SOULMATE

Скотт стоит на улице, придавленный начинающимся дождем. Холод от воды неприятно пронизывает тело, но ослабевает боль в порезах на предплечье. Он не соображает, просто стоит и думает, что сам во всем этом виноват. Прошло уже несколько дней с тех пор, как все это произошло. Скотт так сильно ненавидит себя, что просто не может сдерживать это внутри, но и сделать с собой ничего не может, потому что раны от порезов напоминают, что все и без того пиздец, а еще потому, что боится навредить Митчу. Это так странно. Мир изменился за несколько секунд. Он всегда чувствовал к нему только глубокую неприязнь, смешанную с отвращением. Он никогда не хотел с ним встретиться, но теперь он только и хочет, что увидеть парня, фамилии которого даже не знает. Но это чувство тяжести на губах так и осталось, так что Хоинг периодически надавливает на них пальцами, чтобы проверить, не осталось ли там чего. Не находит и впадает в еще большее отчаяние. Он каждый вечер ходит по неизвестным ему улицам города, надеясь, что внутреннее чувство его не подведет и он просто интуицией найдет своего Митча. Он прижмет его к своей широкой груди и больше никогда не отпустит. Он больше никогда не подпустит своего человека к лезвиям или еще чему похуже, он готов пойти на что угодно, любой риск, если это даст гарант, что с Митчем все будет хорошо. Он чувствует что-то, когда спит в своей холодной пустой кровати. Когда сознание максимально уязвимо и у него, и, вероятно, у его пары, он чувствует что-то. Запах сигарет, которого в его квартире нет и быть не может. Тихий треск зажигалки или тепло в пальцах, которое исходит от горячего свертка. Один раз, Хоинг готов поклясться, он слышал девичий смех утром, так близко, словно кто-то смеется ему прямо в ухо. Это могло бы напугать кого угодно, но Скотт чувствует себя таким счастливым. Ему интересно, что Митч почувствовал, когда впервые увидел его, Хоинга, выступление? Когда услышал, как он поет, и о чем думал, когда увидел его и малютку-лесбиянку Кирсти рядом? Скотт представляет себе маленького щуплого подростка, хилого снаружи и твердого внутри, который жадным взглядом вперился в экран ноутбука в час ночи, не находя слов, чтобы описать все свои эмоции. Он часто неглубоко дышит, и сердце у него бьется, как у испуганной птички, пальцы потеют и оставляют жирные следы на клавиатуре, когда он вбивает в поисковике имя сначала Кирсти, а потом, с опаской, Скотта. И все становится на свои места, когда он понимает, что вот оно. Вот, кто всегда будет твоим недостающим, потерянным куском. К кому приведут все дороги. Скотт старается не думать, как больно было слышать Митчу все эти интервью, глупые, злые слова амбициозного подростка, не знающего себе места. Сейчас Хоинг понимает, как жалко звучало все, что он говорил. Какой же он все-таки амебоголовый долбоеблан, раз мог хотя бы допустить мысль, что Митч ему не нужен. Скотт чувствует себя ужасно уже четвертый день, но на работу ходит исправно. Владельцы заведения отреагировали на кровь на полу и всю мутность истории довольно понимающе, учитывая тот факт, что все посетители, видевшие поцелуй Скотта и Митча в тот вечер, оставили чаевых раза в три больше обычного. На улице ледянит дождь, но Хоинг все же выперся в одной рубашке на улицу, дабы посмотреть, что происходит. Около входа в заведение стояла крошечная девочка, лет восьми на вид, непонятно что тут забывшая. Она явно намеревалась войти, но, кажется, стеснялась. И почему-то Скотт хотел ей помочь. — Здравствуйте, мисс, я могу чем-нибудь помочь? На улице холодно, и Вы можете простудиться, — вежливо сказал Скотт. Девочка выглядела одновременно испуганной и расстроенной, но все же кивнула. Глаза у нее были на пол-лица, черты лица острые, а волосы черные и густые, но она казалось такой маленькой и потерянной. — Да, мистер… — Скотт, просто называй меня Скотт. Я здесь работаю. Зайдешь внутрь, если я пообещаю, что с тобой все будет хорошо? Она кивнула вместо ответа и прошла за Хоингом, который усадил ее за ближайший столик. — Итак, что ты тут делаешь? Ждешь кого-то из родственников? — Нет… Да… Я хотела встретиться с друзьями, но, кажется, перепутала станции метро и вышла здесь. Я потерялась, и мой телефон не работает, я не понимаю, просто… — Тебе есть, кому позвонить? Кому-то из взрослых. — Да, я хотела позвонить брату, но телефон… Скотт всунул ей в ладошки свой огромный телефон. — Помнишь номер? Девочка часто закивала головой и стала нажимать цифры, пока Скотт сходил за своей курткой и чашкой чая для маленькой девочки. Когда он вернулся, она уже разговаривала по телефону с братом или кем-то еще, кто был очень сердит. Она чуть ли не плакала, но Скотт подсел рядом, готовый в любой момент защитить ее от невидимых врагов. Хоинг хотел объяснить ситуацию кому-то из ее семьи, но она вцепилась в трубку и рассказала все сама. Через несколько минут она отдала телефон обратно. — Можно мне посидеть здесь еще полчаса? — Конечно. Возьми мою куртку и чай, не обожгись, так ты согреешься и не заболеешь. Как тебя зовут? — Джесси. Джессика Грасси. Она протянула ладошку Скотту, и он улыбнулся впервые за последнюю неделю, пожимая ее. — Скотт Хоинг. Расскажи, Джесси, как ты здесь очутилась и откуда ты. Девочка начала рассказывать, что обычно она в это время в школе, но сегодня занятия отменили и она с подругами хотела встретиться, чтобы пойти все вместе поиграть в какие-то автоматы, вроде. Брат не хотел ее отпускать (как понял Скотт, брат принимает все решения за нее), но она уговорила его. В метро она запуталась и вышла здесь, на станции, начался кошмарный дождь, и она забрела сюда, под крышу, а дальше Скотт ее нашел. Вот так вот. Оказывается, она учится в школе искусств, и мисс Мальдонадо преподает у нее основы театральной постановки. Грубо говоря, она ведет у них уроки драмы, Джесс получила роль пчелы в их школьной постановке Дюймовочки. К тому моменту, как за девочкой приехали, она окончательно согрелась и повеселела, но испугалась, когда ее брат с взволнованным видом забежал в бар. Скотт испугался тоже, но на уровне инстинктов, а не потому, что ему было страшно. Митч влетел так, что чуть не снес дверь, и опустился на колени около столика, сжимая в объятиях девочку. — Джесс! Больше в жизни у меня из дома не выйдешь! Мне заставить тебя выучить всю схему метро, чтобы ты не терялась? Неужели так сложно быть немного внимательней! Если ты была неуверенна, то могла попросту вернуться домой или позвонить мне сама, а не брать телефон Скотта! — Ты его знаешь?.. — Джесс как будто только одно и услышала, и выглядела она так, словно над ее головой сейчас зажглась лампочка. — Я тоже его знаю! — Она кинула взгляд на Скотта из-за плеча брата. — Ты и есть тот самый парень из интернета! — Эй, умолкни, — не выдержал Митч. — Кто? — Джессика, иди в машину, я с тобой дома разберусь. Я поговорю со Скоттом, а ты иди и только попробуй потеряться по дороге — будешь ночевать на улице всю ночь. — Нет, Скотт добрый и заберет меня к себе! Хоинг в душе осознает, что, вообще-то, именно так и сделал бы. — Иди в греб… в машину. Немедленно. Девочка все же сначала потянулась обнять Скотта, едва макушкой доставая ему до бедра, так что пришлось ему согнуться, потом все же вышла. Оба парня проследили за ней взглядом, убедились, что она в машине, и потом повернулись друг к другу. Митч мялся и чувствовал себя явно неуверенно. — У тебя замечательная сестра, — сказал Скотт. — Ага, только с мозгами не в ладах, кажется. — Митч немного смягчился. — Просто она — все, что у меня есть. — Все, что есть у меня, — это ты. Брюнет предпочел проигнорировать эти слова. — Просто спасибо тебе. Я так… испугался, что кто-то может ей навредить, а ты… ты помог ей… Он не успел сообразить, как очутился в хоинговских объятиях, но усталость и холод понемногу отпустили. Митч позволил себе прижаться в ответ, чувствуя комок тепла внутри. Это — то, что ему всегда было нужно. Ничего больше. — Ты говорил, — беспокойно шептал Скотт ему прямо в ухо, — что если мир хочет, чтобы мы были вместе, то мы обязательно встретимся. Ситуация не из лучших, но все же… дай мне шанс? Мы же нужны друг другу. Ты мне точно нужен. Митч плавно начал выползать из рук Скотта. Если он не уйдет сейчас, он никогда не найдет в себе сил уйти вообще. — Ладно… Приходи к нам вечером. Напишешь мне, я скину адрес, только не сейчас, я должен убедиться, что с Джесс все хорошо. И Скотт… Он замялся. — Да? — Поцелуй меня еще раз. Хоинг улыбается и меньше, чем через секунду, врезается губами в губы Митча, сладкие и нежные, как молоко с медом или сирень.