Немая Смерть

Мы опоздали на жалкую половину года. Уже после возвращения домой, на остров, стали выясняться потрясающе интересные вещи. Некоторые поведал Кейтаро-сама, о чём-то рассказала мать, какие-то выводы сделала я сама. Например, на обратном пути посольство шло прежним маршрутом, но состав изменился – значительно прибавилось сопровождающих шиноби Листа. Часть наших людей осталась в Конохе, готовиться к приёму переселенцев. Разговоры о моём возможном замужестве действительно имели место и едва не дошли до стадии практического обсуждения. Помешало, как ни удивительно, тесное общение с Орочимару. Нас со Змеюкой слишком часто видели вместе, и мы производили – это не мои слова – настолько гармоничное впечатление, что Нобору-сама не решился делать предложение и плавно свернул тему. Не знаю, как это трактовать. То ли Учиха настолько ненавидят саннина, что рефлекторно отторгают всё, с ним связанное, то ли решили, что неоднозначные знакомства их потенциальной химе могут бросить тень на клан. Как ни крути, а репутация у Орочимару плохая, слухи про него ходят неприятные. Повезло. И в том смысле повезло, что позывов к семейной жизни я пока что не чувствую, и в том, что становиться госпожой Учиха у меня нет никакого желания. У них совершенно иные традиции, отличный от нашего внутренний этикет, другое приемлемое поведение и неприемлемое. Узумаки к моим особенностям уже привыкли, а вот красноглазые обязательно стали бы ломать. Да и в создание потайной деревни я вложила много труда и усилий, не хотелось бы отдавать проект в чужие руки. Итогом переговоров старейшины клана, вроде бы, остались довольны. - Их приводит в ярость одна только мысль о том, чтобы покинуть Узушио, - уточнил Кейтаро-сама, описывавший обстановку в Совете. – Тем не менее, выхода они не видят. Малые деревни, из которых мы надеялись сколотить коалицию, медлят или выставляют недопустимо высокие требования. В то же время, в Молнии сидят послы Тумана, и планируют нападение на нас. Так что, либо Узумаки уходят в Лист, либо… Он пожал плечами и отпил чаю, не желая проговаривать вслух очевидные вещи. Мысленно я ему посочувствовала – общение со старперами из Совета выматывает сильнее любой тренировки. Впрочем, Кейтаро-сама имеет с ними дело постоянно, так что приобрел некоторый иммунитет и сделал несколько шагов по пути, ведущему к полному дзен. - В текущих условиях Аой-сама добился максимально возможного, - продолжил господин после короткого молчания. – Тем не менее, мы надеялись на большее. «Мы», и себя включил. Похоже, в чем-то Сарутоби-доно посла переиграл. Ну да глупо было ожидать от него иного, не та личность, чтобы сдавать позиции без сопротивления. Выяснить подробности не стала, всё равно не ответит, вместо этого задала шкурный вопрос: - Аой-сама упоминал моё имя? - К счастью, нет. Старый хрыч никогда не хвалит подчинённых. Ни-ког-да. Зато косяки описывает подробно и с удовольствием. - Тем не менее, в поданных им списках на поощрение ваше имя находится в первой четверке, - продолжил Кейтаро-сама. – Поэтому, если у вас, Кушина-химе, имеются какие-либо пожелания, сейчас самое время их озвучить. - Думаете, их выполнят? – в голосе невольно прозвучало сомнение. - Скажем, сейчас их проигнорировать сложнее, - дипломатично ответил босс. На мой взгляд, Узукаге извернётся, но наградит по-минимуму. Он ничего не забыл и ничего не простил, у людей, сидящих на вершине власти, память избирательная и очень крепкая. Даже радует, что мне ничего такого особенного не надо. Близкие прикрыты, кто сидящим напротив мужчиной, кто больничным начальством; карьеру делать не стремлюсь; допуск в тайную часть библиотеки, к закрытым знаниям, не выпрашиваю. Разве что через учеников давить. В общем, о чём-то просить я не стану – незачем показывать возможным недоброжелателям свои уязвимые точки. - У меня есть всё, что мне нужно, Кейтаро-сама. - Подумайте, - господин, по-видимому, решил, что я кокетничаю или придуриваюсь, - второго такого раза может не представиться. - Но мне действительно нечего просить у Узукаге-сама, - пожала я плечами. Самую малость, только наметив движение, не рискуя слишком уж откровенно плевать на этикет. Как бы хорошо Кейтаро-сама ко мне ни относился, разница в нашем положении велика. – Своим местом на службе я довольна, подавать прошение о дозволении брака в ближайшем будущем не намерена, доступ ко всем интересующим хидзюцу у меня есть. Если вдруг потребуется консультация у какого-либо мастера, обучение я в состоянии оплатить, а деньги, надо полагать, за участие в посольской миссии и так дадут. Ученики достаточно сильны, чтобы сдать ближайший экзамен на чунина без дополнительной поддержки с моей стороны. Или вы полагаете, их попробуют завалить? - Нет, сейчас в этом нет смысла, - задумчиво согласился господин. - Вот видите, - подытожила я, - во мне нет ложной гордости. Единственное, что приходит в голову, это попросить добавить в Тагути гакуре пару-тройку мастеров разных специальностей, но стоит ли сейчас привлекать внимание к проекту? - Почему бы и нет? В связи с переездом в Лист одни члены клана уезжают в мелкие филиалы, другие едут прямо на новое место жительства. Из-за неизбежной суматохи потерять из виду несколько ценных специалистов довольно легко. Значит, таково ваше пожелание? - Решение о моем назначении главой Тагути не будет пересмотрено? – задала я встречный вопрос. - Учитывая ваши связи в Конохе… Нет, всё-таки другие кандидатуры подходят хуже. - Тогда мне по-прежнему нужны люди, как можно больше людей. Вопрос жителей будущей гакуре оставался больной темой. Старейшины с готовностью предлагали алкоголиков, лентяев, откровенных бездарей и прочий мусор, от которого я успешно отбрыкивалась под предлогом необходимости выжить и сохранить секретность, с некоторым напрягом соглашались отдавать твердых середнячков и ни в какую не желали расставаться с мастерами. Понять их можно – хороших спецов всегда мало. Кроме того, есть ещё один скользкий момент. Сила Узумаки ичизоку заключается не в кеккей генкае, как у большинства других великих кланов, а в знаниях и в умении их применять на практике. Да, мы живучие, выносливые, у нас специфическая плотная чакра, идеально подходящая для создания печатей – но без долгого обучения фуиндзюцу мы с теми же Учиха или Кагуя не сравнимся. У них многое построено на интуиции, куда больше, чем у нас. Нежелание старейшин отдавать носителей знания объясняется здравым опасением со временем получить конкурентов. Тагути гакуре расположено на задворках мира, сильных врагов в тех краях нет, рынок сбыта в виде мелких деревень шиноби вроде той же Луны расположен относительно недалеко… Есть неплохой шанс за два-три поколения нарастить численность и обрести реальную самостоятельность. Однако вне зависимости от количества бойцов, до тех пор, пока отколовшаяся часть не начнет стабильно торговать печатями высшего ранга, положение материнской ветви останется незыблемым. Именно их предпочтут видеть в союзниках, именно им будут предлагать более выгодные контракты, их сторону примут в случае возможного конфликта. А кто у нас делает сложнейшие печати? Правильно, мастера. Объявление о присоединении к Союзу Древа и Огня, как официально назывался Лист, произошло через неделю. Официальное, имею в виду, неофициально клан давно знал, зачем посольство ездило в Коноху и почему вернулось, имея в составе едва ли не сотню представителей кланов и деревенской администрации. Тем не менее, формально люди были не в курсах. Лично выступать перед толпой Узукаге было не по чину, в храме читал речь его наследник, Кийоши-сама. Между прочим, Кийоши-сама был против переселения в Коноху, так как обоснованно опасался дальнейшего ослабления своих позиций. Семья Узу теряет хватку, они допустили слишком много промахов и потеряли достаточно сильных бойцов, чтобы, как прежде, жестко контролировать остальные знатные семьи. Не исключено, что после смерти нынешнего правителя трон займет кто-то иной. Например, принадлежащий к Куро, у которых наилучшие отношения с конохской верхушкой, или те же Зеленые. Моя семья слишком слаба, к сожалению, мы не претендуем на высший пост. Вслед за объявлением и торжественным принесением клятв перед алтарем Покровителя последовала пирушка с выступлением музыкантов и парочкой обязательных скандалов. Точнее, наши гости насчитали скандалов намного больше, но мы просто так общаемся. Узумаки очень темпераменты, и если долгая дрессировка детишек из правящей ветви приучает держать себя в руках, то младшая ветвь скована рамками условностей в значительно меньшей степени – сравнивая с другими кланами, конечно. В нас странным образом сочетаются импульсивность и упрямство, это наша сила и наша слабость. С учетом вассалов и детей, всего в Лист планировалось переселить около десяти тысяч человек. На острове останется небольшой гарнизон в составе примерно трех сотен шиноби, и наших, и конохских - больно уж место удобное и укрепленное, глупо такое бросать. Первая партия переселенцев из сотни представителей младшей ветви и десятка мастеров отплыла спустя три дня после пирушки. В их задачу входило расширение нашего анклава на новом месте жительства, строительство домов, установка защиты и иные, необходимые для нормальной жизни, работы. Конечно, устраиваться клан будет ещё долго, дел предстоит много, но начинать надо как можно скорее. А ещё через три дня остров окружил флот. Кири и Кумо всё-таки договорились. Блокада Узушио являлась фактическим началом Третьей войны, это было очевидно всем. Конечно же, вражеские полководцы торопились. У Тумана и Облака не оставалось иного выхода, кроме как быстро раздавить Водоворот, в противном случае Коноха успевала провести мобилизацию и, оставив небольшой заслон против Скалы, прийти к нам на помощь или нанести удар по Кумо. И тот, и другой варианты союзников не устраивали. Таким образом, мы должны были продержаться не менее недели, после этого Облако неизбежно отводило войска на защиту собственных земель. Если бы не четверо биджу, мы бы справились. Наверное. Изначально Кумо владело двумя демонами: двухвостой кошкой Мататаби и семихвостой Чомей. Последнюю оно умудрилось потерять во время Первой войны. Сильные и, по общему мнению, не совсем вменяемые шиноби Водопада добычу возвращать отказались, остальные великие гакуре помогать облачникам в данном вопросе не хотели, так что этого биджу Кумо лишилось. Однако старейшины Облака решили, что одного джинчуурики всё-таки маловато будет, и провернули филигранную операцию, результатом которой стало похищение у Суны восьмихвостого Гьюки. С тех пор отношения с пустынниками у них жуткие. Мататаби. Исобу. Сайкен. Гьюки. Их сил хватит, чтобы проломить любой барьер. Изначально мы надеялись, что Узушио устоит. Я даже ученикам сказала, что, скорее всего, отобьёмся: - Да, битва будет тяжелой. Но враг вынужден действовать в определенных рамках и в то же время не может допустить серьёзных потерь. Мы же ограничений лишены и готовы использовать абсолютно любые средства. Так что шансы продержаться высоки. - А если мы всё-таки не справимся? – тихо спросила Сачико. - Ты что? Тебе же сказали – мы победим! Не говоря худого слова, я привычно треснула Акайо по макушке. Палка легкая, травм или сотрясения не нанесет, зато болезненно и обидно. - Сачико поступает правильно, готовясь к худшему варианту. Хорошо бы и тебе научиться думать так же! - Хай, сенсей! - Если фронт будет прорван, Сачико, - пояснила я, - то нас ждет эвакуация. Главы вассальных кланов и их семьи идут во второй очереди, поэтому за них можешь не беспокоиться. В первую очередь спасали членов правящих семей, во вторую – правящие семьи вассальных кланов и наиболее значимых мастеров, затем шли сильные куноичи из младшей ветви, желательно рожавшие, и менее ценные специалисты. Четвертая очередь предназначалась для всех остальных и, учитывая, что цифра четыре в местной культуре связана со смертью, намек на их судьбу выходил жирный. Стариков так вовсе никто спасать не собирался, они служили клану последней линией защиты, призванной обеспечить бегство. - Что касается вас… Где расположено шестое убежище, помните? - Это на другом конце острова, Кушина-сенсей! – припомнили мальчишки. - Пусть идут туда, если не успеют укрыться во дворце. Убежище хорошо замаскировано, важных объектов там нет, так что в той стороне будут искать в последнюю очередь. О том, как именно происходит эвакуация в случае блокады острова, генинам знать не полагалось – не их уровень. Мне в силу занимаемой должности было известно о двух способах. Первый путь побега проходил по глубочайшему подземному тоннелю, выкопанному предками в незапамятные времена и выходившему на поверхность где-то на континенте. Несмотря на укрепление печатями и регулярные осмотры, состояние у него было аховое, кроме того, о его существовании разведки наших врагов как минимум знали. Может быть, даже смогли выяснить, где он проходит и куда конкретно ведет. Как бы то ни было, доверять этому пути нельзя, и основным считается второй, воздушный. Люди запечатываются в свитки, свитки грузятся на сверхбыструю «небесную ладью» и на большой высоте, с максимальной скоростью корабль летит в Коноху. Наибольшая опасность кораблику грозит на взлете, поэтому в задачу остающихся на земле войск входит сковывание вражеских воздушников. Ещё я краем уха слышала о существовании сложной пространственной печати, выбрасывающей пользователя куда-то за сотни километров, но подробности мне не известны. Планом предполагается, что в случае неожиданного нападения и захвата береговой линии население в полном составе отходит в дворцовый комплекс. Там вход в подземелья, стоянка воздушных судов, арсеналы, хранилища, медицинский отсек… Место жительства нашего владыки вполне способно вместить всё население острова, пусть и придется потесниться. Кроме того, барьеры вокруг дворца как бы не лучше тех, что защищают остров – площадь у них меньше, а энергетическая напитка сопоставимая. Словом, по плану мы могли бы продержаться, даже потеряв основную территорию острова. Только разве хоть одно сражение в истории проходило по плану? Утро. Войска заняли позиции и ждут врага. Думаю, объединенными войсками командовал Мизукаге, как более опытный. Туманники наверняка проанализировали предыдущее поражение и сделали выводы, их полководцы и рядовой состав знают, с чем им придётся столкнуться. Во всяком случае, передовую защиту они сняли играючи – линия искусственных водоворотов и расположенные на дне печати с техниками задержали их максимум на час. Они бы и быстрее справились, если бы не берегли своих джинчуурики. Великим Барьером, доставившим столько неприятностей штурмующим в прошлый раз, занялись носители Исобу и Сайкена. Они использовали уже оправдавшую себя тактику, посылая огромные волны и планомерно давя массой воды, вынуждая расходовать чакру и выискивая слабые сегменты. Время от времени в бой вступали Хосигаки и Хозуки, эти действовали точечно, пробуя на крепость те или иные участки обороны. Наши отвечали градом стихийных техник и пространственных печатей, разворачивавших атаки обратно во вражеские ряды, иногда удачно, иногда не очень. Узукаге, похоже, решил, что пришло время выложить на стол все имеющиеся козыри, поэтому в ход пошли вещи легендарные или даже вовсе неизвестные. Например, над участком моря раскрылся пролом, из которого вылезли совершенно непонятные твари, похожие на гибрид пауков и куниц одновременно. По воде они скакали весьма резво и успели обглодать три кораблика, прежде, чем их уничтожили. Несколько раз с совершенно чистого неба били молнии, испепелявшие отряды штурмующих, иногда шиноби Кири на глазах старели и превращались в мумии, высыхая едва ли не до состояния трухи… Мелочи. Всего этого было недостаточно. Меня приписали к Южной армии, в резерв командующего. Обычных шиноби свели в полки под руководством капитанов, армиями командовали два сёгуна, в подчинении которых имелись отряды специалистов и пятерки элитных воинов, которых предполагалось использовать на затрещавших участках фронта. Я как раз и стала лидером одной такой пятерки. Ещё имелся Резервный корпус и Стража дворца под личным командованием Узукаге, им предстояло вступить в бой в самом крайнем случае. Слава ками, мои генины экзамен сдать не успели, поэтому действовали на подхвате, их поставили на относительно спокойный участок. Я хотела было послать с ними клона, но не решилась – неизвестно, сколько он просуществует, а сегодня мне нужна будет трезвая, не испытывающая боли голова. Тем более, что своих проблем хватало. Нам с «группой поддержки» прежде не приходилось работать вместе, хотя они были опытными, сильными шиноби, в разное время служившими в Глубине и по классификации Листа вполне способные претендовать на джонина А-ранга. Была бы хоть неделя, мы бы успели притереться, но сейчас времени нет. Только и успели, что обговорить основные тактические схемы да сообщить, кто на чем специализируется. Учитывая, что принимавший доклады командующий стоял всего в двадцати шагах от нашей группы, в обстановке мы ориентировались хорошо. Поэтому сообщение о разрушенных сегментах Великого Барьера для нас неожиданностью не стало, равно как и приказ идти, отбивать атаку. Мы даже успели обменяться парой слов, пока перемещались к месту прорыва. - Похоже, в этот раз они решили обойтись без «мяса», - выразил общие мысли Ринджи-сан. - Им нет необходимости выматывать нас атаками генинов, они поставили всё на единый мощный удар, - ответила ему Суйшо-сан, лучшая мечница в нашем отряде. – С таким-то превосходством в силах им тактика вовсе не нужна. - Мататаби и Восьмихвостый еще не вступили в бой, - заметил Рин-сан. - Берегут силы. Ждут, пока у нас не останется резервов. - Настроились на бой, - прекратила я разговоры. – Вижу авангард Кири. Без моей команды в контакт не вступать, Суйшо-сан и Фуюцки-сан в ближнем прикрытии, Ринджи-сан и Рин-сан в дальнем. - Есть, тайчо! Хорошей воздушницей я считаюсь не за красивые глаза. Собственно, об использовании мной Врат Хачимон даже на острове знают немногие, я везде стараюсь позиционировать себя как ирьенина, мастера Футона и печатей, именно в таком порядке. Поэтому в той же книге Бинго Узумаки Кушина описывается сильным бойцом дальней и средней дистанций, а напротив тай стоит пометка «уровень, соответствующий рангу», то есть ничего выдающегося. Именно с Футона я и начала. Мясорубка на побережье постоянно подпитывалась подходящими с моря отрядами туманников. К счастью, пока что пали не все сегменты барьера, и атакующие поневоле вливались на наш участок фронта тремя потоками, попадая под удары площадных техник. Прорвавшаяся часть врагов стремилась достать дальнобойщиков, чтобы спокойно подвести подкрепления, наши им мешали и пока что сдерживали напор, но силы явно были не равны. Я остановилась на подходящем пригорке и в спокойной обстановке, четко контролируя каждое движение, сложила сто семь печатей. Сфера Лезвий. Дзюцу S-ранга, используемое крайне редко из-за медленного создания. Полупрозрачный шар из туго спрессованной чакры пролетел в тыл передового отряда кирининов и там взорвался мириадом тоненьких струек, прошивающих всё на своем пути. Диаметр этой техники составляет метров пятьсот, так что мой удар выкосил как задние ряды нападавших, так и державшихся в относительной безопасности бойцов дальней дистанции вкупе с подходящей поддержкой. Думаю, где-то сотню за раз положила, причем как минимум сильных чунинов. Ну да ещё бы, в такой толчее-то… Второй раз использовать технику мне не позволили. Кто бы ни командовал на данном участке, он понял, что если не помешать мне уничтожать подкрепления, то оставшихся шиноби Кири быстро задавят. Сразу десяток шиноби врага оставили своих противников и бросились в нашу сторону, намереваясь если не убить, то хотя бы сковать, помешать действовать. Судя по манере двигаться, нам предстояло столкнуться с тремя полноценными тройками и одиночкой, вооруженным монструозного вида мечом и топором. О, нас решил почтить своим вниманием Мечник Тумана с прикрытием?! Поскольку бежали они сквозь наши порядки, использовать площадные техники мы не могли. Опасались попасть по своим. В то же время, атакующему десятку поневоле приходилось идти к нам под градом мелких и не слишком опасных в обычное время техник, которыми их засыпали находящиеся в относительном тылу Узумаки. Плюс мы внесли посильную лепту, используя Дайтоппу и другие точечные дзюцу. Словом, добежало до нас семеро, причем двое в довольно потрепанном виде, остальные погибли либо завязли в схватках. Мне, как и положено, достался Мечник. В сражениях шиноби предводители дерутся между собой не потому, что честь заставляет скрестить мечи с достойнейшим (мы же не самураи какие, у нас понятия о чести весьма специфические). Просто во главе отрядов, как правило, становятся сильнейшие бойцы. Вроде бы моего противника зовут Акебино Джинин и его оружие способно создавать ударную волну, поражающую всех в радиусе десяти метров. Джонин А-ранга, самое меньшее, прекрасно владеет водой и кендзюцу, при столкновении рекомендуется не сближаться на короткую дистанцию. Насчет последнего у меня свое мнение. В тот момент, когда он подбежал на тот самый десяток метров и занес меч, собираясь применить сбивающую технику, я использовала Мерцающий Шаг, выйдя из перемещения слева-сзади от нападающего. Точку выхода он ощутил и сразу начал реагировать. Ударить меня своим оружием из той позиции он не мог, ему требовались буквально доли мгновения, чтобы перенаправить атаку, но я успела первой. Связанные тонкой леской кунаи полетели во врага… Немыслимо, но он увернулся. Кунаи прошли впритирку над скрутившимся мечником, и тот уже наносил удар, гениальным образом использовав инерцию своего оружия. Впрочем, к чему-то подобному я готовилась, поэтому с легкостью отскочила назад, одновременно вытаскивая ещё пару кунаев. Ещё шаг, в опасной близости проносится молот. Ещё один отскок, тонкие полоски металла входят в землю, а руки привычно складываются в печать активации. Мы находились внутри квадрата, образованного моими кунаями, чьи рукоятки были обмотаны довольно нестандартными печатями. Не взрывными, вовсе нет – против джонина их использовать практически бесполезно. Созданный мной фуин комплекс создавал зону повышенной гравитации, чем меньше площадь, тем выше коэффициент. Пятая печать прикреплялась на пользователя и выводила его из-под влияния гравитационной аномалии. Приложило Джинина-сана крепко, он аж на колени рухнул, едва многотонный пресс пал ему на плечи. Шиноби – парни крепкие, обычного человека раздавило бы, а этот шевелился и даже попытался что-то предпринять. Не успел, разумеется. Сенбон с прекрепленной к нему нитью моей чакры вонзился врагу в глаз, доставая до мозга, после чего я без лишних затей срубила мечнику голову ребром ладони. Счет идет на десятые доли секунды, торжествовать некогда. Стимулированный медицинской техникой мозг выдает оптимальный план, и я всё тем же Мерцающим шагом перемещаюсь поближе к Суйшо-сан. Проигрывающая свой бой куноичи получила серьёзную рану в живот и отбивалась из последних сил, фактически, она только и могла, что ускользать от умело травящей её пары. Не слишком успешно ускользать. Ещё немного, и лежать бы ей мертвой, но тут вмешалась я, с короткой дистанции разнося любимой Дайтоппой кровавыми брызгами голову одного из врагов. Второй не слишком удачно попытался использовать какое-то водное дзюцу, одновременно отпрыгивая в сторону, влип в земляную ловушку и лишился ног. Добить его оказалось делом исключительно легким. Оставив с Суйшо-сан двух клонов в качестве лекаря и прикрытия, я бросилась на помощь остальным. Всё-таки есть разница между обычными клановыми воинами, пусть и очень хорошими, и модифицировавшим своё тело ирьенином. Успешно модифицировавшим, уточню. Так-то многие пытаются, мелкие усовершенствования прививаются практически всеми целителями начиная с В-ранга, просто в бою эффект от них тоже минимальный. Серьёзные улучшения доступны только тем, у кого знания о строении собственного тела и нужный контроль находятся где-то на нижней планке А-ранга, и то лучше не экспериментировать самому, а посоветоваться со старшими наставниками. Они и руку на менее ценных соклановцах набили, и за процессом присмотрят. За мной, например, наблюдал Акено-сенсей. Интересно, кто вёл трансформу покойника Джинина? Ай, не о том думаю. Несмотря на потерю эффекта внезапности, разобраться с оставшейся четверкой туманников не составило труда. Они сражались уже не менее часа, у них заканчивалась чакра, накопилась усталость и небольшие ранения… У нас выбыла из строя только Суйшо-сан, которую клоны утащили в полевой госпиталь, да ещё Ринджи-сан умудрился словить плюху водой и теперь очумело тряс головой. Я поднапряглась и выдала ещё одну Сферу Лезвий, однако она не дала нужного эффекта – основная масса врага замедлилась и не спешила принять участие в бою, наши порядки трепали только уже прорвавшиеся силы. С одной стороны, поставленную командованием задачу мы выполнили, фронт восстановлен. В то же время – чакра есть, раненых нет, так почему бы не помочь своим? Я окуталась облаком Тысячерукого Шторма и бросилась в гущу сражающихся, на ходу поражая выстреливающими в стороны полупрозрачными щупальцами не успевающих увернуться врагов. Хорошая техника, одновременно и защитная, и для нападения. С её помощью даже летать можно, но тогда контроль ухудшается и характеристики падают. Мои подчиненные тоже не дремали, их путь отмечался взрывами, трупами и тем жутковатым ощущением, которое приносит чья-то смерть. После возвращения к начальству и отчета времени на отдых нам дали не много. Минут пятнадцать или чуть больше. Давление врага нарастало, сегменты Барьера сыпались один за одним, ловушки выходили из строя или разряжались, фронт постепенно превращался в кашу из перемешанных в беспорядке отрядов. Конечно, потери штурмующие несли огромные, за каждого своего мы брали пятерых, а то и более, однако перевес в численности был слишком велик. Количество опять успешно преодолевало качество, да и, откровенно говоря, наше качественное превосходство в виде фуин проигрывало мощи джинчуурики. Пошатнувшийся фронт подпирали резервными отрядами, прорывы затыкали элитными группами. То есть нами. Первым погиб Ринджи-сан. По-видимому, не до конца залеченная контузия дала себя знать, и он чуть промедлил, уворачиваясь от потока Костяных пуль. Насмерть, сразу. Затем нас перебросили севернее, на территорию порта, где проходил стык фронтов и где отряды Кири перемежались с шиноби Кумо. Ни о каком управлении войсками здесь речи не шло, каждый сражался сам за себя, вот уж где была настоящая мясорубка. В Рин-сана непонятно откуда прилетела техника Райтона, скорее всего, выпущенная случайно, и мой клон наскоро засунул его в свиток, не имея возможности разбираться на месте с ранением. Затем мы с Фуюцки-саном довольно успешно подловили сразу две сотни облачников, пытавшихся устроить нечто вроде опорного пункта в здании администрации и неосмотрительно выделивших слишком слабое прикрытие. Истратили на это дело единственную запечатанную S-ку, но оно того стоило. Может, так совпало, может, уничтожение большого количества шиноби, в том числе ценных сенсоров и ирьенинов разъярило Райкаге, или он решил, что пора ввести в игру крупный козырь. Как бы то ни было, впервые за всё время сражения на остров вступили джинчуурики. До этого момента они действовали удалённо, доламывая Барьер и вынуждая наших мастеров-печатников сосредоточить усилия на противодействии им. Сейчас же совсем рядом полыхнула чакра, невероятно схожая с образцами энергии Восьмихвостого, и почти сразу на севере отзеркалила ответная вспышка Мататаби. Остальные двое тварей себя не проявляли, впрочем, Мизукаге вполне мог приказать дать своим слугам отдых – они же с самого утра только и делают, что прокачивают через свои тела огромные объемы демонической силы. Появление Гьюки мигом сломило установившееся было равновесие. Биджу играючи взломал несколько щитов, словно по гладкой дороге, прошел по усеянной ловушками полосе и вломился в изрядно потрепанные ряды моих соклановцев. В первые же секунды он убил с десяток наших. Пытаясь остановить джинчуурики, на него набросилось сразу две пятерки Глубины, вмешалось прикрытие облачников, подошедшие со стороны дворца резервы тоже оказались связаны, и как-то так получилось, что против одержимого оказались мы с Фуюцки-саном. Причем даже рассчитывать на помощь подчиненного я не могла – ему предстояло заняться словно прилипшими к носителю демона двумя телохранителями. Эпическая схватка, м-мать её. Ненавижу. Примерную тактику борьбы с данным конкретным биджу нам давали ещё в Глубине, да и сама я вопросом интересовалась. Демоны – моё больное место, мой страх, ужас, и этот ужас заставляет готовиться к возможной встрече с ними. Проблема в том, что каждый джинчуурики использует доставшиеся ему силы по-своему, а раздобыть сведения о манере боя беловолосого парня в темных очках и с двумя мечами за спиной наша разведка не смогла. Так что можно сказать, что придётся импровизировать. Мерцающий Шаг, клон, и в тварь впечатывается Штормовой Посох – двойная техника, исполняемая шиноби с Воздухом и Водой. Джинчурики полетел по земле, сбитый, яростно рычащий и цепляющийся за обломки вокруг исходящими из спины щупальцами чакры. Я не обольщалась. Он просто меня не заметил, дзюцу не нанесло ему вреда. Давление злой, кипящей яростью энергии скакнуло, наваливаясь на плечи двойным прессом, тварь вставала, невнятно рыча, а я лихорадочно открывала Врата. Третьи, четвертые, пятые… Его нужно превзойти в скорости, тогда появится шанс. Он напал, когда я открыла шестые врата, Кеймон. Хотя джинчуурики довольно ловко использовал преимущества своего положения – давление яки, окружившую его защитным коконом чакру и конечности, опасные даже прикосновением – уворачиваться от него оказалось… Не просто, нет. Легче, чем могло бы быть. При всей их опасности хвосты оказались не очень эффективным оружием (если не позволять ими себя касаться), их было слишком много и джинчуурики в них путался. Скорее всего, недавно освоил технику и не успел отработать. Поэтому я относительно спокойно открыла седьмые врата, Кьёмон, хладнокровно отметила, что использовать этот режим смогу в лучшем случае минуту, и приступила к выполнению плана. Звучит парадоксально, но печать, удерживающую биджу Кумо и Кири внутри человеческого тела, изначально разработали Узумаки. Хаширама некогда убедил Узукаге продать секрет соседям, желая оттянуть начало Первой Войны. Иве не предлагали, Суна отказалась, у них свои разработки, причем в последней гакуре качество откровенно паршивое. Конечно, заполучив печать, соседушки постарались разобраться в ней и даже навертели чего-то своего, но основа осталась нашей. Пытаться убить джинчуурики – безнадежно. Восьмихвостый по праву считается наиболее крепким из биджу, его защиту просто не пробить. Сковать тварь можно, отрубить кое-какие конечности в демонической форме можно, пустить кровь нельзя. Поэтому… В первый раз за всю схватку подскакиваю к джинчуурики и бью кулаком по голове, точно по макушке. Руку обжигает, от ответной атаки приходится уходить диким пируэтом, и тем не менее тварь на мгновение замирает, оглушенная. Сигнал – и прятавшийся всё это время в укрытии клон использует Цепи Чакры, щедро расходуя вложенную энергию. Одержимый скован и не может сопротивляться, счет идёт на мгновения, не более, но сколько-то времени на РАБОТУ у меня есть. Покрытая зеленой аурой рука с тихим шипением вдавливается в окружающий джинчуурики покров огненной чакры. Не очень глубоко, насколько хватает силы. Чутьём, присущим любому Узумаки, пытаюсь найти вплавленную в человеческое тело печать, и с тихим восторгом ощущаю – да, есть! Обычную фуин кто-то из правящей ветви почует метра за три-четыре и там же сможет активировать, если, конечно, обучен этому, но в случае с сильными шиноби ситуация иная. Их собственная чакра забивает испускаемые эманации структурированной чакры, и требуется близкий контакт, желательно физический. С джинчуурики ещё сложнее, в режиме демона исходящая от них энергия растворяет вообще все фуин, кроме высших. Сдерживающая печать как раз и принадлежит к высшим. Зацепить её с первого раза не вышло, слишком глубоко и плотно сидит. Точно так же, как и со второго, и с третьего. Только с четвертой попытки, когда тварь уже сумела освободить один из хвостов, я отчаянным рывком продвинула руку вглубь на доли сантиметра и сумела-таки захватить тонкое невесомое переплетение невидимых нитей. Захватить – и потянуть на себя, разрывая. Когда ладонь вышла наружу из алого кокона, на миг мне показалось, что мяса на ней нет вовсе. Ой, нет, всё не так плохо! Кожа действительно испарилась, равно как и часть мышц, но кое-что осталось и даже может шевелить пальцами. Впрочем, это было позднее, а тогда я просто взяла и посильнее пнула врага, отбрасывая его подальше, сама же торопливо побежала в противоположную сторону. Сейчас демон, увидевший дыру в тюрьме, полезет на свободу, и лучше бы не находиться рядом с ним в этот момент. Безумие? Выпускать биджу на территории родного дома? В другой ситуации я бы первая согласилась, но только не сейчас. Мы проигрываем битву, от наших войск осталась в лучшем случае половина. Хуже не станет точно. Гьюки ненавидит всех шиноби, но если в нём есть хоть что-то человеческое, своих тюремщиков он должен ненавидеть больше. Кроме того, изначально он склонен к водной стихии, так что с большой степенью вероятности не полезет вглубь острова, а направится в сторону моря. Примерно туда, где стоят корабли и откуда к наступающим идут подкрепления. Если же я ошибаюсь… Да мы всё равно обречены. Мне удалось отбежать где-то шагов на пятьсот и забиться между двумя валунами, когда сзади полыхнуло чакрой. Казалось, сама земля застонала от мощи обрушившейся на неё туши. Почему существо, созданное из энергии, обладает массой, в изученных мной трактатах не говорилось, мы вообще крайне мало знаем о Хвостатых Зверях. К тому времени я закрыла двое старших врат и лихорадочно запирала пятые, поэтому техники на основе стихийного преобразования использовать не могла. Кое-как активировала барьерную печать и молилась, чтобы чудовище обратило своё внимание в другую сторону. Положение у меня было аховым. Седьмые врата сожрали дикое количество ресурсов организма, их открытие обошлось самое меньшее в килограмм плоти. Тело в буквальном смысле пошло трещинами, мышцы и сухожилия разорваны, кожа покрыта ожогами и рубцами. Что творится с чакрасистемой, даже смотреть страшно. Впрочем, нет худа без добра – дикий напор моей чакры не позволил испускаемой демоном отраве проникнуть слишком глубоко. Где Фуюцки-сан, неведомо, сенсорика бесполезна, ни врагов, ни своих не видать. Создать бы клона, да только не в нынешнем состоянии. Только и остается, что забиться в нору поглубже, словно раненому зверю, и постараться привести себя в порядок сколь возможно. С молитвой, надеясь на лучшее. Одно хорошо – демон действительно направился в сторону моря. Точнее говоря, сначала он залил пламенем и взрывами всё вокруг, чудом не задев моё убежище, и только потом развернулся, уходя с острова. Ещё точнее, использованная им площадная техника прошлась по тому месту, где я схоронилась, краешком, и не пробила барьер и слой камня. Саму тварь я не видела, чему совершенно не расстроилась, просто давление чакры и ощущение буравящего затылок злобного взгляда в какой-то момент начали спадать, а раз земля не тряслась, значит, биджу с острова свалил. Вот и ладушки. После ухода демона воцарилась тишина. Большая часть сражавшихся на этом участке шиноби погибла, выжившие были заняты, пытаясь отбежать подальше от зараженного места, разыскать друг друга и по мере возможности подлечиться. Я тоже использовала передышку с толком, налепив на тело с десяток медицинских печатей и прогнав малый исцеляющий комплекс, избавившись от части поврежений чакрасистемы. Конечно, лечиться придется ещё долго, руку так вовсе восстанавливать не один месяц, но относительно боеспособного состояния я добилась. Надо бы разыскать своих и узнать, как идут дела. Выползла из убежища, осмотрелась вокруг… Ядерный полигон после испытаний должен выглядеть примерно так же. И ведь тварь не особо напрягалась, так, поплевала в стороны мелкими биджудама, чтобы избавиться от назойливых мелких букашек, и направила основной удар в море. Где-то она сейчас? Надеюсь, достаточно далеко, потому что менее чем за пару минут она умудрилась разрушить Нижний Порт и изрядный кусок Верхнего. Эффект от её появления был таков, что боевые действия прекратились – во всяком случае, внешних признаков использования мощных дзюцу не наблюдалось, в отличие от всего двадцати минут ранее. На сенсорные способности полагаться сейчас нельзя, в насыщенных чакрой местах имеет смысл ориентироваться только с помощью внешних органов чувств. Не столько пошла, сколько поковыляла вглубь острова. Не в том я состоянии, чтобы использовать шуншин, да и безопаснее так. Не все ловушки Восьмихвостый уничтожил, опять же, народ сейчас особенно нервный, сначала прибьют, потом посмотрят. Метров через сто я наткнулась на первых живых. Двое наших, один из которых всего лишь оглушен, и трое раненых облачников. Из облачников в сознании находились двое. К счастью, сопротивление оказал всего один, второму перебило позвоночник и шевелиться он не мог, только смотрел с яростью. Тот, который пострадал меньше всех, получил заражение ядовитой чакрой, и вроде бы у него были какие-то ещё раны, потому что двигался он с трудом и ничего, кроме тай, не использовал. Убила я его быстро, многажды отработанным приёмом куная на нити из чакры, затем прирезала оставшихся врагов и занялась лечением раненого. Его ранения оказались не очень сильны, и минут через пять он пришел в себя. - Доклад. – заблокировав взметнувшуюся руку, я показала ему символ на хитай ате. - Прошу прощения, Кушина-химе! – парень слегка расслабился, поняв, что врагов рядом нет. – Узумаки Ичи, пятый полк! В составе команды переброшен в Нижний Порт на усиление! Кажется… кажется, я последний, кто уцелел. Последнюю фразу он не выкрикнул, а произнес тихо. Мальчишка совсем, ему лет шестнадцать на вид. - Поступаешь под моё командование. Ищем уцелевших. - Слушаюсь, Кушина-химе! Разрешите узнать – что произошло? - Я убила джинчуурики Восьмихвостого. Биджу вырвался и стал крушить, - я упростила ситуацию, чтобы обойтись без долгих объяснений. – Основной удар пришелся на врага, нам досталось краем. Во взгляде парня промелькнуло нечто, с чем верующие смотрят на богиню. На некое легендарное существо, сошедшее с небес и повергнувшее чудовище. Даже неловко стало. - Слушаюсь, Кушина-химе! Поиски проходили на довольно широкой полосе из сломанных домов и перекрученной, местами оплавленной земли. Что-то разрушили шиноби во время боев, основные следы оставил после себя демон после своего короткого, но впечатляющего явления, в некоторых местах сдетонировали ловушки. Этот участок превратился едва ли не в самый спокойный кусок фронта – враг был занят, вылавливая биджу и тасуя доступные резервы, у наших просто не хватало сил, чтобы прислать сюда подкрепления. Командующие ограничились отправкой разведгрупп, в чью задачу входило вызнать, что произошло и каково нынешнее состояние обороны. Я переговорила с тремя группами и всем сообщила примерно одно: джинчуурики грохнула, из-за полученных ранений к активной деятельности временно не способна, как старшая по званию, собираю выживших и пытаюсь организовать их в нечто пристойное. Остаться и помочь разведчики не имели права, зато сообщили, что творится на других участках. Если кратко – всё плохо. Худо-бедно фронт ещё держался, хотя первые две защитные линии уже потеряны и, что куда хуже, враг сумел просочиться в тыл, и отдельные команды пробовали на прочность оборону дворца. Ещё немного, и нас порежут на части, запрут в мешки и уничтожат одного за другим. Нам нечего противопоставить трём оставшимся биджу и почти десятку бойцов S-ранга, которых прикрывает элита рангом поменьше. Узушио обречен. В нашей зоне врагов почти не осталось, нападавшие либо убиты, либо отошли на перегруппировку. Тем не менее, кое-кто попадался. Сначала мы нашли троих своих, почти сразу напоролись на вражескую тройку и одного потеряли, затем ещё встретили пару наших, но один из них находился в таком состоянии, что я приказала добить. Запечатывающих живых свитков не было, а исцелить его ранения в текущем состоянии я бы не смогла. Постепенно отряд становился больше, к нам присоединялись чудом уцелевшие шиноби, вместе с тем у меня медленно, но верно проседала чакра – раненые нуждались в лечении, и я оказалась единственным ирьенином на всю округу. К тому моменту, как нас набралось человек двадцать и у сборной солянки начала вырисовываться некая структура, нас разыскал гонец из центрального штаба, то есть от Узукаге. Мне в тот момент было несколько не до того, чтобы командовать, и делами занимался мой зам. Власть я приняла, потому что оказалась самой знатной из присутствующих, единственным S-ранговиком и бывшим членом Глубины, вновь призванным на действующую службу. То есть джонином. Хвала богам, приказ отдали вменяемый – до подхода подкрепления организовать новую линию обороны и не допустить прорыва. Учитывая, что на участке наступило временное затишье, на это наших силенок хватало. Патрулированием местности и установкой ловушек занялся Сакурай-сан, мой помощник, я же помедитировала десяток минут и с помощью четырёх соклановцев принялась сооружать полевой форт. Заготовки у нас имелись, их требовалось соединить в нужном порядке, сбалансировать, и через час вырастет приличное, по меркам других кланов, укрепление. В принципе, чем дольше Узумаки сидит на одном месте, тем сложнее его оттуда сковырнуть. Подкрепление, присланное Узукаге… Без слёз смотреть невозможно. Десяток матерых бойцов в сопровождении генинского детсада. Похоже, командование исчерпало резервы, раз против опытных профи выставляет детей. Наверняка нетронутой осталась дворцовая стража, но гвардейцев выпускают на поле боя в последнюю очередь. - Кушина-сама, - глава отряда подошел на дистанцию, предписанную этикетом, и отвесил выверенный до десятых долей градуса поклон. Не любил меня Аоши-кун, ещё со школьных времен не любил. Сначала за то, что не давала ему стать лучшим учеником в классе, потом за отказ становиться джинчуурики и «предательство интересов клана». Он-то принял бы подобную участь с радостью, искренне считая, что жертва собой по приказу старейшин есть величайшее благо. Идеальный исполнитель, не сомневающийся и не рассуждающий. Меня он считал эгоистичной мерзавкой, пользующейся правами своего высокого положения и игнорирующей обязанности – и говоря откровенно, в чём-то эта точка зрения совпадает с реальностью. Я действительно делаю для клана ровно столько, сколько необходимо, и не более. Не отрываясь от лечения очередного раненого, я посмотрела на него и вопрошающе подняла бровь. Грубейшее нарушение этикета, но ирьенинам за работой и не такое прощалось. - В соответствии с волей Узукаге-сама, ваш отряд переходит под моё командование. Склонила голову, не отрываясь от своего занятия. Под твоё так под твоё. Впрочем, Аоши-кун ещё не закончил. - Лично вам надлежит вернуться в Южную Армию, там сложная обстановка и фронт на грани прорыва. - Одной? – уточнила я. - Я выделю вам команду сопровождения, - с неохотой согласился джонин. Как и следовало ожидать, в прикрытие отправили вчерашних генинов, погодков моих учеников. Причем не слаженную команду, а трёх одиночек, прежде вместе не работавших. Командарм-Юг после моего возвращения и доклада с сомнением покосился на мою руку, оценил прикрепленных бойцов и приказал направляться в полевой госпиталь. Не для лечения или работы по специальности, а для того, чтобы отобрать пяток легко раненых и с их помощью зачистить просочившиеся диверсионные группы противника. Понять его рассуждения легко – после драки с джинчуурики и полученных ранений моя боеспособность ограничена, но и не использовать все имеющиеся ресурсы он не имеет права. Проникшие сквозь частокол ловушек враги наверняка тоже ранены, наши шансы против них неплохи, тем более, что своих я подлечу… Словом, неплохое применение отдельной команде инвалидов. В теории всё выглядело исполнимо, практика внесла свои коррективы. Да, в госпитале коллеги немного меня подлечили, и я уже не напоминала сама себе развалину, по предварительным оценкам вернувшись где-то на уровень слабенького джонина Листа. Вместе с тем никого сильного в госпитале найти не удалось, опытных бойцов первыми старались вернуть в строй, и на койках лежали только те, кого шевелить-то было страшно. Пришлось довольствоваться десятком середнячков. Следующие несколько часов до захода солнца остались в памяти урывками. Мы носились по острову, выискивая врагов и периодически выступая в роли затычек во всё более частых прорывах. Люди гибли, получали ранения, лечить их на месте не было никакой возможности, а до ближайших госпиталей дойти удавалось не всегда. Шиноби Тумана и Кумо были хороши, слабаков почти не попадалось, нас выручало знание местности и печати. Чакры не оставалось, подчиненных тоже. Под конец нас загнали на восточную оконечность острова и отсекли от основных сил. Погоню, четверых туманников, мы уничтожили, но что делать дальше, было абсолютно непонятно. Идти на прорыв? Остатки войск Узумаки стекались к дворцовому комплексу, надеясь отсидеться за его мощными укреплениями. Обложили дворец плотно, однако крупный отряд сумел бы прорваться и соединиться с другими уцелевшими. Нас, к сожалению, оставалось всего четверо. Продолжать действовать в одиночку, в стиле ударил-убежал? Силенок не осталось, убьют нас быстро. Нужен отдых, хотя бы несколько часов. Поесть, поспать, дать передышку стонущей кейракукей и сидящему на стимуляторах очагу. Неизвестно, до чего мы бы додумались, не полыхни издали чакра Мататаби. - Это недалеко от дворца, - встревоженно отметил Ичи-кун. Пацан оказался на диво удачливым. После того, как я вернулась в южную армию, он получил ещё одно легкое ранение и был направлен в группу, занимавшуюся примерно тем же, что и моя. Правда, повезло его команде меньше – после боя с разведкой туманников из десятка не самых плохих шиноби уцелело двое, которых позднее подобрала я. Действовали-то примерно в одном районе, вот и подчинила остатки, пользуясь высоким положением. Других подкреплений получить не удалось, наш отряд терял бойцов, а не приобретал их – впрочем, как и остальные. - Сходу они барьеры не пробьют, - пробормотал Узумаки Кенсиро-сан, семидесятилетний ветеран. – Силенок не хватит. - Угу, - так же тихо поддержал его Иссин-сан. – Сначала округу зачистят, восстановятся и завтра с утра… Начнут штурм Дворцового комплекса, скорее всего, удачный. Где-то мои сейчас? Мику, её муж и дочка, Юмико-сама? - Идем в шестое убежище, - приказала я, желая прервать бессмысленный и опасный треп. – Там решим, что делать. Сеть убежищ сохранялась во многом благодаря присущей старейшинам паранойе. Еще лет тридцать назад никто и не предполагал, что два десятка подземных бункеров, разбросанных по острову, когда-либо понадобятся, тогда положение клана казалось незыблемым. Тем не менее, их регулярно осматривали, маскировали, меняли припасы и препараты в аптечках, а с недавних пор довели до сведения каждого жителя острова схему расположения. Ловушек вокруг каждого убежища наставлены сотни, подземных ходов, ведущих наружу, много, так что сегодня враги зачищать их не станут. Даже если точно знают, где бункера находятся. Почему именно шестерка? Она находится достаточно далеко от дворца и именно туда должны прийти мои генины и члены их семей. Если, конечно, живы и не укрылись где-то ещё. Несмотря на постоянные схватки, из нашей четверки серьёзных ранений не получил никто. Если бы не истощение от постоянной нехватки чакры, нас даже можно было бы посчитать просто боеспособными по классификации Глубины. То есть завтра с утра мы можем начать действовать, напав на объединённое войско с тыла и отвлекая от штурма. А смысл? Ну, уничтожим мы десяток врагов, так это клан не спасет. Правда, смерть будет красивой, в полном соответствии с местными суицидальными традициями. Вот только я за двадцать два года до конца этими самыми традициями не прониклась. И умирать не хочу. Думай, Кушина. Думай. Чтобы попасть в убежище, нам пришлось пройти трехступенчатую систему защиты. На пароль, кровь и плотность чакры. Последняя проверка представляла особую сложность для представителей вассальных кланов, поэтому за проходом внимательно наблюдал сидящий в засаде часовой, держащий руку на активаторе ловушки. Словом, о нашем появлении соклановцы знали заранее и подтянулись к дверям, встречая. Выйдя из тамбура, мы сразу оказались под прицелом десятков глаз. Люди молчали, ни о чем не спрашивали, просто стояли и смотрели с жадной надеждой. - Сенсей! Мы здесь, сенсей! Вы живы! Из расположенной справа ниши выскочили и подбежали ко мне три знакомые фигурки. Не показалось, значит. - Откуда вы здесь? - Доставили в убежище остатки нашей группы, Кушина-сенсей! – отрапортовала Сачико. – Они пострадали в последнем бою, пробиться к основным силам не было никакой возможности, и мы решили отходить сюда. - Хорошо, позднее расскажете подробнее. Кто старший? - Узумаки Аоко-сан, она в соседней комнате лежит. Её обязанности исполняет Кубо Таро-сан. - Проводи меня к ним. Хироши отсекли кисть правой руки, Сачико прикрепила её обратно, но кривовато, потом придется исправлять. Акайо огреб Водяным Хлыстом, и, хотя нашитые на одежду барьерные печати выдержали, мальчишка страдал от контузии и переломанных ребер с левой стороны. Легче всего отделалась Сачико, она всего-то заработала чакроистощение, впрочем, истощение получили все, вкупе с ушибами, гематомами, растяжениями и целым букетом мелких травм. А ведь генины пострадали меньше всех, пара старших шиноби, тоже находившихся в убежище, находилась в куда худшем состоянии. Аоко-сан лежала без сознания в небольшом лазарете, и мне пришлось срочно вмешиваться, иначе она не протянула бы и суток. Второй чунин, Таро-сан, выглядел получше и говорить мог. - Поначалу всё шло неплохо, мы успешно отбивали атаки, используя стационарные комплексы печатей и ловушки, - тихим голосом докладывал он. – Враг отметил наши успехи и решил подавить. На полк навалилось, наверное, тысяча Кагуя и Хозуки, они прорвались сквозь укрепления, навязали ближний бой. Связи не было, линия обороны рассыпалась, и чтобы избежать окружения, Аоко-сан приказала отступить. Мы надеялись соединиться с другими группами и вместе прорваться ко дворцу, но встретили туманников, и от отряда осталось всего пятеро. Сачико-сан предложила укрыться здесь, я согласился. - Дворцовый комплекс блокирован? - Сейчас, наверное, да. - Принято. Отдыхайте, Таро-сан. Поскольку я вновь оказалась самой старшей по званию, с отдыхом пришлось повременить. Сачико вернулась на сенсорный пост, мониторить обстановку, другие шиноби поели и завалились спать, мне же пришлось разбираться с имеющимися в подземелье ресурсами. И думать, что делать дальше. С острова надо валить, это очевидно. Ночью враг завершит окружение Дворцового комплекса, подтянет резервы, даст передышку войскам, подлечит раненых и завтра с утра начнет штурм. Как бы ни была сильна оборона, трое джинчуурики её вскроют. Узукаге не дурак, ситуацию оценивает верно, поэтому наверняка сейчас его подчиненные вовсю запечатывают самых ценных людей в свитки, которые грузят на воздушный корабль. Выберут подходящий момент и отправят их в Коноху. Менее важных соклановцев отправляют подземным путём или иными способами, мне не известными, да и не нужно мне знать – при любом раскладе воспользоваться ими не светит. Пространственных техник высокого уровня я не знаю. Если бежать, то только по морю. Прорываться сквозь блокаду. Корабля у меня нет, впрочем, его отсутствие положения не меняет – разнесут в щепки, едва увидят. А вот своим ходом прорваться можно… Море сейчас тихое, спасибо Хосигаки, лучшие бойцы и сенсоры соберутся вокруг дворца, и на кораблях останутся раненые да убогие, проскочить мимо которых более чем реально. Дальше-то что? Добегу я до побережья той же Страны Горячих Источников, ближайшей к Узушио? Нет, не добегу. Далеко, чакры не хватит. Зато до одного из многочисленных островов, разбросанных на пути к ней – вполне. Похоже, план вырисовывается… Только не одной же мне бежать. Испытывая жуткое желание закряхтеть, я поднялась с лежанки и вышла в соседнюю комнату. Следовало пообщаться с людьми и узнать, с кем свела судьба, чего они стоят. Гражданские-то они гражданские, но живут в деревне шиноби. При моем появлении тихонько переговаривающиеся люди дружно замолчали и поклонились. Я, не стесняясь, опустилась на татами. - Здравствуйте, Мичико-сан. - Здравствуйте, Кушина-химе! – зачастила женщина. – А мы вот тут оказались! Во дворец не успели, Токо-тян убежала и долго не могла найтись, тут мне и говорят, вражеские шиноби недалеко бродят! Сопровождение не дали, что я, одна с дитенком пойду? Хорошо, вспомнила про вас и про это убежище! - Каору-кун и Шики-кун? - Должны быть во дворце, - помрачнела Мичико-сан. – Они с соседями ещё раньше ушли. Семей Хироши и Сачико я не видела, значит, они либо мертвы, либо укрылись в цитадели. Скорее, второе – эвакуация проходила заранее и организованно, по плану в убежищах вообще никого не должно было быть. Тем не менее, почему-то здесь и сейчас сидят шестеро человек без протекторов. Трое детей, Мичико-сан и смутно знакомые старики. - Меня зовут Узумаки Кушина-химе. Назовитесь. - Меня зовут Узумаки Хаяо, Кушина-сама, - поклонился старик. Рядом в такой же позе застыла седая бабулька. – Это моя жена Наоко. Я смотритель маяка, что на Чаячьем мысе. Моя глупость заставила нас промедлить, и мы не успели попасть во дворец до того, как поднялись барьеры. По дороге к проходу нас встретили шиноби и приказали возвращаться обратно, сказав, что возле ворот замечены группы врага. Я с женой и внуками укрылся здесь, позже подошла Мичико-сан, потом пришли ваши ученики. Это моя вина, Кушина-сама, что мы здесь. - Сколько вам лет, Хаяо-сан? - Двести десять, химе-сама. Почтенный возраст даже для Узумаки. - Как давно вы оставили путь шиноби, Хаяо-сан? Чем занимались после? - Почти полтора века назад, химе-сама. После отставки служил писцом в отделе учета обязательств, а тридцать лет назад уволился и начал присматривать за маяком. Жена, судя по рукам и не развитой кейракукей, домохозяйка. Пара чиновников и обывателей, чьи знания в текущих обстоятельствах бесполезны. Хотя в другое время писец отдела, занимавшегося контролем за исполнением договоров, представлял бы запредельную ценность, особенно для наших врагов. Сейчас, увы, просто балласт, и они оба это прекрасно понимают. Разобравшись с человеческим ресурсом, отправилась знакомиться с материальным. Поспать бы… и рука болит. Такие раны лечат долго, в специально созданных условиях. Впрочем, нечего сожалеть о недостижимом, лучше посмотреть, что лежит в загашнике. В убежищах в обязательном порядке устраивались хранилища печатей, закрытые с помощью сложной системы паролей. Код высчитывался по формуле, использовавшей номер бункера, дату и индивидуальный номер, сообщаемый джонинам. В какие-то отсеки доступа я не получу, но, надеюсь, того, на что моих прав хватит, будет достаточно. В хранилище мне открылись два сейфа из трех. Пытаться вскрыть третий я не решилась – защиту проектировали настоящие параноики. На распахнувшихся полках лежали горы расходников, десятки барьерных и маскирующих печатей, отдельной кучкой разместились сенсорные и пищевые, с запечатанным продовольствием. Самую большую ценность представляли два стазис-свитка, предназначенные для хранения раненых. Основной и запасной, из-за высокой стоимости их положили всего две штуки. Нас в убежище пятнадцать человек. Трое детей, трое гражданских, три генина, двое раненых шиноби и четверо действующих, включая меня саму. В свитки, при некотором напряжении, можно запечатать шестерых. Прорваться сквозь блокаду и добежать до ближайшего архипелага способны двое, возможно, Иссей-сан тоже достаточно силен, хотя источник у него слабоват. Вопрос – кем жертвовать? У меня лишнего свитка нет, давно истратила. Ещё один выдала Сачико перед боем. - Сачико, ты использовала свой стазис-свиток? - Нет, сенсей, - помотала головой девочка. И тихо призналась: - Я никому не говорила, что он у меня есть. Берегла. - Очень хорошо. Давай сюда, он нам пригодится. А вот теперь можно и спать. Завтра силы мне понадобятся. Убежища не имели специализированных залов для начертания сложных печатей, у них иное предназначение. В то же время, тут хватает небольших, относительно уединенных помещений, которые при некотором старании можно изолировать от окружающего фона и создать внутри нужный. Это важно, потому что мне предстояло слегка модифицировать имеющиеся свитки стазиса, а это даже для мастера задача непростая. Изначально предполагается, что в стазис будет погружен всего один человек. В случае необходимости мы на фронте засовывали в свиток сразу троих, но в таком случае существовала опасность, что печать не выдержит нагрузки и распадется. Опытные полевые ирьенины заранее укрепляют слабые элементы фуин, методика разработана давно и отлажена поколениями Узумаки. Я даже поигралась с мыслью поставить рекорд и поместить в один из свитков сразу четверых, то есть младших детей и кого-то ещё, однако со вздохом отказалась от задумки – без специального инструментария не справлюсь. Девятеро в свитки, трое – я, Кенсиро-сан и Иссей-сан – пойдем на прорыв. Кого обречь на смерть? По суровым законам шиноби, спасать надо в первую очередь мастеров, бойцов и женщин в плодородном возрасте. Дети и простые старики значения не имеют. Также нужно учитывать, что приоритет всегда отдается своим перед чужими, то есть Таро-сан вообще не должен рассчитывать, что на него потратят место в свитке. У меня, как всегда, имелось своё видение ситуации, и оно несколько отличалось от общепринятого. Ещё утром, освежившись и позавтракав, я донесла до чунинов свои соображения: - Дворец сегодня ночью, в крайнем случае завтра, падёт. Есть кто-то, кто в этом сомневается? - Но ведь барьеры Дворца считаются незыблемыми! Как и ожидалось, восклицание принадлежало Ичи-куну. Молодой ещё, порывистый. Кенсиро-сан вертел в руке чашку и мрачно глядел в пол, Иссей-сан имел вид человека, желающего поспорить, да только аргументов нет, Аоко-сан лежала, погруженная в лечебный сон, и на внешние раздражители не реагировала. Кубо-сан и генины, приглашенные на посиделки на правах моих учеников, тоже не смели заговорить. Фактически единственным, кто в силу возраста и опыта мог бы мне возразить, был Кенсиро-сан. С ним я переговорила перед советом и убедилась, что в оценке ситуации мы едины. - Нет в мире барьеров, способных долго сдерживать мощь троих биджу! Даже если наши завалили ещё одного, пусть двух – одного демона с поддержкой четырёх великих кланов хватит, чтобы взломать любую защиту. Младший из чунинов не выдержал, отвел взгляд и с шокированным выражением на лице оглядел старших товарищей. То, что они не спешили опровергать мои слова, потрясло его ещё больше. Из него будто внутренний стержень выдернули, парень словно разом постарел лет на двадцать и сгорбился, замолчал. - Потери у них, конечно, будут огромными, но своей цели они достигнут, - словно гвозди, продолжала я вбивать слова в шиноби. – Узушио падет. И в тот момент, когда враги будут торжествовать победу, когда окажутся проломлены последние барьеры и падут последние защитники, Владыка проведет последний ритуал. - Призовёт Покровителя, - чуть слышно пробормотал Кенсиро-сан. - Именно. Узукаге-сама призовёт Покровителя, и на острове передохнут даже бактерии. Снова повисло молчание, как ни странно, более спокойное. Мысль о том, что их убийцы ненадолго их переживут, наполняла людей мрачным торжеством. - Возникает вопрос: что же делать нам? Лично я вижу два варианта – напасть на тылы противника и погибнуть в бою, с честью и без смысла, или попытаться сбежать, чтобы восстановить силу клана и отомстить. Второй путь мне нравится больше. Этикет шиноби, в отличие от самурайского, прямо предписывает командиру озвучивать все возможные варианты действий, в том числе первым предлагать возможность бегства. Ещё я напомнила о необходимости возродить клан, упомянула о мести… Потеря лица в данном случае всё равно неизбежна – ведь речь идёт о доме. Вон, как ученики ёжатся и вжимают головы в плечи. А что поделать? На то и вождь, чтобы брать на себя ответственность. - На правах химе клана Узумаки и действующего джонина приказываю: подготовиться к эвакуации. Детей, генинов и раненых поместим в свитки. Ночью прорвемся сквозь оцепление и добежим до Птичьего архипелага, там отдохнем и либо продолжим бег до побережья, либо, если получится, захватим джонку местных рыбаков. - При всём моём уважении, Кушина-сама – у нас не хватит чакры, - возразил Иссей-сан. - У меня есть накопители, получите вечером. Сделайте плотики, запечатаете их, в случае необходимости отдохнете прямо в море. - Вы считаете, у нас получится? - В худшем случае мы погибнем в бою. Лично мне труднее всего было сказать Хаяо-сану и Наоко-сан, что клан требует от них последней службы. За годы, проведенные в среде шпионов и убийц, я здорово огрубела и нарастила хорошую такую броню из равнодушия и цинизма, и всё-таки в лицо сообщить двум старикам, что обрекаешь их на смерть, смогла не сразу. Но всё-таки смогла. Они ожидали чего-то подобного и приняли свою участь со смиренным достоинством, единственно попросив позаботиться о внуках. Обещание я дала с облегчением. Только собралась заняться стазис свитками, как пришёл Кенсиро-сан. Похоже, мужик подумывает о смерти. Осторожно – для представителя младшей ветви, не посещавшего уроки риторики – намекнул, что с кораблей наверняка вышлют погоню и кто-то должен остаться прикрывать отступление, так почему бы ему… Запретила даже думать на эту тему. Заявила, что в грядущей войне клану потребуются все возможные ресурсы, поэтому жертвовать кем бы то ни было не намерена. Если не будет иного выбора. Затем припёрлись мои генины. Мальчишки предложили пожертвовать ими, с надежностью сохранив жизни более опытных бойцов, Сачико стояла рядом и закатывала глаза к потолку с утомленным видом. С помощью бамбуковой палки объяснила, что будет по-моему и никак иначе, затем похвалила за самоотверженность и приказала идти отдыхать. Больше меня не тревожили. Отголоски сражения, идущего в центре острова, доходили до нас в течении всего дня. Сидевшая в сенсорной печати Сачико утверждала, что фон чакры вокруг дворца неимоверно плотный и разглядеть ничего нельзя, даже присутствия джинчуурики не ощущается. Носители демонов проявили себя ближе к вечеру, и сразу земля затряслась. Тоже отдыхали, сволочи, силы берегли. Я подождала ещё пару часов, пока стемнеет, и приказала выходить. Свитки стазиса висели у меня за спиной, как у сильнейшей, несмотря на ранение, единицы отряда. Фуин с запечатанными атакующими техниками поровну разделили между собой Кенсиро-сан и Иссей-сан, хмурый и подавленный Ичи-кун тащил остальную часть выгребленных из хранилища запасов. Старики несли на себе рюкзаки, набитые кибакуфуда. С первой проблемой мы столкнулись едва ли не сразу после выхода из убежища. Шиноби Кири и Кумо хоть и скучковались вокруг осажденного комплекса, о разведке остальной местности не забыли, и наводнили остров своими патрулями. Вот на такой патруль мы и напоролись. Сильных бойцов в пятерке туманников не оказалось, мы убили их быстро – но недостаточно быстро, подать сигнал они успели. Пришлось наплевать на секретность и бегом бежать к побережью. Отреагировал враг очень оперативно, и с обеих сторон к нам наперерез рванули десятки источников чакры, особенно много их приближалось с запада. - Наоко-сан. На ходу поклонившись, бабушка отвернула к крупнейшей группе. Её муж ничего не сказал, ни ей, ни мне, но провожал взглядом до тех пор, пока она не скрылась за деревьями. Мы уже выбежали на берег, когда сзади и справа рвануло. Не знаю, сколько кибакуфуд находилось в тех пачках, однако обломки деревьев и комья земли долетели даже до нас, находившихся не менее чем за километр от места гибели женщины. С собой она забрала самое меньшее человек пятнадцать и, что куда важнее, заставила остальных преследователей приостановиться и сбросить темп. После такой эффективной демонстрации киринины вполне логично опасались новых сюрпризов, а погибать им не хотелось – ведь победа так близка. Словом, остальные группы замедлились и не мешали нам уходить по воде. Первую часть побега можно считать успешной, впереди вторая, тоже не простая. Вражеский флот блокировал Узушио полностью, со всех сторон, но с востока и юга кораблей находилось меньше. Это логично – помощь, если и подойдет, то либо из страны Горячих Источников, то есть с северо-запада, либо из расположенного на западе Огня. Кроме того, нужно помнить, что сильнейшие бойцы сейчас сосредоточились на острове и в море остались слабые чунины да немногочисленные раненые, плюс экипажи, состоящие из слабеньких чакрапользователей и в прямом столкновении не опасных. Проблема в том, что их много. Океанские волны – не чета тихим озерам. Пока приспособишься… На кораблях нас, конечно, заметили и подняли тревогу. Пара джонок даже успевала подойти на дистанцию, позволявшую швыряться техниками или натравить призыв, поэтому вперед выдвинулись Кенсиро-сан и Иссей-сан. В обычное время я бы приостановилась и издалека разнесла лоханки дальнобойными дзюцу, но сейчас, во-первых, раненая рука не позволяла складывать печати, во-вторых, чакру стоило поберечь. Ну а раз так, то просто бежали, готовясь к столкновению. Беречь свитки было незачем, поэтому что Кенсиро-сан, что Иссей-сан не мелочились. Едва расстояние позволило, принялись в диком темпе срывать с поясов фуин, активировать их и посылать техники в подошедшие корабли. В ответ экипаж ставил барьеры, что-то летело в нас, иногда даже приходилось маневрировать. Счастье великое, что акул никто не призвал, то есть Хосигаки здесь не было. Принявший тройную дозу стимуляторов Хаяо-сан соображал туго, приказов не воспринимал, всё, на что его хватило, это побежать в сторону ближайшего из кораблей. Его заметили. Шиноби сразу сообразили, с какой целью к ним несется старик с огромным рюкзаком за спиной, после взрыва на берегу догадаться не сложно. Все доступные им техники туманники сосредоточили на одинокой фигурке, начисто проигнорировав остальных. Мы, в свою очередь, ускорились, к обстрелу техниками присоединилась я с Ичи-куном. Не сказать, что особо успешно, но враг поневоле ушел в оборону. Сто метров. Пятьдесят. Мы прошли между кораблями, когда врагам удалось-таки достать скачущего, словно мангуста под наркотой, Хаяо-сана. Техники снова полетели в нас. К счастью, вражеские шиноби уже порядочно подустали и по какой-то причине не желали спрыгивать на воду, плюс несколько наших дзюцу всё-таки прошли сквозь их защиту. Тем не менее, единая группа распалась, каждому приходилось спасаться самостоятельно. Как ни странно, все оставались живы. Даже Ичи-кун уверенно уходил из-под обстрела. Действительно удачливый. Триста метров. На воду с кораблей всё-таки спрыгивают несколько шиноби и бегут к нам. Четыреста. В преследователей бьёт техника А-ранга, погоня прекращается. Пятьсот… Всё, мы прорвались. Теперь десяток миль к югу, там повернуть на запад и примерно сотни полторы до ближайшего архипелага. Осталось самое трудное.