Попытка забыть.

Мне пришлось идти домой пешком. Да, именно, пешком. Было холодно, еще поднялся ветер и был дождь. Я вся промокла и меня немного знобило, похоже, заболеваю. Джастин так ничего и не сказал напоследок, только злобно посмотрел на меня и ушел. Наша первая ссора с ним. Каждый раз, когда я вспоминала их с Сарой я сильно плакала. От слез уже болели глаза, а голова болела и ничего не соображала, кроме того, что нужно дойти до дома. Домой я пришла почти в три, и не раздеваясь легла спать. Сил не было. На следующий день я проснулась с температурой под сорок один. Меня брал озноб, но когда я укрывалась мне становилось жарко. Озноб и жар одновременно. К этому добавился сухой кашель, горло будто раздирали, глотать было невозможно. Я была слишком слаба, чтобы пойти на поиски работы, клянусь. Из лекарств у меня был только анальгин, но он не сможет помочь мне. Похоже, у меня грипп. Прошла еще неделя, мне становилось только хуже, так как, я не принимала нужных лекарств. У меня не было на них денег и я с температурой лежала дома. Джастин не появлялся всю неделю, а ведь он знал номер моей квартиры, где я живу. Правильно мама говорила, что нельзя привыкать к людям, ведь ничто не вечно. Сейчас я лежала на кровати укрытая двумя теплыми одеялами, мне вновь было жарко и холодно. Кашель был невыносимым, я была готова умереть. Я кашляла, а глаза слезились от столь сильной боли. Кажись, я не доживу до следующей недели. А в скорую позвонить мне уже не хватало сил. У меня вообще они пропали. Голова начала кружиться, в глазах темнеть, и они начали постепенно закрываться. Я отключилась. Прошло два дня. Отключаться я стала чаще, чем обычно. Мне становилось хуже и хуже, я плакала от бессилия. Я ела последний раз только вчера вечером, и то, через силу. Последние деньги, которые я заработала потратила на еду. Я заработала их еще в прошлом месяце, но забыла про них. Я нашла их в последнем отделении тумбочки. Этих денег бы все равно не хватило на лекарства. Грипп победил меня. Я снова отключилась. Я чувствовала что — то влажное и холодное на своем лбу. Я попыталась открыть глаза, но у меня не получалось этого сделать. Я слышала чье — то движение, шум. Спустя время мне удалось это сделать, то есть, открыть глаза. Открыв их, я увидела перед собой Джастина. Что? Серьезно? Или у меня начались галлюцинации? Он сидел около меня на кровати и копался в телефоне, что-то усердно ища. Я закашляла. — Очнулась? , — не поворачиваясь ко мне лицом, спросил он. Я лишь прохрипела. Парень повернулся ко мне и убрал с моего лба тряпку. Это была мокрая тряпка. Но меня не волновало это сейчас, меня волновало то, как он сюда попал? — Как дверь открыл? , — хрипя спросила я, стараясь вновь не отключиться. — Есть один способ, потом расскажу, — отмахнулся он, — Я бы на твоем месте не разговаривал, — в этот раз он был прав. — Мне плохо, — я вздохнула. — Я заметил, — саркастически произнес Джастин, — Ты должна лекарства принять, тогда легче станет. — У меня нет. — Теперь есть, — снова этот саркастический голос. Он что, издевается? Он пришел добивать меня? Я была благодарна, что он опять позаботился и купил мне лекарств, которые стояли не мало денег, но тот момент с Сарой не выходил из головы. Я кое — как приняла лекарства, и не одну таблеточку, а разных видов. Горло болело, было тяжело, ибо вся боль отдавалась в ушах. Джастин помог мне лечь и укрыться одеялом. — Должно легче стать, — спустя десять минут молчания произнес парень. — Как ты узнал, что я болею? — С чего ты взяла, что я знал, что ты болеешь? , — он вскинул брови, — Я приехал, потому что соскучился по тебе, — я была в недоумении, мне кажется сейчас все это? , — Еще извиниться перед тобой хотел, за тот случай в клубе. Прости, что ушел от тебя, и прости, что был так груб с тобой, — я не отрывала от него взгляда, — С Сарой я пошел, потому что мне действительно нужно было это, понимаешь? У всех парней есть эта потребность, и это не значит, что я к ней что — то чувствую. — А знает она тебя откуда? , — я не унималась. — Общались как — то, но ничего хорошего из этого не вышло, поверь. — Тебя не было неделю. Почему? , — Джастин тяжело вздохнул и отвернулся, направляя свой взгляд в пол. — Я подумал, что будет лучше, если мы прекратим общаться, — пробормотал он, — Но меня хватило только на неделю. Я переборол гордость и приехал, а дальше сама знаешь, Мари. Мы молчали. Я не знала, что сказать на это все. Естественно, я была рада, что Джастин извинился и раскаялся, рассказал все, как есть. Но, меня тревожили его чувства ко мне. Через четыре дня мне стало легче, намного легче. Джастин приезжал ко мне каждый день, заставлял пить лекарства и заботился обо мне. Наше общение наладилось и мы забыли об этой ужасной ситуации. По — крайней мере он. Был еще один инцидент, за который мне стыдно. Джастину все — таки удалось увидеть счета и долги за мою квартиру, пришлось все рассказать. Рассказать, что мне нужна работа для погашения долгов, и для учебы. Мне осенью в институт, а денег нет. — Я могу дать тебе денег, — клянусь, он предложил это раз в пятый, на что я молчала, — Мари. — Не нужно, спасибо, — отнекивалась я. — Почему? Что опять? , — он не мог угомониться. — Чем я тебе отдавать буду? У меня работы нет, Джастин. Сумма ведь не маленькая, как ты видишь. Мне и так стыдно перед тобой. Ты все знаешь и после этого до сих пор дружишь со мной. Тебе не стыдно? — За что именно мне должно быть стыдно? , — он усмехнулся и посмотрел на меня. — За то, что ты дружишь со мной, — я сдерживалась, чтобы не заплакать, — Посмотри на меня, Джастин. Я же ужасна. Я одеваюсь в одну и ту же одежду, у меня нет денег, полно долгов и я живу в не самом благополучном районе, — я оказалась слабой. Я словно маленький ребенок опустила голову и заплакала. Мне было стыдно. — Опять ты плачешь, — ласково произнес Джастин, подходя ко мне поближе, — Из — за таких глупых вещей, Мари? — Глупых? — Верно, глупых, — повторил он, — Мне должно быть стыдно за то, что я дружу с таким же человеком, как и я? , — пауза, — Я обычный, ты обычная. Соглашусь, у меня много денег, у тебя их нет, и что в этом такого? Все исправимо. Если бы ты согласилась взять у меня эти деньги, то погасила бы все свои счета, после, я бы помог тебе найти хорошую работу, — я заплакала сильнее, а пальцы Джастина легли на мой подбородок и нежно провели по нему, — Почему ты так недооцениваешь себя? Ты не ужасна, Мари. Мне все равно в какую одежду ты одеваешься, в каком районе живешь, это не имеет никакого значения, поверь. Ты нравишься мне такой, какая ты есть. — Я нравлюсь тебе? , — мое сердце замерло. Я подняла глаза на Джастина, который смотрел на меня и думал, что ответить. — Как подруга, как человек, — спустя недолгое молчание ответил он. И снова. Все рухнуло. Конечно, Мари, на что ты надеялась? На взаимную любовь? Плевать он хотел на мою любовь. — Все в порядке? — Да, спасибо, все в порядке, — я до сих пор плакала. — Успокойся, Мари, прошу. В чем еще дело? Я же сказал тебе, что все исправимо и ты не ужасна, — с надеждой в голосе проговорил Джастин. Как тут успокоиться? Ты только что поломал мои надежды.