Беллатрикс. Перезагрузка

— Ну здравствуй, милок, — Арина поднялась с лавки навстречу Северусу, махнула рукой, зажигая волшебные огни по стенам, имитирующие лучины, но свет дающие ровный и сильный. — Знаю, милый, всё знаю. И о чём печаль твоя, и чего сердце желает, и что головой, не по годам умной, надумал. — Здравствуйте, леди Арина, — Северус только глянул на неё и вновь опустил глаза. Ему было очень страшно, что она откажет. — Нет, не откажу, — грустно сказала Яга, для которой все его мысли и чувства были открытой книгой. — Только как бы тебе самому не пожалеть. Потом ведь не вернёшь… не изменишь уже ничего. Даже я не смогу. — Я понимаю! — с жаром сказал Северус, поднимая на женщину глаза, в которых вспыхнул огонь надежды. — А понимаешь ли ты, что… — Арина вздохнула. — Ей-то ты поможешь. А поможешь ли себе? Над сердцем её никто не властен. Свободная, как ветер, — Яга усмехнулась. — С нашим даром — все такие. Мальчик опустил голову. — Я понимаю. Но если этот Арманд причинит ей боль… я убью его! Арина рассмеялась, но смех её не был весёлым. — Не убьёшь. Коли любишь. Если будет у него власть причинить ей боль, значит смерть его — во сто крат больнее для неё будет. И вообще — слова и мысли такие забудь! А теперь — иди домой, Баюн тебя проводит. Из-под стола тут же вынырнул чёрный кот. — Не прогоняйте меня! — с жаром воскликнул Северус. — Я согласен на всё! — Да не гоню я тебя, милый… — Арина снова тяжело вздохнула. — Время тебе даю. — Не нужно. Я уже всё решил, — мальчик упрямо помотал головой. — Ну, решил так решил. Однако… сегодня никак. Как получат они там кровь драконью, тогда и приходи. Коли не передумаешь. Арина махнула рукой. — Да знаю-знаю… не передумаешь. Упрямый. Прям как нашей породы. Но сейчас не время, да и с матерью тебе повидаться надо, как думаешь? Северус пристыженно кивнул. — А может, и с отцом? Мальчик отрицательно помотал головой, во взгляде сверкнула враждебность. — Ну как знаешь. Неволить не буду. Прощать, когда и вправду есть, что прощать, — это дело тяжёлое, мало кому по плечу. Пока что ты вольная птица, поступай, как хочешь и можешь. Однако помни: коли не передумаешь, слушаться меня придётся во всём, как солдат генерала. Разумеешь ли это? Северус снова кивнул. — Да… — протянула Арина. — Счастье Настёне выпало большое, да только не каждый может своё счастье разглядеть и принять. А тебе, видно, на роду написано от любви мучиться. От одной Настёна тебя спасла, так другая нашлась… Да, милок, другая любовь у тебя была бы, коли внучка моя не вмешалась бы. Только жалеть, я мыслю, не о чем. Из-за той девчонки и вовсе обидно всю жизнь страдать… Ну ладно — что будет, то и будет. Как знать, может, службой бескорыстной и себе счастье выслужишь. А может, и нет… Ты главное запомни — что бы ты для неё не сделал — долга на ней не будет. То твоя воля. А она себе по сердцу выберет. Северус ничего не ответил, только опустил голову. Арине и не нужны были слова — она поняла, что он и не надеется на любовь. Почти не надеется. Лишь хочет помочь. Но хватит ли этой решимости и бескорыстия на всё, что он задумал? Не озлобится ли сердце, не получившее отклика, несмотря на все усилия и жертвы? Ведь любовь не заслужить… А жаль… — Вот ещё что, приведи ко мне этого вашего… дядю Гарольда. Его помощь нам потребуется. Да не бойся, не выдаст он тайны. А сейчас иди домой, милок, пока тебя не хватились. — Благодарю, леди Арина, — Северус вежливо поклонился и вышел из Избушки вслед за Котом, перед которым сама собой распахнулась тяжёлая дверь. *** Эта ночь прошла спокойно для всех, кроме Замка и Северуса. Даже домовиков Призрачный убаюкал, так что они не заметили ночных приключений и путешествий мальчика. А когда Северус вернулся наконец в постель, Призрачный и ему навеял светлые сны. Только сам Замок не ведал сна. Вздыхая, он всматривался в своих новых обитателей, в переплетения их судеб и вихрящуюся многоцветную путаницу чувств. Как им помочь? Может быть, прогнать Арманда? Замок вспомнил, чем закончились его попытки подчинить Стейси… А на Арманда у него и вовсе рука не поднимется. Во-первых, потому, что новая хранительница, мистер Свифт, Северус, домовики — все они размягчили его сердце. В нём снова пульсирует жизнь, в нём снова проснулось желание дарить тепло и заботу, защищать и оберегать. Оно снова бьётся. И пусть это причиняет ему боль, потому что старая рана так и не зажила, он не хочет возврата к холоду и ненависти. А во-вторых, Арманд ему нравился. Замок ощущал искреннее восхищение и интерес нового жильца, и это было приятно. Кроме того, молодой человек знал о нём больше, чем кто бы то ни было, и понимал, как никто другой. Лёгкими шалостями его не прогонишь и даже перед серьёзными проблемами этот человек не спасует, значит… чтобы прогнать его, пришлось бы пойти на крайние меры, а этого уж точно допустить нельзя. Нет, Арманд останется, и Северус будет страдать. А Стейси… только она может развязать все узлы и даже залечить старую рану Замка, но справится ли… Остаётся только ждать. *** Несколько дней прошли спокойно. Если не считать того, что Северусу было мучительно больно видеть Стейси и Арманда вместе, а не видеть их было невозможно. Они попадались ему на пути, даже когда мальчик не хотел этого. Но большую часть времени он сам старался не выпускать их из виду, так тот, у кого болит зуб, не может удержаться, чтобы не трогать его то и дело языком, словно проверяя — вдруг уже не больно? Нет, больно… и с каждым разом всё больнее… Потому что Стейси всё чаще улыбается и даже смеётся шуткам Арманда, всё ярче сияют её глаза, устремлённые на него, всё чаще она забывает отнять руку, которой то и дело завладевают ладони Арманда. Ей хорошо рядом с ним и интересно слушать его рассказы. Да и кому было бы неинтересно? Северус и сам не мог удержаться — слушал, впитывая каждое слово, такого не узнаешь больше нигде, Климент Малфруа перевернул половину земного шара, чтобы узнать так много об истинных драконах и следах их пребывания в мире людей. — А кто же построил Азкабан? — спросила Стейси во время одного из таких разговоров, сидя рядом с Армандом на небольшом диванчике в одной из малых гостиных. — Неужели тоже драконы? — Не думаю, — с сомнением протянул Арманд. — Для меня очень важно прояснить всё, что имеет отношение к дементорам и истории их появления. Они впервые были обнаружены именно там, и до сих пор неизвестно, кто построил замок. Есть сомнения, что это сделал Экриздис, с именем которого связывают первые упоминания об Азкабане. — Да… мне тоже это кажется сомнительным, — кивнул Арманд. — Что если мы попросим моего дядюшку устроить нам экскурсию в это мрачное место? Думаю, его влияния на это хватит. — Я тоже так думаю, — согласилась Стейси. Северус, сидевший здесь же, в кресле, с книгой и усиленно пытавшийся слиться с мебелью, чтобы его не прогнали или не ушли сами туда, куда он не сможет за ними последовать, чуть было не воскликнул: "это может быть опасно! не делайте этого!" — но удержался. Они всё равно его не послушают. Он — всего лишь ребёнок. И не может ничего поделать. Пока не может. Лишь бы они не договорились о своей экскурсии слишком быстро… Не подозревавший о переживаниях мальчика Арманд, снова завладел рукой Стейси и поднёс её к губам, не отрывая хмельного взгляда от лица девушки. — А пока — не пора ли нам назначить день свадьбы? — Думаю… ещё рано, — Стейси, в отличие от Арманда, заметила чёрные глаза, неотрывно следящие за ними, высвободила руку и чуть отклонилась назад, давая понять, что не настроена на поцелуй. — Мне… нужно время. Арманд вздохнул и опустил глаза. — Я понимаю, — сказал он, но выглядел при этом не понимающим, а огорчённым и даже — неприятно удивлённым. — Просто… мне казалось, что у вас есть причины спешить. — Они есть, — Стейси встала и отошла к окну. — И всё же… мне нужно больше времени. Мы едва знакомы. И ещё — нужно ведь познакомиться с вашими родителями, а это меня пугает, даже несмотря на то, что наш брак — сделка. — Она обернулась и жёстко взглянула на Арманда. Он дёрнулся, словно ему дали пощёчину, но быстро взял себя в руки и подошёл к девушке. Но Стейси без слов взглядом указала на замершего в кресле Северуса и вышла в большую гостиную, остановившись у камина, Арманд последовал за ней. — Для меня это больше, чем сделка, — сказал он тихо и осторожно положил руку на плечо Стейси. — Вы… так мало похожи на всех девушек, которых я знал прежде… — Не знаю, Арманд, я не знаю… — она покачала головой и её взгляд стал почти жалобным, растерянным, потерянным… Молодой человек тут же привлёк её к себе и на этот раз она его не оттолкнула, но и не подставила губы, а спрятала лицо у него на плече. — Я не знаю… — повторила Стейси. — Вы мне тоже очень нравитесь. И я понимаю, что лучшего жениха скорее всего не найду не только в ближайшее время, но и вообще… У нас много общего, мне с вами легко, интересно. И всё же… — она подняла голову, — у меня тяжело на сердце. Давайте подождём ещё немного. — Как скажете, Стейси, как скажете, — Арманд больше не попытался её поцеловать, а лишь смотрел с печалью. И Стейси была ему за это благодарна. Через два дня, уже поздним вечером, Аберфорт прислал флакон с драконьей кровью. Большой встрёпанный филин чем-то неуловимо напомнил Стейси его хозяина или, вернее сказать, друга. Она ощущала в Аберфорте родственную душу: ему, как и ей, не хотелось никого подчинять и не нужно было подпитывать своё эго за счёт других, даже если это просто птица. И что значит — просто? Вон какие умные глаза… О чём думает? Кто из людей это знает? "Кровь перуанского змеезуба от того же поставщика, с которым тайно встречался мой братец, — гласила сопроводительная записка. — Будьте с ней предельно осторожны. Желаю удачи. Аберфорт". Стейси улыбнулась, сворачивая записку, осторожно взяла в руки флакон с тёмно-красной жидкостью, посмотрела на свет. У некоторых драконов кровь зелёная, но у перуанских змеезубов — густо-красная, почти бордовая, на свету — настоящий кровавый рубин. — Да… — прошептала девушка. — Я чувствую в тебе угрозу. Заражена. Точно. Она поставила флакон на столик, перечитала послание, недавно полученное от лорда Абраксаса. Он весьма успешно проводил переговоры с родителями детей, которые должны были вскоре отправиться на обучение к "леди Арине", как называл Бабу Ягу Северус. Вспомнив об этом, Стейси улыбнулась, но улыбка получилась печальной. Она видела, что Северус ревнует её к Арманду, понимала, что ему тяжело, но… Что тут поделаешь? Сегодня Северус неожиданно сам захотел увидеться с матерью. Эйлин провела с сыном почти целый день, а вечером, ко всеобщему удивлению, мальчик решил встретиться с отцом. Как прошла встреча, Стейси не знала — Эйлин доставила сына в родовое гнездо, но вернулся Северус достаточно быстро. Однако выглядел скорее задумчивым, чем разочарованным или расстроенным. Стейси вернулась к письму лорда Малфоя. Больше всего хлопот доставили старшие Поттеры — никак не хотели отпускать куда-то бесценное избалованное чадушко. Люпины тоже переживали, но были несказанно рады тому, что Яга имеет большой опыт взаимодействия с оборотнями. Также Абраксас, хотя и в завуалированной форме, выражал сомнения в том, что поездка в Азкабан нужна действительно для дела, а не потому, что Арманду снова понадобилось лазить по древним замкам, а Стейси уже поддалась его влиянию и кидается выполнять любой каприз. И всё же Абраксас обещал устроить поездку в ближайшее время. В заключение лорд не преминул напомнить, что его по-прежнему серьёзно беспокоит драконья оспа и он рассчитывает на нечто более обнадёживающее, чем туманные обещания. В малую гостиную вошёл Северус, увидел филина, письмо, флакон с кровью. — Это та самая кровь, мисс Стейси? Перуанского змеезуба? — Да, Северус, та самая. Надо убрать, а то мало ли что. Она опасна, наверняка заражена. — Конечно. — Северус замер, глядя, как она поднимается, берёт флакон, размышляя, куда бы его спрятать. Что-то в его взгляде показалось девушке странным. Он словно запоминал её, хотел запечатлеть в памяти… Нет, глупости. — Куда бы его деть… — пробормотала она, желая прогнать ощущение неловкости. — Отнесу к себе, пожалуй. Северус отвёл глаза. — Пора спать, — Стейси улыбнулась. — Спокойной ночи, Северус. — Спокойной ночи, мисс Стейси, — сказал он медленно, снова внимательно посмотрел на неё и вышел. — Что я могу сделать для тебя? — прошептала девушка. — Что? Ты всё равно несчастен, как бы я ни старалась. Но это временно, Северус, это пройдёт. Должно пройти. Правда же?