POV Ежевика
Коридор в особняке моего отца стал неотъемлемой частью ночного ритуала, связующую нить к которому найти непросто. Это некий ветхий Мост, соединяющий тебя с реальностью и сном, с которого с большой вероятностью можно сорваться вниз и не успеть переправиться на другую сторону. Я пытался держать равновесие, хватался за все, что попадалось под руку, но каждый раз летел головой вниз и утопал в пучине пустых сновидений, над которыми я не был властен. И сейчас я со всех ног несся среди колонн, бросавших мне под ноги длинные тени. Закатное солнце слепило глаза, и темным золотом разливало свет по бело-черному коридору. Я был готов сгореть в его лучах и от длительного бега, в котором чувствовал себя настоящей гончей собакой. Мост, через который мне удавалось проходить с трудом, впервые усложнил задачу: коридор перед моим взором то извивался, то уходил длинной лентой вдаль, заставляя меня продолжать бежать. Снова безжалостно ослепило солнце и как только мне удалось укрыться за колонной, я замер, увидев в нескольких шагах от себя незваного гостя. Как он попал в мир моих грез я понятия не имел. Думал, что он является лишь моим выдуманным плодом воображения, спонтанным и несерьезным. Но я ошибся. Мужчина в бардовом фраке медленно отвел от своего лица ажурную металлическую маску, которая будто бы была соткана из лучей закатного солнца и бликов, и в нем я узнал своего отца. Звездоцап улыбнулся мне, обнажив ряд острых зубов и сверкнув своими рубиновыми глазами, неожиданно оказался передо мной. Я вздрогнул, и хотел было отступить назад, но отец тут же схватил меня за плечо и, приложив маску к моему лицу, выпалил: — Твое место здесь! Яркий свет ослепил глаза и я, приняв на некоторое время поражение, утонул в видениях Звездоцапа. Яркая ткань, сверкающие маски, горящие глаза и улыбки гостей дурманили мой разум, заставляя повторять за ними каждое движение под живую музыку. Я кружился в безостановочном танце со своей партнершей и пытался окинуть помещение взглядом. Бальный зал сверкал и отливался золотом, мерцали хрустальные люстры, а медные облака на расписном потолке заклубились, раскинув совой драгоценный шлейф. То там, то здесь мелькали на полу большие вазы с бардовыми розами, головки которых были повязаны сетчатой паутиной из белых жемчужин. Под шипение пенистых бокалов я медленно наклонил незнакомку вперед, залюбовавшись чертами ее скрытого под ажурной маской лица. С пушистых светлых ресниц, я украдкой спустился к ее полураскрытым розовым губам, ниже к острым ключицам и невольно остановился на нежной груди, скрытой под лифом золотого бального платья. Осторожно подняв девушку, я потерял дар речи, узнав в ней ту самую неугомонную и по уши влюбленную в меня Серену. — Удивлены, Ежевика Коул? — прошептала она мне на ухо, а после одарила своей ослепительной улыбкой. — Да… даже очень, — улыбнулся я в ответ. Она быстро развернулась ко мне спиной и, прижавшись, позволила приобнять себя за тонкую талию. — У приезжих сплетниц глаза горят подобно драгоценным камням на вашей маске. От них я краем уха услышала разговор о том, что ваш отец мечтал устроить этот бал в честь коронации. Королевская казна почти опустошена, но ради вас, — вполголоса проговорила Серена, обращаясь все это время ко мне через плечо. — В честь чьей коронации? — поинтересовался я, даже не догадываясь о том, какой ответ вероятнее всего услышу. — Вашей, конечно же! Двумя неделями ранее вы стали королем Параллельного мира, а я вашей верной королевой… — Девушка снова обернулась ко мне лицом и начала шептать: — но тайно. От такого поворота событий я готов был провалиться сквозь землю. Я в видениях отца, но не в своих. Он заставляет видеть мир своими глазами и делать так, как ему вздумается. Я не намереваюсь быть королем, к тому же в этом мире! Во мне с детства пытались развить лидерские качества, но для меня это не было главным качеством в жизни. Зачем устраивать конфликт, когда от него можно легко уйти, не применяя грубую силу? Вопросы продолжали вертеться на кончике моего языка. Я хотел было раскрыть рот, чтобы узнать как можно больше ценной информации, но меня заткнули жарким поцелуем. Мое тело не желало подчиняться мне, а воспоминания сами собой начали прокручиваться в моей голове, подобно скрепившейся кассетной пленке. Комната, освещенная ярким пламенем свечи, блеск шелкового постельного белья, разбросанные по подушке светлые локоны, соприкосновение обнаженных тел, высказанное в порыве страсти предложение руки и сердца… Серена отстранилась от меня и позволила перевести дух. Я еще долго смотрел в ее огненно-рыжие глаза, сравнивая их с пламенем той свечи, пока передо мной не всплыли образы друзей. — Что с моими друзьями? Где они? — нарушил молчание между нами я. — Они погибли, Ежевика, — ответила девушка. Она прикусила нижнюю губу и нехотя добавила: — Все кроме Белки. В моей груди затрепетал слабый огонек надежды, когда я услышал одну единственную благую весть. Тяжело дыша, я схватил Серену за плечи и четко задал вопрос: — Где я могу найти Белку? Ответа я так и не услышал. Кто-то мертвой хваткой вцепился в мое предплечье и отвел от растерянной собеседницы в центр бального зала. В мгновение ока помещение утонуло во тьме, а гости торжественного мероприятия растворились в лунном свете. Королевские розы на глазах понурили головы и завяли, а жемчужины обратились в черных вдов*. Музыка перестала играть, а меня продолжали кружить в танце. Перед глазами мелькали полумрак и окна, в которых виднелись две луны. Только сейчас я понял, что меня увели из видений отца. Но кто был моим спасителем? Наклонив своего партнера по безмолвным танцам вперед, я раскрыл от удивления рот. Коршун подыграл мне. Откинув голову назад и вытянув левую ногу вперед, он изобразил, таким образом, хрупкую девушку в руках сильного мужчины. Мы застыли так на несколько секунд, пока Коршун не прошептал мне на ухо: — Наслаждайся тишиной. После, зал залился его громким смехом, и я поспешил отстраниться. — Ежевика, зачем так грубо? Как не понимал юмора, так и дальше не желаешь его понимать, — хохотал брюнет, стряхивая со своего черно фрака невидимую пыль. Его синие глаза, блестевшие в лабиринтах ажурной металлической маски, посмотрели в мои. Казалось, что он сейчас загипнотизирует меня и заставит видеть свои сны: мерзкие и кровожадные. Но брат, заломив руки за спину, важно начал ходить вокруг меня и говорить: — Знаешь, отец недавно посетил меня и сказал, что гордится моими успехами в Реальном мире. Мне удалось за короткий промежуток времени подчинить себе целую Австралию и пока что кусочек Африки. Для меня это настоящий прогресс, который продолжает набирать скорость и ползти вверх. Но Звездоцап также признался, что недоволен тобой. Ты торчал в замке Эверест почти два года и не додумался его захватить! Нравится быть песиком короля? — Эверест никогда не был для меня тюрьмой, а его жители врагами. Я всегда готов был помочь нуждающимся и защитить тех, кто действительно слаб, — горячо говорил я, игнорируя насмешки брата. — И все же ты не подумал о том, что в средние века магию считают проделками Сатаны и его детей. Таких как ты ненавидят, Ежевика. Не советую идти к людям с открытой душой. Закинут в нее хворост. Нам с тобой двоим выпала сложная задача. Тебе стоит опасаться огня, а мне охотников. Но кто из нас выживет, видно невооруженным глазом. Коршун оказался рядом со мной и перешел на шепот: — Береги себя и подумай о моих словах. Начать никогда не поздно. Его серебряная маска заблестела в лунном свете, а глаза пламенеющим льдом опалили черты моего лица. Он медленно отстранился от меня, будто бы не желал заканчивать разговор на теплой ноте и зашагал к невзрачным дверям бального зала. Проводив брата недоверчивым взглядом, я обратил внимание на невысокую фигуру в серебряном фраке, приблизившуюся к нему со стороны. Завороженно наблюдая за тем, как руки незнакомца медленно странствуют по спине и плечам Коршуна, я слышал его еле уловимый шепот. Он что-то напевал ему на ухо бледными губами и поглядывал в мою сторону. Из всех масок, что я встречал в своем сне, его была особенной: дымовая завеса скрывала лицо и медленно клубилась, подобно туману на залитой лунным светом глади озера. Неожиданно на шее светловолосого парня вспыхнули изумрудом череп и бутоны самовлюбленного нарцисса, уходившие лентами стеблей под воротник рубашки. Яркий свет залил собой помещение и перенес меня обратно в коридор отцовского особняка. Я распахнул глаза и начал жадно ловить воздух ртом. Меня затягивало в историю чужих видений, и я не думал о последствиях. Каждое мое появление на Мосту не являлось маленькой победой в этом мире. Оно означало лишь одно — переправа медленно рушилась, усложняя, таким образом, мое мистическое расследование. Я так и не узнал, что скрывается под тем фиолетовым полотном, что охранял каменный ангел на чердаке особняка; понятия не имел, зачем паладин преследует меня во снах. Отбросив мысли в чертоги своего разума, я продолжил бежать. Бежать до тех пор, пока грезы не решили сжалиться передо мной и указать на винтовую лестницу. В не себя от радости я схватился за перила и потерял связь с Мостом, увидев перед собой странные картины. Промокшая до нитки, моя сестра надрывала голос и пыталась достучаться до меня сквозь пелену забвения: «Ежевика, ради Звездного племени услышь меня! Ты нужен мне! Не оставляй меня одну!». Впереди на вороном коне сидели Ураган и Грач, горячо споря о чем-то: «Да это ты картой не умеешь пользоваться! За дорогой лучше следи…». Мертвенно-бледная девушка поглядывала на меня через выпавшую из туго хвоста серебряную прядку волос и подносила к губам красные ягоды. Вокруг нее росли пышные кустарники с такими же сочными плодами. Ласточка протянула их мне и холодно выпалила: «Ты виноват». Сплетая с сидевшей передо мной девушкой руки, я не переставал шептать ей, как сильно люблю ее. Рассвет только затрагивал колокольню, в которой мы находились. Перед глазами возник образ Уголька. Он крепко схватил меня за волосы и прокричал: «Как ты посмел осквернить ее тело?!». Вокруг кинжала образовалась синяя дымка, и глаза парня вспыхнули пламенем. Затем раздался оглушительный выстрел, и в полумраке сверкнула зверская улыбка: «Сэмюэль Голд. Рад встречи». Покинув образы будущего, я не удержал равновесие и свалился с лестницы, проломив две последние ступени. Безболезненный удар головой об пол и тщетные попытки понять, что произошло. За время видений я успел подняться на несколько горизонтальных выступов выше? Или… Мой внутренний голос соизволил заткнуться и прислушаться к звукам. Гулкий звон металла исходил от лестницы, будто бы железные каблуки сообщали о приходе нового гостя моих видений. Я медленно встал, и с интересом поглядев наверх, побледнел. Прямо ко мне вниз спускался паладин, волоча за собой тяжелый меч. Ступеньки под ним чудесным образом не прогибались, позволяя моей душе находить в этой ситуации разумный покой. Не теряя времени, я ринулся прочь от демона. Рядом появился золотой песок, который быстро обратился передо мной в неприступную стену и откинул назад. Гибкие ленты сковали меня, не дав пошевелиться, и словно кучка маленьких змеек заскользили по моему лицу. В не себя от ярости я начал произносить каждое заклинание, крутившееся на кончике моего языка и наблюдать за действиями паладина. Спрыгнув с лестницы, он медленно направился ко мне, обратив свой меч в ведро, в котором угрожающе плескалась сверкающая вода. Проглотив от удивления остальные слова, я попытался выпутаться из своей магической способности, но не успел. Меня окатили ледяной водой, заставив окончательно проснуться…Конец POV Ежевика
Неожиданный подъем, объяснения и подготовка к путешествию (7:15). Ежевика распахнул глаза, и быстро приняв положение сидя, окинул испуганным взглядом себя и кровать. Промокший до нитки, он пытался успокоить колотившееся в груди сердце и понять, где сейчас находится. То там, то здесь мерцали стены особняка и спальной комнаты, рядом ходили образы забвения, а в голове слышался отдаленный разговор. Коул схватился за голову и зашипел от боли, нащупывая пальцами на затылке пульсирующую боль. — О, Звездное племя! Почему все хотят убить Ежевику? — раздался над ухом голос взволнованного Грача. — Ежевика, это не я. Ураган по неосторожности уронил тебя и ты… — Скажи ему, как есть! — разозлился Ураган. — Ежевика, мы пытались привести тебя в чувства. Ты не просыпался на протяжении пятнадцати минут. Мы решили приподнять тебя… — Ты решил, — поправил неугомонный Грач. — …И попробовать разбудить таким образом. — Оливер, стоявший все это время перед кроватью Ежевики, закатил глаза. — Но это не помогло, и в спальной комнате неожиданно появился Оливер. Он выслушал нас и предложил идею с ведром. Часовой приподнял железный сосуд и показал рассеянному воителю. В голове всплыли образы паладина и его маневра с водой. — Вы так и не сказали, как я ударился затылком, — заметил Ежевика, медленно переваривая информацию. — Когда Оливер только появился здесь, мы от неожиданности испугались и уронили тебя… твою голову на спинку кровати, — признался Ураган, виновато опустив глаза на свои руки. — Ты уронил, — снова поправил Грач. Снова всплыли отрывки из сна: загадочные видения, неожиданное падение с лестницы, безболезненный удар головой об мраморный пол. Грезы и реальность были взаимосвязаны в действиях, но искажены. — Ежевика, прости нас, — протянул широкоплечий парень. — Будто бы на мальчишнике побывал, — проигнорировал слова друга тот, ослабив шнуровку на мокрой рубашке. — Смотри, а он шутит. Получается, у него нет сотрясения? — Грач обратился к Оливеру. — Не знаю. Но стоит показаться Дедалу, пока он не собрал все свои целебные травы в один большой мешок, — ответил собеседник, слегка пожав плечами. Ежевика одобряюще кивнул и, встав с кровати, прикусил губу. Золотой песок медленно странствовал между его пальцев и изредка скрывался под рукавами рубашки. Смахнув его, парень поспешил за другом, который украдкой поглядывал на него через плечо. Многое ли он увидел, пока сон властвовал над Ежевикой все эти пятнадцать минут?***
Утренние лучи солнца освещали собой просторный коридор величественного замка, согревая его после холодной ночи. Серебряные доспехи, охранявшие это место подобно заколдованным духам, отбрасывали в стороны сверкающие блики. Осторожно прижавшись спиной к подоконнику, Ежевика схватился за его край правой рукой и утонул в ярком свете. Приложив к затылку холодный компресс, он с облегчением вздохнул и поглядел на серьезного Оливера, который не спускал с него глаз с самого пробуждения. Неловкое молчание, робкая игра в гляделки и наконец, поражение одного из игроков. — Спасибо, что помог проснуться. Если бы не твой приход, от меня бы и живого места не осталось, — подавив слабую улыбку, поблагодарил Ежевика. — От тебя? Вероятнее всего ты оговорился, — холодно выпалил Оливер, переминаясь с ноги на ногу. — В смысле? Я тебя не понимаю. — Я все видел. Пока ты спал, та штука, как вы говорите, охраняла тебя. — Т-ты про золотой песок? Часовой кивнул и, нахмурившись, безмолвно потребовал объяснения. Ежевике казалось, что лед, который он крепко держал в руках, вот-вот растает. Он не был готов к такому повороту событий и не хотел выдавать себя еще кому-то кроме группы избранников и нескольких человек, ставших исключением в его истории. Оливер был серьезным и верным воителем, готовым отдать жизнь за своего короля. Он ненавидел тайны и ложь, которые переплетались в стенах замка тугими узлами; сплетников, что оскверняли имя правителя Эвереста. И сейчас он не был похож на друга, который в любую минуту готов был подставить свое плечо и помочь избавиться от проблем. Он смотрел на Ежевику с нескрываемой ненавистью и уже нащупывал в ножнах рукоять меча. — Оливер, пообещай, что ты не сдашь меня Уильяму. Прошу! — горячо заговорил Коул. — Королю Уильяму, — фыркнул тот, встав напротив собеседника. — Почему я должен прикрывать тебя за своей спиной, когда совсем не знаю, кем ты являешься на самом деле. За все это время, что ты прожил в нашем замке, я мог услышать от тебя столько выдуманных историй! Какая из них является правдой? — Все. Можно говорить о себе только поверхностно, но не увлекаться, капая глубже. — Поверхностно? Так получается, шепотка лжи все же могла прозвучать… Он замолчал, увидев между ключицами Ежевики разгоравшийся свет. Рожденные гибкие ленты тугой спиралью обмотали его руки, а остальные пустились вплавь по напряженному от разговора воздуху. Оливер опасливо отскочил назад и затаил дыхание, наблюдая за действием магии. — Я не причиню тебе зла, — шепнул ведьмак, не отрывая янтарного взора от друга. Он коснулся пальцами окна и пустил по его поверхности золотые узоры. За считанные секунды коридор погрузился в атмосферу волшебства: длинные рисунки заполонили собой помещение, пропустив через себя солнечный свет, а рядом дождем заискрились блестки. Часовой завороженно окунул в них руку и метнул в сторону Коула искрящийся детским трепетом взгляд. — Все это время тебе приходилось скрывать свой дар от чужих глаз. Как?! Как ты выдержал это испытание? — Оливер старался сдерживать себя. — Просто знал, что король Уильям ненавидит магию в своем королевстве, — с грустью ответил Ежевика. — Подожди-ка… — Парень сощурил глаза. — Ты не мог расправиться в тот день с Безмолвным в одиночку. Магия помогла тебе? — Да. Если бы не она, я был бы давно под землей. Заскрипела неподалеку дверь и в коридор выглянул любопытный Дедал. Он поправил на своих плечах сумки и громко крикнул, общаясь к Коулу: — Я готов. Как твоя голова? Коридор продолжал заливаться солнечным светом, не оставив ни единого воспоминания о чудесных проделках магии. — Я в порядке. Минут через пять буду с вами. Целитель кивнул, оставив друзей наедине друг с другом. Королевский двор (10:00). Королевский двор был настоящим местом спешки и волнения: по делам слонялись воины, обсуждая последние новости; конюхи вели за собой уставших от длительного бега скакунов рассветного патруля; воительницы готовились отправиться на Поляну тренировок, кидая заинтересованные взгляды в сторону избранников. Друзья сидели на своих верных скакунах и внимательно слушали короля Уильяма, который рассказывал им о главных правилах опасного путешествия на другой конец материка. Рядом с ним стоял мистер Грегори и слегка кивал головой, соглашаясь с вышеперечисленными пунктами. — И помните, когда вы вместе, никто не сможет причинить вам вред. Только когда вы работаете в команде, дорога не кажется такой длинной и пугающей, — закончил Уильям, остановившись на Ежевике. — Я решил оставить карту у Уголька, так как он знаком со здешними местами лучше. Он будет возглавлять путешествие, и показывать вам дорогу к Месту-Где-Тонет-Солнце. Желаю вам удачи! Да прибудет с вами Архангел Михаил. Избранники громко поблагодарили короля за благословение и как только они потянули на себя поводья, со стороны раздался вопль: — Подождите меня! Друзья обернулись и увидели, как к ним рысит на вороном шетлендском пони Грач, вцепившись ему в густую гриву. — Проблема решена, — протянул мистер Грегори, не обращая внимания на негромкий смех избранников. Он подошел к ученику и, поймав волочившиеся по каменной дорожке поводья, сунул их ему в руки. — Держи крепко и не отпускай, — сказал учитель, потрепав Грача по волосам. — Пока не поздно, может, возьмем карету для вашей же безопасности, ваша светлость? — обратился взволнованный Говард к своему принцу. — Нет! — отрезал Уголек. — Верховая езда пойдет на пользу моему здоровью. — Как скажите, ваша светлость. Все для вашего удобства. Уильям в последний раз оглядел собравшихся и добавил: — Заботьтесь друг о друге, несмотря на свою дееспособность. Каждый из вас нуждается в помощи! — Да что за слова сложные? — проворчал Грач, встав рядом с Ураганом. — Что такое «дееспособность»? — Когда ты полноправно становишься взрослым, то бишь, когда тебе уже есть восемнадцать, — отозвался воитель и замолчал, поняв свою ошибку. — А! Так я ж еще не дееспособный! Ураган, ударил коня шпорами и, поравнявшись с Ежевикой, шепнул: — Валим, пока Грач не разорался. Резвые скакуны помчались прочь от замка Эверест, заглушая открытие Грача. Впереди их ждал огромный лес и другие удивительные места, через которые еще стоило пройти. Здесь и сейчас начинается их опасное путешествие в королевство Заходящего солнца, которое непременно должно переместить их домой, в Реальный мир. Но захотят ли этого избранники, оставив за спиной все то, что пережили вместе?