как она давится им и своим бессилием... - Моя дорога, да ты совсем неопытна... Бывали у меня и лучше любовницы. Ее так и подмывало возразить и сказать, отчего же он тогда терпит ее неумение, да вот только рот был занят... И рисковать здоровьем тоже не возникало желание. Поэтому приходилось терпеть, терпеть и еще раз терпеть... Ловкач слегка закусил губу, ощутив долгожданное напряжение. Мимолетное удовольствие, он не желал его растягивать... О том, что ее хозяин готов кончить лисичка поняла довольно легко, он просто стал еще грубее, да так что в горле становилось неприятно, а змей, кажется, и не собирался останавливаться. На последних движениях лисичка слегка жалобно проскулила, чувствуя скорое разрешение, и хотела даже отстраниться, но змей ей этого не позволил. Мужчина тихо усмехнулся, назло прижимая голову девушки плотнее, зная, что ей от этого еще неприятнее... Но это было лишь легкое наслаждение, иначе бы он взялся за нее иначе... - Тише-тише... Сейчас все кончится... - прошептал змей готовясь заставить девушку испытать унижение. Он довольно склонил взгляд на лисичку, когда его рука, наконец, остановила ее. Сжав в ладони язык шелкового пламени, Ловкач довольно облизнул нижнею губу, видя, как девушка от настигшего ее внезапного отвращения, зажмурилась и сморщилась. От судорог и интуитивной попытки избавится от причины неудобства, горло служанки стало сжиматься. Она ощущала как чуть не задыхается от того с какой наглостью змей кончил прямо в нее. Его горячее семя излилось ей в горло и от этого ее начинало тошнить. Но хозяин был неумолим... Он видел, как девушка давится и морщится, но даже не думал ее отпускать. Смотря на ее сдержанные метания, мужчина получал дополнительное удовольствие. Ее небольшие мучения нравились ему... Его крепкая рука напряженно держала ее до тех пор, пока он не увидел, как затрепетало ее горло в попытке глотать. Когда Ловкач решил, что достаточно, он плавно отпустил голову девушки и положил руку на подлокотник. Однако служанка не спешила отстраняться. Если она сделает это слишком быстро, то выказала бы свое неуважение, что могло лишний раз разозлить змея. Потому она сделала это не сразу, а медленно... Не размыкая уст, стала плавно поднимать голову, и одновременно с этим прижимая язык к члену. Чувствуя трепетное прикосновение нежного языка, мужчина довольно вздохнул. В легких томился теплый воздух наполненный удовольствием и змей медленно давал ему волю с каждым новым выдохом... Он погладил девушку по голове мягким снисходительным жестом не отрывая взгляда от того как ее язык подобно змее скользит по его плоти довершая свою ласку нежным расставанием. Только ее кончик языка довершил свое дело, как вдруг раздался шаг в коридоре, и как-то совершенно неожиданно в гостиную вошла Анастасия. Заметив ее, Ловкач даже не сразу понял, что это она, пока лисичка пристыжено не ойкнула, а то есть это длилось лишь мгновение, но все же и его хватило, чтобы женщина тихо ахнув, отвернулась. - Ах, господин! - но звучало это отнюдь не как извинение, а скорее упрек. Девушка, вскочив с колен, стала спешно собирать волосы в пучок, отчаянно показывая как ей стыдно, словно вошла ее мать. Ловкач же улыбнувшись, как нашкодивший подросток, оправил одежду, снова приведя себя в приличный вид, поднялся и внезапно залебезил перед женщиной опять же, как подросток. Сейчас ему было хорошо, а потому его посетило игривое настроение. - Ох, я не хотел тебя смутить, Анастасия... Ты так тихо вошла... - произнес он слегка заигрывающим тоном и после того как закончил фразу, указал жестом руки, чтобы девушка ушла. Та, поклонившись спешно ушла, оставив их обоих наедине, красная как помидор. - Вовсе нет. - ответила женщина оборачиваясь снова к своему собеседнику. - Вы были расслаблены и потеряли бдительность... Не слышали меня. - Как я опрометчиво... - Ваше счастье, что это вошла я, а не юная госпожа. - не дала она договорить змею. - Мари? - мужчина поднял бровь и подойдя к слуге продолжил говорить. - Мари уже взрослая девочка, она бы все поняла. - легко. - Но это не значит, что она должна это видеть. - строго. - Анастасия, какая же ты правильная до безобразия... - Мой господин, это мораль и простые приличия. Девушка еще юна для такого. - Я тебя умоляю, она итак все знает. - Знать и видеть или... уж простите мне, участвовать в этом, разные вещи. Ловкач тихо фыркнул. Анастасия была права... А он не любил когда прав еще кто-нибудь кроме него. - Вы же не хотите, чтобы ваша девочка видела эти бесстыдства, ведь она еще так чиста и невинна... - “Еще...” - подумал он. - Конечно, не хочу. - вздохнув он прошел мимо Анастасии выйдя из гостиной. - Кстати, а где Мари... Что-то я не слышу стука каблучков моей девочки... - внезапно очень сладко произнес Ловкач, заставив свою собеседницу как-то нервно содрогнуться. - Она еще в городе. - Что? - голос змея резко переменился, как будто заговорил другой человек. Этот голос звучал как микс из удивления, непонимания и недовольства. - Госпожа пожелала задержаться в городе. - С чего бы вдруг? - обернувшись, спросил он. - Раньше она хотела всегда бежать оттуда как из зачумленного города. - Юная леди вдруг заявила, что нашла для себя нечто интересное. - Нечто интересное? И ты даже не спросила что? - Нет. Мужчина шумно выдохнул как бык набиравший разгон... Но как бы он не пыжился, Анастасия уже не трепетала перед ним как тогда в молодости... Если внутри она могла бояться, то внешне это было совсем незаметно. А это злило змея еще больше... Но поборов себя, он переключился на другое русло. - А она сама не говорила что? - Нет. - Как ты могла оставить ее там одну? Там ведь столько прайдох, которые то и дело ищут таких наивных дурочек вроде нее. - Вы очень плохого мнения о своей... дочери. - чуть помедлив ответила она. - Она ведь училась у вас, она не так наивна и не настолько глупа, чтобы верить всему, что ей говорят. - Ты просто не понимаешь. Я... - он резко осекся, как будто о чем-то чуть не проболтался. - Я просто знаю людей. Люди способны на такие ошибки, которые как они думали, им не свойственны. - Вы говорите так словно вы сами не человек. - “Возможно...” Нет. Просто знаю себя и достаточно узнал других чтобы так рассуждать. - говоря это он наконец двинулся с места в сторону главного входа. - Господин? - озадачено. - Неужели вы за Мари? - женщина прищурилась, как будто поймала Ловкача за чем-то. Змей остановился у самой двери и, не оборачиваясь, ответил после короткой паузы: - Разумеется, нет. Если ей приспичило учиться на ошибках, то пусть будет так. Я не собираюсь ей мешать получать опыт. - состроил он равнодушие, после чего вышел из дома хлопнув дверьми. Анастасия проводила его слегка удивленным взглядом, но удивление продержалось не долго. Нет, конечно, он не побежит за ней, Ловкач был слишком горд, чтобы бегать за малолетней девчонкой... Но что это был за странный порыв? Волновался? Беспокоился о ней? Глупость конечно, но шутка ли столько лет воспитывать ребенка и вкладывать в него столько и после этого оставаться равнодушным к его судьбе? Разве это возможно? Для Анастасии Ловкач, конечно, был чудовищем, но все же... Что-то она увидела в этом порыве к двери... Позвав, она заставила его очнуться от чего-то... Ловкач в этот момент стоял во дворе и смотрел в зеркальную гладь озера уперевшись крепкими руками в мраморные перила. На секунду в его голове стало совсем тихо и пусто, ни одна мысль не смела, шелохнуться, проявиться. Но длилось это не долго, в конечном итоге, мысли зароились у него в голове как растревоженные пчелы. Он как будто ото сна секундного очнулся и в нем он хотел куда-то идти... Нет, змей даже думать не желал о том, куда и зачем... или правильнее, за кем. Он удивился сам себе. Немного еще постояв, мужчина решительно вернулся обратно в дом. Он выше этого чувства, он крепче этой слабости... От прочей игривости не осталось и следа, как будто и не было тех нежных ласок, и не было тех сладких выдохов. Змей удивительно легко и быстро от всего этого абстрагировался. Разумеется дожидаться Ловкача никто не собирался и Анастасия ушла уже оставив того в собственных раздумьях. - И что могло ее так увлечь? - этот вопрос стал мягко, но настойчиво погрызывать его сознание в попытке найти подвох, обман... Ведь Мари раньше никогда не проявляла интерес к городской жизни, бежала от нее как от огня. Ловкач очень не хотел признаваться себе в том, что его это беспокоит. Эта столь резкая перемена застала мужчину врасплох. А что будет теперь? Что будет делать она? При мысли, что его “щеночек” мог сбежать, прельстившись жизнью в городе, он недовольно хмурился и начинал как-то нервно постукивать пальцами по столу. Впрочем, если все обдумать, он этому не так сильно и удивился бы. Запретный плод сладок... Если что-то запрещать, то потом хочется этого безмерно. Но он же ей никогда не запрещал... Разумеется, было проще дождаться Мари и спросить ее саму, и он дождется ее... Но вот спрашивать вряд ли будет. Или будет? Змей вдруг понял, что не может собраться с мыслями, а потому не мог ответить даже сам себе. - Господин? - вдруг позвал его женский голос. Ловкач обернулся и увидел Анастасию. - Все в порядке? - тактично поинтересовалась она. - Да... Просто я все еще немного удивлен тому, что Мари захотела остаться в городе подольше. Обычно она скорее спешила домой. - Время идет, люди меняются... Может Мари, наконец, смогла увидеть что-то хорошее. Девушке в ее возрасте негоже быть в вечном уныние. - Она просто не любит притворяться. - Как и вы? - Как и я. - Иногда мне кажется, что если бы я не знала о том, что госпожа ваша приемная дочь, то могла бы легко решить, что она ваша кровная. Временами вы очень похожи друг на друга. К счастью или нет... Змей мягко и со странной горечью усмехнулся. Не снимая ухмылки, он ответил: - Взгляд со стороны не редко бывает наиболее точным... - Разве что... вы злее, юной госпожи. - помедлив продолжила Анастасия. Ухмылка Ловкача сменилась на злой оскал, как будто он желал подтвердить услышанное. - Конечно. Ведь это я. А моя дорогая Мари, молода, невинна и чиста... Она не может быть злой. - От того мне порой жаль, что она попала к вам в руки, мой господин. – на выдохе. - Жаль? - он поднял бровь, приняв вид оскорбленного в лучших чувствах аристократа. Прекратив стучать по столу, он сделал шаг в сторону служанки, но та тут же отступила на шаг назад. - Простите, я забылась... – поспешно. Анастасия мысленно себя поругала, она и правда забылась и дала волю своему языку, рискуя получить по нему. Женщина все еще хорошо помнила ту ночь, когда Ловкач избил ее за излишнее своенравие. С тех пор как в этом доме появилась маленькая девочка, змей, к ее удивлению, смягчился и стал более терпим... Но в тоже время служанка понимала, что в случае с Ловкачом, это как строить преграды реке... Наткнувшись на тупик, вода будет все прибывать, пока ее обезумивший поток не снесет препятствие и все что лежит за ним... И она понимала, что однажды и он, наконец, сорвется, даст волю всему, что в нем успело собраться. Вот только ей хотелось в этот момент быть подальше и чтоб произошло это не сейчас. Женщина тут же низко склонилась перед мужчиной и продолжила: - Простите мне мое своенравие, больше это не повториться. Ловкач молча фыркнул, но ничего пока не предпринял, превращая ожидание в муку неизвестности. Но Анастасия всячески внутри себя успокаивала... За столько лет она уже успела понять, когда он способен наказать за малейший проступок, а когда проигнорирует даже неосторожное поведение. И сейчас явно было второе... Не о том у него сейчас голова болела. Все так же храня молчание, мужчина отвернулся от слуги и прошел в одну из комнат на первом этаже, что была по левую сторону, в ту самую, где на пьедестале красовались те странные доспехи-статуя. Он понимал, что за такое поведение ее следует проучить, но... Но не этим были заняты его думы. Остановив взгляд на необычном украшении этой комнаты, змей впал в задумчивость. - Можешь идти... - отстраненно произнес он. Анастасия не заставила себя уговаривать и потому поспешно удалилась, боясь, что промедление может заставить его передумать. А такое вполне было возможно... Однако мужчина с места не тронулся даже когда женщина ушла. Он смотрел на холодный узор на блеклом металле как зачарованный. Что за грубая рука вырезала их из цельного куска с такой заботой... Ему казалось, что вот-вот щелкнут застывшие в вечности механизмы и старые, холодные суставы снова начнут двигаться, а затем со скрипом блеснет сокрытое лезвие... Не раз в своем мятежном сознание он видел, как холодная полоса стали прорезала его горло, входило так глубоко, что был слышен лязг метала по кости. Это было лишь в его голове, приступ больного бреда, в те периоды, когда Ловкач метался между жизнью и безумием. Тогда ему казалось, что за свое бессмертие он отдал еще и свой рассудок, но он ошибался. Цена была неоплатна, но он будет продолжать платить... В приступе безумия, во снах или же больных фантазиях, он видел как его “украшение” вспарывает ему глотку, врезаясь лезвием прямо в кость. Он мог почти чувствовать это и даже слышать в ушах этот звук... Слышать как его собственное дыхание, булькая, захлебывалось в крови, как рвется кожа под натиском стали, позволяя ей окунуться в багрянец... Смотря на “это” сейчас, змей вспоминает те дни... И против воли слегка содрогались его кости от этого. Ведь став бессмертным, он искал смерти как одержимый, терзал себя самого страшными страданиями... Нет, он этого не понимал тогда, лишь сейчас, став выше, он видит, что происходило тогда внизу... Его влекло к смерти неосознанно. Однако мужчина до сих пор не мог понять почему... Ему хотелось проверить, насколько он бессмертен? Или же ему нравилось дразнить смерть, насмехаться над тем, что она не может его забрать? Или это просто помешательство от свалившейся силы? Хотя так ли это было важно теперь? Ловкач, тихо хмыкнув, впервые задумался о том, зачем он вообще притащил в свой особняк этот отголосок своего прошлого? А избавиться уже жалко было... Кроме того, этот пустой доспех вызывал у его гостей неподдельный интерес. Местный контингент не избалован различными диковинками...