Прогулки без поводка

*** – Ла-анс? – недовольно донеслось из комма. – Какая тварь тебя там сожрала по пути? Ланс покосился на мигающее устройство, украдкой почесал пальцем рядом с местом, где пластик коммуникатора соприкасался с кожей, и вздохнул. Ну чего им всем надо. – Уточните, – пришлось отозваться. – Носит тебя где? – Планета АЗК-358, – уклончиво ответил Ланс, смутно догадываясь, что ответ пилота не удовлетворит. А остальных, если не повезет, еще и взволнует. – Кончай мозги дурить мне, мелочь! – отрезал Тед. – Пошляешься потом в свое удовольствие, давай топай сюда. Сейчас топай! – И, не дождавшись моментального ответа, включил занудство: – А ну подтверди? – Подтвердил, – без энтузиазма отозвался Ланс, поскреб запястье еще раз и опустил руку. Приказ – а призыв людей, по его личному опыту, всегда являлся приказом, разве что с нетипично низким приоритетом... хотя и тут никакой гарантии, – он услышал с первого раза и честно предполагал рано или поздно оказаться в том самом заведении под цветными навесными крышами, где проводили время члены экипажа. И лучше поздно, чем рано… Но на этот раз выкрутиться не удалось: навигаторский коммуникатор сдавливал запястье, и Лансу почему-то вспоминалась ворчащая Котька, изогнувшаяся на кресле в попытке содрать с шеи антиблошиный ошейник. Ему-то ничего не стоило отцепить этот "поводок", или просто отключить, или "случайно" ударить запястьем о камень, предотвращая падение... Но вещь была не его. Эта выходка Дэна Лансу вообще не понравилась: вот зачем ему чужое? Права владения нет, права распоряжения – тоже, и не погуляешь с ней нормально. Отойти далеко Ланс не успел. С наветренной части холма, куда он неторопливо перешел по узкой каменистой тропинке, перешагивая всклокоченные кусты, усеянные незнакомыми мелкими ягодами, открывался вид на все ту же равнину, усыпанную полосатыми навесами и пестрыми человеческими силуэтами. Но сама тропинка перестала быть пологой и широкой, сузилась до тридцати сантиметров и наклонилась так, что от каждого шага мелкие камни вперемешку с песком, шурша, ссыпались вниз. Но на полчаса прогулки он все-таки рассчитывал. Не повезло сегодня. Оказаться в нужном месте он мог за четыре с половиной минуты – и это время программа выдавала как среднее, при подключении имплантов и максимальной скорости бега Лансу потребовалось бы в два раза меньше, но он решил остановиться на усредненном значении и, с сожалением вздохнув, сошел с тропинки, спустив вниз цепочку серо-коричневых камешков, и потрусил вниз сам. В том, что люди что-то придумали, он уже не сомневался. Но привычный вопрос мучил и сейчас: ну они-то придумали – а он им зачем? Полина как-то сказала странную вещь: “Без тебя – не то!” – но Ланс так и не понял, что конкретно изменяет его присутствие, если происходит, например, не установленный в распорядке прием пищи. Но люди часто предпочитали понятному поведению нелогичные и часто небезопасные манипуляции – желательно совместные. "Странные они все-таки", – привычно подумал Ланс, втискиваясь в галдящую толпу и вынужденно сбавляя темп. Конечной точки короткого маршрута он так и не достиг: команда перехватила его на подходе к навесу. Тедова рука тут же оказалась у него на плечах, а Полинина ладонь – поверх ладони Ланса, и беспокойные люди принялись атаковать его звуковыми сигналами в разные уши. И то, что Ланс различил, обработав два потока информации, ему не очень понравилось. "Поясни", – попросил он Дэна. В ответ пришло загадочное: "Должно быть весело". "Это обязательно?" – цифровой текст не мог выразить робкую надежду, которую Ланс вкладывал в вопрос, но Дэн, кажется, понял и успокоил: "Нет. Но могут сопротивляться, если скажешь нет". – Что за кислый вид, эй? – Тед покровительственно пихнул Ланса в бок, сверкая предвкушающей улыбкой. Ланс только вздохнул: – Нейтральный. *** Полина дернула Ланса за рукав куртки и осторожно поинтересовалась: – Хочешь погладить? Ланс не стал мяться: такой твердости в голосе у него вообще, кажется, никто прежде не слышал. – Нет, – однозначно ответил он. – Красотка же, а?! – донесся до них восторженный вопль Теда. Ланс моргнул и перевел взгляд в соседнее стойло, где пятнистая свинья размером с половину каюты шумно загребала носом спрессованные опилки. Полина покосилась туда же, умиленно вздохнула, постучала ногтем по дверце стойла, но вынуждена была признать, что умиление – максимальная реакция, которую она готова демонстрировать, глядя на многокилограммовые лоснящиеся тела. “Красотки” выглядели гладкими, упитанными, мускулистыми и очень милыми, в полумраке крупные темные глазищи влажно сверкали – погладить животных еще хотелось, это правда. А вот садиться верхом – это уже нет. Поэтому заупрямившегося Ланса Полина понимающе погладила по спине и подключилась: – Мы с Лансиком вас лучше поддержим. – Эй-эй, что за дезертирство?! – из дальнего стойла высунулась всклокоченная кудрявая голова. – Что вы глазеете-то издалека, этих девах лучше вблизи рассматривать… Судя по тому, как голова Теда дергалась, то выпрыгивая над заграждением, то уплывая вниз, сам он уже успел не только поглазеть поближе, но и воссесть на свою ездовую хрюшку и теперь знакомился с настройками амортизации. Из стойла доносилось загадочное повизгивание. Теду не везло: его энтузиазм никто не разделял. Полина с Лансом так и остановились напротив стойла Матерой Дианы, которая нахально дрыхла, раскинув длинные мясистые ноги и тихо похрапывая. Дэн и вовсе предпочел, пройдясь мимо стойл, вернуться к дверям и остаться там, с нечитаемым лицом прислонившись спиной к инфо-плакату о правильном кормлении ездовых свиней. Но кажется, угрозу получить вместо коллективного веселья трех подлых уклонистов Тед осознал только сейчас. Послышалось недовольное кряхтенье, дверца стойла хлопнула, и Тед шумно протопал к друзьям-предателям. – Я вот не понял, – угрожающе набычился он, – это что за трепет в наших рядах?! Подозрительно-обвиняющий взгляд впился в Полину, и она смущенно пробормотала: – Ну как-то не очень хочется… Тед прищурился, но промолчал, и теперь прокурорский взор оказался направлен на Дэна. Дэн попытался прикинуться частью стены, но Теда оказалось не так легко провести. Он осуждающе воздел палец: – Там выигрыш в полторы тысячи единиц! – А там, – Дэн, не дрогнув, кивнул в сторону крайнего стойла, – нетипичное ездовое средство весом в четверть тонны. Тед скрестил на груди руки и зыркнул теперь на Ланса, но за того заступилась Полина: – Лансик вообще еще маленький для такого! – Да вы… Тед замолчал с видом полководца, за минуту растерявшего многотысячное войско, и выдержал такую долгую и многозначительную паузу, что Полина даже устыдилась и бросила еще один взгляд в стойло, в котором сверкал, как маслом намазанный, похрапывающий холмик, уже задумываясь, готова ли она свеликодушничать и, мо-о-ожет быть, составить пилоту компанию… Но Тед и так оказался недурным знатоком мотивации – капитану и не снилось. – Кто выиграет – на месяц… два будет освобожден от дежурства по кухне и от уборки, – изрек он. – Приказом капитана? – педантично уточнил Дэн. – Честностью остальных! – не смутился Тед. Повисла пауза: видимо, перспектива двухмесячной халявы активно осмыслялась. Грязный пол, следы кошачьих лап на столе, пролитое молоко, буро-серая половая тряпка, одиноко свисающая с края пластмассового ведра... – Не очень-то честно! – встряла Полина, отступая на шаг от Ланса и моментально признавая в нем жесткого потенциального конкурента. – У кого-то импланты, а кто-то – хрупкая девушка! Но Тед уже довольно скалился: закинутая удочка привлекла осоловевших предателей… По крайней мере, Полина уже зацепилась за чужое несправедливое и неминуемое преимущество, а Дэн скептически приподнял бровь, что тоже можно было счесть хорошим знаком. И только Ланс с усталым сомнением поглядывал на людей, которые опять так некстати что-то задумали. Но как раз с этим неинициативным паршивцем договориться было проще простого. Тед подошел ближе, подмигнул и пообещал: – Три часа полетов за участие. Без вмешательства – только смотреть буду. Гладкое лицо дрогнуло. Сердце киборга – кажется, тоже. Тед, увидев, что Ланс собирается что-то сказать, почти уверен был, что услышит расчетливое “идет” (когда впереди маячила такая явная выгода, Ланс становился на удивление понятливым и сговорчивым). Но Ланс, к его удивлению, сделал паузу и неуверенно, но с явным “хочу!” между строк возразил: – Пять. Часов. *** Мотивация от Теда оказалась эффективной, и спустя сорок минут все четверо нацепили защитные шлемы, местами потертые и в подозрительных вмятинах, защиту на руки и ноги и подписали еще парочку непонятных бумажек (видимо, про те случаи, что не вошли в стандартный перечень “беру ответственность на себя”). Шлемы, защиту и бумажки принесла улыбчивая веснушчатая девушка в зеленой фирменной футболке “Ферма дяди Джо”. – Это просто дополнительная гарантия безопасности, – дружелюбно сообщила она, заглядывая через плечо Полине и проверяя, на той ли строчке она поставила подпись. – Нашей или вашей безопасности? – на всякий случай уточнила Полина, силясь различить хоть что-то, но буквы были не только микроскопическими, но и местами выцветшими. Можно было, конечно, спросить у Дэна или Ланса, которые наверняка расшифровали загадочный документ сразу же, но сдавать парней со всеми потрохами – имплантами, точнее, – было опрометчиво. Девушка с веснушками широко улыбнулась: – Ну конечно, нашей. И наших девочек. Все эти судебные разбирательства – такая канитель… И, пожелав ездокам удачи, она упорхнула к компании таких же незамутненных авантюристов – двух упитанных бородатых мужичков, которые как раз разглядывали спящую Диану. До заезда оставался почти час, и хлев заполняли конкуренты вперемешку с молодыми людьми в зеленых футболках. Конкуренты азартно примеряли амуницию, работники – выводили из стойл не сильно довольных этим свиней, которые то и дело норовили то прокусить соседке ухо, то зарядить копытом по коленке сопровождающему. Полина, провожая взглядом одну из свинок, которая достала бы макушкой ей до груди, почувствовала внезапный дефицит азарта и подумала, что они, наверное, чокнулись. Коллективно. – А капитан знает, где мы? – как бы между делом поинтересовалась она, когда Тед деловито выдернул у нее из рук заполненные документы – видимо, в условиях тревожно нестабильной мотивации он предпочел все организационные вопросы взять по максимуму на себя. – Полли, не дури, – преувеличенно бодро отозвался Тед. – Мы ж не в армии, каждый шаг командованию докладывать! На кой черт Федотычу лишний раз заморачиваться? – Ну да, – не удержалась от ехидного тона Полина, – если что, у нас как раз второй пилот подрастает! Тед в ответ снисходительно усмехнулся, считая лишним напоминать, что умение справляться со скотиной – это, конечно, не тот навык, которым он до смерти гордится, но все-таки он не какая-то городская фиалка. – Помните, – наставительно произнес он вместо этого, – полторы штуки как главный приз и два месяца без дежурств как утешительный! И пять часов для жадюг и манипуляторов, – добавил он, горделиво приобнимая Ланса за плечи. Со стороны стойл послышался пронзительный визг, а затем стон – очередная свинка все-таки сумела сцапать сопровождающего, и теперь несчастный прижимал руку ко рту, посасывая пострадавшие пальцы. На морде виновницы расползалось прекрасно читаемое незамутненное удовольствие. – Милашка Пенни, – прокомментировал Тед с гордостью, словно лично вырастил это чудовище. – Моя, – без выражения произнес Дэн. *** Линия старта напоминала картину из древних продуктов кинематографа. Желто-коричневая тропинка, уводящая вдаль, низкий деревянный забор по обе стороны от нее и толпа зрителей, готовых цинично вкусить все – и чью-то победу, и обидные падения, и кровавые травмы. За напыленной белой краской линией старта располагались хлипкие ячейки с самораздвигающимися створками. Ездовых животных заводили туда, а отчаянным наездникам, которым еще предстояло оседлать своих избранниц, услужливо предлагали стульчик, лесенку или помощь пары безразличных, ко всему привыкших амбалов, которые с профессиональной сноровкой закидывали наездника на спину животному. Как оказалось, свинок Тед выбрал не просто так. Матерая Диана, Неугомонная Джули и Умница Марго оказались сестрами, а Милашка Пенни – их молочной родственницей. Характер у девиц оказался под стать именам. Диана, черная в светлый горох и огромная, оказалась любительницей пораспихивать конкурентов. Ланса это, впрочем, не беспокоило. Он предпочел держаться от свиньи подальше, пока до старта не осталась минута и ему не напомнили о необходимости занять позицию сверху, а не в отдалении, а после предупреждающего свистка запрыгнул на животное одним махом, закрыл глаза и принялся ждать старта: его часть сделки – “участие” – заканчивалась после команды “старт”. И после нескольких метров дистанции. Человек не уточнил критерии понятия “участия”, и Ланс определил их самостоятельно. На основании данных словаря. А пять часов полетов – это хорошо. Очень. Джули, самая мелкая, в мраморный узор, досталась Полине и свое имя начала оправдывать сразу же, как девушка водрузилась ей на спину с помощью трех помощников из числа людей в фирменной одежде – двое подсаживали, один поддерживал морально. Обнаружив на спине что-то увесистое и дрожащее, Джули пришла в восторг и завозилась, подпрыгивая и утробно попискивая, так что Полину начало шатать и укачивать еще до старта. Марго считалась умницей по праву – хотя Тед, конечно, отнес спокойный нрав своей красавицы к числу своих заслуг. Его наставления, что, чем спокойнее наездник, тем тише скотина, друзья проигнорировали, но зато он сам теперь восседал на спине близняшки Джули, в такую же серую крапинку, с видом настоящего тореадора. Пенни, светло-розовая и далеко не такая мускулистая, как сестры, оказалась молчаливой тихоней – вопреки предупреждению пострадавшего сотрудника, нашипевшего Дэну на ухо, что ему досталось настоящее исчадие ада. Дэн не услышал от "исчадия" ни звука до самого старта. Только когда над шатрами и дорожками, заполненными зрителями, грянул, по старой земной традиции, выстрел в воздух, Пенни тихо фыркнула. И затрусила вперед – гладко и кокетливо, не в пример остальным. И в четыре раза медленнее. Зато стало понятно, что Полина переживала зря: импланты и процессор оказались бессильны перед нерасторопной розовой свиньей весом в двести килограмм – программу управления такими транспортными средствами в дексов не закладывали. Дэн вздохнул, смиряясь с тем, что два месяца законного безделья достанутся кому-то другому, и погладил свинью между ушей. Милашка Пенни довольно хрюкнула и потрусила быстрее. *** Через полминуты после выстрела Полина поняла две вещи: 1) кататься на свинье – это почти так же, как лететь с мамой на барахлящем таксофлаере на местный рынок, когда половина деталей гремит, половина – вываливается на ходу, а таксист являет собой образец незамутненного спокойствия; 2) таксистом еще можно как-то управлять, взбалмошной свиньей – нет, и пытаться не стоит. Джули неслась вперед с упорством визжащего смерча, Полину укачивало, и остановить это было невозможно. В отличие от такси, у свиньи не было кнопки аварийного торможения. Зато был двинутый автопилот. Оставалось только зажмуриться, вцепиться одной рукой в аналог лошадиных поводьев, второй – в упругое свиное ухо, и повизгивать в тон свинье. Дуэт получался отменным, но два месяца и полторы тысячи единиц этого не стоили. На очередном резвом скачке вверх-вниз Полина просто зажмурилась. И принялась утешаться картинами того, что ждет Теда впереди. У-у-у, дитя фермеров! *** Тед оказался во главе вереницы наездников через полторы минуты, когда одна пятая маршрута оказалась позади. У почти-победы был сладкий вкус. Ветер бил в лицо, Марго не сбавляла скорость, молчала и рвалась к победе, как натренированный мустанг… Пока вдруг не подпрыгнула с диким визгом, скидывая Теда на землю – он даже не успел заметить, как соскользнул со спины животного, как какой-то профан! – и еще одним прыжком стремительно разворачиваясь. Краем глаза Тед уловил движение – в паре метров от него так же грохнулся, неверяще матерясь, мужик в красном защитном шлеме. ...табун пронесся вперед, лавируя между двумя злыми наездниками и парой сцепившихся визжащих свиней, и только пыль теперь оседала, заставляя отплевываться и кашлять. Умница Марго оказалась еще и очень обидчивой, и теперь сопернице, подло укусившей ее за хвост, прилетало в ответ. *** Ланс быстро понял, что единственное, что от него требуется, – это напрягать колени и держать равновесие. Остальное животное делало само. Ланс косился на прямо смотрящую лоснящуюся голову, на подрагивающие мясистые уши и слышал, как животное распарено и легко дышит. Оно не уставало. Не начинало нервничать. Не нападало на животных-соперников. Оно словно выполняло приказ: “Беги. Быстро. К финишу”. Спрыгивать Ланс не стал: развлечение, за которое пилот пообещал ему пять часов полетов, оказалось не таким обременительным, как Ланс опасался. Если бы можно было заменять совместные приемы пищи такими скачками… Программа отметила, что на очередном повороте, подняв столб пыли, животное обошло двух соперников и теперь занимало лидирующую позицию. До конца трассы оставалось два километра. Ланс подумал и осторожно погладил животное по холке, но это оказалось совсем не так, как гладить котов. Это животное было жестче, горячее и, казалось, вовсе не ощутило прикосновение. Ланс снова подумал про приказ – животное словно находилось в боевом режиме и фильтровало внешние раздражители по критерию их существенности в настоящий момент. Интересно. *** Пенни протрусила мимо мрачно сидящего на земле Теда, какого-то рыдающего мужика и двух наскакивающих друг на друга свиней, осуждающе склонив голову. Тед, увидев наездника, застонал. *** Когда Полина открыла глаза, внезапно осознав, что скачки продолжаются, но организм относится к ним со смирением, вокруг оказалось поле. Девственно-зеленое, бесконечное, из клевера или его внеземного аналога. Но выглядело похоже. На счастье Полины, свинья тоже вскоре осознала, что именно топчет копытами, и притормозила. Качка закончилась. Полина, не чувствуя ног, сползла на землю и осела в клевер. В поле гулял ветер, подвывая. Свинья с наслаждением похрюкивала, елозя мордой в клевере. И никаких соперников, никакой трассы, а холмы… Полина огляделась – да, и никаких холмов. Тоскливо глянув на комм, Полина решила подождать. Сейчас ей смогут ответить только капитан или Вениамин Игнатьевич, а им придется слишком много объяснять, начиная с азов: почему Полина в компании ездовой свиньи находится в каком-то поле. Клевер оказался мягким, и Полина с наслаждением вытянулась – подальше от свиньи, на всякий случай, и стала ждать, когда же про нее вспомнят…