"Брошенный мир": Метка от врага (1 звено)

Видения закрытых век были безмятежны. Малыш внутри тоже не буйствовал, что наконец дало шанс омеге выспаться. Но покой и умиротворенный вой ветра за стеной перебила внезапная тревога. Застучали когти по каменному настилу пещеры, а в нос ударили чужие запахи самцов. Волки! Уже второй раз Ангеля схватили буквально во сне. Двухвостый уже был тяжел и не смог вовремя среагировать. Да что там, и бодростью не отличился. Усталость и недоедание брали свое. Вынося омегу из пещеры, незнакомцы, а по запаху четверо волков, замотали в шкуру - холодно снаружи и земля покрылась пухом с Верхних Вод. Как ни брыкался, но освободиться не получалось. Восемь лап держали крепко, но бережно. Когти не вспороли нежную кожу, а один так еще и сверху набросил со своих плеч меховую накидку, погладив по белым как пух с земли волосам лиса. Хотелось тяпнуть в ответ, но пасть была крепко завязана, боднуть из-за скованности тела тоже не выходило. Незнание сути происходящего шокировало носителя щенка как никогда. Но гневно зыркать никто не запрещал, хотя и внимания обращали мало. Один из волков, несших Ангеля, провел лапой по выпуклому животу лиса, на что тот еще раз протестующе дернулся. Кто бы ни был отец щенка, двухвостый продолжал оставаться омегой, а инстинкты защищать потомство у них были посильнее альфьих. Запахи чужих самцов вызывали неприятие и жуткую неприязнь, при том, что неизвестность им чести не делала, хоть все и были помечены омегами. Попытка зарычать оказалась больше похожей на скулеж, но нашелся заступник. - Не трожь мальца, Крик. Носящие жизнь беспокойные. Еще брыкать начнет, не удержим - навредит себе или щенку. А вождь нам потом хвосты оторвет за своего носящего помеченного. Оно тебе надо? - прорычал басовитый голос спереди. Определенно один из волков, но явно старше. - Мой Лестер в ожидании. Пробую представить его таким и дрожь берет, - ответил тот, который касался Ангеля и омега даже злиться перестал. Будущий отец, похоже, сам не так давно щенком был. - О, прими мои поздравления, брат. Надеюсь, Ушедшие Боги благословят ваш яранг здоровым волчонком или лисом. Сказал ли рослый волк это намеренно, но белый лис задумался об услышанном: как это у двух волков может быть лисеныш? - Спасибо, брат Корей. Каждую Громкую Луну пою Ушедшим Богам об этом. - Вот и молодец. А омегу все равно не трогай - запах останется, от вождя получишь знатно. - Но от него такое ощущение силы и спокойствия, брат. Хотя сейчас он и напуган. И на нем ведь твоя шкура. Не боишься вождя? - вдруг всполошился молодой. Остальные молчали в ожидании ответа старшего и омега почувствовал их напряжение по окрепшим рукам, несущим его. Шаман давал небольшие уроки восприятия собратьев по племени, их энергий, настроения. Чтобы упростить попытки общения. Но у Ангеля всегда плохо получалось. Для него все эмоции были словно за ширмой. - Глупый ты, Крик, еще недоросль. Вождь увидит мою шкуру на своем помеченном и поймет наличие более сильного запаха, а от вас почует лишь легкие следы. Вы ведь тоже его несете. - Ты мудр, брат! - не без восхищения воскликнул Крик. - Поживешь с мое - таким же будешь.

***

Добравшись до поселения волки стали еще бережней нести свою живую ношу. Обзор у плененного был маловат, но разношерстность племени он оценил, замечая не только лисов среди волков, а и рысей, медведей. Едва поняв кто перед ними находится, большинство начали преклонять головы перед Носящим Жизнь Вождя. Если сначала это показалось угрозой перепуганному омеге - возникло чувство, что его на казнь несут. То почти у самой знакомой яранги, из которой он не так давно бежал одной Тихой Луной, оскверненный и обиженный, удивление прокралось в мысли с толикой понимания, которое отвергалось оскорбленным сердцем. Нелепости придавал внешний вид шествия: четыре массивных волка несли огромным животом кверху беловолосого лиса замотанного в шкуры и с завязанной пастью. Придав морде как можно более важный вид, Ангель попытался успокоиться и планировал что оторвет первым своему насильнику. Его дыхание сбилось лишь когда вносили уже в саму обитель, пропахшую отцом его малыша. Но самого Керана там не было, что удивляло. Уж Ангель был уверен, что тот не упустит шанс доказать свое превосходство над ним. Когда волки положили ношу на лежак, перед голубыми глазами двухвостого оказалась знакомая старая морда шамана из его бывшего племени. Сейчас же у него даже не было племени. Ведь ни метка, ни щенок в его представлении не делали частью племени отца отпрыска. - Ох, беда ты моя, жизнь носящая. Вечно ты ищешь приключения на свои хвосты, малыш. - Я уже давно не малыш, - пробормотал лис садясь после того как шаман помог освободиться от шкур. - Летис, что мне делать? - спросил он поглаживая большой живот, в котором недовольно ворочался щенок. - Позволь Керану сказать и услышь его речи. - Я не хочу его слушать. - Потому я и попросил тебя об этом. Все далеко не так, как кажется твоему оскорбленному сердцу. - Я помню, что Черный Лик не убивал отца, но… - Но он убил что-то в тебе, что ты не можешь его простить? - Я не знаю, что я к нему чувствую. Кажется, что есть злость, но вялая. Есть страх, но хрупкий. Есть ожидание чего-то, какая-то надежда. Я чувствую себя словно недорослем впервые нырнувшим в Нижние Воды. - Выныривай и вдохни.