Беллатрикс. Перезагрузка

В глубине души Настя надеялась, что ей доведётся увидеть потрясённого Малфоя. Умом, конечно, понимала — вряд ли. И всё же… Но, как и следовало ожидать, Абраксас невозмутимо поприветствовал свою гостью, лишь слегка приподняв одну бровь. — Леди Грей? — произнёс он с лёгкой вопросительной интонацией. И, в ответ на утвердительный наклон головы, добил Настю замечанием: — Я удивлён… Тем, что вы так скоро решили показать… своё истинное лицо. Вот так. Не самим лицом он удивлён, а тем, что "решили показать"! Ну что же… Один — ноль в пользу Малфоя. Однако партия только начата, и у проницательности Абраксаса есть и своя положительная сторона… Да этому же радоваться надо! — вдруг поняла Настя и лучезарно улыбнулась. — Вы уже всё поняли, милорд? — Для того, чтобы понять всё, мне пока что недостаёт информации, — заметил лорд, провожая гостью в роскошную гостиную. Здесь их ждал Люциус. Манеры он не растерял, но лицо у него заметно вытянулось. — Белла? — прошептал он, тем не менее вежливо кланяясь леди Грей как незнакомой даме знатного происхождения. — Леди Беллатрикс Грей к вашим услугам. Первая в своём роду, — Настя решила взять быка за рога. — Беллатрикс Блэк, к несчастью, погибла, — продолжала она, краем глаза видя, как в гостиную входят сёстры Блэк. Замерли на полушаге, синхронно прижали пальцы к губам, заглушая то ли вздох, то ли вскрик. — Не моя вина, что мисс Блэк попыталась подчинить дементора и не сумела совладать с ним. Она лишилась души. В моём мире я так же стала жертвой несчастного случая. Высшие Силы отправили мою душу сюда — в тело Беллатрикс. Клянусь, я не намеревалась захватывать чьё бы то ни было тело! Я была готова умереть. Но есть вещи, которые… решать не нам. — А… Белла… она… может быть, она… попала в ваше тело? — едва слышно всхлипывая, прошептала Нарцисса. Андромеда, плотно сжав губы, поддерживала сестру за плечи. — Боюсь, что нет, — Настя вздохнула и опустила голову. — Моё тело слишком сильно пострадало. А кроме того, я уверена в этом, потому что видела Беллатрикс здесь, в этом мире. Видела её… дух. — Вы хотите сказать, что наша сестра стала призраком? — враждебно спросила Андромеда. — Пока нет. Ещё не миновало сорока дней. Возможно, я могу видеть её, потому что… — Настя замялась. — Потому что отняли её тело? — прищурилась Андромеда. Настя прямо посмотрела ей в глаза. — Я его не отнимала. Повторяю, это решала не я. Я понимаю ваши чувства, но… — Откуда вам знать, что мы чувствуем?! Вам… — у Андромеды пылали щёки, руки непроизвольно сжались в кулаки. — Да, — жёстко ответила Настя. — Вы правы. Мне неоткуда знать. У меня никогда не было семьи. Я не знала родителей. У меня не было братьев или сестёр. Но независимо от того, что я способна или неспособна понять, Беллатрикс не вернуть. И не я погубила её! Это сделал Томас Марволо Риддл, именующий себя Волдемортом. Так что вы можете бросить свои обвинения ему, если, конечно, вам надоело жить. А обвинять меня — и бессмысленно, и несправедливо. Чего вы хотите? Чтобы я умерла? Но Беллу это не вернёт. А кроме того, вы и понятия не имеете, как много вам ещё предстоит потерять — по вине всё того же Риддла. Я хочу вам помочь. Он наш общий враг. — Да как вы смеете? — возмутился Люциус. — Наш Лорд… — Ах он уже ваш лорд? — Настя грустно усмехнулась. — Надеюсь, чёрную метку он вам ещё не поставил? — Откуда вы… — Что, поставил?! — всерьёз испугалась Настя. Люциус молча сделал шаг назад, вот уж младшего Малфоя Насте точно удалось потрясти. Хотя теперь и старший уже растерял часть своей невозмутимости. Он смотрел на свою гостью пристально, слегка откинув голову назад. — Нет, у Люциуса пока нет никаких меток. Но некоторые преданные сторонники… — он осёкся. — Пожалуй, ваша осведомлённость не может не настораживать, леди Грей, — медленно проговорил Абраксас. — Надеюсь, что моя осведомлённость не только насторожит вас, но и хотя бы отчасти докажет, что я знаю… многое. Скажем так: знаю намного больше, чем вы можете представить. И готова дать клятву, что всё, что я скажу, — чистая правда! Я пришла, не скрывая лица, хотя могла бы это сделать. А могла бы не приходить вовсе. Моё жилище защищено весьма надёжно. И всё-таки я пришла. Потому что… Я думаю, вы поймёте почему, когда я расскажу свою историю. Вы готовы слушать? Лорд Малфой? Люциус? Нарцисса? Андромеда? — Мы… — Нарцисса попятилась, глядя на самозванку в теле своей сестры с отвращением и почти с ненавистью. — Нет… — Нарси, — тихо сказала ей на ухо Андромеда. — Будет лучше, если мы узнаем как можно больше. Нарцисса вздохнула и опустила глаза. Хорошо. Хотя бы одна сестра отличается здравомыслием. А Нарцисса просто ещё слишком молода — пятнадцать лет — почти девочка. — Разумеется, мы вас выслушаем, — лорд Малфой улыбнулся, как могла бы улыбнуться лиса, которую курица пригласила для беседы в курятник. За этой улыбкой ясно читалось: информация лишней не бывает. Абраксас повёл рукой в сторону кресел, но прежде чем сесть, Настя подняла правую руку и сказала громко и чётко: — Магией своей и жизнью своей клянусь, что поведаю правду или то, что я считаю правдой. Слова мои будут правдивы, начиная с этого момента и заканчивая словами: "я закончила говорить под клятвой". А теперь: я начинаю говорить под клятвой и да падёт на меня кара, если солгу! На кончиках её пальцев вспыхнуло белое пламя, одело руку словно перчаткой, рассеялось, сплетаясь в пылающие нити, окутало всю фигуру и померкло. — Весьма… впечатляюще… — промолвил Абраксас. Люциус и сёстры Блэк ничего не сказали, но все трое побледнели ещё сильнее. "То ли ещё будет", — подумала Настя, опускаясь в кресло. — Итак, я жила в своём мире — мире без магии, о реальном существовании которой я и не подозревала, как и полагается магле, — криво улыбнулась Настя. — Правда, оказалось, что и у меня было не всё так просто… но это уже отдельная тема. В нашем мире — в моём, альтернативном мире, а альтернативных миров, как я теперь знаю, существует бесконечное множество, я жила в другой стране и в другое время. И была у нас, среди прочего, довольно-таки популярная книга… Настя поведала слушателям о своей "неудавшейся" кончине, о том, как сверхъестественные существа подбирали для неё другой мир, другую жизнь и другое тело, о том, что книжные фантазии одного мира — это вполне себе реальная реальность мира другого. А затем перешла собственно на сокращённый пересказ книг Роулинг. Рассказала, разумеется, далеко не всё. Меньшую часть рассказала. Ведь мальчик Гарри Поттер, ставший главным героем книг, здесь ещё даже не родился, а если получится, то, когда родится, останется просто ещё одним мальчиком, у которого будут родители и нормальная мирная жизнь. Настя упирала в основном на то, что знала о Риддле и обо всех бедствиях, что он принесёт — отнюдь не только противникам своим, но и сторонникам. Крестражи всерьёз встревожили Абраксаса. Он попытался было удалить из гостиной Люциуса и девушек, но Настя решительно воспротивилась. — Значит, они слишком молоды, чтобы знать правду, но достаточно выросли, чтобы стать разменными монетами в играх рвущихся к власти магов? — усмехнулась она. — Мне нравится высказывание "честность — лучшая политика". Поэтому я предпочитаю говорить правду, вместо лжи, увёрток и недомолвок. Поверьте, правда тоже может быть оружием. Не только ложь. А это всё… растопчет их жизни. Рабство у лорда, пытки и Азкабан для Люциуса, постоянный страх за мужа и сына для Нарциссы, гибель единственной дочери — для Андромеды. Такие вот… подарки от Риддла для преданных сторонников. Но это вы можете до поры до времени считать себя сторонниками, он же вас считает рабами. Вот — полюбопытствуйте на досуге, — Настя извлекла из маленькой дамской сумочки с чарами расширения толстый старинный фолиант. — Возможно, Риддл заимствовал чары для создания чёрной метки именно отсюда. Только дизайн изменил немного. Взгляните! — она раскрыла книгу. — Это — метка раба! Между прочим, на себя Риддл ничего подобного наносить и не подумает. Это не союз, а рабство! Абраксас заинтересованно перелистнул страницу. — Редкое издание… — заметил он. — Вы позволите мне на некоторое время оставить его у себя? — Да, разумеется. Через неделю книга вернётся ко мне сама. Но я думаю, вам хватит этого времени. — Конечно… — Абраксас прищурился. — Вернётся сама… Это очень сложные чары, в Хогвартсе их не проходят. — В Хогвартсе много чего не проходят. Нужного. И проходят ненужного — тоже немало. Но это тема для отдельного разговора. Что касается конкретно этих чар — я не одна, у меня есть сторонники, хотя их и мало. Пока. — Союз с родом Принцев? — лорд Малфой откинулся на спинку кресла, и в его улыбке промелькнула тщательно отмеренная доля пренебрежения. — И это тоже, — кивнула Настя. — Вы напрасно их недооцениваете, хотя сейчас и можно сказать, что этот род в упадке. — Но вам известно, что их ждёт, вы это хотите сказать? — лорд приподнял бровь. — И это тоже. Заметьте, милорд, я заключила с ними союз. Союз, а не вассалитет, на который могла бы рассчитывать при нынешнем раскладе сил. Мне, — она выделила это слово интонацией, — не нужны рабы. Не нужны вассалы или последователи. Только союзники. Равноправные союзники. — Я это учту, — Абраксас снисходительно улыбнулся, но за маской превосходства уже была видна тревога и неуверенность. Он больше не был убеждён в том, что правильно выбрал сторону. — Однако… какие у вас основания полагать, что написанное в книге, которую вы читали, полностью соответствует нашей реальности? — очень серьёзно спросил Абраксас, когда Настя практически выдохлась. — Весьма серьёзные основания, милорд. Конечно, отличия есть. Взять хотя бы гибель Беллатрикс в ранней юности. В книге она дожила… не помню точно, сколько ей было, но где-то в районе пятидесяти лет. Она погибла в финальной битве, до конца сражаясь за Риддла. — О том, что Беллатрикс убила родную племянницу — единственную дочь сидящей напротив Андромеды — Настя не смогла да и не захотела говорить. Ни к чему это. Совершенно ни к чему. — Всё остальное пока совпадает, — продолжала она. — Я так поняла, что отличие мира-первоосновы и вашей альтернативы заключается по большей части как раз в этом — в вашей реальности настоящая Беллатрикс погибла. И что мы имеем? Вместо преданной сторонницы Риддл получил врага. Вряд ли именно это поможет ему победить. Вы ведь именно об этом хотели спросить? Можно ли быть полностью уверенными, что Риддл проиграет, а вместе с ним и все его сторонники? Я полностью убеждена, что так и будет. Вопрос только в том, сколько будет жертв. И… в том, кто именно окажется в числе этих жертв. Абраксас в задумчивости потёр рукой подбородок. — Значит, победителем оказался Альбус Дамблдор? — Он тоже погиб, — мрачно проговорила Настя. — Но победили именно его сторонники. И Альбус вполне мог бы стать тем, кто будет формировать контуры нового мира — послевоенного. Думаю, именно к этому он и стремился, воюя, как кажется лично мне, в основном чужими руками. Он не в битве погиб, а просто-напросто надел кольцо с крестражем. Сам. Не устоял перед искушением. Проклятие убило его. — Как интересно… И чего же вы хотите от меня, леди Грей? — Я хочу заключить с вами союз, милорд. Союз с вашим родом, скреплённый магией. Я хочу, чтобы вы сохранили в тайне от Риддла и его преданных сторонников всё то, что только что от меня услышали. Но при этом — чтобы вы побеседовали с теми, кого можно переубедить. Абраксас улыбнулся, на этот раз откровенно презрительно. — Вам не кажется, леди, что вы хотите слишком многого? И что с моей стороны было бы довольно неосмотрительно заключать союз с первой встречной, которая выдала мне свои секреты, даже не потребовав предварительной клятвы. Вы только теперь вспомнили, что я вам пока что ничего не обещал? Но вы мне уже предоставили всю имеющуюся у вас информацию и теперь… Настя рассмеялась. Малфой поражённо замолчал. — А кто вам сказал, милорд, что это вся информация?