Тридцать три несчастья.

30.11.1993. Лежу в больничном крыле. Всё хреново. Чертовски плохо! Я - хронический дебил! Вдох. Выдо-о-ох. Вроде полегчало. Вчера встретился с Гарри и сказал ему, что с ним хочет увидеться родственник. Знаю-знаю, крестный не является роднёй, но, если следовать лозунгу «все люди - братья», то я ни капельки не соврал. Как ни странно, Поттер загорелся идеей пойти на встречу и дал клятву никому об этом не говорить. М-да, а если бы я заманивал его в ловушку к Упивающимся Смертью? Конец Избранному. Финиш. В десять часов вечера встретился с нашим Мальчиком-Который-Выжил. Дежурными преподавателями были деканы Слизерина и Равенкло. Благодаря Карте Мародеров мы без труда избежали неприятных встреч с ними. Правда, периодически мне казалось, что за нами кто-то идет. Но, если верить Карте, то мы были одни, на всем этаже! Это была первая ошибка. Вторая - место встречи. Нет, тогда Визжащая хижина показалась отличным местом: из-за дурной репутации её старались обходить стороной и про подземный ход знали единицы.. Да и обследовавший дом в зверином обличье Блэк подтвердил, что там не было живых дюжину лет. Вот только сбежать оттуда очень сложно. Хотя тогда это казалось плюсом. С Гремучей Ивой пришлось повозиться. Отлевитировать палочку так, чтобы она попала по специальному выступу в полной темноте (чтобы не привлекать внимания) - сложно. А теперь представьте картину: подземный ход, оканчивающийся тяжелой дверью, за ним комната, посредине которой стол, застеленный белоснежной скатертью. На столе стоит блестящий металлический чайник, сахарница, и плетенная корзинка с печеньем (всё куплено на мои деньги). Ну и, конечно, присутствовал радушный хозяин этих апартаментов - Сириус Блэк. Он протягивает опешившему Поттеру чашку чая и спрашивает: " Печеньки будешь?". К чести Гарри в ступоре он пробыл недолго, секунд десять, затем прокричав "Убийца!" и швыряет в Блэка «Экспелиармус», тот улетает и впечатывается в стену. А дальше… Заметка на будущее: не стоять перед дверью, которую сносят «Бомбардой». Я вместе с роем древесных щепок улетаю в стену. В компанию к Сириусу. В комнату врываются Эрни МакМилан, Джастин и Ханна Эббот. Накладывают на нас «Силенцио» и «Петрификус Тоталус». И все это менее, чем за десять секунд! Потом троица спасателей минуту хлопали ртами, как золотые рыбки, переваривая и обдумывая случившиеся. Затем вчетвером принялись обсуждать, что делать с нами. Знаете, когда тринадцатилетние дети обсуждают детали предстоящего убийства, это напрягает. Почему они не хотели сдавать «преступника» в Аврорат? Ну, во первых «Блахародный Лорд» должен мстить за предательство лично и желательно покровавее, во-вторых, «а вдруг он снова сбежит»? Минут пятнадцать длилась дискуссия. Гарри и Джастин хотели действовать по закону, остальные - согласно традициям. Детишки так увлеклись спором, что не услышали, как по подземному ходу кто-то тихо крался. Потом неизвестный прокричал какое-то заклинание - и в комнате будто взорвалась светошумовая граната, затем была серия «Экспелиармусов» и четверо хаплпаффцев были обезоружены. На пороге стоял Римус Люпин в поношенном сером халате в зелёный горошек, плюшевым медвежонком подмышкой и палочкой наперевес. Построив оглушённых школьников вдоль стеночки, преподаватель направился к лежащему на полу Сириусу. Я скажу так - за весь учебный год наш новый преподаватель вёл себя интеллигентно и сдержанно, говорил спокойным голосом, вежливо улыбался..., но сейчас я бы не отказался оказаться в Австралии. Ну в крайнем случаи в Канаде. Мне даже показалось, что я услышал «Авада ...», но закончить заклинание Римус не успел. Я закричал, точнее замычал и привлёк его внимание. Взгляд нашего преподавателя сосредоточился на мне и… Показалось, что сейчас меня прикончат. Дабы не мешал процессу мести. Было страшно. Но с меня сняли заклятие окаменения и молчания, и я им всё выложил. Нет, не то, что я о них думаю, а то, что знаю. И про невиновность Сириуса и про настоящего предателя и вторую сущность крысы. Римус, как это ни странно, поверил сбивчивому рассказу школьника. Может, потому, что хотел верить? Крысу парализовали и расколдовали. В фильме Питер производил отталкивающее впечатление, в реальности он был мерзок. Обрюзгший толстячок, с глазами навыкате, выступающими вперед резцами, с бледной кожей. На голове тусклые всклокоченные волосы. Он больше напоминал разожравшуюся крысу, чем человека. И, самое главное, запах. Он буквально заставлял выворачиваться наизнанку. Питер не был героем и сразу же раскололся: всю свою жизнь он стремился быть среди лучших, но так как природа и Магия не слишком расщедрились, единственным способом стало найти более могущественных покровителей. Сначала ими стали Мародеры, затем Сами-Знаете-Кто со своей кодлой. Когда Сириуса расколдовали, начался мексиканский сериал: «Гарри, я - твой крестный!» (Сириус). «Гарри, я был другом твоих родителей! Я это тебе и раньше говорил!» (Люпин). Ханна и Эрни тоже оказались родственниками, из разряда «седьмая вода на киселе». Все радуются и обнимаются, за исключением меня, Питера и Джастина. И тут меня посетила неприятная мысль - сегодня полнолуние, а я в одной комнате с оборотнем. Наверное что-то подобное чувствует джунгарский хомячок, оказавшийся в террариуме с дюжиной змей. Закричать, вернее запищать, удалось с третьей попытки. Я знаю, что некрасиво прерывать веселье, но выбора не было. После моего сообщения все разом притихли и погрустнели. Люпин объяснил собравшимся, что да он - оборотень, но так как школа обеспечивает его Аконитовым зельем мы в относительной безопасности. Правда, последний недельный курс был нарушен, так как кто-то украл важные ингредиенты (мне стало чертовски стыдно). И все равно шанс того, что профессор обернется кровожадным монстром равняется пяти процентам. Это очень много! Особенно когда дело касается меня! Узнав о проблеме профессора, подростки начали собираться на выход, сначала потянулись хаплпаффцы, за ними захромал я, последним Визжащую хижину покинул Сириус, левитирующий Петигрю. Римус Люпин остался. Когда мы дошли до середины туннеля, позади раздался вой, от которого сердце провалилось в район пяток и стремилось углубиться в землю. Аккомпанементом стали идущие сзади шорохи. Третьекурсники бросились к выходу, Сириус выматерился и стал швырять в темноту красные лучи, вроде бы один раз даже попал, послышался визг, схожий с собачьим, перешедший в рычание. В отсветах заклинаний показался мчащийся на нас четвероногий силуэт. Сириус снова выругался и тут он… обернулся . Только что на его месте стоял человек, а теперь большая черная собака. Пёс кинулся навстречу оборотню. Закипела звериная свара. Я не стал ждать, чем все кончится и, не оборачиваясь, бросился бежать. На выходе меня ждали перепуганные хаплпафцы. Побледневшие лица, тихие перешёптывания и дрожащие палочки в руках. Хотя со стороны я, наверное, выглядел не лучше. Через минуту внутри все стихло. Потом в просвете подземного хода появился верфольф. Признаюсь честно, я с детства боюсь крупных собак, и при виде перепачканной кровью морды чудовища впал в ступор от ужаса. Инстинкт самосохранения заявил: раз разум бездействует, то он берет операцию по спасению на себя, и я бросился бежать. Знаю-знаю, это было глупо, но ноги сами понесли меня прочь. Вы ведь наверняка слышали истории о людях, которые, убегая от бешеной собаки, с лету перепрыгивали двухметровые заборы, а потом не могли ничего вспомнить? Со мной было тоже самое: в памяти остались только последние секунды забега, когда понял, что остался совсем один. В Запретном Лесу. Ночью. В абсолютной тишине. За спиной раздались шорохи, я обернулся и увидел, что меня догоняет оборотень. Попытка забраться на ближайшее дерево почти удалась. Почти. Мне не хватило буквально пары секунд! ПАРЫ ЧЕРТОВЫХ СЕКУНД! Я почти залез, но вервольф успел раньше. Зверь вцепился в мою левую икроножную мышцу. Было жутко больно. Словно в место укуса кто-то с особым садизмом вбил сотню раскаленных гвоздей и залил кипятком. Мне удалось скинуть оборотня вниз, перевязать рану чистым носовым платком, но кровь продолжала сочиться. От места укуса вверх разливался сковывающий, могильный холод. Сначала парализовало левую ногу, затем липкий мороз начал подниматься вверх вдоль позвоночника от живота к груди. Сердце билось в бешеном ритме, но когда волна холода дошла до него, пульс исчез. О чем я думал в те минуты? О многом. Проклинал себя и окружающих за случившееся, прощался с семьей, давал себе обещания, если останусь жив, то всё. Что «всё» я не успел додумать, холод добрался до горла и наложил на него свои липкие лапки. Я чувствовал прохладный ночной ветерок, но не мог вдохнуть, воздух не поступал в легкие. Вцепившись до крови в горло, я судорожно ловил ртом кислород, но тщетно. Всё вокруг начала затягивать белая пелена, перед глазами заплясали разноцветные круги, в ушах зашумело. Потом всё померкло. Очнулся уже в школьном лазарете. Ноги плотно связаны, а койка отгорожена белой занавеской из плотной ткани.