Я стою против огромного зеркала и разглядываю свой свадебный образ. Непослушные волосы собраны в аккуратный пучок. Белая длинная фота спускалась до пола и чуть тянулась шлейфом. Чтобы она никак не слетела с моей головы, её придерживает корона, которая была сделана на заказ из серебра и золота. Средней массивности серьги свисают с ушей, дополняя макияж, стоящий из основы, скрывающей все неровности лица, аккуратных стрелок, золотых теней и вишнёвого блеска для губ.
Платье состоит как бы из двух частей. Вверх состоит из ажурных рукавов, которые открывают плечи, корсета, сверху которого кружево, закрывающее грудь. Снизу платья состоит из пышной белой юбки, на которой вышиты цветы такого же цвета, как и платье. В завершении юбки опять же кружево. Соединяет две этих части золотисто-серебренный пояс, посередине которого янтарный камушек. На ногах шпилька белового цвета с кружевным цветком, который чуть заходит на лодыжку сзади.
Сегодня самый знаменательный день. День нашей с Хорхе свадьбы. Даже и не верится, что я стану законной женой самого Хорхе Бланко. Раньше я даже не думала о том, что в свои двадцать, я выйду замуж. Мне казалось, что это должно случиться позже, когда у меня будет уже всё под контролем. Но любовь изменила мои планы на будущее.
Витражные окна, через которые пробиваются лучики света, романтичная обстановка… Наша свадебная церемония проходит в часовне. Это живописное и уединенное место очень красиво. Организаторы свадьбы славно постарались, украсив церковь. Везде цветы, атласные ленты и многое другое.
— Моя малышка уже так выросла, — папин голос отвлекает меня из мои раздумий.
Повернувшись назад, я замечаю красивого папу в смокинге. Он любящими глазами смотрит на меня и протягивает руку. Я лишь слегка улыбаюсь и кладу свою руку в его руку. Подхожу к нему и слегка обнимаю человека, который вырастил меня. Я очень благодарна ему и маме за то, что они сделали из меня человека. Не давали мне упасть или сойти с дороги. Вели меня по правильному пути.
— Я люблю тебя, папочка, — шепчу я ему на ухо.
— И я тебя, милая, — отвечает он мне. Берет мои руки в свои и смотрит мне в глаза. — Я надеюсь, ты точно решила, что Хорхе — это твой человек, с которым ты хочешь провести оставшуюся часть жизни. Я желаю вам крепкой семьи. Пожалуйста, никогда не позволь какой-нибудь глупости разрушить её. Ну, а теперь нам пора.
— Спасибо. — Я стараюсь не плакать, чтобы мой макияж не потек.
Он отпускает одну мою руку и ведёт меня к дверям, за которыми моя новая жизнь. Жизнь, где я буду уже любящей женой. Жизнь, где я буду решать все вопросы только с мужем. Жизнь, где за мужем будет последнее слово.
Настроение, если быть честным, у меня не из лучших. После вчерашнего я не выспалась, а обида таится во мне. Но я не хочу из-за этого разрушить наш с ним союз. Мне просто нужно услышать, что это не он вызвал ту проститутку. Я должна быть уверена, что он верен мне.
— Марти, можно тебя на секунду? — голос брата раздается за моей спиной, а его рука ловит мою.
— Ты что-то хотел, Руджик? — шепчу я, смотря на него.
— Па, мы отойдём ненадолго, — говорит брат нашему папе и ведёт меня немного в сторону.
Платье иногда мешает мне ходить, поэтому приходится его приподнимать. А фата просто тянется за мной шлейфом. Брат останавливается и берет мои руки в свои.
— Тини, прошу тебя, не грусти. Сейчас не самое время, чтобы ты убивалась и не насладилась свадьбой. Да, это я и Диего пригласили проститутку, Хорхе же с самого начала был против. Он верен тебе, не глупи. Я хочу, чтобы ты, сестрёнка, сейчас у алтаря сказала уверенное «да» и ни капельки не сомневалась в своём выборе. Хорошо, малышка? Я хочу, чтобы ты была счастлива с ним и никогда не сомневалась в своём выборе. Мы знаем Хорхе давно и по нему видно, что он безумно тебя любит, жить без тебя не может. Это твой будущий муж и я уверен, что он предан тебе, ведь в его сердце только ты. — Когда братик заканчивает, он вытирает мне слезу и заключает в объятия. — Я люблю тебя, сестрёнка.
— И я тебя, Руджик, — шепчу я ему на ушко.
Он лишь мне улыбается, хватает за руку и ведёт обратно к папе. Напоследок он щёлкает меня по носу, улыбается и уходит. Благодаря ему я теперь ни в чем не сомневаюсь. Я рада и благодарна Богу, что у меня есть такой братик.
Папа берет меня за руку, а я лишь ему улыбаюсь. Пора идти. Пора вступать во взрослую жизнь. Охрана открывает нам двери и мы начинаем двигаться вперёд. Сразу замечаю огромное количество гостей, которые сидят по бокам от меня и улыбаются. Все ещё не поднимая глаз, я иду под руку с папой и держу букет, а второй приподнимаю платье.
Когда я поднимаю взгляд вижу улыбающуюся Мерседес и рядом Лодовику. Они были не менее красивые и радостные. Напротив стояли Руджеро и Диего в дорогих костюмах. Братик мне улыбается и подмигивает, на что я отвечаю ему улыбкой. И только потом я осмеливаюсь посмотреть на Него.
Хорхе стоит передо мной в сером костюме с отливами спокойного голубого цвета. Под пиджаком жилет серого оттенка, а под ним ещё и белоснежная рубашка. На вороте белой ткани бабочка — цвета топленого молока. В кармашке пиджака, который находится на груди, розовая роза, что, несомненно, украшает весь вид Бланко. Брюки схожи по цвету с пиджаком. На ногах чёрные лакированные туфли.
Его зеленые глазки смотрят на меня с нежностью и любовью. На лице сверкает искренняя улыбка во все тридцать два.
Когда мы доходим до алтаря, папуля целует меня в лобик и передаёт меня в руки моему жениху. Я лишь улыбаюсь, чувствуя, как скоро заплачу. От радости, конечно же. Хорхе берет мои руки в свои, заглядывая мне в глаза. Посмотрев в его глаза, я отказываюсь отводить взгляд и отдаюсь своим чувствам. Я не слышал, что нам говорит священник, а лишь смотрю в эти бездонные глаза зеленого цвета.
— Согласны ли вы, Хорхе Бланко, взять в законные жёны Мартину Штоссель?
— Наше детство прошло слегка не очень. Все эти ревностные взгляды, переглядки. Но никто не решался признаться. Хотя, всем давно было понятно, что мы были влюблены друг в друга. Когда ты пришла ко мне в офис, то показалось такой невинной и скрытой. Я чувствовал, что должен показать тебе этот мир. Открыть все прелести. Все наши взлеты и падения пошли нам на пользу. Ведь благодаря им мы стоим с тобой здесь. Малышка, да, я иногда бываю несносным, но знаю, что ты никогда меня не бросишь. Знаю, что ты любишь меня, знаю, что твоё сердце принадлежит только мне. Но и ты знаешь, что моя любовь к тебе безгранична. Знаешь, что в моей душе есть и будет только ты. Я люблю тебя, — говорит Хорхе, смотря мне в глаза. Слезы текли из глаз без остановки, но я продолжала смотреть ему в глаза. Улыбнувшись мне, он поворачивается к священнику. — И вы ещё спрашиваете, согласен ли я? Я хочу этого больше жизни.
— Согласна ли вы, Мартина Штоссель, взять в законные мужья Хорхе Бланко?
— Да, да, согласна, — отвечаю я, вытирая слезы, судорожно кивая головой.
— Прошу обменяться кольцами. — Священник протягивает красивую пиалу, где лежат колечки. Хорхе берет мою маленькую ладошку в свою и одевает колечко.
Наши с ним золотые колечки были одинаковые, даже гравировки внутри были — «M&J». Беру колечко и также одеваю на безымянный палец Хорхе. Улыбаюсь, когда Хорхе берет мои руки в свои.
— Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту. — И тут в мои губы впиваются, сладостно прокусывая их. Кладу руки ему на плечи, а он же в свою очередь ко мне на талию, притягивая к себе.
— Теперь ты только моя, — шепчет Хорхе мне в губы, а я лишь улыбаюсь.
— Я люблю тебя, — шепчу я и снова целую его.
Когда мы оторвались друг от друга, Хорхе вытер мне слезы, и я могла заметить, что почти все присутствующие женщины плакали. Сразу к нам подошли Мерс и Руджеро, которые поздравили нас. Мерседес же была заплаканная, как и я. Затем Лодовика и Диего, потом мои родители, родители теперь уже моего мужа и другие родственники…
***
Выйдя в сад, я присела на качели. Ресторан, где проходил наш банкет, был прекрасен. И мне даже страшно представить, сколько Хорхе отдал сюда денег. Уже почти полночь, и я ужасно устала, даже не знаю, как я ещё держусь на ногах.
Мы с Хорхе столько раз уже поцеловались, что я не чувствую своих губ. И-хи-хи-хи, они наверное опухли. А всё-таки рада, что я стала его женой, а он моим мужем. Мы стали одной семьёй.
Рядом со мной на качели садится Хорхе, а я лишь ему улыбаюсь и кладу голову на плечо, облокачиваясь на него. Его рука переходит мне талию, а вторая скрещивает наши пальцы на руках.
— Я говорил тебе, что ты очень красивая?
— Да и много раз, — шепотом отвечаю я, играя большим пальцем с его.
— Столько времени прошло, а я не успел у тебя спросить. Почему ты плакала в начале церемонии? — спрашивает Хорхе, заглядывая мне в глаза.
— Знаешь, когда я была подростком, даже не могла себе представить, что в будущем буду девушкой самого Хорхе Бланко, а потом уже женой. Втайне любить тебя, смотреть на тебя, гордится тобой, ревновать, — рассказываю я, смеясь, сквозь слезы. — Это была так недавно. Перед церемонией Руджеро сказал одну важную вещь. «Я хочу, чтобы ты была счастлива с ним и никогда не сомневалась в своём выборе». И поверь, я очень счастлива и ни капельки не сомневаюсь в своём выборе. Не сомневаюсь в тебе, ведь верю, что ты обо мне позаботишься, что ты меня любишь и верен мне. Я хочу прожить с тобой до самой смерти. Я хочу малыша от тебя, с такими же прекрасными глазами. Я хочу, чтобы каждый раз, когда я просыпалась, видя твоё заспанное лицо, я понимала, что люблю тебя больше жизни. Да, иногда я бывают очень ревнивой и несносной, но ты же знаешь, что я принимаю решения, не подумав. Ты же знаешь, что я буду кричать, что ненавижу, когда люблю больше жизни. Я благодарна тебе за то, что ты терпишь мой характер. Прости меня за вчерашнее, прости. Я люблю тебя, Хорхе, — последние слова я шепчу, заливаясь слезами.
Хорхе протягивает руки и тянет меня за талию на себя. Я обхватываю его шею руками и плачу.
— Я люблю тебя, моя маленькая, — шепчет Хорхе, целуя меня в лобик. — Ты моя Вселенная, малыш.
***
Когда мы с Хорхе вернулись домой, то первым же делом отправились в… Спальню! А что? Брачную ночь еще никто не отменял, между прочим. Тем более, даже несмотря на то, что с Хорхе у нас было это уже ни раз, я все равно волнуюсь как пятнадцатилетняя девственница. Да к тому же Хорхе намекнул, что сегодня устроит для меня сюрприз. Ох, я уже на мокром месте от слова «сюрприз»!
Мой теперь уже муж вошел, неся меня на руках, на что я хихикала, в нашу обитель любви и разврата (ладно, в спальню, просто я пьяненькая немножко). Хорхе аккуратно положил меня на кровать и нежно коснулся моих губ.
— Сейчас вернусь, миссис Бланко, — страстно шепнул он мне на ухо, немного отстранившись, а затем поднялся, не сводя хищного взгляда с моих глаз, и ушел куда-то, понятия не имею куда.
Что ж, я уже в предвкушении от его сюрприза. Но нужно избавиться от свадебного платья. Быстренько разделась, правда, сначала запуталась в платье, но это не важно. Главное — я избавилась от платья и осталась совершенно обнаженной, хи-хи-хи (ну, пьяненькая я)
Хорхе вернулся быстро, но он что-то спрятал за спиной и просил закрыть глаза. Я недоверчиво посмотрела на него, но все же подчинилась. Но Бланко, видимо, не доверяет мне, да к тому же знает, что я любопытна, поэтому он завязал мне чем-то глаза, вроде это был галстук, — перед тем, как закрыть глаза, увидела, что он тянется к шее.
Почувствовала губы своего мужа. Он легонько оттолкнул меня на кровать и аккуратно навалился сверху. Его руки обхватили мою талию, прижимая меня еще ближе к своему телу. Мой муж (о, как это восхитительно звучит!) посасывал мою верхнюю губу, немного оттягивая ее, а я тихо-тихо постанывала от этой маленькой, но приятной боли. Всё же губы Хорхе оторвались от меня, а я была заинтригована этой паузой.
Я услышала, как что-то льется, а затем шипение пузырьков. Шампанское! Спустя несколько секунд меня поцеловали мокрые от шампанского губы.
— Эй, я тоже хочу!
И в ту же секунду мне в рот влилось шампанское, я проглотила его, соблазнительно облизав свои губки. Бланко лишь усмехнулся. Я преспокойненько лежала на нашей кровати, а Хорхе сидел рядом, как вдруг почувствовала, что на мою шею льется что-то теплое, тягучее и липкое, оно переходит к ключицам, после груди, к животу, и… к лобку и чуть дальше.
Ниже живота что-то заныло от сладкого предвкушения. Ух ты, не ожидала такого сюрприза от Хорхе.
— Что это? — прошептала я.
Мои губы обмазали чем-то липким, я облизнула их. Как сладко… Это мёд! Хорхе вновь поцеловал меня, а после стал нежно обсасывать мою шею, слизывая мёд, а его рука тем временем размазывала сладость по моей груди, вырисовывая какие-то узоры, сжимала соски, которые уже набухли от всех этих волнующих ласк. Из меня вырвался стон наслаждения. После того, как мой муж избавился от мёда на моей шее, он перешел к ключицам и груди. Провел подушечкой пальцев по соску, от чего я вздрогнула и зажмурилось, потому что хотела большего, чтобы наконец прикоснулся к более интимному месту. Но Бланко специально делал всё мучительно медленно и так возбуждающе. Испачканным медом свой палец Хорхе провел по моим губам, я облизнула их.
Бланко слизывал весь мёд с моей груди, а я лишь стонала от наслаждения, а мой муж спускался все ниже и ниже. И наконец он дошел до моего лоно, которое жаждало его ласки. Я вся пылала от возбуждения, когда же он прикоснется к тому самому месту! Кровь бурлила в жилах, а по телу бегала сладостная и предвкушающая дрожь.
Хорхе провел носом по моему лобку, растягивая свои движения, чуть надавливая, словно дразня меня. Я же выгнулась, прижимаясь тем место ближе к моему мужчине. Его язык коснулся моей бусины любви, а я выгнулась еще сильнее. Тем временем его руки нещадно мяли мою грудь. И без всякого стеснения я стонала, изгибаясь дугой. Его язык скользил по моему лону, принося мне неимоверное удовольствие. Из меня вырывались стоны, я сжала простыни, сдерживаясь. Все равно жаждала еще большего!
Бланко перестал мучить мое лоно, поэтому вскоре направился поцелуям, начиная от лобка и заканчивая подбородком. Как я поняла, то он уже успел раздеться, так как почувствовала, как его голая грудь прижимается к моей. Хорхе поцеловал меня страстно и пылко. Он снял с меня повязку, пояснив свои действия этим:
— Я хочу видеть тебя, когда ты кончаешь.
Спустя мгновения получила то, что так жаждала всё это время. Всего Хорхе, всю его силу, всю твердость мистера Бланко, с которой он начал двигаться во мне, при этом он целовал мои губы, как бы говоря, что на самом деле любит меня. И я верю ему.
