Каждая девочка с детства любит представлять себе свою свадьбу. Она непременно всегда богатая, роскошная, красивая — идеальная. И платье. Кто-то мечтает о пышном, щедро расшитом камнями платье. Кто-то думает о нежном легком платьице из кружева. А кто-то не боится представлять себе что-то оригинальное, например, ярко-лиловое платье или желтый передник поверх классического платья. Вот и Анастэйша мечтала о том, в каком платье ее нарекут чьей-то женой.
Честно сказать, у девушки было точное представление того, что она хочет. А именно ей хотелось пышное бальное платье. Такое пышное, чтобы по сравнению с ним талия казалась осиной. Слоев юбок должно было быть минимум семь. Но ткань обязана была быть легкой, словно тюль, чтобы лечь ровно и не смотреться неаккуратно. А топ… Топ маленькая принцесса непременно хотела расшитый драгоценными камнями да так, чтобы они создавали переплетенный узор. А на шее бы лежало тяжелое богатое ожерелье тех же цветов, что и камни на платье. Но вот только реальность оказалась далека от детских мечт.
— Никаких открытых плечей или локтей, минимальный вырез, строгое и скромное платье, — поставила задачу портным принцесса Дис, сестра Короля-Под-Горой, и повернулась к невестке. — У нас такие правила.
Правила… Их было так много! Невероятно много!
Слишком много для бедной девушки. Они не шли ни в какое сравнение с правилами в отцовском дворце. Анастэйше запрещалось носить яркие,
вульгарные, как их называла принцесса Дис, платья. Запрещалось подчеркивать свою фигуру любым возможным способом, поэтому от брюк молодой невесте тоже пришлось отказаться. И от кружевных платьев. И от струящихся юбок. То есть, говоря откровенно, золовка запретила девушке носить что-либо из своего прошлого гардероба. Все вещи будущей королевы были розданы придворным дамам.
— Тебе стоит быть скромнее, если хочешь стать женой Торина, — раз за разом говорила Принцесса-Под-Горой, одевая Анастэйшу в серые и светло-коричневые тона. — Учись выглядеть достойно.
Вообще, отношения у Фокс и Дис не складывались, как девушка не старалась. Старшая гномка смотрела на нее с пренебрежением, с легкой неприязнью, с высоты, словно говорила с ребенком. Впрочем, наверное, для нее Анастэйша и была ребенком. И все же это было обидно. Но еще обиднее было то, что Принцесса-Под-Горой всеми силами старалась перекроить девушку, изменить ее характер.
— Не смейся вне королевских покоев, ты должна сохранять достоинство на людях! — прикрикивала она на Фокс, стоило ей увидеть, как та кому-то улыбается. — Ты не можешь рассказывать смешные истории, Анастэйша! Анастэйша, не смей заговаривать с советниками Торина, пока они сами к тебе не обратятся! Анастэйша…! Анастэйша…! Анастэйша…!
Неудивительно, что с такими правилами все ниточки дружбы, которые девушка успела завязать за свое время прибывание в Эреборе, оборвались. Фокс осталась одна. Служанки старались не сталкиваться с ней лишний раз. Советники, слегка качнув головой, тоже скрывались из виду. Фили лишь вежливо кивал головой. Кили, который в начале проникнулся к принцессе симпатией, после молчание в ответ на пару его шуток, тоже отдалился. Торин, как и прежде, не баловал свою невесту вниманием. Так и получилось, что единственной, с кем теперь общалась Анастэйша, была Дис. Именно с ней Фокс сейчас пришла на примерку платья.
— Сидит хорошо, — кивнула себе Принцесса-Под-Горой.
Младшая гномка ей не ответила. Она с ужасом смотрела в зеркало напротив и не узнавала себя. Ее чудесные яркие глаза, которые всегда так нахваливали кавалеры, сейчас потухли и смотрели на мир с отчаянием. Пышные волосы Фокс, которыми она всегда так гордилась, были затянуты в высокий пучок так, что их красота скрывалась целиком. Еще юная принцесса похудела. Нет, осунулась. Вместо пышной, аппетитной, веселой девчушки в зеркале отражалась взрослая и потрепанная женщина раза в два старше Анастэйши. А еще это платье, такое далекое от мечты…
На самом деле это было даже не платье. Это была длинная юбка, нижний слой которой был сшит из плотной непрозрачной ткани, а верхний слой из тюля, и гофрированная блузка с жабо. «Угодили» Фокс и с цветом — платье было с явным желтоватым отсветом, словно застиранное.
«Мама будет в ужасе… — подумала младшая принцесса, снимая с себя свой наряд. — Мама будет просто в ужасе…»
***
Когда королева Нулуккхиздина увидела дочь уже на самой свадьбе, она чуть не подавилась напитком.
— Пресвятой Махал, как можно было из моей красавицы сотворить такое чучело?! — громко возмущалась она на ухо мужу. — Во что они ее одели? А с лицом что? Они ее голодом морят?
— Успокойся, милая, — муж поцеловал руку своей супруге. — Уверен, Анастэйша в полном порядке. Иначе она бы написала нам о своих проблемах, разве нет?
— Да, конечно, но… — материнское сердце обмануть было нельзя. — Она не выглядит счастливой.
— Она просто устала, дорогая. Организовывать свадебную церемонию — это тяжелый труд, — отозвался король.
— Ты правда считаешь, что это унылое торжество — дело рук нашего ребенка? Глупости! — снова всполошилась гномка.
Этот разговор был прерван принесением клятв жениха и невесты. После длинных речей о вечной преданности Король-Под-Горой слегка коснулся своими ледяными губами губ уже жены и, резко отстранившись, воссел на трон. Анастэйша присела рядом. Так они и просидели весь пир. Не поговорив ни разу. Ни станцевав ни один танец.
— Ты все еще считаешь, что это поведение
нормально для любящих молодоженов? — тихо поинтересовалась королева у короля Нара.
— В любом случае, уже ничего не изменишь, — так же тихо ответил тот.
***
— Раздевайся, — сухо проронил Торин, стоило новоявленным супругам оказаться в опочивальне.
Девушка застыла, словно водой облитая.
«Как?
Сама? Он не будет… ласков со мной?» — растерянно подумала она, вспоминая все рассказы сверстниц о их первой брачной ночи.
Но Торин точно не собирался с ней нежничать. Он резко скинул с себя свою праздничную накидку, расшнуровал рубаху и положил ее на стул. От внимательного взгляда гномки, заскользившего по его телу, мужчина лишь поморщился.
— Быстрей. Не трать мое время, — проронил он, наливая себе эль.
Анастэйша сглотнула подступивший к горлу ком. Негнущимися пальцами она потянулась к подолу юбки. Затем сняла блузку.
— Этот цвет тебе не идет, — между делом заметил Король-Под-Горой. — Я скажу об этом портному.
Принцесса, нет, уже королева, почти обрадовалась, что муж разделяет ее мнение, но эта радостная мысль была прервана другой:
«Он меня не любит. Не. Любит. Любил бы, никогда такого б не сказал…»
— Ложись, — отвлек ее гном.
И девушка легла. Он на секунду прикрыла глаза, борясь со страхом. Теплое дыхание внезапно обожгло ее ухо:
— У тебя были мужчины раньше?
— Нет, — Анастэйша подняла глаза на супруга, надеясь, что, узнав это, он будет с ней мягок или хотя бы обрадуется.
Но глаза короля оставались спокойными. Холодными. Гномке показалось, что он даже немного расстроился.
— Хорошо, — отозвался Торин через пару секунд. — Расслабься. Будет немного больно.
К чести гнома будет сказано, что он, конечно, не был ласков с женой, но был хотя бы аккуратен. Дубощит не хотел причинять девушке лишней боли и даже дал пару мгновений привыкнуть к новым ощущениям. Но на этом все. Ни поцелуя. Ни доброго слова. Не мудрено, что Анастэйше… не понравилось? Нет, ей было никак. Ни больно. Ни приятно. Никак. Похоже что Торину было так же, потому что кончил он с трудом. И тут же, одевшись, вышел со словами:
— Завтрак в восемь. Не опаздывай.
Так разбилась в дребезги мечта о счастливом замужестве.
