Violas

      Бесцветная мазь, которая была нанесена час назад, наконец впитывается в кожу и перестает ее обжигать, уступая место приятному холоду с запахом мяты и ментола. Это всегда забавляет Бэкхёна, он принюхивается и улыбается во сне. С кухни приятно тянется запах какой-то пасты. Он проникает в каждый угол комнаты даже через закрытую дверь, мешается с запахом ментола, создавая какой-то необычный, но приятный аромат. В животе заурчало, и Бён сильно потянулся, понимая, что ему уже пора вставать. Тело болело немного меньше, и в горле не было дискомфорта, но парень чувствовал, как синяки дают о себе знать. Он нерешительно встает, чувствуя в ногах слабость. Но все же натягивает свою милую улыбку и тащится на кухню, придерживаясь рукой за спину.       Бён вваливается в кухню и обнимает Кёнсу, который немного недовольно смотрит на него с тарелкой в руках. Как обычно, Бэкхён благодарит его за все, а Кёнсу лишь предупреждает, что больше никогда не будет ему помогать и желеть его. Но Бён Бэкхён знает, что это лишь глупые угрозы.       Они садятся за стол, бурно обсуждая предстоящие экзамены в университете. Тему с Пак Чанёлем они больше не затрагивают, предпочитая уделять внимание книгам, новым рецептам Кёнсу, которые он в скором времени собирается испытать, фильмам и возможному походу в кинотеатр. Оба обожают такие вечера, ведь тогда они могут забыть обо всех проблемах и провести долгожданное время друг с другом. Нет, это не значило, что у них были какие-то еще отношения кроме дружеских, просто Кёнсу и Бэкхён всегда могли найти тему для разговора, которую потом долго обсуждали, пока не иссякнут слова. Либо плавно переходили от одной темы к другой. Этим они оба очень дорожили. А До Кёнсу больше всего любил то, что Бён никогда не интересовался его личной жизнью, хотя тот знал о Бэкхёне все.       Потом Кёнсу и Бэкхён смотрят какой-то боевик. Посуда отмокает в раковине, свет во всей квартире выключен и лишь быстро мигают картинки в телевизоре в гостиной, где, открыв нараспашку все окна, сидят два парня, шепотом обсуждая происходящие действия в фильме. Вокруг царит полная идиллия – то, что нужно сейчас Бэкхёну. К концу фильм становится немного нудным, и оба уже знают, чем он закончится. Бён несколько раз зевает и укладывается на плече у своего соседа. Он начинает медленно засыпать. Кёнсу устраивает его поудобнее и медленно поглаживает его по мягким волосам, будто нагоняет на Бэкхёна сон как можно быстрее. Бён уже откуда-то издалека слышит голос До, который тихо говорит: — Эй, Бэкхён, прекрати все это, наконец. Иначе, мне кажется, я и правда смогу убить его.       Но Бэкхён не отвечает, потому что уже как несколько минут крепко спит, сжимая своими тонкими холодными пальцами руку До Кёнсу.       Утром льет сильный дождь, который вдруг неожиданно заканчивается, когда Бён Бэкхён выходит из подъезда, таща неудобный большой зонт за собой. Перспектива подниматься на шестой этаж без лифта перед началом занятий ему не очень нравится. Он тяжело вздыхает и оттягивает ворот черной водолазки, пропуская под нее воздух. С самого утра солнце уже начинает печь. Лужи моментально испаряются, и в воздухе витает противная духота. До остановки Бён тащится как черепаха и в автобусе умирает от жары в толкучке, но не собирается даже закатать рукава водолазки. Бэкхён боится, что его синяки могут заметить.       Он опаздывает. В аудиторию Бён Бэкхён влетает, когда уже половина пары прошла. Он застенчиво улыбается преподавателю и поправляет ворот водолазки. Оправдания он не находит и просто извиняется. До самой парты его провожают взгляды двадцати человек, но самым тяжёлым для него становится двадцать первый. Глаза Пак Чанёля прожигают его насквозь. Парень нервно раскручивает в руках карандаш и покусывает нижнюю губу. Он волнуется и злится одновременно, Бэкхён понимает это сразу.       Парень нервно сглатывает и садится на свое место в конце аудитории. Он натягивает рукава сильнее и теребит воротник. Бён немного боится, сидит тихо все занятие, чувствуя на себе взгляд Чанёля. Он будто совсем не дышит или дышит через раз. Голос преподавателя доносится до него откуда-то издалека, так как Бэкхён отчетливо слышит только гул своего сердца, и ему кажется, что не только он один, но все тут. Парень еле досиживает пару, а потом бежит на улицу. Там он прячется в курилке — единственном месте, где Чанёль не появляется никогда, как и многие ученики в университете. Все курильщики в основном курят либо в туалетах, либо наглеют и делают это прямо перед дверями университета.       Бён Бэкхён медленно заходит под навес и опирается о бетонную стенку. Тут не так жарко, как на солнце, и это ему помогает расслабиться. Он сидит тут час или больше и знает, что пропустил важную лекцию. Когда Бён чувствует, что его нервы успокоились, он бредет обратно в здание, постоянно поправляя спадающую лямку рюкзака. Внутри тихо, лишь кое-где слышны голоса профессоров. Бэкхён поднимается на нужный ему этаж и бродит по пустым извилистым прохладным коридорам. Он просто еще не знает, что эта идиллия будет нарушена уже через минуту...

***

      Пак Чанёль постукивает карандашом по крышке парты, что явно раздражает его соседа, но прекращать свое занятие он не собирается. Его взгляд быстро перемещается от пустующего места Бэкхёна на дверь и обратно. Лекцию он не слушает и ничего не записывает, его больше волнует, где шляется этот гаденыш. Чанёль прекращает стучать и берет карандаш в руку. Теперь он сжимает его и ломает пополам. На резкий и неожиданный звук все глаза группы устремляются на него, а Пак, как ни в чем не бывало, просит лектора выйти, ссылаясь на тошноту, тот ему немного удивленно кивает. Парень берет свою сумку и быстро выходит в коридор. Он осматривается по сторонам, думает, куда ему пойти, и выбирает лево. Чанёль бесшумно ступает по истертому линолеуму, оглядываясь по сторонам. Еще поворот, еще один влево, другой вправо, и он окажется у широкой лестницы. Но как только Чан поворачивает еще раз налево, то натыкается на бледного испуганного Бён Бэкхёна.