Беллатрикс. Перезагрузка

Настя рассмеялась. Малфой поражённо замолчал. — А кто вам сказал, милорд, что это вся информация? Да, я действительно рассказала почти всё. Почти. Но не потому, что я непроходимая идиотка. А потому, что я полагала: мне будет весьма непросто вас заставить, убедить, уговорить — называйте как угодно — дать мне клятву не разглашать то, что вы узнаете. Вы не стали бы давать такую клятву "первой встречной", разве не так? Лорд осторожно кивнул. — Ну вот, видите, я не ошиблась. А мне нужно было довести до вашего сведения всё то, что я до него, собственно, и довела! Это было нужно мне. Потому что я верю в ваш разум. Вы не фанатик, милорд, о нет! И все идеи о господстве чистокровных и прочая муть, которую проповедует Риддл, — всё это для вас ничего не значит. Девизом рода Малфоев должно было быть отнюдь не прекрасное изречение "Милосердие всегда одержит победу". Мне действительно очень нравится этот девиз, я могла бы избрать его для себя, но… увы, опоздала на несколько веков. Если бы Малфои говорили то, что думают, то, возможно, избрали бы девиз: "Всегда ищи свою выгоду" или что-то в этом роде. Но ваши предки, как и вы, милорд, отлично знали, что можно говорить открыто, а что — нет. Так вот. Вся моя откровенность, да не просто так — в разговоре по душам за чашкой чаю, — а под клятвой, которая не позволила бы мне солгать без весьма плачевных для меня последствий, — вся моя откровенность была необходима прежде всего мне, потому что мне нужно, чтобы вы поняли — где именно ваша выгода, а где… нечто совершенно противоположное. Риддл проиграет в любом случае. Даже если вы немедленно передадите ему всё, что я вам рассказала. Заметьте, я рассказала далеко не всё. И говорила я о тайнах Риддла, а вовсе не о секретах того же Дамблдора. Секретах, которые помогут ему победить. Пусть он и не доживёт до победы. Но именно его партия будет партией победителей и станет определять законы, по которым будет существовать Магическая Британия в обозримом будущем. Я не сказала, на кого Дамблдор сделает или уже сделал ставку, кто принесёт ему победу на блюдечке и как им это удастся. И говорить об этом не собираюсь. Но у меня осталось ещё кое-что… информация, которую я готова вам… предоставить. В обмен на союз. Это будем, скажем так, мой подарок союзнику. — И что же это? — небрежно спросил Малфой, старательно пряча свою заинтересованность. — Это, милорд, информация о том, от чего вы умрёте. — Что? — Малфой побледнел. — Да. Именно так. В книге было написано далеко не обо всём и не обо всех. И не всё из того, что там было написано, я помню. Но… я помню, от чего скончается лорд Абраксас Малфой. Так уж случилось. И я уверена, что вы могли бы прожить дольше. А кроме того, вполне возможно, ваш сын, невестка и внук не оказались бы в столь тяжёлом положении, если бы вы прожили дольше. Конечно, я не могу гарантировать, что, получив эту информацию, вы сумеете избежать смерти от этой причины или, что не приключится что-то ещё. И всё же… Я уверена, что это может представлять для вас интерес. Я права? Малфой молчал, глядя на леди Грей с яростным прищуром, пытаясь понять, придумать, как подчинить, запугать или перехитрить. Все маски слетели с него. Да, он хотел знать! Но не желал признавать свой… проигрыш. Не желал делать то, к чему его вынуждают. И не мог поверить, что нельзя разрешить проблему иначе. В конце концов, она всего лишь девчонка, возомнившая себя… — А если я вызову Риддла прямо сейчас? — лениво спросил Абраксас, поигрывая пальцами, на одном из которых сверкал перстень с родовым камнем, или же его частью, как полагал мистер Свифт. — Вы не сможете покинуть поместье без моего позволения… — Малфой прищурился. Люциус, Нарцисса и Андромеда сидели совершенно неподвижно, пытаясь переварить всё услышанное. Этого было слишком много для них — так много всего и сразу! Но при последних словах Абраксаса Андромеда нахмурилась. Ей это совсем не понравилось. Настя улыбнулась, заметив реакцию девушки. — Вы уверены, милорд? — вкрадчиво спросила леди Грей. — Уверены, что сумеете меня удержать против моей воли? — Разумеется, — кивнул Абраксас, но далёкая тень сомнения всё же промелькнула в холодных серых глазах. Как воды Ледовитого Океана, — подумала Настя, хотя Ледовитого Океана никогда не видела. — Вы убеждены, что превосходите меня по магической силе? — продолжила вопрошать девушка. — Тем более здесь — в вашем родовом гнезде, укреплённом родовым камнем, не так ли? Малфой ничего не ответил, в глазах его был уже не холод, а лёд. — Но я ведь не рассказала вам всего, милорд. Я не рассказала вам о магических корнях, которые у меня обнаружились. Кроме того, вы наверняка отлично знаете, насколько сильна может быть магия основателя рода. Вы хотите померяться со мной силами, напугать? Хотите подчинить? — Она встала. Лорд Малфой, его сын и сёстры Блэк тоже поднялись. Настя ощутила, как в груди поднимается волна ярости. Она устала. Очень устала. Её невероятно вымотал этот долгий разговор, это противостояние. Для Малфоя это самое милое дело, но не для неё. Постоянный самоконтроль и анализ, следить за каждым словом, думать, думать, думать… Что сказать, о чём умолчать… Конечно, она готовилась, тщательно готовилась, всё или почти всё продумала. Многократно советовалась с мистером Свифтом. И всё же… Это было очень тяжело для неё. Самообладание готово было дать трещину, оно готово было лопнуть, как тонкая кожица на перезревшем плоде. А внутри плод был наполнен плещущейся яростной силой. И эта сила требовала выхода. Настя помедлила ещё пару секунд, пытаясь оценить обстановку: можно ли дать выход этой силе или нужно продолжать держать её в узде. Пожалуй… пора. Без демонстрации не обойдётся. Иначе Абраксас не признает её, не станет помогать, пока считает, что она слабее. Он понимает два языка — язык выгоды и язык силы. И ей придётся говорить с ним на обоих. — У вас ведь есть домовой эльф по имени Добби, милорд? — невинным тоном поинтересовалась Настя, ощущая, как сила заполняет каждую клеточку… Это воля, сдерживающая её, устала, это самообладание готово рассыпаться на хрупкие кусочки, как ёлочный шарик. А сила… она только набрала мощь, она плещется, переливается внутри, как огненный поток, она рвётся наружу. — Да, есть, — ответил Абраксас, чуть помедлив. Он был явно удивлён вопросом. — Но какое отношение это имеет… — Прямое, милорд. Я по-прежнему надеюсь, что мы с вами заключим союз. И в качестве подарка я сообщу вам причину вашей преждевременной кончины. И ещё один бонус — я открою вам кое-что о себе. Я в родстве с Бабой Ягой. Не знаю, насколько вы осведомлены об этих совершенно особых… волшебницах, которые являются одновременно и людьми, и магическими существами, а также — одновременно принадлежат и миру живых, и миру мёртвых. Но хочу сообщить вам сразу — они являются обладательницами очень мощной стихийной магии. Так что не думайте, что можете относиться ко мне с пренебрежением, что я недостойна союза с родом Малфоев. Как бы вы ни старались, ваш род является нисходящим, пусть это и не зашло так далеко, как у Блэков. Сейчас я докажу вам, что со мной стоит считаться, милорд… — Леди Грей опасно прищурилась и приподняла руки. Абраксас молниеносно выхватил палочку и нацелил её на гостью. — Не стоит, милорд, я не собираюсь нападать. А мой родовой камень может неадекватно отреагировать на агрессию… Или наоборот — адекватно. Он имеет странную привычку всё отражать… Так что подумайте дважды. Добби, домовой эльф, принадлежащий роду Малфоев, я призываю тебя! — выкрикнула она. И эльф, с лёгким хлопком, появился. Абраксас, не опуская палочки, но и не пытаясь нападать, смотрел на происходящее со всевозрастающим удивлением. — Добби, — медленно и весомо проговорила Настя. — Я, леди Грей, основательница рода Грей, разрываю магическую связь между тобой и родом Малфоев! Отныне ты служишь роду Грей. Да будет так! Волна силы пронеслась по гостиной, сбивая с ног, сдвигая массивный стол и кресла, роскошный ковёр, наверняка закреплённый надёжными чарами, завернулся и разорвался, огромная старинная люстра опасно закачалась. Люциус и девицы Блэк ухватились за спинки кресел, которые хоть и ехали по полу, но всё же помогали удержаться на ногах. И только Абраксас устоял. Несколько сложных взмахов палочкой — мощные защитные чары для себя и молодёжи. Но его щит — мерцающий овал энергии — искрил и гнулся. Добби оказался внутри энергетического кокона. На миг Насте стало страшно. Как бы не убить домовика! Род Малфоев был намного сильнее рода Блэков. Тем более здесь — в родовом гнезде. Но ещё через мгновение сияющая пелена вокруг Добби распалась, стала видна одна толстая нить, вроде пуповины, тянущаяся от домовика к лорду Абраксасу. Она меркла и истончалась. — Разрываю связь между тобой и родом Малфоев! — повторила Настя. Нить лопнула. Дрожащий домовик с ужасом уставился на девушку. — Отныне ты принадлежишь роду Грей, но если хочешь, можешь получить свободу и просто жить у меня. Хочешь? Добби, кажется, не понимал, на каком он свете, но всё же неуверенно кивнул, обхватив себя за плечи, чтобы хоть как-то умерить нервную дрожь. А может быть, дело было не только в нервах, но и в том, что он только что подвергся мощному магическому воздействию. "Если бы у меня не хватило сил, он мог бы погибнуть", — с запоздалым ужасом подумала Настя. Она сняла с шеи лёгкий шарфик и протянула его Добби. — Успокойся, пожалуйста. Теперь всё будет хорошо. Я уверена, что ты подружишься с Пайки и Букером. Отправляйся домой, Добби. Я буду рада, если ты останешься жить у меня и будешь иногда помогать. Ты согласен? Домовик принял шарфик, прижав уши к голове и глядя на леди Грей со смесью ужаса и восторга. — Добби свободен? — очень тихо спросил он. — Да, Добби. Ты свободен, — серьёзно ответила Настя. — Добби свободен… — он осмотрелся, на миг съёжившись под холодным острым взглядом Абраксаса, но тут же снова выпрямился, страх стремительно уходил из его глаз, как вода уходит из ванны, когда вынута затычка. — Добби свободен. Добби… Свободен! — выкрикнул он и исчез.