Darker than black

POV Северус Беременность — естественное состояние любого омеги и чем меньше другие вмешиваюся в этот процесс, тем лучше. В случае Гарри воспользоваться услугами профессиональных целителей, которые вели бы его всю беременность и принимали роды, не было никакой возможности. Во-первых, так просто вернуть его даже под чужой личиной в обычный мир было невозможно, так как аппарируй мы даже на другом конце мира, то эта новость всё равно дойдет до Министра, который, как мы знаем, никак не желает оставлять Гарри в живых. Впрочем, это была одна из причин, почему я поселил его именно на этом острове. В обычном мире ему было опасно. А во-вторых, даже мы сами не знали, что именно сделал Том с младенцем, чтобы позволить кому-то постороннему накладывать на Гарри какие-то чары или брать анализы. Мало ли что они покажут? Вдруг там все слишком отличается от нормы? А это, я был абсолютно уверен, так и есть. Следовательно, беременность шла своим чередом со всеми вытекающими в виде токсикоза, головных болей и прочих последствий. Не скажу, что Гарри был единственным беременным омегой, которого мне посчастливилось встретить за свою жизнь, но он был единственным, кто забеременел именно от меня, а это меняло всё, так как пришлось примерять на себя роль заботливого мужа и будущего отца. Я и заботливый муж? Вы только себе это представьте… Да-да, вот и мне представить что-то подобное было крайне сложно, с моим-то характером. Одним словом, нам обоим пришлось тяжело. Гарри страдал от гормональных всплесков и изменений, которые неизменно происходили с его телом, а я с каждым днём все больше мечтал покинуть этот остров и не возвращаться вовсе. Пару раз даже уходил, но каждый раз возвращался, понимая, что без меня Гарри не справится. Да и он сам, побыв пару дней в одиночестве, помалкивал и не перечил мне так явно, опасаясь, что я брошу его тут навсегда. Вот так и жили, то ругаясь, то вполне мирно обсуждая меню на ужин или очередную книгу, которую прочитал Гарри. А читал он очень много. Гулял, кушал и очень много читал, чем непередаваемо меня радовал. Тишина. Птички поют. — Северус! — раздался крик из дома, заставив меня вздрогнуть, бросить так и недопитый чай и броситься на зов. Гарри с уже огромным животом сидел на лестнице, согнувшись пополам и до побелевших косточек на руках сжимал поручни лестницы. — Я, наверное, рожаю, — пояснил он свое состояние и скривился при очередной схватке. — Схватки давно начались? — уточнил я. — С утра… Аааауч, да что ж такое… — И ты молчал? — Ты был занят… а их вполне можно было терпеть. — Идиот! — прокомментировал я ситуацию от всей души и поднял омегу в воздух, плавно перемещая того на диван. Раз уж надумал рожать, то делать это лучше на горизонтальной поверхности, чем на лестнице. Столько раз обсуждали, что будем делать, как начнутся роды, но когда этот момент наступил ни он, ни я оказались не готовы к такому развитию событий. Поттер кричал, матерился и умолял резать, чтобы этот ужас прекратился, а мне оставалось убеждать его, что все идет как надо, поддерживать и молиться, чтобы природа и правда позаботилась обо всем. Это страшно. Очень страшно видеть, как он спустя пять часов терял сознание от усталости и уже даже не вскрикивал от боли, слепо смотря куда-то в полоток, обливаясь потом. Обезболивающее закончило свое действие именно тогда, когда оно было так необходимо, оставь парня самостоятельно справляться с самым трудным этапом, который я думал, что не закончится никогда. Ребенок родился спустя шесть часов, за которые я постарел на десятки лет, изведя себя волнением. Именно мне пришлось принимать скользкого, синюшного цвета мальчика, который обрадовал нас звонким криком и вполне обычным для человеческого малыша видом. До этого момента я ожидал увидеть какого-то монстра с двумя головами или несколькими парами рук. Неожиданностью стали очередные схватки у уже успевшего расслабиться Гарри. «Двойня» — успел подумать я, заканчивая обрабатывать новорожденного. Второй родилась девочка, крошечная по сравнению со своим старшим братом, но такая же крикливая и активная. Ну, вот и все, самое страшное мы пережили. Дети родились. Правда теперь появилась новая дилемма — кто из них новое воплощение Тома?