***
Мисс Адалинда Шейд была красива, умна, слегка стервозна, как и любая ведьма, но при этом весьма осторожна, что при ее возрасте было немалым достижением. В первые полчаса после знакомства она еще опасалась, что Гримм неожиданно схватит со стола нож и попытается отрубить ей голову, но потом расслабилась и даже начала получать удовольствие от пикантности ситуации. Гримм, имеющий манеры, смеющийся над шутками Принца, отпускающий ей комплименты и совершенно не похожий на своих предков. Хотя, если честно, конкретно этот Гримм вообще не был ни на кого похож: ни на Гримма, ни на копа. Как она отметила ранее — у него были манеры. Не настолько изысканные, как у Шона, но их просто надо было отшлифовать. Еще у него был вкус — костюм на Беркхарде ей очень даже понравился. В светлых глазах искрились жажда жизни и ум, что весьма выгодно отличало его от других полицейских, с которыми она была знакома в силу своей мирской профессии юриста. — За ней наблюдают, как только она пострадает, мы сразу же сможем вычислить следующего в цепочке, имеющего отношение к пропажам. Правда, было бы намного проще, если бы я знала, кто обеспечит ей этот несчастный случай. — Капитан, вы ушли от ответа, но все же, вас точно с этим не свяжут? — прикусил нижнюю губу Ник. — О, так ты не в курсе? — прежде, чем успел вмешаться Шон, повернулась к Гримму Адалинда. — Тогда я тебя просвещу. Есть у Шона кое-кто, кто обеспечивает ему такие вот несчастные случаи. Он знакомится с неудобным человеком, проводит с ним ночь, а потом, дня через три-четыре с этим несчастным что-то случается, что нарушает все его планы, зато очень помогает в делах нашему Принцу. И еще никто ни разу не смог связать это в одно целое. — Вот как… — опустив длинные ресницы, задумчиво проговорил Ник, сжимая и разжимая левую ладонь. — А что насчет пропавшей девушки? — В течение месяца пропали еще двое. Вместе с вашей потеряшкой — уже трое. Все — Существа. Из благополучных семей, здоровые, не имеющие приводов. И очень красивые. Так что это не просто случай — это уже система. Осталось только понять принцип и логику отбора. — Логику… — все еще не отрывая взгляда от собственной руки, протянул Ник, а потом неожиданно усмехнулся и поднял глаза на своих собеседников. — Смотрите: если Существа похищают людей для разделки на органы, то может быть такое, что эти же неизвестные похищают Существ, но для того, чтобы продать их людям? Только вот, в качестве кого? На органы вряд ли, хотя тоже вариант, учитывая, что все три пропавшие девушки здоровы. — А еще они очень красивы, — низко рыкнул Ренард. — И если зафиксировать их в обращенном состоянии, то вполне можно продать ценителям экзотики в качестве особых питомцев. Работорговля. Но уже Существами. — А ведь это — самый возможный вариант, — после паузы заметил Ник. — Но почему именно эти девушки? Не проще ли было использовать ту же схему, что и с людьми? Проблем намного меньше, как и хлопот, насколько мне известно, у Существ тоже хватает своих бездомных. — А вот это еще предстоит выяснить. Зато у нас теперь есть вполне даже рабочая версия, от которой уже можно отталкиваться. В этот момент пиликнул телефон Адалинды, после чего та подорвалась с места и очень быстро покинула квартиру Принца, скомкано извинившись — совмещать две работы порой было хлопотно. Оставшись наедине, Гримм и Принц несколько минут разглядывали друг друга без присутствия третьего лица, а потом Ник тоже начал собираться домой. Во-первых, было уже поздно. Во-вторых, завтра надо было на работу. А в-третьих… давало о себе знать воздержание. Отличная звукоизоляция квартиры, не пропускавшая уличного шума, темнота за огромными окнами, уютная обстановка, бутылка вина, выпитая на троих, и присутствие рядом мужчины, от близости которого на щеках проступал румянец, а по позвоночнику от левой ладони начинали подниматься первые жалящие иглы возбуждения: все это заставляло нервничать и все больше суетиться под проступающим во взгляде Ренарда пониманием. Провожая позднего гостя до двери, Шон не удержался. Он чуть склонился к порозовевшему уху и низко проговорил, с удовольствием наблюдая, как тонкие волоски на шее Беркхарда становятся дыбом от звука его голоса: — Кто бы мог подумать, что работа с разумным Гриммом может доставить столько удовольствия? После того, как за Ником захлопнулась дверь, довольная улыбка еще долго пряталась в уголках его губ.***
Но от нее не осталось даже намека утром, когда проснувшийся разум не обнаружил рядом того, чьей близостью во сне наслаждалось тело…