Вос, город мертвых

— Если бы я назначил тебя авиакомандующим, ты тоже утверждал бы, что мои планы никуда не годятся? — устало, но беззлобно спросил Мегатрон, шумно вентилируя системы. «Я не могу предложить альтернативного плана, потому доверять мне эту должность бессмысленно. Но мой долг — указывать на слабые места, которые я замечаю». В зале совещаний светились только схемы грядущих сражений на огромном, занимающем всю стену экране, и Мегатрон, похоже, уже и не знал, куда перемещать символические изображения танков, самолетов и кораблей. За автоботами по-прежнему оставалось количественное преимущество, и Саундвейв не видел способов обойти или уничтожить оборонительные сооружения их городов. Пока не видел. В конце концов, он был разведчиком, а не ученым, чтобы по обрывкам сведений разобраться в новых изобретениях автоботских инженеров, которые могли себе позволить все эти ворны сидеть в лабораториях и заниматься наукой, пусть и прикладной, не отвлекаясь на насущные вопросы. — И что ты мне посоветуешь в этой ситуации, Саундвейв? Предложить Прайму такие условия перемирия, чтобы он точно согласился? Предать наши идеалы и без боя вручить автоботам Искры наших солдат и технического персонала — так это будет выглядеть, потому что Кибертрон уже фактически разделен на два государства, и вовсе не департамент десептиконской разведки устраивает диверсии одну за другой. Саундвейв никогда не стал бы отправлять смертников, чтобы они забрали с собой в небытие пару десятков элитных бойцов вражеской армии. «Ты Лорд, тебе и решать», — написал он после недолгой паузы. Хотелось добавить что-то еще — ободряющее, поддерживающее, — но он не находил слов. Хороший разведчик не привлекает излишнего внимания, а он сегодня превысил меру несвойственного ему поведения на квартексы вперед. Искра мелко и неприятно вибрировала, разрываясь от непривычно острых эмоций, которые он классифицировал как стыд и признательность. Очередной наглядный пример того, что бывает с перечащими Лорду, лежал в глубоком стазисе и завтра рисковал не очнуться вовсе, если Саундвейв переоценил функциональность своих манипуляторов, — но его самого Мегатрон, иррационально ненавидящий джетов, не ударил ни разу. Это стоило хоть какой-то благодарности, вот только сейчас свежеотремонтированное крыло мучительно ныло, и мысли возникали и исчезали хаотичными обрывками. Никого не осталось, кроме Мегатрона, а Саундвейв ничем не может ему помочь. Даже от Брейкдауна больше пользы. Он спасает жизни. Он искренне агитирует солдат за дело десептиконов, даже Саундвейва попытался сегодня уговорить не связываться с Шоквейвом… Несомненно, тот не стоил никакой мести, даже если бы на самом деле послужил причиной этой неловкой ситуации, это и без Брейкдауна было кристально ясно. Но в тот момент Саундвейв почел за лучшее молча принять это дурацкое и неуместное сочувствие. Он надеялся только, что сенсационная новость о том, что Шоквейв его подстрелил, не расползется слухами и сплетнями по всей десептиконской армии, — а судя по сбивчивым сообщениям на комлинк от Брейкдауна, тот так и предполагал. Не слишком логично, но объяснять, что произошло на самом деле, Саундвейв не собирался. Спасибо Мегатрону, он напомнил Нокауту и Брейкдауну, чем чревато вынесение информации за пределы медблока. — Иди и как следует отдохни, Саундвейв. Это приказ. Завтра от тебя многое зависит. Вряд ли что-то принципиально изменится, если Онслот умрет на операционной платформе. Его можно объявить пропавшим без вести при невыясненных обстоятельствах, Саундвейв и так уже распространил дезинформацию о его отправке в ближние колонии для переговоров со сбежавшими нейтралами военных альтформ. Вос точно уже не решится ни объявить себя автономией, ни переметнуться к Прайму. Но лучше все-таки сохранить Искру Онслота и позволить ему самостоятельно отказаться от должности авиакомандующего. Спускаясь к своему личному отсеку, Саундвейв отправил запрос Электро; комендант в Восе не так давно опять сменился, к счастью, на этот раз без энергонопролития, а начинать знакомство с просьбы предоставить данные о каком-то джете было бы не слишком вежливо. Но и оставлять без внимания последнюю просьбу Скайварпа не стоило. «…и сольются две Искры в одну, твоя и моя, и не разлучат их ни перерождение, ни сомнения, ни происки врагов наших… я вручаю тебе все, что есть у меня, было и будет, и принимаю тебя без остатка…» Интересно, когда и зачем церемония заключения уз записалась на жесткие диски? Саундвейв не помнил, чтобы ему приходилось присутствовать на ней в качестве свидетеля или гостя. Неужели он в глубине Искры надеялся, что сможет заменить Скайварпу или Тандеркрэкеру ушедшего соузника? Наивный. А ведь если Искры действительно сливаются, он и отыскать их не сумеет… Три капли из зеленой колбы — для расслабления, две из оранжевой — для смягчения электрического привкуса. Чистый, отфильтрованный энергон, залитый в высокий пластиковый стакан и установленный в специальное устройство, начал подзаряжаться от сети, и Саундвейв дистанционно активировал всех своих дроидов. Скоро он будет не в состоянии поддерживать мысленный контакт с таким количеством разных механизмов, но большинство из них прекрасно функционировали на автономном управлении. Отсек нельзя было назвать маленьким, здесь чувствовал бы себя комфортно и меха с габаритами Мегатрона, но дроиды, выходящие из стенных хранилищ, заполнили собой все пространство. Первые уже запрыгивали и взлетали на платформу, освобождая место для остальных. Рэведж и Глит, как самые крупные и гибкие, легли под шлем и плечи, а остальные — Автоскаут, Буззоу, Гарбойл, Хоулбэк, Оверкилл, Рэтбэт, Слагфест, Сандор, Вингфинг, Блэккэт, Грэндслэм, Грэфи, Найтсталкер, Нойз, Рэйндэнс и, конечно, Лазербик — укутали Саундвейва живым и теплым покрывалом. Не совсем живым, если принять во внимание религию и науку, да и налить. Пусть у дроидов не было Искр, это не мешало им прогонять от Саундвейва леденящую пустоту в его собственной Искре. Они никогда его не оставят. Никогда не причинят боли. Не сделают глупость, если он не ошибется при прописывании директив. На внутреннем экране развернулось сообщение, содержащее целый архив файлов, и Саундвейв протянул левый манипулятор за энергоном, устраиваясь удобнее. Киберкошки тихонько мурлыкали, крылатые вибрировали темно-синими плоскостями, колесные и разные экзотические формы тихо гудели двигателями. Надо же, сам ректор Академии удостоил Саундвейва своим вниманием. Пока он учился, ни разу с ним не пересекался лично, хотя, скорее всего, ректором тогда был кто-то другой. Данные о Старскриме, курсанте семнадцати квартексов от роду, сопровождались на редкость витиеватым письмом, где Бакетхэд, ректор Академии, хвалил этого спарклинга и старательно делал вид, что не пытается выяснить, зачем же он понадобился десептиконской разведке. Меха с таким именем, добившийся высокого поста, в принципе вызывал у Саундвейва подозрения, и он запустил свободное щупальце в постоянно открытые разъемы терминала, сквозь десятки узлов и маршрутизаторов подключаясь к системе видеонаблюдения. Бакетхэд, оказавшийся серо-красным и почти квадратным, за исключением тревожно подергивающихся крыльев, лихорадочно выискивал в инфосетях сведения о Саундвейве. Ха, он еще при жизни в Восе стер все упоминания о себе, включая точно такой же список прослушанных курсов. Не совсем такой же, конечно, этот Старскрим успел посетить едва ли не все предметы, что читают в Академии, включая «Новейшую историю Воса», «Мировую художественную культуру», «Прикладную этику» и еще с десяток наименований, которые вызывали искреннее удивление. Хотя больше поражало… «Сдать выпускные экзамены спарклинг мог еще восемь квартексов назад. По какой причине он числился в Академии, если в это время стал стажером энергоновой разведки?» Смакуя сладковатую и приятно колющую глоссу жидкость, Саундвейв просмотрел еще одно длинное письмо, объясняющее, что это теперь обычная практика, и внимательно рассмотрел вошедшего в кабинет ректора Старскрима. Да, тот самый джет, что тащил друзу из шахты четыре груна назад. Нервный Бакетхэд, всплескивая когтями, требовал объяснений, не упоминая, впрочем, ни Саундвейва, ни десептиконов, и потому ошарашенный Старскрим, опустив сведенные крылья, едва ли не пускал омыватель вместе с отработкой, тонким голосом уверяя, что ничего такого не делал. Либо трус, либо подхалим, либо и то и другое сразу — что Скайварп с Тандеркрэкером в нем нашли?