«Кентавры — мудренький народ, Да бились с паразитом. Вспомни ты этот год — И шагай по плитам. Сколько сделаешь шагов — Столько будет цифра, Ошибешься на один — Всё будет забыто.»
— Год битвы кентавров? — испуганно спросил Джордж, вглядываясь в слова. Казалось, очевидным, что в истории магии никто из троицы не находил ничего интересного. — Год. Битвы. Кентавров, — глухо отозвалась Гермиона, пытаясь вспомнить цифру. Она ударила кулаком по каменному полу. — Это же смешно! И я кричала за их независимость! Гриффиндорка начала злиться. Она же помнила цифру. Сама рисовала ее на плакатах, устраивая эту декларацию. Как она может не помнить? Это же смешно. Наступила тишина, такая же непроницаемая, как тьма, в которую они смотрели до прыжка в люк. Сердца глухо колотились, отбивая секунды, подобно стрелкам часов. — Я знаю, — тихо сказал Фред, но в таком молчании брат и подруга услышали его слова. — Я держал тот пергамент. Год… двести сорок третий. Я знаю! Точно помню. Джордж и Гермиона кивнули, показывая, что верят ему. — Надо сделать — двести сорок три, говоришь? — шага, — сказал Уизли, поднимаясь с пола. — Нас трое. Двести сорок три разделить на три… — Восемьдесят один, — ответила Гермиона после минутной паузы, заправляя за ухо бордовую прядь. — Столько шагов надо сделать каждому и оказаться на другой стороне, у двери. Близнецы переглянулись, и Фред первый ступил на квадрат — он загорелся ярко-синим и потух. Следом за ним пошел брат, а потом Грейнджер, считая про себя нужное количество шагов. Только бы их было всего двести сорок три. Только бы Фредди не ошибся с датой. Ученики наматывали по полю уже третий круг, когда Фред уперся носом в большую дверь. У него не осталось запаса, и ему пришлось стоять на одной ноге, потому что, если приставить вторую — получился бы пересчет. Джордж следом встал за ним, как только дверь откроется, ему придется прыгать за порог. А Гермиона подошла сбоку, едва удерживая равновесие на одной ноге. Послышался своеобразный щелчок, и замок с грохотом отлетел к противоположной стене, едва не задев близнецов. Фред, балансируя все также на одной ноге, отворил дверь, и в нос всем троим ударил запах плесени и сырости, хотя после темного коридора вдалеке виднелся свет. Оба Уизли перескочили через порог, оказавшись на ровной безопасной поверхности, а Гермиона только пыталась сделать шаг. Она не могла удержать равновесие, и невольно раскачивала ногой в разные стороны. Ещё чуть-чуть, и она её куда-нибудь поставит… Что тогда случится, как говорилось в письменах? «Всё забудешь»? Но девочка не успела об этом подумать, так как руки друзей быстро потянулись к ней, и она перелетела за дверь, упав на пол. Ей показалось, что она содрала кожу с локтей, проехавшись ими по холодному полу, но было слишком темно, чтобы выяснить это. Коридор змейкой тянулся вдаль, где маячили отблики света. В головах у всех троих стучал один вопрос, не дававший покоя. Что они будут делать, когда увидят Снейпа там, в конце всех испытаний и заклятий? Что они, первокурсница и третьекурсники, сделают против могущественного зельевара, на чьей стороне Тёмный Лорд? — Гермиона, ты знаешь, что там? — тихо спросил Фред. Кроме их шагов они слышали еще, как капли воды стекают по стенам и бьют по каменному полу. — Что хочет получить Снейп? Гермиона вздохнула. Она не знала наверняка, что ее весьма угнетало и придавливало, словно валуном, сверху. — Я догадываюсь, — шепнула она, смотря себе под ноги. — Это должно быть то, что даст ему вечную жизнь и… силы. Когда я делала доклад Снейпу, я пролистала множество книг. И ту, которую ты тогда взял, помнишь? Магические камни и их свойства. Я искала камень крови, но наткнулась на другой, весьма более ценный и… единственный в своем роде. Филосовский камень. Из него можно сделать элексир вечной жизни, не полезная ли вещь? Думаю, именно это и спрятано там, куда мы идем. Чувство, будто мы где-то на уровне дна Черного озера. — Если и так, то надеюсь, никто не приволок сюда кальмара, который там обитает, — сказал Джордж, обнимая более-менее теплой рукой подругу за плечи. Когда близнецы и девочка подошли к концу коридора, они наткнулись на стеклянную дверь, сквозь которую и просачивался яркий свет. Она была открыта. В этом они удостоверились, когда Фред потянул за ручку. Эта комната была квадратной и небольшой. С круглым, словно купол, потолком и желтыми выкрашенными стенами. В каждом углу висело по факелу. Но всё это Гриффиндорка разглядеть на успела, так как широко открыла глаза и воскликнула, указывая указательным пальцем на живность, которая начинала наполнять комнату: — Это что? Это… — Да! Карнуэльские пикси! Ложись! — крикнул Фред, толкая девочку на пол. Фиолетовое существо с тонкими лапками налетело следом. Оно укусило Гермиону за плечо, отчего та невольно вскрикнула. Комната мигом наполнилась писком и визгом, исходившим от пикси. Джордж молниеносно вынул палочку, наставляя на фиолетовое тело: — Петрификус Тоталус! Пикси оглушительно взвизгнула, сложила руки 'по швам' и упала на пол. Ее сородичи с ещё большим остервенением бросились на учеников, кусая и гоня к выходу. Их было намного больше сотни, потому что все они смешались в одно большое фиолетовое месиво с едва мелькавшими где-то черными глазами. — Остолбеней! — комнату то и дело прорезали крики, помимо пиксиных, ещё и Фреда, Джорджа и Гермионы. Сквозь толпу облепивших девочку существ она заметила, как на другом конце комнаты блеснул дверной замок. Гриффиндорка дернула рукой, и визгливая пикси отлетела на пол. — Ключ! — крикнула Гермиона, пока фиолетовое животное не село ей на лицо. Маленькие коготочки прошлись по щеке. — Ищите… клю… Остолбеней! Ключ. Там дверь! Пикси шлепнулась на пол, а целый вихрь ей подобных налетел на голову девочке, таская за волосы. Гермиона кулаком ударила нескольких животных и рванула к другому концу комнаты. Чем ближе была дверь, тем больше заразы залепляло ей лицо и руки, словно они не хотели, чтобы она добралась до конца. Но вот Грейнджер почувствовала кончиками пальцев холодный металл. Замок. Он был открыт, сквозь пелену застилающих всё вокруг пикси она крикнула: — Идите сюда! Здесь открыто. Бегом! Где-то в дальнем углу послышалось шебуршание, и в дыре, которая на мгновение образовалась между пикси, девочка увидела Фреда, которого они чем-то приклеили к стене. Он отчаянно махал руками, но они были намертво сцеплены какой-то слизью. — Джордж, мы вернемся за ним на обратном пути! — где-то на задворках сознания зашевелился ее здравый смысл, когда она это кричала. Только сейчас Гриффиндорка поняла, что свободна от мерзких тварей. Она стояла, не двигаясь, и была абсолютно чиста от этой заразы. — Фредди, не двигайся! Они тебя не тронут, если ты не будешь двигаться! Гермиона следила за маячившими возле каждой стены пикси, когда почувствовала, как что-то с силой толкает ее за дверь, которая с грохотом захлопнулась. Девочка поднялась на ноги и уставилась на Джорджа, на котором сидело еще четыре фиолетовых твари. — Агуаменти! — твердо произнесла Грейнджер, чертя в воздухе точные движения палочкой, но заклинание сработало не в полную меру: вместо того, чтобы быть окаченными ведром воды, пикси, дрожа от холода, упали на пол. Девочка фыркнула. — Расплодились. Джордж с весьма унылым видом двигался дальше по коридору, было видно, что вся эта ситуация давит на него с неимоверной силой. Сердце Гермионы устало колотилось в груди, а щека и руки неприятно саднили. Из губы бежала тонкая струйка крови, которую она вытерла рукавом пижамной кофты. Только сейчас Гриффиндорка почувствовала, что мёрзнет. Этот коридор, казалось, был во льдах со всех сторон, хотя при свете «Люмоса» было видно, что стены всё также покрыты мхом. — Как думаешь, много ещё? — тишину и звук шагов прорезал голос Джорджа. У парня была большая царапина на шее, а волосы были какого-то иссиня-рыжего цвета. По крайней мере, так показалось Гермионе. — Ну, история магии была, зельеварение — тоже, защита от Тёмных искусств только что, — сказала девочка, загибая пальцы. — Что там еще из обязательного? — Трансфигурация, если так смотреть. Или Чары, — прикинул Уизли. — Хотя с третьего курса начнётся еще множество необязательных предметов. — Ну, а если так, то, Годричек, пусть это будет маггловедение, — Гермиона соединила ладони и улыбнулась. — Готов? Она толкнула следующую дверь, и живот немедленно скрутило. В комнате ужасно воняло, что пришлось зажать обеими руками нос. На полу лежали звери, очень похожие на тех «милашек», что показывал им Хагрид. — Кажется, Годричек тебя услышал, — тихо шепнул Джордж. Его голос был, словно у пьяного жука из-за зажатого носа. — Соплохвосты еще не успели ожить после заклинания Снейпа. С ними мы бы не справились. Компания — из двух оставшихся человек — на цыпочках, обходя тела остолбеневших зверей, пробралась к следующей двери и толкнула её. Здесь пахло всё той же сыростью и плесенью, но запах был в разы приятнее, чем в предыдущей комнате. — Ты же понимаешь, что нас уже точно исключат? — спросила Гермиона, переминаясь с ноги на ногу. Она натянула порванные рукава пижамной кофты на холодные пальцы. — Герм, до конца, — шепнул Джордж, осматривая комнату. Она была белой и хорошо освещенной. Посреди зала стоял длинный стол, на котором лежало два листа пергамента, а рядом стояло много бутыльков с разноцветными жидкостями. Гермиона дрожащими пальцами взяла большую схему, расчерченную на белой бумаге. Это был круг с нарисованными картинками: рыбы, баран, девушка, весы… Девочка уже хотела выкрикнуть, что это, как непонятный звук наполнил помещение. Она резко обернулась и увидела, что вместо двери, в которую они вошли, сейчас полыхает пламя с изумрудными языками, а перед ними вместо арки, которую они сразу увидели, был ярко-розовый огонь. В груди что-то ёкнуло, а ноги невольно подкосились, Гермиона едва удержалась за стол. — Это… знаки зодиака? — спросил Джордж, заглядывая через плечо маленькой Гриффиндорки. Та кивнула, не в силах оторвать взгляд от огня. — И созвездия, и звёзды, и луны, и фазы лун, и деканы по характерам… — выдохнула Грейнджер, чувствуя накрывающий её озноб. Джордж положил руку ей на плечо и взял второй листок, лежавший на столе.«Не разгадаете загадку, Не зная принципа всех звёзд. Но вот условия все наши, Воспринимайте их всерьёз. Зодиак он не последний, Не самый сильный или смелый, Не скажем мы, чей он наследник. Да не планету он имеет. Больше трёх звёзд в его отсеке, Да домашний уют в руке. Первый декан обозначает Венера. Кажется, понял? Всё в рукаве. Самая яркая на нашей карте, Цвета той звезды бутылек Отведет тебя, куда надо. А если точнее, то вперёд. Ну, а если назад ты хочешь, То реши наш пример. Этот зодиак не хочет Сдаваться без прав на удел. Он динамичный и страстный, Характер в первой графе. Понял, какой зодиак? Без звезды денеб адиге. Если всё тебе стало понятно, То скорее хватай бутыльки. Выпьешь цвет нужной планеты, Назад попадешь ты.»
Дочитав, Гермиона положила голову на плечо Джорджа, привстав на цыпочки. Она только сейчас почувствовала, как устала. Оранжевые часики на руке гласили, что сейчас без трёх минут три часа ночи. — Не стих, а набор букв, — фыркнула девочка, пробегая взглядом по очертаниям слов на пергаменте. — Это же загадка, — кивнул Джордж и взял в руки лист с круглой схемой знаков зодиака. — Смотри, мы хотим попасть вперёд, значит, надо отгадать первую часть условий. Парень говорил односложными предложениями, надеясь, что подруга, которая узнает об астрономии чуть больше лишь на третьем курсе, всё поймёт. — Как тут… Вот, точно. Если мы отгадаем этот зодиак, мы сможем найти самую яркую у него звезду. А значит, когда узнаем ее цвет, можно будет выпить зелье и пройти сквозь огонь. Дай мне минутку. И Гермиона дала ему её. Хоть две. Она не имела привычки мешать кому-либо думать. А сейчас Джордж сосредоточенно вертел в руках схему, отыскивая нужный знак зодиака. Девочка хотела опуститься на холодный пол и зарыться руками в волосы, закрывая лицо. Ей уже не хотелось думать. Но она должна это сделать. Помешать Снейпу. И Волан-де-Морту. Она… попробует? Да, один раз, и если она выживет, то подобное ей больше не придется делать. Она — да и все — смогут жить спокойно. — Герм, вставай, Герм, — Джордж щелкнул пальцами у ее лица, она и не заметила, как действительно сползла на холодный пол. — Вот тот, что нам нужен. Созвездие — рак, а самая яркая звезда у него — Альтарф. Я точно знаю, что она голубая. Уизли взял в руку крохотную бутылочку с бирюзовой жидкостью. — Здесь хватит только на одного, — сказала Гриффиндорка сквозь глупый комок в горле. — Значит, я пойду ту… — Нет, — хрипло перебила его девочка, беря из холодных пальцев склянку. — Я пойду. Я затащила вас во всё это со своими очередными бреднями. — Но, Герм… — Джорджи, иди, спасай Фреда, попробуй утопить всех этих пикси в «Агуаменти», а я пойду туда… Ты же найдешь бутылек с зельем, чтобы пройти обратно? Уизли кивнул, он потрепал подругу по рыжим волосам и обнял, прижимая к теплой шершавой пижаме. — Я уже нашел. Овен… страстный и динамичный, планета — Марс, красная бутылка. О, Герм… будь осторожна. Я всё ещё надеюсь встретить тебя в Хогвартс-экспрессе, когда нас отправят домой. — Так оно и будет, — кивнула девочка, расплываясь в улыбке. — Ты же меня знаешь, в крайнем случае — а может и не в крайнем — я выбью этому засранцу зубы. Джордж рассмеялся и снова прижал подругу к себе. Так ей было уютно, но пришлось оторваться, поймав на себе его теплый взгляд. Гриффиндорка одновременно с одним из близнецов выпила зелье, которое по вкусу напоминало малиновый чай и затаив дыхание шагнула в огонь. Языки пламени лизнули ее руки, волосы, но она ничего не почувствовала. Джордж скрылся в соседнем огне, и теперь Грейнджер не слышала даже его шагов. Перед ней был мрачный сырой коридор, который обрывался дверью, ведущей в небольшой зал с колоннами. Здесь она была уже не одна. И это был не Снейп. И не Волан-де-Морт. Это был тот, кого она меньше всего рассчитывала увидеть. Годрик.