***
— И куда мы? — заинтересованно спросил Юлик, усаживаясь на пассажирское место в машину Ларина. — Я могу ответить — «секрет»? — задал встречный вопрос Дима, заводя машину. — Надеюсь, это не будет какая-нибудь скотобойня. — Так не хочешь на скотобойню? Мой план провалился, — хмыкнул учитель, трогаясь с места. — Думаю, тебе понравится, — через паузу заключил Ларин, объезжая здание школы. — Только не говори, что мы едем туда, — с опаской изрек Онешко, завидев съезд на дорогу, тянущуюся параллельно лесу «Абровинкову». — Именно в него, — заявил преподаватель, ловя на себе пораженный взгляд парня рядом. — Расслабься, Юлик, — сказал Дима, съезжая на обочину. — Давай, вылезай. Онешко послушно вышел из машины, сделав несколько шагов по направлению к деревьям. — Нам недолго идти, — проговорил Ларин, обгоняя своего ученика и теперь заставляя его следовать за собой. Дорога и правда оказалась недлинной. Едва ли они углубились в лес, устремляясь вперед по тонкой тропинке, как тогда же свернули, еще несколько минут обходя мощные стволы деревьев. Несмотря на то, что Юлик обучался в этой школе с самого первого класса, в Абровинкове он бывал от силы раза два, и то — ездил с учительницей биологии и классом. Сейчас же подобная атмосфера без всяких высказываний друзей и нравоучений преподавательницы навивала странную легкость и свободу. — Юлик, слушай, — Дима внезапно остановился, в пол-оборота встав к парню, из-за чего Онешко тоже пришлось замереть, — на самом деле, зачем ты разбил то окно в школьном туалете? Десятиклассник на секунду оторопел, беспомощно глядя на своего учителя, а потом сконфужено потупил глаза, буркнув, что так само получилось. — Юлик, — настойчиво повторил Ларин, сделав шаг к Онешко. — Ну… в общем… я подумал, — замялся парень, бегая глазами по сухой траве под ногами. — Анна Федоровна сказала, что продлит срок… а он уже истекал… и еще я злился из-за утреннего замечания на алгебре… поэтому… — То есть, — нахмурился Ларин, с ухмылкой смотря на Юлика, — ты разбил окно, потому что хотел еще потаскать со мной разное школьное барахло после уроков? — Типа того, — тихо ответил Онешко, стыдливо поджимая губы. — Ну, в таком случае, я тебя поздравляю. Анна сказала, что ты мой до новогодних каникул, — усмехнулся Дима, вглядываясь в наложившиеся друг на друга темно-русые пряди. — Пойдем, нам совсем чуть-чуть, — развернулся историк, так и не дождавшись реакции своего ученика, и завернул направо. Юлик же ошарашено поднял голову, спустя мгновение опомнившись, и поспешил за преподавателем. — Охренеть, — заключил парень, уставившись на развернувшуюся перед ним картину. — Неплохо, да? — улыбнулся Ларин в ответ, продолжая движение вперед. — Еще как, — поддакнул Юлик, усмехнувшись, и догнал Диму. Прямо перед ними возвышалась огромная железная арка с раскуроченными воротами, вся проржавевшая, краска на которой давным-давно слезла, и едва ли можно было назвать ее изначальный цвет. А дальше все становилось еще интереснее: деревья здесь были редкими настолько, что это место легко можно было бы назвать поляной. Слева стояла небольшая будка с окошком. Чуть поодаль — карусель с фигурами обколотых карет и лошадей, прежде покрытых разноцветным лаком, теперь же — почерневшими и местами заросшими плесенью. Справа взмывало вверх на несколько метров полотно американских горок, которое петляло пару раз, заворачиваясь в замкнутый круг. Часть креплений развалилась, и поэтому горка проседала там, где металлические балки накренились, едва ли не укладываясь на землю. Дальше было несколько поставленных в ряд сооружений, похожих на ларьки на базаре. Где-то на задних стенках разместились облезлые мишени и полки с расставленными и почти сгнившими «призами». И в самой глубине возвышалось то, без чего не могло существовать ни одно подобное место — чертово колесо с небольшими ржавыми кабинками, изначально, кажется, выкрашенными в яркий желтый цвет. — Заброшенный парк аттракционов? — восторженно проговорил Юлик, проходясь пальцами по сухой поверхности деревянной будки, видимо, выполняющей роль кассы прежде. — Я подумал, это очень романтично. Тебе ведь нравится такое, да? — Дима покосился на ученика рядом, засовывая замерзшие руки в карманы пальто. Юлик ничего не ответил, прикусив внутреннюю сторону щеки зубами, и направился к карусели небольшими медленными шагами. — Как ты узнал об этом парке? Мы тут были с классом и учительницей два раза, но никогда не натыкались на это место. А лес не такой уж и большой, — через паузу спросил Онешко, с опаской забираясь на скрипящую платформу с облезлыми фигурами. — Когда гуглил информацию о школе перед первым собеседованием, наткнулся на историю леса. И этого парка, — ответил Ларин, подбираясь к десятикласснику ближе. — Его построили в восемьдесят четвертом. Через год случился первый несчастный случай: мальчик упал с колеса обозрения. Потом еще два ребенка разбились насмерть, катаясь на горках, а один получил множественные травмы. Видишь, крепления были дешевыми и быстро поизносились. Я вообще удивлен, что он до сих пор стоит. Дело пытались замять, но не вышло. Парк закрыли. А через два года снова открыли: владелец земли поменялся и якобы перестроил все. На самом деле — он едва ли обновил краску, — хмыкнул Дима, прислоняясь к стойке управления, с которой прежде запускали карусель. — Дальше должен быть автодром еще, — кивнул он в сторону деревьев за парнем. — Угадай, что случилось там? — Тоже кто-то умер? — взволнованно проговорил Юлик, хмуря брови. — Нет, машинку заклинило, и ее нельзя было остановить, поэтому она крутилась вокруг себя на полной скорости, а ребенок, сидевший в ней на протяжение пяти минут, получил хорошую такую психологическую травму. Он, кстати, сначала пытался выпрыгнуть из этой машинки, но с той стороны, с которой он стоял, в него влетел другой ребенок в другой машинке. Поэтому первый упал обратно внутрь, да еще и пару зубов себе выбил. Парк закрыли спустя несколько месяцев суда снова. С тех пор люди боятся парка аттракционов «на Абровинке». Думают, дьявольское место. — А потом ты называешь это романтичным, — хмыкнул Онешко, обхватывая рукой столб в центре карусели и обходя его вокруг. — А почему бы и нет? — задал риторический вопрос Ларин, тоже забираясь на круглую платформу и пересекая ее, чтобы сойти с другой стороны. — Пройдемся до колеса обозрения? — обернулся Дима к Юлику, улыбаясь уголками губ. Парень тогда же отлепился от железной поверхности, слезая с карусели вслед за учителем. Листья, успевшие опасть за два с половиной месяца, шуршали под ногами, крошась на мелкие части, когда на них в очередной раз наступали тяжелой подошвой ботинка. Солнце почти зашло за горизонт, тонкой яркой линией виднеясь сквозь стволы и голые сухие ветки деревьев. Воздух пропитался осенней сыростью, а вместе с тем — зимним морозом, поэтому все вокруг приобретало новые оттенки. Длинные холодные тени рисовались на промерзшей земле. — Я последний раз в парке аттракционов был лет шесть или семь назад, — задумчиво проговорил Онешко, осторожно проводя ладонью по старым перилам. — А почему не можешь взять друзей и отправиться развлекаться сейчас? — спросил Дима, забираясь в покачивающуюся и скрипящую кабинку. — Не думаю, что сейчас подходящее время, — Юлик повторил действия учителя, садясь напротив него. — Из-за происшествий в школе или… у нас с тобой? — словно между делом задал вопрос Ларин, вглядываясь в яркое свечение заходящего солнца. — Скорее из-за происшествий у них, — вполголоса отозвался десятиклассник, тоже устремляя взгляд в сторону заката. Дима промолчал, понимая, что не стоит расспрашивать парня об этом. Если он и захочет, то сам все подробно изложит в подходящий момент. — Кажется, ты спрашивал о том, можешь ли ты прийти ко мне сегодня? — оторвался Ларин от созерцания наполненного светом леса, поворачиваясь к Онешко. Десятиклассник в ответ прерывисто кивнул, не полностью поворачивая голову в сторону учителя. — Давай, поехали тогда, — заключил Дима, поднимаясь со своего места и спрыгивая с высоты полуметра на землю. — Слушай, — остановил его Юлик, вставая на ноги и взволнованно вглядываясь в лицо мужчины, — ты ведь все это серьезно..? — парень поджал губы, хмурясь. В ответ Ларин едва заметно улыбнулся, складывая руки на груди. — Навряд ли бы я привел тебя в подобное место, если бы не был в чем-то уверен, — Дима пристально посмотрел в темные глаза напротив, после разворачиваясь и следуя прочь из этого «дьявольского места». Юлик поспешил следом.***
— Это что было только что? — Онешко отстранил от себя Ларина, упершись ему ладонями в плечи так, что тот теперь на вытянутых руках нависал над ним, следя за распахнутыми в испуге глазами парня. — Это… Наверное, Ася приехала… — проговорил Дима, запинаясь, сам не веря своим словам, как тут же послышалось скрежетание ключа в замочной скважине. — Что?! — вскрикнул Юлик, сталкивая с себя учителя и быстро подскакивая на кровати. — Давай на кухню, — прошипел Дмитрий Александрович, бросая в судорожно застегивающего штаны десятиклассника его же футболкой. — Как я до такого докатился! — полушепотом взвыл Онешко, на всей скорости входя в поворот, а вместе с тем — натягивая на себя серую ткань. Дима что-то прошипел в ответ, но заткнулся на полуслове, когда услышал, что дверь открылась. Чертыхнувшись, он как можно быстрее и тише закинул в две кружки чайные пакетики, залив кипятком (благо он додумался вскипятить чайник, когда пришел). Через минуту чашки стояли на столе, а Ларин и Юлик невозмутимо сидели с двух его сторон, неспешно попивая горячий напиток. — Дима, — негромко позвала Ася, заворачивая на кухню, и тут же резко остановилась в проходе. — Ой… Дима..? — девушка удивленно посмотрела на мужчину, потом на парня рядом. — Привет, — улыбнулся учитель, вставая с места и целуя Асю в щеку. — Мы с Юликом тут встретились на улице, и я пригласил его на чай, — пояснил Ларин, забирая из рук девушки небольшой пакет с сувенирами и снова лучезарно улыбаясь. — Понятно, — недоверчиво протянула она, оглядывая скосившего на нее глаза парня. Юлика, как казалось ему, вполне заметно трясло. — Здравствуйте, — проговорил Онешко, взволнованно покусывая губы. — Привет, — ответила Ася, все еще нахмуренно смотря на десятиклассника. Дима медленно выкладывал из пакета привезенное девушкой, все время нервно косясь на парня, и буквально чувствуя каждой клеточкой тела ощутимо растущее напряжение в комнате. Чертовы часы вновь отбивали секунды громко и четко, словно гильотиной рассекая время на микроскопические части. За окном смеркалось. — Ладно, я в душ пойду. Приятно было увидеться, Юлик, — вдруг смягчилась Ася, на этот раз сама целуя Ларина куда-то в висок. — Кстати, — обернулась она уже в проеме, ведущем с кухни, — тебя ждут приятные неожиданности, — девушка многозначительно посмотрела на озадаченного Онешко, поясняя: — Ты футболку задом наперед надел. Примета есть такая, — и после этих слов Ася, эффектно крутанувшись вокруг себя, завернула в ванную. Через несколько секунд послышался шум воды. Десятиклассник ошарашено опустил подбородок, оттянув ворот футболки, и в ужасе посмотрел на прямоугольную плотную этикетку прямо перед своим носом. — Твою мать, — выдохнул Юлик, отпуская ткань и начиная снимать с себя предмет одежды. — Примета, — облегченно усмехнулся Ларин, наблюдая переодевание своего ученика, а потом вновь развернулся к столу, собираясь сложить пакет и убрать в нужный ящик. Вода тонкими струйками медленно стекала по светлой коже Аси, устремляясь на пол. Голова все еще гудела от шума, сопровождавшего ее едва ли не все ее короткое путешествие. Ванная быстро наполнялась паром, отчего дыхание девушки становилось тяжелее и сбивчивее. Во всем этом было что-то определенно не так. И Ася знала это. Но сказать, что именно, она не могла. Однако дурное предчувствие скребло где-то глубоко в груди, заставляя неосознанно ежится и делать слишком частые глотки кислорода. Небольшое круглое зеркало на стене начало запотевать.