***
г. Москва, 2012 год — Вика, ну дай же мне ее подержать! — Ева бегала вокруг любимой, никак не могла наглядеться на малышку, которую ей подарила Виктория. Девочка родилась тринадцатого июля 2012 года, абсолютно здоровенькой, весом три с половиной килограмма, ростом 52 см. Всю беременность Виктория перенесла легко, несмотря на свое хрупкое телосложение. То, что рожать будет именно Вика, девушки решили сразу, как только поднялся вопрос о совместном ребенке. На тот момент они уже прожили вместе счастливых три года. У Евы было лишь одно условие — яйцеклетка должна принадлежать ей. Да, это было безумно дорого, и она это прекрасно понимала. Но Бергер загорелась этой идеей. Ева очень хотела ребенка. По объективным причинам она не могла сейчас сама его родить, потому что семью нужно было кормить, а для этого, как ни банально, нужны деньги. Вика бы не смогла обеспечивать их семью, ввиду юного возраста. На тот момент девушке было всего 23, она только окончила институт и находилась в вечном поиске себя, а заодно и работы. Зато Виктория была замечательной хозяйкой, прекрасно готовила и обеспечивала уют. А Ева грезила детьми. Она хотела, чтобы ее женщина родила именно ее ребенка, чтобы малыш связывал их, потому что, несмотря ни на какие законы, они были семьей. Девушки ответственно подошли к этому решению. Накопив нужную сумму, Ева и Виктория прошли достаточно серьезное обследование перед гормональной терапией. В свою очередь, Ева прочитала много литературы, посвященной беременности и родам. Что касается именно их случая, доктор, который вел беременность Вики, доходчиво объяснил, что мать передает генетический материал вынашиваемому плоду, даже если биологические родители эмбриона абсолютно другие люди. Таким образом, это был тот самый случай, когда рожденный ребенок будет именно ее и Вики. К их общему счастью, беременность наступила с первой же подсадки эмбрионов, и спустя девять месяцев на свет появилась очаровательная малышка, которую назвали Аминой. — Ева, нам нужно поговорить. Оставь, пожалуйста, в покое ребенка, ты видишь, она спит? — Виктория произнесла эти слова очень сухо, не давая Еве и шанса возразить. — Я просто хотела, чтобы она поспала у меня на руках. — Не стоит ее приучать к рукам. — Почему? — Ева очень удивилась. Она так ждала эту крошку! Каждый день сбегала с работы, чтобы навестить их с Викой в роддоме. И вот сейчас, когда этот гномик наконец-то дома, она почему-то не могла подержать ее на руках. — Потому что, — Вика положила ребенка в купленную Евой буквально вчера кроватку, — я должна тебе кое-что сказать, — она взяла девушку за руку и отвела на кухню. Ева в недоумении присела на краешек дивана-уголка. — Я тебя слушаю, — Бергер посмотрела в глаза Виктории. Вика же старалась поскорее отвести взгляд. — Милая, я решила, что нам с Аминой лучше будет переехать. — Ой, я как раз об этом думала, — затараторила Ева, — даже уже начала подыскивать нам квартирку побольше, чтобы малышке было, где поиграть. — Нет, родная, ты меня не поняла. Когда я говорю «нам», я имею в виду себя и Амину. Ева замерла и безмолвно смотрела на свою любимую. — Помнишь Александра Николаевича, я еще у него на пятом курсе секретарем работала? Вот он предложил мне выйти за него. — Что? — Ева слушала то, что говорила Вика и просто не верила своим ушам. Сердце бешено стучало где-то в районе гортани. — Милая, так будет лучше для всех. И для меня, и для Амины. — А для меня? — глаза Евы наполнились слезами, девушка старалась не заплакать из последних сил. — Ты обо мне подумала? Ты же знаешь, как я тебя люблю, тебя и нашу девочку! Она же моя дочь, ровно так же, как и твоя! — Нет, Ева, по документам она моя дочь. — Когда? — Ева резко стерла рукавом предательски скатившуюся слезинку. — Что когда? — переспросила Виктория. — Ты это все решила, когда? — Еще до родов. Он подвозил меня в консультацию, когда ты была на работе. — То есть он готов взять тебя в жены, и его не смущает, что у тебя на руках новорожденный ребенок? — Родная, послушай меня! Я тебя очень люблю. — Не верю! — Ева выкрикнула эти слова из последних сил, захлебываясь слезами непонимания и обиды. — Ты не даешь мне сказать! Просто подумай о будущем нашей малышки, что о ней будут говорить в детском саду. А в школе? — Ничего не будут! — Нет, милая, они рано или поздно узнают, что у нее нет отца, что ее растят лесбиянки. Да, не морщись, я знаю, что тебе не нравится, как это звучит. И я выбираю лучшее будущее моему ребенку. Ева слушала все, что говорила Вика, и понимала, что она во многом права. Виктория рассуждала сейчас как взрослая женщина, а не как молодая девчонка, к которой так привыкла и в которую когда-то без памяти влюбилась Ева. — Что ты предлагаешь сделать мне? Я жить без вас не смогу. Вы — это все, что у меня есть. — Придется научиться. — Ты хотя бы позволишь мне с ней видеться? — Боюсь, это будет лишним. — Вика, зачем? К чему был этот цирк у роддома? — Там были твои друзья и фотограф, ты же устроила целый праздник для нас, — Вика придвинулась ближе к Еве, чтобы вытереть слезы с ее щек. Ева же сидела как парализованная, у нее не было сил даже убрать руку некогда любимой женщины. — Милая, пойми, так будет лучше. — Я жить не хочу, Вик, — тихо произнесла Ева. — Как я буду без тебя? Без малышки? — Ты сильная, ты справишься! Прости. Вика поднялась с диванчика и вышла в комнату, быстро набрала номер Александра. После нескольких гудков послышался мужской голос на другом конце телефонного провода. — Да! Слушаю. — Саша, забери нас, пожалуйста. — Через пять минут машина будет у входа. Виктория быстро покидала вещи Амины в сумку, благо, их было не так много. Взяла все самое необходимое на первое время, перекинула сумку через плечо. Очень не хотелось тревожить спящего ребенка, но ей пришлось это сделать, потому как нужно было как можно быстрее покинуть эту квартиру. Девочка недовольно закряхтела, но вскоре успокоилась и заснула на руках у матери. Вика старалась не думать о том, что будет с Евой. Как она будет жить одна среди всех этих игрушек, в которые теперь некому будет играть. Виктория сама удивилась своему хладнокровию, даже жестокости. Но теперь она была матерью, и в ее руках была жизнь и судьба маленького человека.***
— Вот, собственно, и вся история, — Игорь закончил свой рассказ, в котором старался максимально подробно объяснить Алене причину проникновения на территорию кабинета Бергер. — Ну, вы, блин, даете! — Алена, сидевшая в кресле Евы за ее же столом, поднялась и подошла к бару, из которого выудила бутылку виски. Девушка плеснула себе в стакан спиртное, затем посмотрела на красную Катю и побитого жизнью Игоря. Взяла еще два стакана, также наполнила их. — Держите, перкентоны! — сказала девушка и выдала измученным «пленникам» алкоголь. Катя сделала глоток, даже не поморщившись. — Это кто тебя так пить научил? — заинтересованно обратилась к девушке Алена. — Мне так стыдно еще никогда не было! — произнесла девушка и сделала еще один глоток обжигающего напитка. — Ладно, с кем не бывает. Алена искренне жалела девочку, потому как в такой ситуации не пожелала бы оказаться даже врагу. Игорь недоверчиво нюхал виски, вероятно, размышлял пить или нет. — Если не будешь, давай я выпью, — сказала уже изрядно захмелевшая Катя. — Ребят, ситуация и правда очень щекотливая. Я сама о Еве толком ничего не знаю, она очень скрытная, и теперь я могу понять почему. То, что вы тут нашли — это, конечно, бомба. Но, если кто-нибудь об этом узнает, то будет скандал, так что в ваших интересах держать язык за зубами. Я, в свою очередь, обещаю вас не сдавать, остатки вещей сейчас положим в ящик. Если Ева будет спрашивать, кто тут был и рылся, скажете, что это я заезжала, искала документы. — Ален, спасибо тебе большое! — Игорь, она в первую очередь моя подруга, и мне все равно, с кем она спит. Очень жаль, что она мне настолько не доверяет, и я о таких важных вещах узнаю не от нее самой, а от вас. Надеюсь, раз уж ты рассказал мне все про Катю, ты меня поймешь. Кстати, смотри, она уже отрубается, — Игорь быстро поймал засыпающую сестру под руку. — Я не сплю! — девочка резко подскочила. Алена улыбнулась, глядя на этих двоих. — А сейчас закрывайте все тут, я закажу нам такси.