Телохранитель моего сердца

      Темное помещение, освещающееся лишь одной лампой. Свет направлен на меня, а все остальное в тени. Я сижу на стуле, связанная верёвками сзади. Рот заклеен скотчем, чтобы я не смогла разговаривать. Вот, что я увидела, когда пришла в себя.       Голова немного кружилась, и моё тело затекло, находясь в одной позе, наверное, уже несколько часов. Я пыталась хоть как-нибудь развязать верёвки, но у меня ничего не получалось. Что они хотят от меня? Убить? Но зачем? В чем смысл? Они просто убьют меня и не получат никакой выгоды…       Вдруг я слышу скрип, наверное, дверь открылась. Уверенными шагами ко мне кто-то идёт. Человек выходит из тени, и я вижу…       Это мистер Хейес? Как такое может быть? Партнёр моего отца и папа моего бывшего парня?       — Удивлена, Беатрис? — с улыбкой спрашивает мужчина.       Я злюсь, когда он называет меня «Беатрис». Моё полное имя теперь мне напоминает о матери. А он не смеет даже слова про неё говорить! Он подоходно ко мне ближе и резко дергает за скотч. Моё лицо жжёт.       — Ты убил мою маму! Ты тварь! — выплюнула ему в лицо со всей ненавистью.       — Мы уже перешли на «ты»? Ну что ж, ладно… Подобраться к твоему отцу можно было только через Натали. Твоя мама мешала нам, и мы убрали её с дороги.       Как можно так говорить?! Вот так просто взяли и убили человека?! Он бездушная мразь! Из-за него я потеряла маму. Из-за него она умерла. Я злюсь ещё сильнее и чувствую, что скоро сорвусь.       — Я ненавижу тебя!       — Думаешь, мне так легко было это сделать? Я любил Натали! — прикрикнул Макс.       Что? Он любил мою маму? И убил её? Я не верю!       — Ты псих. Думаешь, я тебе поверю?! Если бы ты хоть немного любил ее, не сделал бы этого!       — Замолчи! — он ударил меня по лицу. Моя щека стала красной и горела от удара.       — Не смей поднимать на меня руку! Ты не имеешь на это право!       — Ты такая же, как Натали в молодости, — усмехнулся он.       Они знали друг друга ещё давно? До того как мои родители поженились? Не может быть…       — Я не верю тебе… — тихо прошептала я, а по моему лицу текли обжигающие слёзы.       Все казалось мне нереальным. Макс Хейес любил мою маму… Они знали друг друга ещё до свадьбы. Он убил мою мать… Разве можно быть таким бесчеловечным, как он?       — Зачем мне тебя обманывать? — не знаю… Неужели все, что он сказал, правда? -Молчишь… Ну, молчи. А я пока позвоню твоему папаше, — на его лице появилась зловещая улыбка.       — Что тебе нужно от него?       — Ему нужна его драгоценная дочка, а мне деньги. Выгодный обмен получается, — он хитро улыбнулся.       Макс вышел из помещения, и я осталась одна. Что же будет дальше? Если даже отец отдаст ему деньги, он просто отпустит нас? Я не могу позволить, чтобы с папой что-нибудь случилось.       Через минут двадцать дверь снова открылась, и в комнату уже вошёл другой человек.       — Питер… — зло процедила я.       — Привет, малышка! Рад снова видеть тебя, — он начал приближаться ко мне.       — Не смей трогать меня! — в отчаянии крикнула я.       Но, несмотря на это, Питер подошел вплотную ко мне, садясь так, чтобы мы были на одном уровне. Он посмотрел в мои глаза, и на мгновение я увидела в них… Жалость? Он жалеет меня?       Но затем жалость сменяется злостью, и Питер впивается в меня жестким поцелуем. Господи, какая мерзость! Я даже не могу противостоять ему, так как мои руки связаны. Я не отвечаю на его поцелуй, желая поскорее перестать чувствовать его слюнявые губы. Прикрываю глаза, но не от удовольствия, а от отвращения.       — Отойди от неё! Она нам ещё нужна целой! — в комнате слышны шаги, и уже через секунду я вижу старшего Хейса. Сын недовольно посмотрел на отца, но ничего ему не сказал.       — Её отец согласился? — спросил Питер.       — Ещё бы он не согласился! За свою любимую дочурку все, что угодно, готов отдать, — ухмыльнулся Макс.       Я ничего не говорила. Просто молча слушала их разговор. На душе было очень тяжело. Я понимала, что все так просто не закончится. И моё предчувствие меня не подвело. К сожалению, я оказалась права. Тогда я не понимала, насколько ужасно все закончится… И простить себе этого я до сих пор не смогла.       Как я услышала из разговора Хейсов, сделка назначена через два дня. Неужели мне придётся находиться здесь столько времени? Страшно подумать, что тут будет.       Мне развязали руки и отвели в отдельную комнату, которую они закрыли на ключ. Я осмотрелась: односпальная кровать, которая казалось вот-вот рухнет, окно, которое даже не открывалось, и ведро рядом с дверью. Больше ничего не было. Мне справлять нужду, по их мнению, в ведро? Или что? Вечером мне принесли какую-то отвратительную кашу и стакан с водой. Я даже не стала прикасаться к еде, все вызывало во мне отвращение.       На следующий утро я проснулась жутко голодной. Все же то, что я не ужинала, сказывалось на мне. Когда мне принесли так называемый «завтрак», я решила не отказываться и немного поела. Хоть это и отвратительно, выбора у меня особо не было. За весь день ничего не происходило. Я сидела одна в той комнате. Под вечер ко мне зашел Питер. Не знаю, что с ним случилось, но он стал вспоминать наши отношения. Как нам хорошо было друг с другом, совместные воспоминания и даже показывал фотографии. Я не разговаривала с ним, пыталась не слушать его и не смотреть на него. Сейчас как будто со мной был тот Питер, с которым я когда-то встречалась. Но мне показалось это странным, поэтому говорить я все же с ним не стала. Он пробыл у меня около двух часов, а затем ушёл.       На следующий день за мной зашли два амбала, которые силой заставили идти с ними. Они отвели меня к машине, где нас ждал уже Питер и Макс. Молча мы доехали до какого-то заброшенного здания. Мы находились за пределами Чикаго. Люди Макса расположились по всему периметру, но некоторые спрятались за домом. Теперь меня держал уже Питер, он зажал мне рот рукой, а к моему виску подставил пистолет. Через некоторое время я услышала звук приближающейся машины. Они остановились где-то вдали от дома.       Я увидела приближающийся знакомый мне силуэт. Это был мой отец. Его лицо выражало крайнюю серьёзность, но когда он увидел меня, то его лицо вмиг побледнело. Сама того не замечая, я начала всхлипывать. Люди моего отца следовали за ним. Но я не увидела самого важного из них. Где Тобиас? Он не пришёл?       — Здравствуй, мой дорогой друг! — весело поприветствовал его мистер Хейес.       — Отпусти её! — со всей злобой в голосе сказал папа, указывая на меня.       — Конечно! Но только сначала мне нужны деньги, — его лицо стало серьёзным.       Посередине поставлен стол, который привез Хейес. Отец положил на него черный небольшой чемодан и открыл его, показывая пачки стодолларовых купюр. Макс улыбнулся и подошёл к нему.       — Надеюсь, мне не стоит пересчитывать? — поднял одну бровь.       — Тут все, — сквозь зубы проговорил отец, — а теперь отпусти мою дочь.       Макс Хейес довольно улыбнулся, взял чемодан и отошёл на несколько шагов. Затем он достал пистолет из своего кармана и направил в сторону отца. Все произошло так быстро, что даже никто не успел среагировать, и через секунду послышался выстрел…