Самое нетронутое место в галактике

Рей снилась Джакку. Она снова собирала старые детали, ползая в брюхе «Инфликтора». Внутрь инженерного отсека полуденный жар пустыни не добирался, и здесь царила сухая прохлада. Ее руки работали сами, выполняя те же действия, что и много лет до того. Она знала, за какие проводки нужно потянуть, какие крепежи снять, и мало-помалу ее сумка наполнялась. Занятая монотонной работой, она размышляла, сколько пайков сможет получить сегодня. Их количество постоянно снижалось, и гораздо чаще она ложилась спать на голодный желудок. Потом она вернулась домой, прислонилась спиной к нагревшейся за день металлической ноге AT-AT и устроилась наблюдать, как медленно вращается над головой купол звездного неба. Рей знала каждое созвездие и все легенды, связанные с ними. Когда она была младше, то иногда придумывала их сама. Сейчас на небе можно было увидеть Жреца, воздевшего руки над головой и указывающего на Леди в Капюшоне. У той под ногами сияло созвездие Кинжала. Прикрыв один глаз, Рей подняла голову и обвела взглядом все три фигуры, вздохнула и опять легла на теплый металл. Потом она оказалась посреди бескрайней пустыни, рыжие дюны тянулись во все стороны до горизонта. Было ужасно жарко, солнце палило спину, и с каждой каплей пота она теряла драгоценную воду. Воду, которой у нее с собой не было. Горло горело огнем. Она приоткрыла рот, с трудом разлепив растрескавшиеся губы. Ничего, кроме песка. Рей проснулась и вскочила одним рывком, слишком быстро и от этого на секунду ощутив головокружение. Желудок скрутило в протесте. Медленно, со стоном, она опустилась обратно и с облегчением увидела над собой темный массив знакомого дерева. Тихо шумел дождь, и мягкий звук вернул ее в умиротворенное состояние. Она пребывала в нем ровно до тех пор, пока не вспомнила, отчего потеряла сознание. Тут же распахнув глаза, девушка огляделась, но не заметила ни Кайло, ни того призрака. Ее дроид забрался под крестокрыл, спасаясь от падающей с неба воды. Кроме них двоих, здесь не было ни души. Очень осторожно она потянулась к Силе. Рей не знала, что рассчитывала обнаружить. Рена не было нигде поблизости, и с облегчением она перевела дух, только сейчас обратив внимание, что затаила дыхание. «На некоторое время тебе нет нужды беспокоиться из-за него», – зазвучал в ее голове голос Оби-Вана, заставив подпрыгнуть. S4-M1 соответственно удивленно заверещал. – Что произошло? – спросила Рей, успокоив нервы и пару раз глубоко вдохнув, после чего огляделась по сторонам, разыскивая призрака. Он появился на краю болота с правой стороны от ее лагеря. Дождь проходил сквозь его силуэт, но это никак не влияло на свечение. Рей осталась сидеть под деревом. У Оби-Вана было странное выражение лица, единственное, как его можно было описать – смирившееся. Он не выглядел довольным, но и не злился. Сложив руки на груди, он посмотрел мимо нее на крестокрыл. «Мой ученик позаботился обо всем. Он… вмешался». – А это плохо? – спросила Рей. Болезненные ощущения в шее твердили ей, что это явно не так. «Нет, – признал Кеноби. – Я рад, что он сделал то, что сделал. Ради тебя. Но его методы, мягко говоря, очень грубы». Рей тут же вспомнила треск, раздавшийся как раз перед тем, как Кайло вскрикнул от боли. Тогда она не рассмотрела, что именно он повредил. Оби-Ван перевел взгляд на нее, очевидно, читая ее мысли. «Энакин прибавил к его сломанному запястью еще и руку», – пояснил он. Если бы Рей хоть немного сочувствовала Кайло, она бы поморщилась. Но с учетом того, что он делал с ней, она испытала некое мстительное удовлетворение. Будь Энакин здесь, она бы, наверное, его поблагодарила. «Месть – не тот путь, по которому нужно идти, Рей», – напомнил ей Оби-Ван. Она шумно вздохнула. Когда-нибудь наступит день, когда она сможет поговорить с кем-то, и собеседник не будет считывать ее реплики прямо из головы. Он продолжил, не обращая внимания: «Ты злишься на Кайло Рена, я понимаю. Трудно избежать этого чувства, учитывая то, что он сделал. Но цепляться за свою злость – прямой путь на Темную сторону». – Я знаю, – ответила Рей, впрочем, без особой уверенности. Несмотря на медитации и полученные уроки, злость была ей привычна со времен атаки на Такодане. Злость нарастала, вместе с ней рос страх. А потом превратилась в полноценную ярость во время ее допроса. Рен сам сказал, что она хотела видеть его мертвым. Это чувство в ней не ослабло, и если говорить честно, даже усилилось, когда он прибыл на Дагобу. Оби-Ван, конечно же, видел это, и его лицо сменило выражение, демонстрируя что-то вроде понимающей усталости. Было очевидно, что он уже проходил через подобное. «Знаешь, но не применяешь на практике. Именно так пали многие до тебя. Так пал Энакин, и с этого же начинал его внук». – Я не позволю ей контролировать себя, – сказала Рей, но что-то внутри нее обожгло при этих словах. Нельзя врать самой себе. Она не повторит то, что сделал с их учителем Бен Соло. – Я… я буду медитировать сегодня. Я сделаю с этим что-нибудь. Оби-Ван пристально посмотрел на нее. Сейчас по его лицу ничего нельзя было сказать, но ей показалось, в ее случае он может позволить сделать исключение. Передохнуть хотя бы немного, и двигаться дальше уже потом. «Сначала поешь. Умойся. Тебе нелегко пришлось». Этого она не отрицала. Живот тут же забурчал, напоминая о себе, как будто знал, о чем зашла речь. Даже сухие и безвкусные протеиновые пайки полевого рациона сейчас выглядели желанными, и сменить одежду было бы просто чудесно. Она поднялась на ноги и пошла заниматься обыденными делами, а Оби-Ван исчез, видимо, не желая ее отвлекать. Рей вытащила из контейнера брикет сухпайка, потом достала второй и упаковку бакты. Ей не нужно было залечивать раны, но бакта оказывала еще и болеутоляющее действие, а значит, будет проще концентрироваться во время медитации. Она разорвала упаковку и прилепила несколько пакетиков к шее, сморщившись от тошнотворно сладкого запаха, но почувствовала, что сразу же стало легче. Отправив аптечку обратно в контейнер, Рей замерла, вспомнив о световом мече, спрятанном в соседнем. Она повернула голову к этому ящику, совсем непримечательному на фоне остальных и подумала, не умудрился ли Рен как-то забрать свой меч. Держа паек в одной руке, она подошла к контейнеру, присела перед ним на корточки, отщелкнула замок и открыла крышку. С облегчением девушка увидела знакомую рукоять, поцарапанную и тронутую ржавчиной. Где бы Рен ни находился, оружия у него нет. А еще он, вероятно, под присмотром призрака, который не колеблясь сломал ему руку. Рей следовало отпустить свою злость, но еще сложнее оказалось отпустить радость от того, что он наконец хотя бы отчасти получил по заслугам. *** Медитация туго шла поначалу, события последних дней не хотели спокойно укладываться в голове, кружились и жужжали, как мухи над гниющими трупами. Попытки найти внутренний покой разбивались о картины алого меча, обрушивающегося на нее удар за ударом. С трудом отгоняя их прочь, она снова начинала чувствовать его руку на своей шее. Пакетик бакты был прилеплен как раз туда, куда впивался большой палец. Даже когда исчезал и этот образ, перед ней возникал Рен сам по себе, связанный, выглядящий так, словно весь мир был против него. Она видела его глаза, черные с янтарными отблесками, запавшие от усталости, ярко выделяющиеся на болезненно бледном лице. Как бы она ни старалась, ее мысли возвращались к Кайло Рену. Сделав небольшую передышку, она удивилась тому, как быстро успела разозлиться. Непроизвольно в уме накапливались все его появления, накладывались на образы боли, отчаяния, страха, потери. Отдельно стояли кусочки того кошмара, который пришел к ней, когда Рей в первый раз коснулась меча Энакина, – пугающий образ Кайло, окруженного трупами. Он стольким людям причинил боль, стольких убил. Она вспомнила Финна, своего самого близкого друга, как в ужасе рыдала над его неподвижным телом в снегу. Даже после, когда он начал поправляться, и Рей знала, что вскоре он выздоровеет совсем, она чувствовала себя немного виноватой. Как будто могла каким-то образом сделать для него больше. От Финна она узнала, что Рен сделал с По Дэмероном, как безжалостно пытал его, буквально с кровью и болью вырвав нужную информацию. И она все еще видела перед собой Хана Соло, после чего поняла, что разум ее забрел в слишком темное место, чтобы нормально медитировать. Рей была страшно зла на Рена, это грызло ее, она чувствовала себя уязвимой, словно с нее содрали кожу. Ей хотелось видеть, как он мучается так же, как мучил других, как испытывает то же, что сделал с ними, чтобы понял. «Он никогда не поймет, – мысленно сказала она себе, стиснув кулаки. К горлу подступил комок, из глаз брызнули горячие слезы. – Как может такой человек вообще кого-то любить? Как он вообще может дорожить чем-то?» Рен причинял ей боль. Забрался ей в голову, касался воспоминаний, которые не должен был трогать. Если бы она не начала сопротивляться, могло бы быть и хуже. И пока она не начала сопротивляться, он не отступил. Потом сражался с ней уже физически, дважды, на «Старкиллере» и здесь, на Дагобе. Потом пытался убить ее в открытую. «Как же я могу не злиться?» В этот раз ей не пришел ответ, не появился ни один дух джедая, не объяснил и не успокоил. Рей сидела на скале одна и чувствовала себя огнем в противовес земле, воде и воздуху, окружавшим ее. Она чувствовала себя в точности как он. При этой мысли девушка широко распахнула глаза, увидев поверхность воды, тут же подернувшуюся рябью от капель дождя. Спрашивал ли он у себя то же самое? Сидел ли вот так, как сидит она, и задавался ли вопросом, есть ли причина, почему он не должен чувствовать то, что чувствует? Был ли момент, когда он просто принял злость как неотъемлемую часть себя? И не тогда ли все и пошло не так? Она не много знала о его жизни до момента, когда он взял имя Кайло Рен. Люк при любой возможности избегал этой темы, и все еще искал себе покаяние. Лея тоже мало говорила об этом. Больше никто ей о нем рассказать и не мог. Что Рей точно знала, так это то, что Бен Соло был способным учеником, упрямым, талантливым, всегда добивавшимся успеха. У него была родословная всем на зависть, его окружала семья героев, и будущее выглядело блестящим. Что с ним случилось? Что убедило его в том, что он больше не может быть Беном Соло и должен отрезать часть себя, как кусок загноившейся плоти в ране? Что должен стать убийцей? Что убедило его в том, что быть убийцей лучше, чем им самим? И самый главный вопрос, который она задавала себе с того самого момента на балконе в зале с генератором энергии. Действительно ли Бен Соло мертв? Мысли ее плавали в тумане, очень похожем на тот, что стоял на Дагобе. Было трудно выделить что-то одно. Она все еще испытывала злость, но та немного поутихла, как будто дождь притушил ее жар. Рей сделала глубокий вдох через нос, ощущая запах озона и уже ставший привычным аромат болота. Она слушала, как стучат капли по воде, как шумит ветер в ветвях деревьев, как перекликаются животные где-то рядом и далеко. И постепенно все глубже опускалась в колодец собственного подсознания. Последнее, над чем она размышляла, были слова Квай-Гона. Люди меняются. Уходят из Света во Тьму. Она тоже может измениться. Все может измениться. Сама природа вселенной – непрерывное изменение. А вокруг нее струилась Сила, бесконечная и прекрасная. *** Сейчас Кайло очнулся не так, как в прошлый раз, медленно и спокойно. Пробуждение было резким и грубым, руку прошила резкая боль, от чего он задохнулся на миг и открыл глаза. Он лежал лицом в грязь, виском упираясь в корень какого-то дерева. На головную боль, которая не прошла еще с того момента, как его вырубила Рей, это никак не влияло. Но руке было слишком плохо, чтобы ощущения можно было заблокировать злостью. С другой стороны, может, и получилось бы, если добавить злость на то, что в этот момент кто-то над ним рассмеялся. «Эта проклятая импульсивность, наверное, у тебя в крови», – произнес мужской голос, и Кайло перекатился на бок, чтобы увидеть говорящего, раз уж рука не держала вес тела. Теперь он разглядел природу вокруг, и понял, что находится неподалеку от того места, где посадил свой СИД. Мрачный уголок на болоте за каменистым холмом, образующим естественное убежище. Плотной завесой со скалы свисал мох. Туман здесь был гуще, чем в других местах, и от этого все казалось слишком сюрреалистичным, даже для Дагобы. К счастью, он не собирался оставаться тут надолго. Так он думал, пока не увидел синеватую светящуюся фигуру перед собой и то, что находилось за ней. Из мутной болотной жижи торчала одна боковая панель его истребителя. И все. Никаких следов кабины. Призрак, сидящий рядом, что-то задумчиво напевал себе под нос и обернулся посмотреть, на что Рен уставился. «Оу. Как неудачно, – произнес он, и меньше всего в его голосе было сочувствия. – Кажется, будет очень тяжело его вытащить». Кайло перевел взгляд на него. Дух был человеком, мужчиной примерно его возраста, одетым как джедай. Что-то в нем тревожило Кайло, и хоть убей он не мог ясно считать его присутствие в Силе. Он становился то ярче, то тусклее, как следы дыхания на запотевающем холодном стекле. Кайло не узнавал его, да в принципе и не хотел узнавать. Гораздо сильнее его беспокоили сломанные кости и истребитель, плавно погружавшийся на дно. – Что ты сделал? – прошипел он, приподнимаясь на здоровой руке. Призрак принял невинный вид, заложил руки за спину и поднял глаза вверх, к куполу деревьев над головой. «Что ты имеешь в виду?» Инстинктивно Кайло потянулся к мечу и тут же обнаружил, что его нет на месте. Память подсказала, что он все еще у девчонки, а та засунула его одной Силе ведомо куда. Злость обратилась в бешенство. – Не играй со мной, – прорычал он, и крикнул бы громче, не будь ему так больно. Стало только хуже. – Где девчонка? «Какая девчонка?» Можно ли убить призрака? Должен ведь найтись способ. – Ты знаешь какая. На этой треклятой планете только одно живое существо. «Вообще-то их тут очень много. Тебе стоит уточнить, иначе я подумаю, что ты имеешь в виду дракозмея. Возникнет путаница». Кайло попытался встать, но помимо того, что тело его почти не слушалось, было что-то еще, что в прямом смысле удерживало его, словно пригвоздив к земле. Он взбеленился, и почувствовал, что готов кричать от бессилия. «Успокойся, – сказал дух обыденным тоном, как если бы они беседовали, сидя в кантине. – С ней все в порядке и она в надежных руках. Волноваться незачем». – Она должна быть мертва, – выдохнул Кайло сквозь стиснутые зубы, дернув здоровой рукой при этой мысли. «Так нельзя ни с кем обращаться. И кроме того, ты явно не в том состоянии, – отозвался призрак и посмотрел на него одобрительно, как будто гордясь своей работой. Корабль булькнул и погрузился глубже. – И миссия твоя идет не слишком хорошо. Девочка должна быть наименьшей из твоих проблем». Кайло покраснел от гнева и призвал Силу, чтобы та освободила его из того, чем его удерживал этот призрак. Но то, что он сделал с проводами от крестокрыла, на этот раз не сработало. По ощущениям, словно огромная масса воды нахлынула на стену и разбилась о нее, а стена не поддалась. «Так, ну-ка прекрати, – предупредил его дух. – Я серьезно. У тебя довольно неприятные травмы, а ты бесишься из-за девчонки, которую не смог убить. По-моему, у тебя нарушены приоритеты». – Заткнись! – взревел Кайло, от этого усилия ребра обожгло болью так, что он задохнулся от шока. Накатила сильнейшая тошнота, и перед глазами почернело. Но он знал, что не должен просто упасть в грязь и сдаться. Он проходил через худшее. Он преодолевал худшее. Одного призрака какого-то джедая недостаточно, чтобы обезоружить и парализовать его. Тот ничего не сказал и только подошел поближе и встал над ним, чуть наклонив голову, чтобы лучше видеть. «Какого-то джедая? – эхом повторил он его мысли. Кайло вздрогнул, сообразив, что не чувствовал ничего, похожего на вторжение в разум. – Тебе еще многое предстоит узнать. Тебе хотя бы косичку падавана обрезали, или ты сам ее отсек?» – Не сравнивай меня с ними, – выдавил Кайло. Ребра пульсировали болью и, казалось, сейчас проткнут кожу. «С кем, с джедаями? О, ну конечно, – призрак потянулся к нему, и его правая рука замерла над головой Кайло. Возникло неприятное покалывание, пробежавшее по лбу и затылку, а затем все пропало. – Ха. «Убийца джедаев». Громкое прозвище, полагаю, ты его заслужил». – Да, заслужил, – ответил он, опять стиснув зубы и поворачивая сломанную руку так, чтобы она лежала на груди. – Я убивал таких, как ты. Он явно не добился того, что хотел. Призрак развеселился. «Таких как я? Нет, такие как я порезали бы тебя на клочки». Он сказал это не угрожая, а буднично констатируя факт, как бы рассказывая об уже случившемся событии. «Такие как я, топят истребители и ломают руки людям, которые пытаются убить маленьких умных джедаев. Такие как я, уносят их жалкие останки туда, откуда они пришли. Даже когда такие как я уже мертвы, – он обошел Кайло и улыбнулся. Улыбка настолько шла вразрез со словами, что ему показалось это странным. – Таких как я очень трудно убить, Кайло Рен». С трудом дыша и стискивая челюсти, Кайло жадно вгляделся в призрака и попытался угадать, кто же он такой. Ничего. Ни малейшей подсказки в Силе, никаких отличительных черт. Он сдался и спросил: – Кто ты? Тот осматривал его, как экспонат на выставке или зверя в клетке, видимо, ожидая, что Кайло сделает или скажет что-то еще. И затем позволил себе короткий невеселый смешок. «Ты меня не знаешь», – сказал он. Что-то здесь было не так. Откуда-то Кайло знал его, но не мог понять почему, как если бы пытался вспомнить период жизни, который совсем не сохранился в памяти. «В любом случае, ты попал в неприятную ситуацию. Ни медикаментов, ни снаряжения, ничего. Непростой выдался отпуск». Кайло ничего не мог сделать, кроме как смотреть на него, пристально, прямо в глаза, и он смотрел. – Кто-нибудь вернется за мной, – ответил он, стараясь добавить в голос уверенности, которой не чувствовал. «Я бы на это не рассчитывал. Ну, даже если так, тебе придется еще дожить до этого момента, со всеми твоими болячками и без оружия». Последнее, что Кайло хотелось делать, это признавать, что тот прав. Он почти никому не сообщил, куда отправляется. Тем, кто об этом знал, он сказал, что дело может занять некоторое время, и велел ждать, пока не свяжется с ними сам, и только тогда приводить подкрепление или что бы ему не понадобилось. Возможно, пройдет несколько недель, прежде чем его хватятся. Он и раньше исчезал надолго, выполняя задания в одиночку. В том состоянии, в каком он находился сейчас, даже связаться с Верховным Лидером было бы непросто. И к тому же он не желал признавать собственное поражение и демонстрировать, что настолько слаб, что его может довести до полусмерти не только едва обученный джедай, но даже какой-то призрак. Вслух он не сказал ничего. Не хотел, чтобы дух испытывал удовлетворение. «Но между прочим, – произнес тот, снова широко улыбнувшись, – У девушки, твоей цели, снаряжения предостаточно, в частности, есть бакта». Кайло нахмурился, но не сводил с призрака пристального взгляда. – Что ты предлагаешь? Чтобы я опять пошел к ней? Ты же не ожидаешь, что я убью ее и возьму то, что мне нужно? «Нет, не ожидаю. Кстати, если попытаешься сделать это снова, лишишься еще и обеих ног». На это Кайло усмехнулся, но уже почти беззлобно. – Я думал, вы, джедаи, ищете мира. И не опускаетесь до угроз. «Я никогда не был обычным джедаем», – с легкостью возразил дух, и глаза его странно блеснули, как если бы за словами стояло нечто большее. А потом он исчез, напоследок отпечатавшись яркой вспышкой света в сознании Кайло. Тяжесть, удерживавшая его на месте, исчезла, и он умудрился заставить себя подняться, хотя тело отчаянно протестовало. Рен прижал к телу сломанную руку и сделал шаг, после чего понял, что с локтем тоже что-то не так. Либо он потянул связки, либо вывихнул его. Практически в этот же момент он понял, что исчерпал свои ресурсы, только-только и сумев коснуться Силы, потянувшись к той девчонке. *** Рей не знала, сколько времени вот так сидела и медитировала, когда ощутила изменение. Поначалу крошечное, почти незаметное. Она вся была захвачена гармонией, которую видела еще раньше: все планеты, все жизненные формы пели в едином хоре. Она слушала это и чувствовала, как приходит странное очищение, как все в ней переворачивается с ног на голову и остаются только легкость и невесомость. Даже самые темные области галактики участвовали в мелодии, производя низкие, тягучие ноты и оттеняя более высокие. Она слушала внимательно, не в силах отделаться от мысли, что если слушать достаточно долго, она поймет что-то очень важное. Изменение приостановило процесс. Одна из искорок жизни коснулась ее. Отрываться от песни Силы, связывающей все сущее, было почти физически больно, но Рей все же переключила свое внимание, и шаг за шагом вернулась из звездной сети жизни, сосредоточив сознание там, где сидела сама, на Дагобе. Это он тянулся к ней. Рей чуть не упала со скалы от удивления. Нет, он не направлялся к ней с целью снова попытаться убить. По правде говоря, его образ в Силе был измученным и слабым, как у зверя, попавшего в зубы хищнику. Насколько она могла судить, это была не уловка. Но она уже ошибалась прежде. Она почувствовала, как он прервал движение, и поняла, что он увидел ее смятение. «Я тебе не верю», – сказала она ему мысленно. Оттолкнув его по установившейся временной нити связи, она послала вдогонку образы, которые приходили ей на ум ранее. Он сам, нападающий на нее, Финн, По, Хан Соло, все, что смогла вспомнить. С некоторой дрожью она подавила свой гнев, стерпела как что-то горькое и неприятное. Она не станет убивать его, не позволит себе впасть в такое состояние, где рискует стать похожей на него. «Я знаю», – ответил он. И похоже, ему нелегко далось это признание. Что-то изменилось, пусть даже на совсем микроскопическом уровне. Неуловимо другой стала его манера держать себя. Сейчас он был похож не на лесной пожар, а скорее на груду еле-еле тлеющих угольков. Хотя и ясно было, что пламя вновь разгорится, как только обретет возможность. Рей запуталась и в итоге совсем выпала из медитации, опять очутившись на Дагобе, с ее духотой и дождем, опять ощутив свое вымокшее и вспотевшее тело. Не было ни одной разумной причины в этой галактике или в другой, чтобы она помогала ему. Даже если она не станет убивать его прямо на месте, она не будет и предлагать ему помощь. Он подлечится и вернется на прежний путь, и куда бы ни шел, будет оставлять за собой след разрушений и дымящихся развалин. Он не представлял собой весь Первый Орден, но вносил заметный вклад в уничтожение Сопротивления. Он не остановится на ней, на Финне, По или на ком-то еще, кто был ей дорог. Но тем не менее она не хотела становиться человеком, который отказал ему. Рей могла сделать это. Могла решительно воспротивиться и велеть ему убираться отсюда. Могла отправиться прямо к нему, швырнуть в болото и сказать грести отсюда подальше. «И это тоже урок, верно? Отчасти за этим ты и пришла на Дагобу». Мир, покой, знание, гармония. Все те понятия, которым ей нужно научиться. Она пыталась стать их воплощением, а Кайло во всем им противоречил. С ним нельзя было обрести ни мир, ни спокойствие, и уж точно нельзя было познать гармонию. Знание означает, что нужно понимать общеизвестные вещи и хотя бы прислушиваться к здравому смыслу. А тот подсказывал ей не приближаться к нему. Рей подумала о той песне, что пела вселенная, о том, как слаженно звучали мелодии всех живых существ и о том, как это непостижимо красиво. И еще подумала о темноте и о том, как низкие тяжелые голоса дополняли высокие и чистые. «Используй это, чтобы обрести гармонию, – подсказало ей что-то. – Никто не становится джедаем с помощью одной лишь медитации». Глубоко и нервно вздохнув, Рей встала. Ноги дрожали, едва не подкашиваясь, но она упрямо стояла. Она боролась с собственными страхами и дурными предчувствиями, полностью осознавая трудность испытания. Сила откликнулась на это и прильнула ближе, взвившись ветром в волосах и плеснув водой у ног. «Кайло Рен, – позвала она и почувствовала, как он прислушался. – Иди сюда». В ту же секунду злость и страх покинули ее. Рей ощущала только стойкость и силу.