Exodus L.B.

— Ты хочешь сделать что? Подчеркнуто тщательно вытерев руки полотенцем, Снейп смотрит на меня так, будто я заявила, что на девятом месяце собралась слетать на Луну. Взгляд, в котором удивление моей тупостью смешивается с сильнейшим раздражением — ему-то придется лететь вместе со мной, вместо того, чтобы развлекаться в лаборатории. Драко позволил оборудовать ее в дальней части мэнора, еще когда мы только начали здесь жить. Ну ладно, допустим, Снейп не развлекается — моих познаний в зельях достаточно, чтобы понять с одного взгляда: он готовит основу для безопасного обезболивающего. Скукота для него, но мне оно скоро может понадобиться, роды не за горами. Я вздыхаю и, не дожидаясь особого приглашения, трансфигурирую из колченогого стула подобие кресла. Развалившись в нем поудобнее, терпеливо повторяю: — УЗИ. Обычное маггловское УЗИ. Ты ведь должен знать, что это такое. Абсолютно безопасная процедура и довольно быстрая. Вернемся уже через час. — Зачем оно тебе? — спрашивает Снейп с подозрением. Бросив взгляд на дымящееся в котле зелье, добавляет: — Колдомедик проверял тебя на прошлой неделе, ментальное поле плода в норме. И это правда. Для последнего планового осмотра перед родами пришлось сходить в Мунго, где мне подтвердили, что все в полном порядке. Даже лучше, чем ожидалось при моей латентной ликантропии, из-за которой могли возникнуть самые разные проблемы. Правильно подобранные зелья из дорогих ингредиентов и, конечно же, отличный зельевар свели все плохие вероятности к нулю, и я, и ребенок полностью здоровы. Однако при всех чудесах колдомедицины есть кое-что, ей недоступное. То, что нельзя увидеть по ментальному полю. И Снейп догадывается, что именно. — Ты хочешь узнать, какого он пола. — Не только, — черт, и откуда взялись эти оправдательные нотки? — Просто хочу увидеть его. — Нет, ты всего-навсего помешалась на своей маленькой теории родового проклятья, — раздражение в его голосе усиливается. — Ты хочешь убедиться. Браун, тебе мало знать, что он абсолютно здоров? — Сейчас он чувствует себя хорошо, но что, если он, к примеру, обвит пуповиной? Будет полезно знать такие вещи заранее. — Такие вещи магам никогда не мешали, и тебе это хорошо известно. Неблагоприятный исход родов случается лишь при сильном поражении волшебной болезнью, такой, как драконья оспа. Напомнить, что тебе это не грозит? Снейп уже почти открывает рот, чтобы добавить еще какую-то фразу, но, сощурившись, отворачивается обратно к зелью. Впрочем, я и так знаю, что он хотел сказать. Моя невосприимчивость к болезням — один из факторов, благодаря которым Люциус счел меня подходящей матерью для своего наследника. Не самый главный, но существенный. Еще я знаю, почему Снейп проявил несвойственный ему такт и промолчал. Мои слезы раздражают его сильнее, чем мои бредовые идеи. Сглотнув тугой комок в горле, я стараюсь повторить как можно ровнее: — Хочу сделать это сегодня. Ты поможешь мне трансгрессировать в Лондон? С каждым днем перемещение дается мне все сложнее, будто даже магии стало трудно поднимать такую тушу. А может, она достаточно разумна, чтобы попробовать удержать ведьму на сносях дома, вместо того, чтобы позволить ей шарахаться где ни попадя. Как бы там ни было, мне нужна помощь. — Нет, — бросает Снейп, берясь за черпак, чтобы помешать содержимое котла. — Это не просто совершенно излишне, но и небезопасно. Нам всем сейчас нужно как можно меньше бывать среди магглов. — Если быть осторожнее и не совершать никаких… — Я сказал: нет! — рявкает он, вскинув голову. — Думаешь, все так просто? Думаешь, все те несчастные идиоты, от которых осталась кучка пепла, всего лишь не были осторожны? Что угодно может пойти не так, — он отшвыривает черпак в сторону, и я вздрагиваю, когда тот со звоном грохается в металлическую мойку. — А рядом с тобой эта вероятность усиливается троекратно. Я не собираюсь так подставляться. — И не надо, — голос подводит меня, приходится прочистить горло. — Ты прав, тебе действительно не стоит попадаться СБ. Я не подумала... Снейп проработал с ОВМ достаточно, чтобы агенты увидели, на какие вещи он способен. Они опасаются его, или даже боятся, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы это понять. Само присутствие темного мага заставляет их нервничать, а уж если он возьмется за палочку… Снейп может и не иметь в виду ничего предосудительного, однако любое его действие будет расценено как угроза. Поди потом докажи, что он всего-то хотел наколдовать зонтик от дождя, а не разверзнуть под ногами магглов огненную пропасть. Вцепившись в подлокотник кресла, я тянусь вперед, чтобы встать. — Я тебя не переубедил, — констатирует Снейп, наблюдая за мной. — Шагну через камин на Косую Аллею, а оттуда выйду на маггловскую улицу. На автобусе всего пару остановок проехать… не проблема, — я ковыляю на выход. Только выйдя за дверь, шмыгаю носом. Снейп не обязан мне помогать в этом, нет. Совершенно не обязан. * * * Дорога выходит легкой и даже в чем-то приятной. В Лондоне, в отличие от Уилтшира, не так жарко, легче дышится, несмотря на влажность. Маггловский автобус, в который я загрузилась не без посторонней помощи, едет, плавно покачиваясь, что едва не заставляет меня уснуть прямо на сидении. Но незадолго до своей остановки я выныриваю из полудремы — и ловлю умиленный взгляд сидящей напротив пожилой женщины. Да уж, растрепанная девица с мешками под глазами и с опухшими лодыжками — это так очаровательно. А в подаренном Луной желтом сарафане я, к тому же, выгляжу еще больше, чем есть на самом деле. Как же мне надоело быть беременной! Скорее бы все это закончилось. В клинике настроение портится окончательно. Наверное, стоило об этом подумать заранее и отказаться от своей затеи. Вокруг ведь все эти светящиеся счастьем будущие мамочки, некоторые пришли с такими же радостными будущими папашами. Готова поспорить, никого из них не пытались убить, проткнув зачарованным кинжалом, ни одного не рожденного еще ребенка не лишали отца, вырезав у того сердце. Сжав зубы, я беззвучно накладываю Конфундус на администратора — улыбаясь, та подтверждает, что моя очередь на УЗИ уже подошла. В кабинете прохладно и темно, напротив кушетки, куда я ложусь, висит огромный экран. Медсестра, не переставая щебетать что-то тупое и жизнерадостное, поливает мой живот гелем, после чего прикладывает датчик. На экране появляется изображение. Я, в общем-то, знала, что без подготовки нельзя будет разглядеть ничего конкретного. Какие-то двигающиеся черно-белые линии — если верить медсестре, это голова и руки ребенка. — Все просто замечательно! — она сдвигает датчик вверх по животу. — Хорошее положение, все, как полагается на этом сроке. Ваша малышка готова родиться в ближайшее время! Вокруг все плывет, и я закрываю глаза. — Вы в порядке?! — взволнованно зовет медсестра. — Вам плохо? Позвать врача? — Не надо. Спасибо. Пока я одеваюсь, она распечатывает какие-то снимки. Видимо, все-таки уловила мое настроение, потому что делает это молча. — Подождите, пожалуйста, в приемной, я сейчас подготовлю все документы. Они мне, в общем-то, не нужны — не стану же я показывать их колдомедикам. Так что я просто выхожу из кабинета без намерения задерживаться в клинике… … и натыкаюсь на Снейпа, насупленно стоящего прямо посреди коридора. Губы мои почти против воли разъезжаются в улыбке до ушей. Хоть бы к стеночке отошел, а то все шарахаются, боясь пройти мимо! — Как ты меня нашел? — спрашиваю, подойдя ближе; на его манжете хорошо заметно пятно от зелья — значит, отправился за мной в том же, в чем работал, разве что мантию снял. Снейп качает головой: — Сама сказала: пара остановок от Косой Аллеи. В этом радиусе есть всего две клиники. А здесь остался след твоего Конфундуса. Ты узнала, что хотела? — Да. Теперь давай возвращаться? Снейп кивает и, взяв меня за локоть, поворачивается к выходу: — Надеюсь, ты накаталась на маггловском транспорте, потому что обратно мы трансгрессируем. Я улыбаюсь еще шире: — Без проблем. Тут за спиной раздается голос: — Простите! Вы забыли забрать… Медсестра спотыкается на полуслове, когда Снейп, остановившись, смотрит на нее через плечо этим своим неподвижным взглядом. Профессиональная этика заставляет ее выдавить доброжелательную гримасу, пока она протягивает мне, не глядя, тоненькую папку с листами бумаги: — Как жаль, что вы не пошли на прием! Нам повезло, расположение девочки позволило хорошенько ее рассмотреть, я сделала снимки, жена вам потом покажет… — Она мне не жена, — выплевывает Снейп злобно. Оттолкнув мой локоть, он широкими шагами выходит из клиники. Глядя, как за ним захлопывается дверь, я всеми силами подавляю желание отлупить магглу принесенной ею же папкой. — Извините, — виновато лепечет она. — Обычно я… я так не ошибаюсь. Ваш отец, он… Мерлинова борода, ну какая же идиотка! Ничего больше не сказав, я ухожу от греха подальше. А то и правда сделаю что-то, за что СБ получат полное право меня арестовать. Вряд ли гормональный срыв будет для них весомым оправданием. Снейп ждет меня снаружи. Он не смотрит в мою сторону, когда я подхожу и протягиваю ему руку для трансгрессии. Гнев еще сильнее обострил его резкие черты, эти практически вертикальные скулы, прямую линию губ, огромный нос. «Отец» — ну надо ведь было такое ляпнуть, при нашей-то «похожести». Не слепая же она, в конце концов. Хорошо, что Снейп этого уже не услышал. Он переносит нас в мэнор, но не на центральную дорожку, ведущую к дому, как обычно, а куда-то среди парковых деревьев. Неужели промахнулся, впервые за все время? Однако тут, в тени, бесспорно, хорошо — погода стоит ясная, ветер играет над головой в зеленых листьях, подсвеченных солнечным янтарем. Возможно, благодаря этому свету все вокруг кажется мне чуть мягче, чем минуту назад, в городе, и Снейп, освобождающий свою руку от моей — тоже. Я набираю воздуха, чтобы сказать ему хоть что-то — поблагодарить ли в который раз, проверить, не померещилась мне эта мягкость, нарваться на очередной колкий комментарий — что угодно, лишь бы не молчать, как вдруг позади него я замечаю движение. Маленькая фигурка цепляется за ветку дерева, обхватывает ее всеми конечностями, как какая-то обезьянка, и смотрит на нас испуганными глазами. Сердце ухает вниз — как Скорпиус умудрился забраться на такую высоту?! И где чертова домовиха? Я бросаюсь к нему со всей доступной мне сейчас скоростью, подлетаю к дереву, вытягивая наверх руки. Если он упадет с семи футов, то может и покалечиться, у сквибов нет природной защиты от ударов. — Эй, а ну-ка спускайся! Ну же, Скорп! У него расцарапана щека, в волосах, падающих на лицо, запутались листья и прутики. Где он лазил, что так изгваздался? И не ответит же, если спросить… — Отойди, я сниму его. Скорпиус, чуть было успокоившийся при виде меня, со страхом смотрит мне за спину, сильнее обхватывая руками ветку, на которой сидит. Обернувшись, я вижу, что Снейп взялся за палочку. — Ты его пугаешь. Не надо, он сам слезет, — я снова смотрю на мальчика и заставляю себя улыбнуться ободряюще. — Правда, Скорп? Давай, я тебя поймаю. — Не дури, — Снейп подходит сзади. — Дашь ему прыгать у себя на брюхе? — Он же совсем легкий, — привстав на цыпочках, я могу коснуться ноги Скорпиуса. — Ну же, малыш. Боязливо отцепившись от дерева, тот тянется ко мне и спрыгивает ровно в миг, когда Снейп оказывается передо мной. Он подхватывает мальчика под мышки, принимая на себя его вес, однако Скорпиус, испуганно замычав, успевает обнять меня за шею и прижаться лицом. Успокаивая, я глажу его по спине — а сама смотрю на Снейпа. Так мы и стоим: почти вплотную, с внуком Люциуса между нами, глядя друг другу в глаза... чувствуя тепло солнца и свежесть летнего ветра. Ни один из нас не смеет пошевелиться, чтобы не разрушить момент, эту яркую золотую каплю, пахнущую травой и цветами, шелестящую листьями над головой. Снейп мог бы уже уйти, мог бы сказать что-то язвительное, но он замер, держа передо мной Скорпиуса, и на его лице мне мерещится тень сожаления. А потом меня пинают изнутри, и этот пинок чувствуем мы все. Скорп отрывается от меня, глядя удивленно вниз, на мой живот. Снейп ставит его на ноги. — Драко уже должен был вернуться, — говорит он. — Думаю, ему стоит поговорить с этой домовихой. Да уж, и куда только смотрела эта Бидди? Скорпиус хоть и сквиб, то есть не может натворить бед с помощью магии, но и без этого на территории мэнора хватает опасностей для такого маленького ребенка. Эльфийку ждет серьезный разговор. Я бы могла ее позвать прямо сейчас, да только она мне никогда не отвечает — внушить ей что-то способен только Драко. — К тому же, — добавляет Снейп, шагая в сторону, где находится дом, — ты можешь обрадовать его новостью. Я беру Скорпиуса за руку. — Да ему все равно. — Вряд ли. Напомни, какое имя ты выбрала для мальчика? Этот разговор состоялся у нас не так давно. Драко изволил высказать свои соображения на тему того, как назвать будущего потенциального наследника своей семьи — что-то жутко напыщенное и, разумеется, заканчивающееся на «-ус». Все эти наследия мне уже оскомину набили, поэтому я ответила ему чисто из вредности... — Бобби Том, в честь футболиста. Ну а что, Бобби Том Браун — отлично же звучит. Снейп криво ухмыляется: — Драко будет в восторге, что у тебя не мальчик. — Ничего, для девочки мы тоже что-нибудь придумаем, да, Скорпи? Тот неожиданно смеется, так звонко и радостно, словно в его короткой еще жизни не было никаких потрясений и предательства, так, как и должен смеяться трехлетний ребенок. Я не могу не вторить чудесному этому смеху, и наши голоса разносятся далеко по мэнору, звучат, когда мы выходим к дому. Величественная громадина кажется мне растерянной перед таким проявлением чистой, незапятнанной радости, которую она так редко видит — и, сжав крепче ручку Скорпиуса, я улыбаюсь мыслям о своей дочери. Дочери. Пусть она будет счастлива.