Беллатрикс. Перезагрузка

К сожалению, появившейся на лестнице миссис Снейп было далеко до Пайки по части деликатности. Но кто мог бы её осудить? Она рассталась с сыном несколько дней назад — с десятилетним сыном. А этим вечером ей пришлось не только срочно перебраться в Замок вместе с мужем, так как им может грозить нападение Риддла, но и довелось узнать, что её мальчику уже двадцать! Несколько секунд она стояла очень тихо, не мешая самозабвенно целовавшейся паре, но лишь потому, что лишилась дара речи. — Северус?.. — наконец прошептала Эйлин, покрепче хватаясь за перила. — Это… ты?! — Кхм… — сдавленно отозвался Северус. Ему тоже временно отказал голос, но по другой причине. Он с усилием разжал руки, сжимавшие в объятиях Стейси. Взгляд его плыл, как у пьяного. Он и чувствовал себя пьяным, одурманенным, отравленным и… окрылённым… От этого яда нет лекарства. Его личный наркотик — привыкание с одной дозы и навсегда. — Да… — проговорил он, прикладывая ещё одно усилие, чтобы перевести взгляд на мать, — собственно… да. Стейси собралась с силами и тоже отступила на шаг, пряча от Эйлин сияющие глаза и зацелованные губы. — Как же… как же так… — Эйлин смотрела, будто всё ещё не веря глазам и надеясь увидеть ребёнка вместо взрослого. Стейси попыталась осмыслить произошедшее и свою предположительную вину, понимая, что Эйлин несёт в сторону упрёков и мыслей о том, что у неё отняли десять лет рядом с сыном, его детство, его взросление, школьные успехи и… И что ещё? Его одиночество и боль? В школе было плохо, а дома — разве он находил тепло и поддержку?! — в том будущем, что теперь не случилось, разве мать была по-настоящему рядом с ним? Разве для неё не оказалось важнее сохранить свой искорёженный ею же брак, чем дать сыну нормальное, хотя бы относительно нормальное детство и чувство безопасности — хотя бы дома. Стейси подняла голову и прямо посмотрела Эйлин в глаза. Вспоминала несчастного Северуса из прочитанной в другой жизни книги. Насмешки и издёвки, нападения, оскорбления, несчастная любовь и унизительная бедность. Полукровка — везде чужой. И дома — тоже чужой. Неизвестно, что сумела Эйлин прочесть в её взгляде, но, наверное, всё же вспомнила что-то, что-то поняла и отвела глаза, снова всматриваясь в сына, медленно поднимавшегося к ней по лестнице. — Здравствуй, мама, — сказал он тихо и протянул к ней руки. Эйлин всхлипнула и бросилась ему на грудь. Стейси показалось, что она даже слышала хруст — нематериальный хруст, с которым сломался лёд, сковывавший проявления чувств Эйлин. Она не умела этого делать, не умела быть мягкой, ласковой, открытой, и это не её вина, ведь такому учатся в семье, а её некому было научить. Но Северус вырос другим — благодаря Арине. — Прости меня, мама. — Нет… — Эйлин подняла голову с его плеча, снова и снова всматриваясь в знакомое и такое изменившееся лицо, — это ты меня прости. Я знаю, что виновата, знаю… — слёзы текли по её щекам — плотину всё же прорвало. Выше на лестнице появился Тобиас. А он тоже изменился, и сильно. Стейси успела заметить боль в его глазах, искреннее сожаление. Неужели такое возможно? Если да, то она первая этому обрадуется! Несколько секунд Тобиас смотрел на жену и сына, потом медленно отступил и скрылся в коридоре. Стейси, стараясь не напоминать о своём присутствии даже малейшим шорохом и не поднимая глаз, отступила обратно в зал, на цыпочках дошла до круга-портала и отправилась к себе. Тобиас правильно поступил, этот разговор — только для двоих. Для матери и сына. Теперь можно не волноваться — они найдут общий язык. Вернее — его уже нашёл Северус, ну и Эйлин тоже многое поняла… И Тобиас… В общем — всё уладится. Ужин Пайки доставила в спальню. Сил не оставалось совершенно. Забравшись в постель, девушка ощутила, что даже на то, чтобы помечтать о Северусе и вспомнить их поцелуи — их и то не хватит. Сон накрывал её приливной волной, но в этой волне она снова ощутила тепло, жар, нежность рук и требовательность губ… и с радостью начала погружение в сладостные грёзы… Но тут совсем рядом раздался хлопок. Волшебные сны разлетелись испуганными бабочками. Рядом с кроватью стоял Добби! — Добби виноват, — завёл он, — Добби разбудил леди Грей! Стейси тяжело вздохнула. Даже возражать не хотелось — всё верно! — Что случилось, Добби? — простонала она с полуприкрытыми глазами — широко они уже не открывались от каменной усталости. — Добби пришёл сказать. Добби готов умереть за леди Грей! Добби всё сделает для леди Грей! Добби… — Добби, дорогой ты мой, не надо ради меня умирать. Живи себе да радуйся. Вот же… нашёл время для заверений в преданности! Когда всё было тихо и спокойно, его даже и видно не было, а тут вот — приспичило! С другой стороны — наверное, как раз надвигающиеся опасности и побудили его… — Добби должен помочь! Добби не знает, что ему сделать… Стейси с ужасом припомнила, как здорово Добби "помогал" Гарри Поттеру. — Добби, пообещай мне ничего не делать, не посоветовавшись со мной! — потребовала она. Домовик помедлил. — Добби! Я прошу. — Добби обещает… Добби будет спрашивать разрешения… Домовик замер, будто хотел ещё что-то сказать или спросить, но не решался. — Что ещё, Добби? Говори. — Добби хотел узнать… Добби… но это… это не важно… Это для Добби… — Прошу тебя, Добби, просто спроси! — Если у Пайки и Добби… если у них… если они… — Вы пожениться, что ли, хотите? — улыбнулась Стейси. — Я буду только рада! — А если у них… если… дети… — последнее слово домовик произнёс едва слышным шёпотом, выпучив глаза, будто нечто настолько тайное и запретное, что об этом и говорить нельзя. — Дети — это прекрасно, Добби… — Глаза у Стейси окончательно закрылись. — Добби хотел узнать… — пролепетал домовик. — Если дети… они… будут принадлежать роду Грей? Усилием воли Стейси снова открыла глаза. — Они будут свободными, Добби. Я тебе обещаю. Несколько мгновений домовик только открывал и закрывал рот, выпучив глаза, потом всхлипнул и утёр повлажневшие глаза ушами. — Добби всё сделает для леди Грей! — заорал он, так что даже прогнал сон, придавливавший Стейси к постели. — Всё!!! Добби готов умереть за леди Грей! — Добби… — простонала она. — У меня есть к тебе большая и важная просьба… — Добби готов! — возликовал он. — Дай мне поспать, пожалуйста. И… иди к Пайки, и пусть у вас будет как можно больше детей! Это очень важно, Добби, очень… — проговорила она таинственным шёпотом, стараясь не хрюкнуть от подступающего смеха. — Свободных домовиков должно быть много! Ты понимаешь, какая это важная миссия? От этого многое зависит, Добби… И ты должен заботиться о них и о Пайки. Защищать их и беречь, — смех перестал душить её, это же и правда серьёзно. — Ты не должен умирать за меня. Ты нужен своей семье, Добби. Так что иди — и сделай всё возможное, чтобы Пайки была счастлива… Ты меня понял? — Добби понял! Добби благодарен… — Ага, я тоже поняла. Иди уже наконец и дай мне поспать! — она с трудом удержалась, чтобы не запустить в преданно взирающего на неё домовика подушкой. — Добби идёт, Добби… — тут он наконец-то исчез, и Стейси провалилась в сон, успев напоследок подумать о Теневом драконе. Шеархат. Она уже близко, и им не избежать схватки… По сравнению с ней Риддл — просто досадная мелочь. Эх, Добби… Такие сны спугнул! А теперь ей грезятся не поцелуи, а кошмары. Если драконы не знают, как справиться с Шеархат, то они-то что могут?!