"Брошенный мир": Метка от врага (1 звено)

      Несмотря на то, что все шло обыденным чередом, в глазах разношерстных обитателей пристанища Степных Волков мелькали страх и настороженность. Напряжение висело в трескучем воздухе холодной поры наравне с ожиданием беды.       Племя больше не собиралось вечерами у большого костра на площади. Малыши и недоросли теснились по ярангам, а их беззаботный смех не разрушал плохие мысли взрослых особей.       Налаживали быт пришлые. Старожилы не пеняли им строгими взглядами в спины, прекрасно понимая, что не они сами выбрали себе такой путь, а ведены были за слепым в своих стремлениях вождем.       Но каждый, вынужденный временно покинуть обитель по разным, жизненно важным причинам, норовил быстрее вернуться под защиту собратьев и Черного Лика.       Самый сильный же волк племени охаживал своего омегу носящего жизнь: таскал дичь и сам ее готовил; помогал купаться; вставать с лежанки; порой даже служил помощником чтобы выйти из яранга, подышать и полюбоваться налетевшим белым пухом.       Ангель больше не показывался, а Анкар притих, спокойно принимая помощь “своего” самца. Альфе было сложно выносить щенков за брата именно с точки зрения несоответствия внутренней сути. Если для омеги это в радость, для альфы - тягость. В прямом смысле.       Порой возрастала озлобленность на нерадивого братца, но возвращаться в иной мир под ласковую длань богини он почему-то утратил способность.Если раньше для этого было достаточно закрыть веки и пожелать этого, сейчас словно кто закрыл ему ход в неизвестный край, внушая необъяснимые тревогу и страх. Альфа боялся остаться в теле брата и не иметь больше существования в своей природной сути.       Керан же смотрел на белого лиса больными глазами. Все его существо тянулось к истинному: хотелось ласкать и утешать, защищать, опекать и получить наконец предназначенное в свое полное владение. Но помимо этого его заботили другие проблемы, о которых он, естественно, не говорил помеченному.       Из стаи уже пропало несколько волков. Медведи затаились и окопались в своих берлогах. Между племенами не было вражды, но нить недоверия то и дело звенела между существами, встретившимися на охоте. Представители разных племен придерживались холодного безразличия, но благо, что не нападали в слепой ярости неизвестности. У тех и у других было что терять. С окончанием холодной поры у обоих поселений начиналось самое слабое время: медведи выходили из спячки и самки в одиночку показывали мир молодняку, а самцы в округе пытались охранять самых дорогих существ, не вмешиваясь в деяния омег; у волков начинался период течек, что делало их еще более уязвимыми; рысей очень мало, чтобы те способны были защитить поселения, тем более, что среди них было всего два альфы.       Конечно, Ангель видел, что с его альфой происходит, но не мог помочь ему через связь соединенной пары, потому что своей альфьей сущностью отрицал ее как таковую. Самец в теле омеги оставался самцом, несмотря на то что близилось время появления помета пред племенем и Лунным ликом.       Шаманы пытались поддерживать покой в племени как могли, но это у них слабо получалось. Оба беты прекрасно понимали, что если на них и нападут, то явно с первой зеленью на ветвях. Предчувствия еще никогда не обманывали опытных Слышащих.

***

***       На удивление теплая Тихая Луна выдалась свечением Большого Огня в Верхних Водах тихим и благостным настроением. Впервые за долгое время племя собралось у костра на площади. Малыши жались к омегам, обрабатывающим харчи и шкуры. Недоросли альфы пытались быть ближе к самцам, которые, не скрываясь, обсуждали дела племени, то и дело подзывая отпрысков, вручая куски мяса пожирнее. Беты занимались своими делами. И не было разницы между волками, лисами и рысями.       Лериз с детьми держался особняком возле омеги из семьи, которая их приютила. Но было заметно, как старший отпрыск волчьей пары, только вошедший в пору, поглядывал на пришлого многодетного омегу. Взгляд самца явно говорил с кем он пойдет в лес во время Брачных Песен.       Лас уже увереннее жался к своему альфе, но в движениях недоросля все еще читался страх. Неопределенность будущего пугала и взрослых особей, что же говорить о недоросле, который едва входил в пору.       Правый Лапа не отходил от Черного Лика и Белого Света, а его отмеченный тенью мелькал за спиной у альфы.       Со стороны могло показаться, что беззаботные и расслабленные обитатели поселения не задумываются о нависшей опасности. Но если приглядеться, становилось видно, у всех, даже бет и омег, за поясами были Искристые Зубы. У границы площади, меж деревьев, бродят в охранном круге самые сильные самцы племени.       Все были настороже.       Завидев, что двухвостый стал поглаживать живот и все тяжелее дышать Керан помог тому вернуться в яранг. Все распри уже давно затухли между парой. Если альфа понимал, что сделает все ради своего омеги, Анкар просто смирился.       Едва Черный Лик вышел из обители, удостоверившись, что его щенкам и омеге хорошо и они просто устали, послышался странный шум сверху. Словно деревья шевелили листвой при сильном ветре. Но ветви исполинов все еще были наги, а ели и сосны не могли издавать таких звуков.       Все быстро поднялись со своих мест. Альфы и беты вооружились, а омеги похватали отпрысков и затаились едва дыша в ярангах.       Керан зарычал от бессилия и ярости, когда у костра на площадь спустились с Верхних Вод странные существа. В мыслях при виде их тут же всплыли слова Реяна: “Они выше нас на голову, а лапы с длинными когтями без шерсти... Мерзкие твари с непонятным мехом... отростки со спины, которые раскрываются и помогают им держаться в воздухе. Вместо пасти твердые костяные наросты и огромные глаза…”.       - Приветствуем вас, неразумные! - звуки издаваемые незванным гостем были неприятны чуткому слуху волка. - Падите ниц, и услышьте глас небес. Перед вами явились Боги этого ничтожного мира.