Счастье в неведении.

Ночь балансировала где-то на невидимой грани между тьмой и рассветом не желая покидать земные чертоги, она хотела продлить свою необъятную власть, ещё хоть насколько ни будь... Ночь была жадна, как шлюха до денег, как хищник до мяса и с каждым своим приходом, она желала как можно дольше властвовать на небесах и с аппетитом откусывала по кусочку от него, становясь всё длиннее и длиннее от заката к закату... Но рано или поздно, власти её приходит конец, время было могущественнее всего в этом мире, ночь и утро были его старшими из слуг... И пусть полотно под ногами у неё уже начинало покусывать пламя рассвета, делая тьму не такой бесконечно глубокой, полуночный сумрак ещё и не думал отступать на другую сторону света, куда его гнало солнце. Над полусонным городом, по крайне мере он таким казался, всё ещё плотно лежала непроглядная тень из мрака и дыма. Тьма была густой как смола, и лишь редкие огни уличных фонарей служили маячками для страждущих... Островки света в океане грязных улиц и бездонно темных переулков. Легкий ветер лениво катил по вымощенным дорогам обрывки газет и клубы тумана, что появлялись из ниоткуда, когда часы начинали подбираться к прохладному утру. Улицы были пусты, но в тоже время всегда казалось, что в переулках кто-то перешептывается или же смотрит жадным взглядом на те самые островки света. Будто в ожидание, что робкий мотылёк подлетит к фонарю и его можно сцапать, как это делают летучие мыши, чьи быстрые силуэты мелькали ежеминутно на фоне яркого пятна во тьме. Наверно никто бы не отваживался и носа сейчас показать на неприветливые улицы города, и это было бы справедливо, ведь монстры водятся не только в детских кошмарах, мир всегда был ими переполнен, особенно в ночи сонных переулков... Они рыскали, будто мелкие падальщики в поисках сладкой наживы не разбирая пути, не разбирая лиц. Их зубы просто хотели живать, живать долго и постоянно лишь на краткие миги, делая перерывы, дабы переварить проглоченное... Как долго так уже продолжается? Кажется, так было со дня сотворения людей, и с первым человеком во мраке притаился робкий кошмар, что ещё только начинал делать не смелые шаги средь теней. Слабым новорожденным был он и страшился света, ведь только он мог обнажить его хищную личину, что ныне разбросала свои капканы и наплодила детей, словно паразит с коротким сроком жизни... Вот только этот паразит жил слишком долго... Некоторые даже живут дольше самого человека. Роются в его сгнивших мозгах, и когда череп становился мал, его обезображенное тельце, похожее на чью-то генетическую ошибку, выбиралось в мир... Из гнили, тлена и грязи он вылуплялся, как бабочка из кокона, чтобы запасть в чей-то взгляд и свить себе новое логово... Страхи, страсти и стремления, что вручались нам при рождения где-то глубоко в венах... Они были похожи на монстров, которые гнетут стадо, заставляя его бежать туда, куда не следует, бежать на убой, где ты сам себе мясник и сам себе топор. Как нам только удается так жить? Что шея всегда под лезвием, сжимаемое нашей собственной рукой... И раз речь зашла о полуночных монстрах, что спят в кровавых реках, омывающие наше сердце, то, пожалуй, одно из самых хитрых чудовищ прямо сейчас смело разгуливало по главной улице... Его не страшил свет и не пленил собой, как спасательный круг в океане темноты, он был... словно выше всего этого. Этой банальщины о тьме и свете. Настоящее счастье начинается тогда, когда ты понимаешь, что не от чего независим. Страхи и желания в той или иной степени всегда являются нашими оковами. Приятные или нет, но оковы, как их не назови Каждый раз, когда Ловкач об этом задумывался его уверенность в собственной свободе слегка подтачивалась... Его страсти, его яркие, как сон в летнею пору, желания даровали ему волю и в тоже время всегда держали её в странной узде, будто дикого жеребца... Мужчина нахмурился думая об этом, он не любил, когда что-то ограничивало его, но с другой стороны... Бороться с человеческим ограничением, это всё равно что катить камень в гору, однажды он всё равно скатится вниз и придется начинать по-новой. Бесполезно, безрезультатно... И хорошо если на своем пути вниз, он не заденет тебя самого. Не бывает абсолютно свободных людей, даже змей, это неохотно признавал. Нас всегда что-то ограничивает... Обстоятельства, мысли, поступки, разум... Куда не плюнь везде забор, человек как зверь в вольере видимый лишь ему. Однако как далеки границы этого вольера, зависит от нас и в наших силах делать эти границы шире... А в этом Ловкачу не было равных... Наверно он хищник с самой широкой клеткой из всех... И голод его был так отчаянно неумолим. Видимо от того то тут, то там разбросаны старые пыльные кости служившие ему лишь немым воспоминание, о каком-то моменте... Ночь была длинной, Мари, должно быть, потеряла его. Впрочем, дева уже привыкла к тому, что Ловкач в некоторые дни пропадал на всю ночь из дома и возвращается в свою обитель лишь к утру. Пропитанный духами, а так же запахом вина и дыма, всегда создававшие ощущение, будто в свою берлогу вернулся вечно молодой и пьяный азарной ночной гуляка, который всегда ищет истину в вине и беззвёздных ночах... При мысли о дочери, Ловкач слегка усмехнулся. Его милая и беспокойная девочка... Думая о ней, в мужчину забралась приятная лёгкость, будто вина в крови было мало для этого. Конечно, она всеми силами делает вид, что ей всё равно и убивать свою нервную систему о “глупого взрослого” она не собирается, но змей знал, что сейчас, эта гордая дева терзается бессонницей от волнения... Видимо это никогда не пройдет, Мари всегда была такой, хоть и никогда не говорила об этом... Но её всегда “сдавала” Анастасия, которая объясняла нежелание девушки рано вставать, потому что поздно легла. И это странно совпадало с днями, когда змей уходил развлекаться на всю ночь. Наверно только глупый бы не обратил внимание на закономерность. Его это даже трогало... Мысль о том, что тебя кто-то ждёт... Была приятна и странная одновременно. Пусть и прошло уже добрых двенадцать лет с момента, как он взял под своё крыло этого потерянного ангела, это чувство никак не приживалось... Не становилось чем-то обычным, бытовым, как это со временем происходит со страстью или любовью. Всегда как в первый раз... Словно внутри него что-то противилось и не желало принимать это чувство, как что-то должное... Это по-старинному беспокоило холодное змеиное сердце в его, окаменевшей в своём бездушье, груди. И Ловкач никак не мог понять, нравится ему это или нет? В этот момент в одном из переулков разнесся шум, будто уронили что-то стеклянное, а следом раздалось глухое эхо из нескольких разных голосов. Мужчина даже не понял, почему его вдруг заинтересовал именно этот набор звуков, когда уже направился к его источнику. Как глупо... Это же город, а в ночи, он полнится самыми разными звуками, будто бы дикий лес с наступлением тьмы. Маска цивилизованности спадает с его мрачных окон и обшарпанных стен, а на свет ночных фонарей вылезают его демоны... Которые к слову и шумели в этом переулке, как неупокоенные злые духи. Зайдя в узкий переулок, мужчина с невольным презрением в лице скривил губу и повел носом, когда его коснулся не самый приятный аромат сырости, застоялости и отходов. Ему невольно подумалось: и как люди вообще могут жить в таких условиях? Конечно, когда ты живешь в малом подобие Эдема, где что не шаг, то дорогой ковер или картина, то да, жить трудно... И другое дело, когда ты рождаешься в таких условиях. Когда с первого мига, с первым же вдохом в твои легкие проникает эта сырость... Дым и запах тленности. Когда твой дом часть этого тлена и пропитан чувством горькой безысходности, которая казалось бы чужда новорождённому разуму, но она стремительно захватывала его как болезнь... К сожалению право выбора никто не давал. А выбор, если он и есть, то это не более чем иллюзия... - Что вы себе позволяете?! - раздался женский удивленный голос с примесью испуга. И этот голос заставил Ловкача вернуться из своих мыслей в реальный мир. К сожаление, мир был устроен куда проще, чем размышления в голове у змея... Прозаичнее. И именно потому он натолкнулся на такую бытовую сцену, что на его лицо наползла скука от увиденного. Конечно, очень жаль, что это стало обыденностью, но это происходит так часто, что все успели привыкнуть. Развернулась классическая сцена, прямо как со страниц дешевого романа сошла... Ночь, переулок, девушка, зажатая у стены и трое мужчин с серьезным намерениями в отношении неё. Однако Ловкач от чего-то совсем не спешил её спасать... Он смотрел и не мог понять, что молодая девушка могла забыть в такое время на улице? Разве она не знала, сколько ублюдков выбирается из своих пещер с приходом темноты? Конечно, знала... Особенно сейчас, когда в городе стало совсем не спокойно из-за преступности... Да еще и какой-то маньяк психопат разгуливает тут, как по своим охотничьим угодьям... Ловкач слегка ухмыльнулся, задумавшись, что что-то погнало молодую деву в объятия мрачных улиц.... В этот момент незнакомку толкнули к стене и прежде чем она опомнилась, чтобы предпринять хоть что-то, один из нападавших всем телом прижал её к стене не оставляя и шанса на побег. Двое его приятелей стояли чуть поодаль и со злорадным упоением наблюдали, как их друг спешно лезет руками под юбку. Как пошло, как примитивно... Ловкач еле сдерживался, что бы ни издать высокомерное “дилетанты”. Хотя дилетанты или нет, отступаться и отпускать деву, что билась как рыба об лёд, они явно не собирались. Змей и сам был бесконечно далек от праведника и на его совести не один подобный случай... Конечно, женщины редко ему отказывают, но не всем же им быть таким сговорчивыми, верно? А желание обладать никуда не деть... Невольно ему вспомнилась мать Мари - Лиззи... Она была слишком правильная, чтобы уйти от него чистенькой. Нет ничего приятнее, чем марать то, что тебе не принадлежит... Но даже своё чёрное дело Ловкач старался делать с... изяществом, красиво. Хотя многие бы поспорили, что это невозможно совершить изящно и красиво... и в каком-то смысле будут правы. Однако лишь когда жертва будет очарована, он выпустит своего зверя. Раздался резкий вскрик, от которого мужчина снова вынырнул из мыслей. Он увидел, как незнакомец с победоносным ликом совершал манипуляции рукой под юбкой, от которых девушка сморщилась и принялась напряженно брыкаться, как антилопа бьется в предсмертных судорогах, когда лев поймает её за шею. Видимо эти не хотели слишком быстро с ней прощаться... Что ж, Ловкач их понимал, девушка была весьма симпатична, не смотря на простые одежды и явно небогатое происхождение. Самая обычная представительница... среднего класса? Мужчина усмехнулся, он ещё жив? Так как змей и король делали всё возможное, чтобы его не стало... разумеется, не намерено. Наблюдая за разворачивающейся сценой, Ловкач стал медленно вышагивать из-за угла, подходя к месту событий. Незнакомцы были так поглощены своей жертвой, что даже не слышали, как тихо, даже крадучись постукивали набойки на его каблуках. Змей разглядывал их со спины будто бы диковинных животных сбежавших из зоопарка... И хотя казалось, что уже ничто не способно удивить его, но всё же такому он не перестает дивиться. Откуда это в них? В нём? Почему? Что происходит в голове у мужчины, чтобы его моральный намордник перестал держать? И эти люди ещё имеют наглости спорить с ним о том, что люди не животные. Да... Пока темно не станет. И вот они, повылезали “двуногие твари”. В отличие от этих лицемеров, он никогда не отрицал свою природу, дикую, неуёмную и голодную... Но покажите тех, кто при этом скорее бежал прочь, а не начинал кокетливо хихикать воспринимая это всё как какую-то игру, не чувствуя ноту серьезности за казалось бы добродушным тоном... Никто не любит правду и никто не хочет её видеть, а потому делают вид, что ничего не замечают... Ведь если он такой, то чем они лучше? Но внутри всегда противно шептал внутренний голос, шептал свои предостережения об этом парне... Но кто его слушает? - Нет-нет! Пусти! - отчаянно запротестовала незнакомка. Девушка заупиралась руками в грудь нападающего в надежде оттолкнуть его от себя, но только это было бестолку. Даже если у неё вдруг и получится, то на вторую попытку у неё вряд ли останутся силы... Да и вряд ли ей вообще дадут ещё один шанс. Со стороны это выглядело всегда так легко... Как конфетку отобрать у плачущего ребёнка. Как же они хрупки, не смотря на все свои громкие слова... Это второе, что не переставало удивлять Ловкача. Звякнул расстегнутый ремень... - Простите, но не многовато ли вас на одну? - раздался его учтивый и спокойный голос за спинами дожидающихся своей очереди. Услышав, что к ним присоединился кто-то посторонний, все трое обернулись и девушка на краткий момент утратила для них всякий интерес. Сейчас, они были взъерошены, как злые псы, которых поймали за попыткой загрызть котенка в подворотне. В их глаз был такой же бешеный блеск... и они были готовы разодрать ту “руку” что станет их держать. Это длилось лишь какую-то секунду, пока не разглядели кто перед ними... Однако за эту секунду змей, словно в бездну заглянул, ту самую, которая дремала в нём самом. Дремала? Нет... Она дремала в них, лишь изредка просыпаясь, как сейчас, он же просто научился с ней жить будто они лучшее друзья... Или ему это только казалось? - Какого черта?! - гневно бросил один из них, когда они все стали оборачиваться. Когда это безумие в глазах чуть попустило, и они могли видеть чётко, не ослепленные своим бесконечно бездонным желанием, то незнакомцы признали во внезапном госте того, кого не хотели бы... Стоило этому моменту случиться, уголок губ Ловкача чуть дрогнул от желания ухмыльнуться. Он без труда увидел как опьяняющая решимость, что подпитывалась от беззащитной девушкой, стала стремительно покидать их полные самоуверенности глаза. А молчание сочилось в горло как яд... - Что такое? Бравые парни вдруг языки потеряли при виде дохляка вроде меня? - насмешливо говорил змей, видя замешательство и испуг на лицах тех к кому он обращался. Однако вопреки своих слов, не такой уж и дохляком являлся Ловкач. Он был выше каждого из этих “шкафов” и широк в плечах, однако куда худее их... Они молчали, им было нечего сказать. Девушка в этот момент спокойствия медленно сползла по стене на землю и стала всхлипывать, намереваясь заплакать. Мужчины хорошо знали, кто стоит перед ними и им с ним сориться совсем не хотелось... Впрочем, змею порой достаточно и случайного косого взгляда, чтобы его обладателя наградить пулей в голову. Почему этот раз должен стать исключением? - Господин, мы вас сперва не признали. - залебезил один из них выказывая доброжелательность в голосе, как попытку показать своё расположение - подчинение. - Неужели? Раз вы такие слепые, то зачем вам вообще тогда глаза? - с резким хищным оскалом, змей выхватил пистолет и нацелил его на говорившего. - Нет! Стойте-стойте! Не стреляйте! - закричала “мишень”. - Мы приносим свои глубокие извинения перед вами, господин! Слушая эту мольбу, оскал медленно и лениво сползал с губ Ловкач, от чего его лицо приобретало более спокойный и в тоже время высокомерный вид. Змей принялся молча выслушивать их извинения с непоколебимым видом оскорблённого аристократа. Будто само их существование уже оскорбляло его чувство прекрасного... Высокомерный ублюдок. Вот так он думал о себе, так о нём думали они и ему это нравилось. Какая разница? Они всё равно опасны для него не больше чем дворовые псины для заряженного ружья. Так почему бы не поупиваться своей силой, как Атлант расправивший плечи? В который раз... Ещё раз... Слушая эти извинения, Ловкач и не заметил, как постепенно им стала завладевать скука да такая, что хотелось уже откровенно зевнуть глядя в глаза собеседника, что отчитывался, будто ребёнок. Его взгляд стал незаметно блуждать вокруг говорившего отходя от него лишь на сантиметр и за его плечом мужчина увидел девушку прислонившеюся к стене и беззвучно плачущую. Её разбитый даже обреченный вид пробудил в змее небольшой интерес к её персоне... Как же любит жизнь подбрасывать ему классику жанра “дама в беде” будто бы он рыцарь какой-то в белом. Мужчина слегка усмехнулся, так-то оно так, в белом, но это лишь обманчивый вид, как у красивой рыбки с острыми зубами в два ряда... Ловкач уже откровенно стал присматриваться к незнакомке, и видимо взгляд у него всегда обладал чем-то странным, чем-то... тяжелым, так как всякий на кого он обращал взор неизбежно ощущал его непереносимость, невозможность... Наверно даже если спросить их, как они понимают, что он на них смотрит, то сравнят это с брошенным на самую грудь камнем или не ответят вовсе... И почему так? Вот и в этот раз, девушка почувствовала, как он смотрит на неё, роняя свои взгляды в её глаза как камешки в колодец. Впрочем, сейчас в них было столько слёз, что и правда, можно было бы напиться, как из колодца. - А она? - вдруг произнес Ловкач голосом, будто прослушал всё, что ему говорили до этого. - Что? - чуть удивился мужчина, что стоял рядом с незнакомкой. - Извинитесь перед ней. - беспристрастно потребовал его голос и рука чуть дернула пистолетом указывая дулом на их несостоявшеюся жертву. - Но... мы... - забормотали ему в ответ. Змей усмехнулся. Растерянность, так всегда, когда особо ретивому “жеребцу” указывают на своё место, а противопоставить ему в ответ нечего... А ещё приятнее если страшно. Это было по-особому приятно... Думаю объяснять, как и почему не нужно? Приятно ведь уесть другого человека... особенно когда он думает, что равен с тобой. - Да-да, знаю я, что вы хотели сделать. - пренебрежительно Ловкач махнул свободной рукой на троих неудачников. - И теперь вы попросите извинения у леди за своё хамское поведение. - с легким настоянием в тоне договорил он. - Что? Мы... - нахмурился третий из них, что до этого молчал и хотел что-то сказать, но его попытку возразить прервал шумный вздох Ловкача, который в усталой манере закатил глаза к верху. - Господи, вы ещё и глухие... - проговорил он куда-то в сторону, будто рассуждая вслух. - А раз глухие, то уши вам точно не к чему. Тут черты лица змея резко стали хищным как профиль у зверя, его будто ножом обрезали, и казалось он вот-вот оскалится, как дикий кот перед броском. Но вместо яростного выпада вдруг прогремел выстрел, и пуля бросилась на свою цель тем самым хищным зверем. Пролетев словно ястреб, она отхватила на своём пути ухо у молодого, а потому слишком бойкого, парня, который хотел возразить. Не прошло и секунды, как он с силой зажал ухо, которого уже не было, и сдержанно, как это возможно при отстреленной части тела, взвыл. - М, молодец. Понимаешь... Выстрел итак прозвучал слишком привлекательно, а если бы ты ещё закричал, то интересно... Сколько людей сбежится на твой вопль и увидит, как доблестный Ловкач спасает бедную деву от трёх отморозков. - горделиво произнес мужчина выпятив грудь и подняв руку с пистолетом изображая героя. Это ему напомнило славные дни из прошлого... особенно один из них, который в каком-то смысле, изменил его жизнь. Именно, к нему пришел Герой, что ныне почивший король... Он помнил это как сейчас, он позировал для статуи... Однако придаться своим воспоминаниям Ловкач не позволил себе, не время и не место... Кроме того, это напомнило о том, сколько ему лет уже. - Молодость... время глупости. Я дам тебе возможность пережить этот период, если конечно после этого ты немного поумнеешь и больше не будешь попадаться мне на глаза. - если начал говорить Ловкач слегка мечтательным тоном, то закончил он фразу весьма холодно и с напором нажимая на последние буквы. - А теперь, вы принесете свои извинения леди и уберетесь прочь, пока я не передумал. Незнакомка следила за всем этим большими глазами, сияющие от застывших слёз и... восторга? В самом деле, она просто не могла поверить в происходящее. Конечно... Скажите, чтобы сделали вы услыша женские крики о помощи в тёмном переулке? Да-да, сейчас можно бесконечно долго говорить о том, как вы броситесь грудью на амбразуру, но... Может это и правда, но все мы знаем, что бывает с наибольшей вероятностью... Вы придёте мимо, думая, что это опасно и своей шкурой рисковать не хочется. И будите правы - это инстинкт. Или же думая о том, что она так громко кричит, её наверняка услышал кто-нибудь ещё... За тебя это сделает кто-нибудь другой. И тут вы будите правы - это психология. Как жаль, что ровно так же подумает каждый, услышав крик... Наверно лишь не думающий безумец кинется помогать. Как странно, есть оправдания... Но всё равно они звучат как оправдания не в лучшем смысле этого слова... И вот, зная о тщетности надежд на спасение, дева более не ждала ничего, но приходит он... Что за ангел провёл его по дорогам в эту тьму перед рассветом? Привёл его прямо к ней на помощь... Кто-то замолвил словечко за неё на том свете? Кто-то сжалился над наивной девушкой? На лицах мужчин возникла нерешительность, какая обычно возникает на лицах при борьбе разума с гордыней. Видя, что те никак не могут решить, Ловкач демонстративно поднял руку с оружием и стволом поправил на голове шляпу, изображая усталость от ожидания. И долго ждать не пришлось, недоброжелатели тут же разродились извинениями. - Приносим свои извинения, мадам, за принесённое беспокойство и за свою наглость... - процедил один как-то сквозь зубы, будто злая собака у которой отбирают кость... Хотя в принципе так оно и было. - Как-то неубедительно прозвучало... - принялся придираться Ловкач с умным видом. - Но впрочем, ладно, пока я вас тут шелудивых псов держу, девушка замерзает... Утро - время холодное. - при этих словах змей взглянул на девушку и на краткое мгновение их взгляды встретились, а на краткое, потому что незнакомка быстро опустила глаза исполненная смущения. Долго уговаривать “псов” не пришлось, поджав “хвосты” мужчины поспешили удалиться прочь, пока внимание с них переключили на их жертву... - Я, конечно, знаю, что в наше время девы ныне очень смелые, - начал говорить он, подходя к девушке, что поднявшись отряхала платье чуть дрожащими руками, - но всё же вы ещё не настолько сильные, чтобы одним выходить в тёмные переулки. - Да, вы правы. - достав платок, она тут же принялась стирать остатки воды с лица. - Но иногда нет особого выбора. - её голос постепенно становился увереннее, однако недоверие совсем не спешило покидать взгляда. Ловкача достаточно хорошо это видел и не спешил приближаться или же говорить более... прямо. - Может-может... - мягко и как-то неопределенно ответил мужчина. - Скажите, что же одинокая девушка... - однако договорить ему не дал быстро и резко задавший вопрос голосок. - Простите, но видимо теперь я вам что-то должна за своё спасение? - её голос был исправен и теперь звучал так, как наверно звучит в обычные дни. - Дорогая, я вам не услугу оказал, чтобы требовать, что-то взамен... Я поступил так, - он спрятал свой пистолет обратно в кобуру, - как поступил бы любой мужчина. - Не любой... - негромко ответила она. - Ох, не берите во внимание этих существ. Это были даже не мужчины. - он пренебрежительно махнул рукой и наконец осмелился подойти к девушке. - Конечно. Вы, разумеется, правы. Кому как не джентльмену верить? - слегка усмехнулась девушка, выказав недоверие, но тут же пристыжено опустила взгляд и слегка отступила назад. - Простите, это от нервов. - Ничего, моя дорогая. Я понимаю ваше беспокойства и не жду беспрекословной веры. Я лишь рад, что так вовремя проходил мимо и предотвратил столь нелицеприятный поступок. - А мне приятно, что приличные мужчины ещё остались. - О уверяю вас, таких больше. Негодяи просто действуют более сплочённо. - подмигнул он девушке желая немного разрядить обстановку. В ответ девушка робко улыбнулась своему спасителю. - Раз уж я вас спас и чтобы мои старания не пропали напрасно, почему бы мне вас не проводить? - Ваши старания? - девушка слегка усмехнулась, поправляя волосы и убирая выбившиеся локоны из прически. - Да. Пусть моё тщеславие будет гарантом вашей безопасности в пути. - ответил он незнакомке видя её ухмылку, которая говорила лучше всяких слов о том, что у неё в голове. - Довольно странный у вас гарант, вам не кажется? - Может. Но согласитесь, это куда лучше, чем совсем ничего, верно? - Действительно... - смиренно согласилась девушка. Ловкач, слегка склонив голову, усмехнулся, наблюдая из тени бросаемой на его лицо полами от шляпы. Она успокаивалась и не вздрагивала... Он смотрел на её руки, они ещё подрагивали от пережитого, но не от того, кто рядом с ней стоит. Обычно змей чуял на неком инстинктивном уровне, то напряжение, что вьется под кожей его собеседников, порой ему даже казалось, что оно движется там, обвивая кости своих несмелых хозяев. - Простите, - начал мужчина после некоторой паузы, - вы случаем не гостья в нашем городе? - Да, а как вы догадались? Как? Ответ был так просто, что девушке он просто не мог прийти на ум. Она ещё стояла на месте, взгляд её не бегал нервно по сторонам, ища возможный выход, словно пойманный в западню зверь... и этого было достаточно, чтобы понять - она не знала, кому обязана своим спасением, иначе бы уже жалела, что он мимо проходил... - Интуиция. - добродушно отозвался Ловкач смотря на свою прелестную собеседнице лет... двадцати семи. - Вы видимо не в курсе, какие в городе происходят беспорядки в последнее время, раз отважились выйти так поздно. Пока он говорил, девушка, вздохнув, прошла немного вперед, сбавив шаг и негласно приглашая своего спасителя идти за ней следом. - Ох, нет, я в курсе... Боюсь сейчас только самый ленивый не знает, что в столице ныне не так спокойно. Поговаривают, наш король с ума сходит, упиваясь своей властью... - Да, бремя власти пагубно сказывается на здоровье. - И судя по всему на умственном особенно... - Скажите, как далеко об этом говорят? - Да весь Альбион шепчется. А шепчется, потому что боятся шпионов короля, он не очень жалует разные слухи. - Мне кажется это логичным. - Да, особенно когда это правда. - Может, расскажите что-нибудь? Ловкач шёл рядом с собеседницей, идя наравне, будто бы вёл прелестную аристократку на приём, а не простокровную девицу у которой не хватило ума остаться дома в поздний час. - Судя по вашему внешнему виду и манерам, вы сами догадываетесь... или даже знаете их. - Я выгляжу как сплетник? - подняв бровь, поинтересовался змей. Услышав вопрос, незнакомка на мгновение заартачилась и чуть оступилась назад смущенная тем, как понял её слова мужчина. Конечно, она подразумевала не это... Ловкач едва сдержал свою сладкую улыбку с привкусом безобидной иронии, когда слегка оглянулся на замолчавшую девушку. Он понял, что она имел в виду, но кто сказал, что ему не доставит радости смутить её своим наигранным непониманием? - Я не это имела в виду... - смущенно залепетала она. - Я лишь хотела сказать, что у вас вид и манеры благородного человека, а... Благородные люди, аристократы, знают все, о чём болтает простой люд ведь... - Ведь они сами порождают эти слухи, так? - с ехидством прервал он ответ девушки и пальцами подманил её, чтобы та продолжала идти. - Нет-нет, я не это... - Нет, вы правы, моя милая. - вновь перебил он. - Не надо краснеть. Рыба гниёт с головы, верно? Слухам неоткуда взяться, если их не пустит сам источник... хоть чуть-чуть. - одобрительно произнес его голос и затих в ожидании ответа. Однако ответа не последовало, Ловкач чувствовал смущение, что заполнило собой эту нависшую тишину. Следовало бы сменить тему... - Кстати, мы разговариваем, но я так и не узнал вашего имени. Представитесь ли мне? - Ох, в самом деле. - она вновь поравнялась с ним, хоть внутри и ощущала... дискомфорт. Она уже понимала, что её спаситель, человек высокого сословия и идти с ним вровень было непривычно, для простой девушка... как равная. Странно, что она не задалась вопрос, а что благородный господин делает на тёмных улицах города в такой час? - Не робейте, дорогая. Я не кусаюсь. - шутливо говорил он желая вызвать больше уверенности в собеседнице. - Молли. - наконец отозвалась она, да так тяжело, будто она обронила камень, а не имя произнесла. - Милое имя. Такое простое... - Ужасно примитивное для вас должно быть. - смущенно отозвалась Молли. - Разве я сказал это? Просто - не значит плохо, запомните это. Что толк от красивого имени, если носит его мерзкая гадюка? Поверьте мне, имя может, и многое значит, но никогда не заменит главного - самого человека. А простота в нём, порой самая привлекательная вещь... Это не многие себе могут позволить. - Вы так интересно говорите... И с кем? С случайно встреченной девчонкой... - Жизненный опыт давно меня научил, что не стоит пренебрегать случайными встречами. Не важно, на сколько долгое или не долгое время, они всегда к чему-то приводят. А моя цель в этой жизни из всего извлечь... урок. Урок... конечно. Или правильнее сказать выгоду. Однако слово “выгода” звучит не так благородно, как “урок” вы так не думаете? А именно таким ему и хотелось предстать перед этой наивной девушкой. Быть рыцарем в её глазах... Хотя он итак уже сделал всё необходимое для этого. Дева будет благодарна и волку, если он хоть на краткий миг вытащит её из пасти шакала, пока тащит в свою... Что Ловкач и делал. - Я не от многих слышала такие слова. - К сожалению или нет, но оба мы живем в каком-то смысле в разных мирах... со своими сказочными тварями. - усмехнулся Ловкач припоминая все те прелести жизни благородных кровей. И каждый раз эти “прелести” заставляли его усомниться... Чем же свинья в луже отличается от свиньи наряженной в шелка и золото? Его лужа просто дороже стоит... - Поверьте мне, милая, где бы вы ни были нигде не идеально, просто где-то больше маскарада, а где-то меньше... Но давайте не будем об этом, слишком скучно. Лучше поведайте мне, что вас привело в наш большой город и как давно? - Буквально на днях. Дядя оставил мне в качестве дара дом, и я решила, что стоит попытать счастье в столице. В деревне, где я жила, мне вряд ли светило, что-то хорошее... - говорила Молли с легкой тяжестью в голосе, было ясно, что за этими словами скрывалось некое сожаление о чём-то... о чём? Ловкач никогда не узнает. - Смело, особенно при нынешней обстановке. - оценил змей поступок своей новой знакомой. - Иногда риск жизненно необходим, правда ведь? Либо всё, либо ничего... Особенно легко решиться на риск, когда припирают к стене... - Вижу, у вас не всё сложилось так просто, леди. - И именно поэтому я не удивлена тому, что меня чуть не изнасиловали в переулке. - недовольно заключила Молли подходя к дому. По её направлению, змей понял, что они, судя по всему пришли. Мужчина поднял взгляд и стал рассматривать дом, который к его удивлению оказался не так уж и мал... Однако было заметно, что ему не хватало реставрации, дабы вернуть весь прежний лоск, спавший под слоями пыли и застарения. Ловкач не понаслышке знает, как дорого это стоит. Его особняк когда-то тоже таким был, если не хуже. Вернувшись в Альбион через пятьдесят лет, после полувека скитаний средь древних городов и пустынь, Ловкач с головой окунулся в век тирании. Время, для которого он видимо и был рожден. Впрочем, такой человек, как он в любое время найдет своё место... Или отберёт его. Он до сих пор помнил, как его пугали всякими небылицами и старыми легендами об этом доме. Дескать, в стенах и полах его замурованы трупы или же, что прежних хозяев сожрали крысы, живущие в тех самых стенах, о призраках... Ловкач ещё тогда с ухмылкой подумал, что добавить сюда ещё парочку приведений от себя. Больно много историй на один-то дом... Конечно, как оказалось, всё это был лишь бред. Но кто сказал, что змей отказался от своего намерения сделать их правдой? - Впечатляет. - наконец вынес свой вердикт мужчина смотря на темные глазницы второго этажа. - Ох, я вас умоляю... - произнесла она, в ответ, открывая дверь. - Простите, но не сочтёте ли вы за наглость моё приглашение побыть моим гостем? - Молли смущенно потупила взгляд в ожидании ответа. Как нагло и самонадеянно рассчитывать, что аристократ примет приглашение простокровой девчонки. Будто ему это надо... - С радостью. - вдруг кратко прозвучал его утвердительный ответ. На краткий миг девушке показалось, что она ослышалась, когда пучина раздумья и самобичевания поглотили её сознание. - Вы не против? - отважилась переспросить она. - Конечно. Думаю, вам было бы приятно завершить это знакомством принятием меня в качестве гостя. - Да, вы правы. Мне бы хотелось вас хоть немного отблагодарить за ваше случайное появление. Хотя бы своим гостеприимством... - Уверяю вас, я уже отблагодарён. - говоря он поднялся по лестнице к двери и встал рядом с Молли. Но она не вынесла такого мизерного расстояния между ними и поспешила войти в дом, что сделал и Ловкач вслед за девушкой, а после совсем тихо закрыл за собой дверь... Будто змея, заползшая в высокую траву. С порога их встретила гостиная, в которой горел лишь один камин и потому, тишину нарушало лишь редкое и робкое потрескивание сухих бревен в зубах у пламени, будто кости кому-то ломали. - А внутри куда уютнее, чем кажется снаружи. - Приятно слышать это от вас... Приятно, как хозяйке этого дома. Чего желаете? Может вина? - спрашивая девушка, провела рукой по дивану перед камином, приглашая хозяина сесть в ожидании исполнения его воли. - Лучше чаю, сегодня я уже изведал алого питья и более оно не надобно на эту ночь. - Слушаюсь вас. Когда Молли покинула гостиную, скрывшись на кухне, змей проводил её задумчивым взглядом, будто бы перебирая голове какие-то закладки в книжке в поисках той самой нужной. О чём он думал? Наверно сейчас принимавшей его хозяйке и самой было весьма интересно, что в голове у её гостя. Вряд ли что-то плохое... Но девушке хотелось показать себя с самой лучшей стороны перед ним... Ним... А кто он? Даже не видя мужчину, её лицо в секунду стало пунцовое от стыда. Она ведь даже не сподобилась узнать его имя. Какой стыд... От этого сердце Молли забилось быстрее, вызывая легкую дрожь в руках. Что теперь о ней думал её спаситель? Вряд ли что-то хорошее... Или всё же нет? В любом случае нельзя было стоять на кухне вечно, да и не получится. Когда девушка вернулась в гостиную, то обнаружила Ловкача стоявшим у книжного стеллажа, заинтересованно перебирающего пальцами корешки книг. - Присутствие в доме полок с книгами повышает уют, верно? Приятно, что вы уделяете этому внимание. Желание, что-то познавать, всегда была моей любимой чертой в людях, потому как я сам ею не обделен. Люди не должны забывать, что вся их жизнь - это книга, где на каждой странице читателю преподносится урок. Как хорошо, что иногда мы можем подглядывать друг к другу. И жаль, что это всё равно не спасает от ошибок... - негромко выдохнул он последние слова и отнял руку от книг. - Вижу, для вас это многое значит. - Думаю, вы согласитесь со мной, что с такими людьми интереснее... - ...и безопаснее. - добавила она к словам Ловкача после краткой паузы, когда мужчина закончил свою фразу. Змея, предположение его собеседницы, заинтересовало, зацепило будто бы крючок, угодивший в рыбьи жабры. - Вы так уверены? - с лёгким прищуром и едва уловимым недоверием спросил мужчина. - Конечно. Разве не развитие человека укротило его жестокость? Услышав эти слова, Ловкач с секунду смотрел на Молли невозмутимым взглядом, а потом девушка вдруг увидела, как на его губы стала наползать саркастичная улыбка. Не самая добрая на внешний вид и потому девушку пробрали легкие мурашки от неё... Она сама не заметила, как от пробирающейся дрожи, её руки спешно поставили кружечки с чаем на столик рядом. Словно мимолётный зимний сквозняк пронесся сквозь хлипкие девичьи косточки. - Почему вы улыбаетесь? - с неосознанной опаской спросила девушка она. - Разве в моих словах было что-то смешное, господин? - Нет, разумеется, нет... Ваши слова не смешны, а наивны. Она-то меня и развеселила. - Объясните ли мне, что в этом забавного? - А вы разве сами не понимаете? Наивность, это милое название глупости. Вот что забавно. Меня забавляет тотальная людская глупость. Вы так уверены в людях, что забываете, что люди всегда были животными. Интеллект, слова, поведением, манеры, лишь маскировка и у кого-то она просто лучше, а кого-то хуже. - Но вам не кажется, что жить тогда было бы невозможно? На что змей усмехнулся: - А разве сейчас не так? Король сошёл с ума, выставляя на свет свой драконовский характер, на улице преступность, честная девушка и пройти не может, ограбления, ещё и маньяк разгуливает... Видите, кто-то срывается с собственного поводка. - Господин, но вы... - как-то растерянно заговорила Молли. - Как же вы... Разве вы не образец порядочного человека? Вы спасли меня, проводили до дома, беспокоясь и моей безопасности. Вы так обходительны. Я не знала в жизни не одного такого джентльмена. Все те мужчины, что были в моей жизни - вот истинные животные. Вы не сталкивались с такими и даже не представляете что это такое. Даже эти горе насильники с ним не сравнятся. - Кажется, у вас было не самое весёлое детство... Понимаю, - на этих словах девушка чуть улыбнулся, смотря на своего собеседника, - моё детство так же было безрадостным. И кажется мне, что уже в малом возрасте я изведал всю грязь людскую, какую только они могли развести, но как я ошибался... Я был наивен. Однажды, я может, расскажу вам об этом... В этот момент улыбка на лице Молли вдруг стала медленно меркнуть, как если бы на солнце медленно наползали грозовые тучи, пряча за свою чернеющею серость весь теплый и желанный блеск. Оголяя вместо него лишь свои грозовые клыки, мерцающие как нож во тьме, что принял в свои объятия живот глупенькой Молли... - А может, и нет... - тихо прошептал он, смотря на недоумение в лице девушки, казалось, она ещё даже не поняла, что произошло. - Но что же с вашей улыбкой, где же она, милая леди? Блеск её померк... Как и тот, что гаснет в ваших зрачках... Кажется теперь я вижу в них прозрение. - чудовищно ласковым тоном говорил Ловкач. - Или нет? Пожалуй, нет... Я вижу непонимание и... удивление на вашем лице. Мужчина прижал Молли к стене, и она поморщилась от, казалось легкого удара спиной, но нож тут же нагнал боли взявшей начало из живота, будто пламя там запылало. - Непонимание, удивление... Я знаю, о чём ты думаешь. Ты думаешь о том, что это должно быть сон и происходит это лишь с твоей копией живущей в подсознании... Тебе просто снится дурной сон, скоро ты очнешься от того, как тихо в твое окно застучит солнце... Змей говорил со своей жертвой столь нежным тоном, словно успокаивал готовое заплакать дитя. И голоса было мало будто, его взгляд скрывал свою хищническую натуру за тенью темных ресниц. Он смотрел на неё так влюбленно, как если бы она была той, в ожидание, которой томилось его сердце всю жизнь... Но рука сжимавшая нож не смела даже дрогнуть и прервать тот “поцелуй” что лишал жизни всякого, кого коснуться его стольные уста... Вторую руку он поднёс к побледневшему от ужаса личику и коснулся пальцами дрожащих губ. Ох, да, наконец, он увидел страх... На её глаза набежали хрусталики слёз, что скоро станут льдинками, застывшими на холодной кожей. - Ах, вот оно... Теперь я вижу его, прозрение в глазах, ты узрела истину, раскусила свою глупость... Жаль, что так поздно. - с искренней жалостью прошептал его тон. - Как и многие другие... Вы видите правду лишь тогда, когда она холодеющей смертью прорывается в вашу трепещущею плоть. Смотрите на неё лишь тогда, когда уже не можете более отвернуться и бежать прочь. - он наклонился к самому ушку и продолжил шептать. - Чувствуешь...? В этот момент нож в её теле заерзал и стал причинять нестерпимую боль. От неё Молли зажмурилась, сморгнув слёзы и слабеющим пальчиками схватила Ловкача за сильную руку, укротившую смерть, сделавшая её орудием своего развлечения... - Что толк теперь бороться, моя милая? Ты чувствуешь, как реальность стучит в твоё сердце... Это реальность, ты не встретишь более рассвета на востоке. - Нет-нет... - отчаянно зашептал её тихий голос готовый расплакаться. - Ты пала жертвой свой наивности. Ужасный хищник которого обуздать смог лишь я... Он стал моей собакой приносящей мне кости. - он шумно вздохнул и выпрямившись взглянул в глаза Молли, в которых было лишь одно... Почему? За что? Она молила об ответе, будто бы это ещё могло вернуть ей утекающею жизнь. - Прежде чем тебя не станет, я расскажу тебе, в чём ты так заблуждалась. Ничто не сможет умолить человека, его животную жестокость... Разум сделал её просто изощрённее. Я умный хищник, который любит играть с глупостью других... Ох, милая... Знай, ты кто я, ты бы сделала вид, что те ублюдки твои друзья, только не остаться со мной. Мне так жаль тебя... Но в ужасающий контраст с его словами вступил его повторный крепкий удар ножом, от которого девушка хотела вскрикнуть, но Ловкач резко зажал ей рот ладонью, прижав затылком к стене. - Тише-тише, бедная птичка... Иначе людей перебудишь. Никто не должен знать о нашем свидании. Скоро всё пройдет. Вначале всегда немного больно. Его уголок губ слегка полез вверх, надевая на уста ухмылку после чего, он сжал рот сильнее и девушка глухо завыла от череды смертельных ударов, что посыпались на её мягкую плоть, будто укусы зверя поймавшего ягнёнка. Кровь беспокойным потоком устремилась по телу и ногам вниз, пропитывая собой скромное платье. Горячая и освобожденная, она наполнила ткани своим благородным алым цветом, и Ловкачу казалось, что тепло хрупкой жизни ласкает его руки даже сквозь кожаные перчатки. Он не мог отличить это чувство от полуночного бреда, который иногда охватывает его в приступе невыносимой скуки, что скручивала его кости и все попытки уснуть. Как холод порой пробирает его до самых костей, делая их белыми от инея. Мужчина слышит, как бьется её дыхание в ладонь, бьется, как пойманный в клетку пленник бьется, разбивая руки в кровь. Крик умоляет о шансе прозвучать, просочиться сквозь коварные и жестокие пальцы, что стали прутьями для этой клетке. Но нет... Змей заберёт себе всё, что она может ему дать и всё, что он может отнять... Крик, теперь утонет в тишине, дыхание будет греть его холодную руку до тех пор, пока не иссякнет подобно ручью скованному льдом в зимнею стужу... Вот только для бедной девушки зима отныне станет вечной. С каждым ударом змей чувствовал облегчение, будто набравшийся в клыка яд, наконец, нашел выход в чей-то вене... И с каждым укусом всё большая... радость охватывала его омертвевшие сердце, заставляя его ожить. Жестокость его чудовищных мечтаний, жадно пила омытую в крови уходящею жизнь. Своей блаженной улыбкой он провожал её вдаль, будто старого друга. Губы под его ладонью не спешили отпускать тепло, но дыхание отлетело от них навечно и Ловкач ощутил, как в груди его стало тепло от самого последнего вздоха, что ослабшим дуновением разбился о его руку... Последний вздох, он так безбожно сладок и так дьявольски желаем. От него ему казалось, будто он снова жив... Скатившаяся слеза разбилась о чёрную кожу и казалось, уснула на ней. Когда это произошло, Ловкач вынул нож и отнял руку. Уже бездыханная Молли медленной, как собственная слеза скатилась по стене на пол, найдя свой покой в собственной крови, ставшая ей теплым ложем. Мужчина слегка потёр пальцы руки друг о друга, а потом потёр кончиками о ладонь, будто ища остатки предсмертного вздоха, что принёс желанный покой в его вновь холодеющей груди... Прикрыв глаза, он вспомнил, как она дышала, быстро и отчаянно снедаемая кошмарным ужасом, что прорвался в её жизнь, будто бешеный волк в стадо овец. В каждом её глухом всхлипе выкрикивало мольбы её сердце и рыдало от счастья его собственное. Оно просило не прекращать это... Извращенное наслаждение извивалось под его кожей, подобно змеям и чем чаще Ловкач его утолял, тем больше ему хотелось ещё... Что за парадокс, чем чаще ты утоляешь голод, тем он становится бездоннее... Он становится бездной, не знающей конца и края. Никакая жажда наркотика не сравнится с этим чувством... Никакая жажда любви не сравнится с жаждой чей-то жизни. Жаждой отобрать её... Услышать, как в тишине раздаётся эхо от последнего удара сердца. Он звучит как хлопки крыльев у птиц, что направили их в никуда и больше не вернутся... Краткое облегчение вновь обволокло Ловкача и на время он свободен от зимы, что навечно выбрал своим временем. Ледяное чудовище согрето нежной и прекрасной кровью, что пьянит сильнее всякого алкоголя... Сейчас и на какое-то время он спокоен и ночь вновь будет ему петь сладкие трели. Пока из темноты, внутри сердца, не постучит голод... Ловкач вздохнул, но вдруг наравне с ним раздался ещё звук, совершенно неожиданный, который звучал как обращение к человеку, что был в доме один... Он не должен был прозвучать. Ничего не должно было быть в этой тишине, кроме молчания, что влетело в этот дом и оставило дверь распахнутой для смерти зашедшей вслед за змеем... - Кто вы? - прозвучал голосок со стороны лестницы, и Ловкач немедля глянул на его источник. На нижних ступеньках стояла маленькая девочка, совсем крошка, лет четырех. В белой длинной рубашке, она смотрела на Ловкача и ждала ответа. После её взгляд переместился от него чуть ниже... - Что с мамой? - её голос был совсем слаб и хрип, она едва стоит на ногах. Даже в теплом полумраке, мужчине казалось, что она бела как её собственная рубаха. Он незаметно спрятал нож за пояс и сокрыл его плащом. - Она уснула. - холодно и беспристрастно ответил Ловкач. - А ты почему не спишь как твоя мамочка? - Мама вышла за лекарем для меня... - малышка шумно вздохнула и продолжила, - и я ждала, когда она вернётся. Когда она сказала про лекаря, Ловкач понял, что за нужда выгнала девушку в такой поздний час, а вмести с этим ему подумалось... А где сам лекарь? Должно быть, он пообещал, что сейчас придет и Молли не стала его ждать. Обеспокоенная состоянием дочери она поспешила домой, чтобы с ней дождаться врача. И тут случились эти три негодяя... У змея возникла проблема, которая требовала решения и как можно скорее. - А кто вы? - девочка хотела спуститься с лестницы на пол, но её вдруг остановила рука Ловкача, подошедшего к ней, когда та ещё только начала спрашивать. - Я друг твоей мамы. - его тон неожиданно приобрел ласковый, теплый тон. - Она о вас не говорила. - Мы познакомились совсем недавно, я помог ей найти врача для тебя, скоро он придет. Мы ждали его вмести с Молли, но она уснула. - Мама сказала, что сразу придёт ко мне... - Она боялась тебя разбудить, поэтому решила подождать со мной внизу... Ох, моя болтовня совсем утомила бедняжку. - он наклонился к девочке. - А теперь давай, я отнесу тебя наверх, мне ещё твою маму нужно будет уложить. Хорошо? Девочка с недоверием посмотрела на змея и слабо кивнула ему, отвечая согласием, после чего тот подхватил малышку на руки и понёс наверх. По дороге мужчину одолевали мысли о том, какая сегодня ночь... Ночь новых и, увы, мимолетных знакомств, которым не суждено было расцвести во что-то новое... Появление ребёнка было последнее, чего мужчина ждал в этот сладостный миг... И что-то внутри него вдруг так отчаянно пожалело, о том, что девочка не спала. Что это было? Отзвуки сердца, что смягчилось от пролитой на него крови или остаток чего-то человеческого всё ещё догнивали на самом дне его той бездонной пасти, что щёлкала клыками напевая ту симфонию, что вскоре должна прозвучать погребальным реквием... Мужчина зашёл во вторую комнату и понял, что интуиция его не обманула, это оказалась детская. Когда он шёл по коридору то тут и там видел не открытые сундучки стоявшие друг на друге, показывая, что хозяин дома только въехал в него и ещё даже не успел обжиться, как следует... Однако зайдя в детскую, Ловкач отметил, как всё тут уже было обустроено, словно здесь и всегда жили. Она думала о дочери в первую очередь... Что ж теперь? - Вот мы и на месте... - сказал он, укладывая белокурую малышку в её мягкую постель и на него так неожиданно напало чувство былых воспоминание, они рухнули к его ногам, как подстреленная птица. Он вспомнил, как когда-то так же укладывал Мари... С лаской и заботой в руках, он предвкушал, как его ягнёночек наберётся сил. - Не бойся, когда ты проснешься, то тебя уже будет ждать твоя мама. Но она не успела нас познакомить... Как тебя зовут, малышка? - Элис. - робко донёс её голосок с легких хрипом. - Элис, ммм... Очень красивое имя, совсем как у нашей принцессы. И такая же красивая. Мама тебе об этом говорила? - спросил он, накрывая девочку одеялом. - Да. Мама говорила, что когда я выросту, то обязательно ею стану. - Непременно... Но пока этого не произошло, ты должна спать и скорее выздоравливать. - ложная, лживая забота наполняла его голос и проливалась в милые ушки Элис. - Я посижу рядом, пока ты не уснешь, чтобы темнота тебя не пугала. - Жаль, что вы не мой папа... - вдруг пролепетала девочка, чем вызвала удивление на лице змея. - А где твой папа? - Мама сказала, что он нас бросил, что он был не рад мне. Ловкач опустил взгляд в пол и вздохнув посмотрел на Элис вновь. - Вот же глупец, отказался от королевы и принцессы... - успокаивал он малышку и погладил по волосам, но Элис даже не замечала того, как кровь её матери замарала её белоснежные локоны. Когда девочка закрыла глаза, Ловкач стал рассматривать её, словно редкую вещицу, однако странное сожаление подползло к его сердцу, пока оно слабо и не окоченело вновь, будто брошенный на морозе труп. - Как мне жаль вас всех... - вдруг тихо заговорил он, перебирая пальцами шелк волос. - Вас никто не спрашивал, никто не предупреждал, что ждёт вас не жизнь, а лишь преддверии Ада, Чистилище в худшем своём проявление. Я бы пожелал вам никогда не рождаться на свет, вы не выдержите его испепеляющего благостного света, холодного, как утро в зимнею пору. Лучше бы остались вы в чреве матери и там нашли свой посмертный покой. Подальше от волчьей пасти... Но Боги не милостивы и моих клыков вам не избежать... Если бы я мог, я оплакивал каждую загубленную мной жизнь, каждую маленькую душу, бившеюся в агонии... Но я не умею молиться, а слёз я никогда не лил. И даже моё мимолётное сожаление уже отживает последние мгновения... Скоро оно опадет, как осенние дерево, открывая уродливые крючья вместо моей души... Элис, ты слышишь? - позвал он тихо девочку, но она ему отозвалась лишь тихим дыханием. Она спала так сладко, будто ангел сорвавшийся с небес и нашедший покой во тьме незаметной обители в надежде, что гончая кровавых “Богов” не найдет его, движимая безжалостным голодом, что погонял её будто жестокая плеть увенчанная шипами... Но тщетны были попытки. Поняв, что девочка спит, Ловкач плавно перевёл руку с волос на белую подушку рядом и, сжав её, положил на голову Элис, после чего второй рукой вдруг достал пистолет и уткнул его в эту самую подушку. - Бедняжка, мне так жаль... Пусть рассвет тебя встретит отныне на западе. Но, не смотря на свои слова, его губы предательски дрогнули от попытки сдержать хищный оскал. Никакие слова не убьют того зверя, что оскалил в улыбке все свои клыки за этими тонкими губами. И не дрогнув, его рука одним мгновением вернул ангела осиротевшим небесам...