Лебединая песня

      Бесконечные, не лишённые смысла, слова лились из горла, как заклинание правды. Мне хватило всего доли секунд на то, чтобы всё тщательно обдумать, в итоге я продолжала говорить без умолку дольше минуты, совершенно не заботясь о том, что Зереф сидит ко мне спиной, отстранённый от внешнего мира. Между нами вновь образовалась нерушимая, каменная стена через которую мне не суждено было перепрыгнуть. Однако, его отчётливый голос, заставивший меня дрогнуть, застал врасплох.       — Знаешь, какое сегодня число?       — 12 октября, — машинально быстро ответила я, словно меня ударило током. — Сегодня 12 октября, — на сей раз я повторила более медленно и звонко, чтобы Зереф не заканчивал наш разговор странным вопросом. Он тяжело выдохнул, устремив взор в окно, за которым давно стемнело. Солнце исчезло. На темно-синем небе мерцали звёзды, но их мгновенно затмили зажжённые уличные фонари, ослепив ярким светом.       — Месяц прошёл, — полушёпотом произнёс он. Я никогда не видела его таким подавленным. Даже находясь позади него, я чувствовала, как в мою сторону летят искры неумолимой грусти. Мне безумно хотелось прижаться к нему, обнять его и успокоить словами утешения, хоть я понятия не имела из-за чего вызвана эта печаль. Вскоре Зереф поднялся со стула, но оставался стоять ко мне спиной. Из его наушников звучала музыка — такая грустная и подходящая под этот самый момент. Сейчас я не была уверена ни в чём. Знакомая мелодия, доносившаяся из наушников, осела глубоко в моём сердце. Оно подсказывало мне, что пора развернуться и убежать в точности так же, как я сюда примчалась. Меня отшили. Мне отказали. Меня не восприняли всерьёз. Вот в чём я была уверена. Эти наушники, висевшие у него на шее, его долгое молчание, говорившее всё за него. Несмотря на страх, который подействовал на меня как доза адреналина, я не хотела уходить. Моё тело дрожало, ясно давая понять, что пора… Пора взять себя в руки и исчезнуть отсюда. Но мне было интересно, чем закончится эта история.       Я автоматически сделала два шага назад лишь уловив один проникновенный взгляд Зерефа. Неожиданно он решительно двинулся в мою сторону, а я стала отступать, будто испуганный кролик перед волком. Все действия происходили в моём уме неосознанно. Мне стало страшно, глядя прямо в его пронзительно тёмные глаза, которые окутали меня невидимыми цепями. Остановившись, нащупав сзади книжную полку, я ни на секунду не отвела взгляд от Зерефа. Я узнала песню, до сих пор звучавшую из его наушников. Та самая песня, которую я слушала перед тем, как попасть в больницу. Перед тем, как потерять Венди и перед тем, как встретить Нацу… Мысли о нём затмили всё на свете.       Библиотека превратилась в совершенно белое помещение, вместо книжных полок и столов возникли больничные койки и завядшие цветы, а перед дверью моему взору предстал Нацу. А ведь это ненормально. Я видела его в каждом углу библиотеки. Он перемещался то налево, то направо, то резко являлся прямо передо мной, словно какой-то призрак, не нашедший свой покой. Из безрассудного помутнения меня вывел отчётливый, немного охрипший голос Зерефа. Я опустила голову и смотрела, как он вытянул свою ладонь, сказав:       — Когда возьмешь меня за руку, Люси, назад пути нет. Ещё не поздно передумать. Я перестала слушать его после слов о том, что я могу взять его за руку, что я могу прикоснуться к нему без какой-либо причины. Мне не потребовалось даже раздумывать над его просьбой, я просто вцепилась, как кровожадная кошка, в его ладонь и крепко сжала. Зереф слегка вздрогнул, когда его изящные пальцы необычайно быстро оказались переплетены с моими. Он тихонько, казалось бы, с облегчением вдохнул и улыбнулся:       — С этого дня можешь быть уверена, я тебя ни за что не отпущу. Его фраза произвела на меня какой-то невероятный эффект. Я ощущала себя плавающей где-то в безграничном океане, подо мной одна лишь бездонная тьма, а после услышанного, я наконец, будто бы увидела корабль, который должен был меня вытащить из ледяной воды.       Мы вышли из пустынного зала держась за руки. Я до сих пор не могла поверить тому, что случилось, потому плелась за Зерефом, еле переставляя ноги. Глядя ему вслед, я многое начинала видеть в новом свете. Например, я думала, что мы с ним одного роста, а оказалось, что я меньше него на голову или о том, что у него широка спина и рука у него на изумление тёплая, хотя с виду он непробиваемый айсберг. Оказавшись, наконец, на улице на свежем воздухе, я не почувствовала холода. Ни ветра, ни мурашек по коже, что показалось мне странным. Так или иначе, эта мысль испарилась и мне хотелось узнать причину от чего Зереф расклеился.       — Скажи, почему… из-за чего ты… Он предугадал о чём я пытаюсь разузнать и повернувшись ко мне, немного замешкался, затем приобнял меня одной рукой за плечо, а другой обхватил меня за затылок и прижал к себе.       — Давай не будем сейчас об этом.       — Прости, — сухо произнесла я, не в состоянии о чем-либо сейчас сообразить.       — Не извиняйся. Когда придёт время я тебе сам всё расскажу. Вопреки тому, что я была рада от того, что нахожусь в его бережных объятиях, мне не забыть ту его мучительную грусть.       — Если не хочешь рассказывать, всё в порядке. Не нужно себя заставлять.       — Дело не в этом. Отныне ты моя девушка и будет правильным, если между нами не будет секретов. Начинать отношения с недомолвок я бы не хотел. После его искренней до мурашек одурманивающей реплики для меня окружающее показалось каким-то ненастоящим. Ветер до сих пор не коснулся моего тела, я не ощущаю холода. Поднимаю взор на небо, а звёзды кажутся такими бумажными, словно это другая планета.       — Врежь мне.       — Чего? — Зереф слегка отпрянул, всё ещё держа меня за плечи.       — Я говорю, ударь меня по лицу, — требую я отчаянно, смотря на него, как на недостижимую мечту.       — Почему я должен это сделать?       — Всё так неожиданно. Слишком быстро всё произошло. Я, кажется, уснула где-то в библиотеке. Наверное, я не нашла тебя и уснула за столом. Скорее всего, я до сих пор сплю. Мои же слова кажутся мне бредом. Но, если это правда сон, я хочу проснуться.       — Поверь мне, это не сон, — сказал Зереф, ощутимо сдавив мне плечи. Я благодарна ему.

***

      После вчерашних событий, я помнила, как зашла в свой дом, меня встретила обеспокоенная мама в коридоре, но не помню того, что я ей ответила. Я не помню даже, что она у меня спрашивала. Внутри моей памяти всё ходило кувырком, все кадры из воспоминаний о вчерашнем дне образовали один клубок дыма. У меня постукивало в голове, боль образовалась невыносимая, к тому же меня клонило ко сну с самого утра. Я изо всех сил пыталась вспомнить, какое сегодня число и месяц с ужасом осознавая, что я забыла практически обо всём. Что это? Новый этап моей неизвестной болезни? Она как ластиком стирает мои воспоминания. Я стала забывать последние моменты из жизни. Слёзы застыли на моих глазах, мне было страшно даже моргнуть, словно, когда я закрою глаза, я забуду всё. Я замерла и без единого движения смотрела вперёд, но не могла ничего разглядеть. Преподавательница что-то спрашивала у меня и спрашивала, а меня будто бы поместили в стеклянную коробку. До меня не доходили её слова, я даже не помню, как её звали. Я не могла вспомнить, где раньше её видела. Потом забыла… Почему я здесь сижу…?       — Мисс Хартфилия! Недовольный рёв преподавательницы расставил всё по своим местам. Я вновь могла с лёгкостью сказать, какое сегодня число и какая сейчас пара.       — Спуститесь с небес на землю! — миссис Лейтис выглядела устрашающе. — После пары к ректору.

***

      На этот раз дед Макаров поручил мне убраться в огороде. Я даже не знала, что в нашем колледже есть огород. Как оказалось, он находился немного далеко за колледжем. Тут даже была узкая кирпичная тропинка, которая вела прямо в невероятно красивую оранжерею. Из любопытства, я заглянула вовнутрь и не могла поверить своим глазам. Растений здесь было бессчётное количество. Самые разнообразные цветы и миниатюрные деревья. Но мне надо было избавиться от сорняков, а не ухаживать за цветами, потому я направилась сразу в огород и встретила там Драгнила, работавшего не покладая рук.       — Ты… Что ты делаешь? Весьма странный вопрос вылетает у меня изо рта, но мне правда интересно, почему же он сидит здесь на земле весь вспотевший и выдёргивает сорняки вместо меня. Неужели он тоже наказан? Хотя это и неудивительно. Он медленно поднялся на ноги, встряхнул со штанов остатки грязи и посмотрел на меня через плечо с раздражением проворчав:       — Балда. Разве не это твоё наказание? Мне сразу стало ясно — он снова подслушал наш разговор с ректором. Я подхожу к нему вплотную и с яростью выхватываю из его рук перчатки.       — Прекрати, Нацу. Достаточно. Всё давно закончилось.       — Ещё ничего даже не начиналось, — возразил он обиженным тоном и присел на землю. — Ты же не ответила. Я уж приготовилась высказать ему многое, но меня остановило сообщение от Зерефа. Он написал, что ждёт меня за воротами колледжа.       — Кто это пишет? — скрыв заметно расстроенную гримасу, Нацу посмотрел на меня с снизу-вверх, откинув голову назад. Я спрятала телефон за спину.       — Никто. Просто спам.       — Не ври. Это он? Твоё выражение лица на секунду поменялось. Я дотронулась до щёк и правда, они горели. Тем не менее, я сделала вид, что причина кроется не в письме Зерефа.       — Спамщики взбесили, вот и всё. Нацу язвительно хмыкнул.       — Ну да, ну да. В следующий раз хотя бы врать научись.       — Следующего раза не будет, — тут же отчеканила я, стараясь держаться уверенно. — Я не стану тебе врать и скажу, что мы с ним это… то самое… Мы с ним встреч… — язык на этом моменте превратился в желе. Я не могла произнести слово, от которого внутри всё выворачивалось наизнанку, — …мы вместе! После двадцати секунд молчания, Драгнил залился звонким смехом и упал на спину, держась за живот.       — Что тут смешного?       — О, чёрт. Тебе что, пять лет? Видела бы ты сейчас на себя! — он стал изображать меня и мой дрожавший голос минуту назад. — Надо было сфоткать это! Наблюдая за ним, я вдруг осознала, что он так не смеялся со дня смерти Венди. Под звуки его лучезарного смеха мне хотелось плакать. Странные ощущения свободы окружили меня и я, казалось бы, избавилась от тех оков…       — Эй, Люси. Я спрятала всю свою грусть и одновременно радость глубоко в душе, и вновь надела маску недовольства.       — Чего ещё?       — Ты мне нравишься. Он так просто это выдал, что я замерла. Моё недовольство тотчас сменилось удивлением, и я готова поклясться, что он сейчас серьёзен. В уме не укладывалось, как мне отреагировать, куда деть взгляд? Самые нелепые мысли охватили меня полностью. Эта паника улетучилась, когда Нацу вновь покраснел и стал давиться смехом.       — Вот снова… Блин, обожаю это глупое выражение на твоём лице.       — Да хватит уже! — я крикнула от обиды больше, чем от злости. И это показалось мне ненормальным, будто я хотела, чтобы его признание оказалось правдой. Зереф ждёт меня у ворот. Это единственный парень, от которого я бы хотела услышать слова о любви и мне следует перестать думать о Драгниле. Но его взгляд в тот момент… Он изменился, словно ему было больно.       — Фраза, что смех продлевает жизнь, кажется, сейчас убьёт тебя! Он не переставал смяться, раскинувшись на земле подобно морской звезде и потихоньку начал успокаиваться. В этот момент зазвонил мой телефон.       — Не бери. Не отвечай ему, — взмолился Нацу с внимательностью наблюдая за каждым моим движением. — Предупреждаю. Остановись. Проигнорировав его требования, я ответила на звонок, но Нацу рывком вскочив, отнял у меня телефон. Я мгновенно накинулась на него с кулаками.       — Эй! Ты что делаешь? Отдай! Без труда выхватив мои руки, он поднёс телефон к своему уху.       — Зереф? Это говорит парень этой бессовестной девушки. После его слов, я взбесилась ещё больше.       — Ты с ума сошёл? Какого черта ты творишь?       — У неё проблемы с головой. Как там… Амнезия. Она частенько забывает, что мы с ней встречаемся. Выслушивая этот бред, я отдёрнула руки, попытавшись отнять телефон, но Драгнил на этот раз ловко оказался за моей спиной и крепко обнял меня одной рукой за талию.       — Ай! Отпусти меня! Псих ненормальный!       — Так вот, впредь не звони ей больше, не смотри на неё, не говори с ней. Сотри её из своей памяти. Просто запомни, что она целиком и полностью моя. Бай-бай. Разъединив звонок, он отпустил меня и, удалив контакт Зерефа, отдал телефон, а я обессиленно упала на колени.       — Ну, вот, проблема решена.       — Ненавижу тебя! — я громко закричала. Теперь уже не было смысла сдерживать себя. Я готова была его придушить. — Всем сердцем ненавижу, придурок! Как ты мог так со мной поступить? Ненавижу! Ненавижу тебя! Мои обычные крики плавно перешли на настоящую истерику. Я не могла понять, почему мне так больно. Сердце тяжелело с каждым вздохом. Мне безумно хотелось вырвать своё сердце и выбросить. Я хотела избавиться от этой боли. Нацу пытался меня хоть как-то успокоить и оборонялся от моих сильных ударов. Мои костяшки пальцев покраснели, я не чувствовала их больше, зато я ощущала каждый свой удар, нанесённый Драгнилу. Он тоже стал на меня орать, чтобы я пришла в себя. Но было уже поздно. Я потеряла сознание.

***

      Я ударила Нацу сама того не ведая. Теперь, когда всё прекратилось, моим рукам больно. Я не могу ими пошевелить, я даже не могу открыть глаза и ничего не ощущаю. Чувствую лишь опустошение. Дверь, кажется, немного открыта, так как я слышу множество голосов. Узнаю голос Драгнила, который с кем-то злобно разговаривает. Нахожу в себе силы открыть глаза и секунд десять не могу ничего понять. Я, кажется, в больнице. Перемещаю голову в сторону двери и, едва сфокусировавшись, вижу, как Нацу пытается что-то разузнать у медсестры. Сообразив, что это ни к чему хорошему не приведёт, я хотела подняться с кровати, но тело мне не подчинялось. Я даже произнести что-либо не могла. Вот я слышу, как Нацу просит медсестру всё рассказать.       — Я хочу лишь узнать, насколько всё серьёзно.       — Болезнь прогрессирует слишком быстро. Не знаю, что скажет её врач, но… В это мгновение я специально с грохотом свалилась с кровати, больно ударившись коленями. Драгнил тут же прибежал ко мне и поднял с пола, а мне хоть и было больно падать, я рада, что он ничего не узнает.