Ворон и Сорока

Гарретт приземлился слишком жестко. Чёртов ветер и скользкие после дождя крыши! Задыхаясь, он добежал до края и, не замедляясь, прыгнул. Ухватившись за подоконник открытого окна, подтянулся, мысленно проклиная эту ночь. Как такое могло произойти? Нарваться на ассасинов — это был верх неосмотрительности. Но как они могли его услышать? Он ведь невидим и бесшумен как всегда… Ухватившись за веревку, Гарретт быстро съехал вниз. Коснувшись земли, он перекатился, гася часть удара. За спиной послышались торопливые легкие шаги. Гарретт рванул по улице, завернул в подворотню, проскочил под обвалившейся балкой, с разбега подкатился под покосившееся крыльцо и, выскочив в тёмном переулке, застыл за грудой ящиков. Сердце бешено колотилось, грозя выпрыгнуть из груди, лёгкие горели. Глубоко вдохнув, он прислушался. С крыш редко капала вода, где-то рядом шуршали крысы, вдалеке кто-то горланил пьяные песни. Неужели удалось оторваться? Фонарь на улице заморгал и погас. Решив, что нельзя больше терять ни минуты, Гарретт выскользнул из укрытия. Что-то резко ударило его в грудь. Гарретт охнул и, отлетев назад в переулок, упал на спину. Темная фигура возникла из ниоткуда и сжала железной хваткой его руку, занесённую для удара. Гарретт выхватил дубинку, но незнакомец с нечеловеческой скоростью перехватил её. Схватив оба запястья одной рукой, напавший прижал их к земле высоко над головой вора. Уличный фонарь заморгал и загорелся, осветив ухмыляющееся лицо незнакомца. Гарретт вновь попытался вырваться, но не смог даже пошевелиться. Напавший не спеша снял с него маску и дотронулся до шрама на щеке. Гарретт нервно дернул головой, однако грубая рука схватила его за подбородок, лишив последней возможности хоть как-то сопротивляться. Незнакомец наклонился так близко, что Гарретт ощутил его дыхание на своём лице. Прималь вспыхнула голубым светом, заставив своего хозяина поморщиться от боли. Как же это гадко и неприятно, быть настолько беспомощным в такой ситуации. Неожиданно незнакомец дёрнул Гарретта вверх, поставив на ноги. Однако воспользоваться возвращенной свободой оказалось невозможно — незнакомец прижал его к стене и с силой закрыл рот рукой. Гарретт лягнул нападавшего, но тот мгновенно выхватил клинок. Покосившись на лезвие, Гарретт глотнул и замер. Фонарь несколько раз мигнул и погас. По тёмной улице пробежало несколько человек, возбужденно крича и размахивая оружием. Незнакомец недовольно сузил глаза и убрал клинок. Он медленно отодвинул руку и прикоснулся пальцем к губам вора, словно прося его не шуметь. Взгляд Гаррета уловил едва заметный блеск под капюшоном у незнакомца. Это была та самая маска, похожая на череп. Выходит, это тот же человек, что напал на Гарретта прошлой ночью. Опять он?! Удивленный и слегка раздраженный взгляд заскользил по фигуре, привычно отмечая множество спрятанного оружия. Это не радовало. Незнакомец был выше как минимум на пол головы и намного шире в плечах — это также не добавляло радости. А вот большой туго набитый кошелёк на поясе… Грубые пальцы незнакомца заскользили по шраму на щеке и по губам, едва их касаясь. С трудом подавив вспышку ярости, Гарретт ждал удобного момента, застыв в напряжении, словно натянутая тетива. Прималь вновь неприятно загудела, словно откликаясь на прикосновения. Больше медлить было нельзя. Изо всех сил ударив незнакомца в живот, Гарретт быстро нырнул в узкий лаз между домами. Не оглядываясь и не останавливаясь, он почти летел к Часовой башне. В конце концов, было крайне неприятно осознавать, что он уже не сможет чувствовать себя в безопасности даже в самой плотной тени, ведь там, в темноте, теперь хозяйничает кое-кто иной. И хоть Гарретт терпеть не мог, когда всё шло не по его плану, украденный у незнакомца толстый кошелёк немного поднимал настроение.