Стрела, пронзающая сердце

      Алек старался остановить кровь, прижимая ладони к ране: чёрная жижа обжигала, но Лайтвуд не обращал на это внимания. Тихо, как ему казалось, он молил Разиэля вернуть его любимого, на самом деле он скрывался на крик, который был наполнен отчаянием и болью. После минутного замешательства Алек достал стило и принялся вырисовывать иратце, но руна растворялась ещё до того, как была закончена. Слёзы Лайтвуда капали прямо на рану Магнуса и моментально с шипением испарялись. — Он мёртв, Алек, он мёртв, — это была Изабель, она пыталась привести брата в чувства, но он не реагировал, продолжая вырисовывать одну руну за другой.       Грудь Магнуса была неподвижна, её более не содрагал воздух при вдохе и выдохе. Всё кончено, это сражение за жизнь было проиграно. Бейны старшие пытались забрать тело своего сына у Алека, но его хватка была железной: он рычал нечеловеческими воплями, никого не подпуская к своему любимому.       Страх и ненависть, любовь и отчаяние — всё это смешалось внутри Лайтвуда. Алек погрузился в транс: он больше не слышал ничего вокруг, сражения будто и не было, остался лишь он и Магнус. Лайтвуд крепко сжал стило в руке и принялся рисовать иратце, но что-то в ней было не так. Казалось, мгновение длится мучительно долго. Алек вновь почувствовал жжение от стило, как тогда, когда рисовал руны на луке. Кожу прожгло, и кровь с ладони окропила грудь Магнуса, принимая форму иратце поверх той, что уже была нарисована. Несколько слезинок упало туда же, растворяясь в алой крови Алека.       Ничего. Хотя руна и не исчезла, но ничего не происходило. Секунда, две — Алек надеялся, это должно сработать. И вот руна, словно бомба, взорвалась ярчайшей вспышкой на груди Магнуса. Свет был настолько ярким, что оставшиеся затаившиеся демоны полопались, а всем остальным пришлось закрыть глаза, чтобы не ослепнуть. Тех, кто находился рядом, отбросило взрывной волной. Обессиленный Алек обмяк и потерял сознание. Его обступила темнота, которая убаюкивала и успокаивала.

***

      Открыв глаза, Алек поморщился, свет был слишком ярким. «Лазарет», — подумал он. Обмякшее тело как будто принадлежало кому-то другому, Алек почти не чувствовал его. Не без усилий ему удалось поднять голову, но держать её так было безумно тяжело. Осмотревшись, Лайтвуд увидел Маризу, Джема Карстаирса и двух Безмолвных братьев, один из которых, наверное, что-то говорил, потому что все остальные внимательно смотрели на него и кивали. — Мама, — пытался сказать он, но слова не шли, в горле пересохло. — Пустите меня к нему, я должен его увидеть, — глухие крики раздавались из-за двери, голос был до боли знакомым, он не мог ни с кем его спутать. Это был Магнус. — Магнус! — получилось коряво, но Алеку удалось обратить на себя внимание. — Сынок, наконец-то, мы так боялись за тебя. Как ты? — обеспокоенная Мариза подбежала к сыну, в её глазах страх сменялся облегчением. — Воды, — только и смог прошептать Алек и снова провалился в сон.

***

      Алеку снилась зелёная долина и река, которая отражала солнечные лучи и сказочно переливалась. Впереди он видел мост, расшатанный и старый, в глубине души он знал, что должен перейти на ту сторону, и он уже сделал пару шагов вперёд, но здесь было так хорошо и спокойно: маленький уютный домик, его любимая лошадь, к тому же он очень устал. А этот мост не внушал доверия, и, развернувшись, Алек вернулся на берег и прилёг на зелёную травку, она была мягкой и такой приятная, здесь хотелось остаться навсегда. Конь пасся вокруг него, наслаждаясь сочной пищей. Он решил, что пойдёт к мосту завтра, после того как отдохнёт.       Из дома вышла девушка неземной красоты и маленький мальчик лет пяти, который кружил вокруг неё как юла. — Дорогой, обед готов. Заходи в дом,— крикнула девушка.       Алек встал и в приподнятом настроении побрёл в сторону дома, но что-то внутри не давало покоя. Он не помнил, как приехал сюда, не мог вспомнить, как познакомился со своей женой, а сын, он не помнил, как тот рос, его первые шаги, первое слово. «Наверное, на солнце перегрелся, вот всякие глупости и лезут в голову», —подумал Алек и, отбросив все мысли, крепко прижался к жене и поцеловал её в щеку. Ничего. Но ведь он знал, что очень сильно любит её. — Я решил поехать на ту сторону завтра, сегодня очень устал, — Алек садился за стол и уже чувствовал божественный запах своего любимого пирога. — Правильно сделал, не понимаю, зачем тебе понадобилось ехать на охоту именно туда, как будто у нас зверей здесь недостаточно. А этот мост рухнет скоро, я не хочу, чтобы ты пострадал, — на этих словах девушка подошла к Лайтвуду со спины, прижавшись и поцеловав его в макушку. — Алек, — услышал он отдаленный шёпот. — Ты что-то сказала, дорогая? — поинтересовался охотник у жены. — Нет, я молчала, ты и в правду перегрелся на солнце, — хихикнула девушка, её улыбка была прекрасной, но какой-то ненастоящей. — Алек! Ты должен бороться, ради меня.       Лайтвуд обернулся, но никого не увидел. Наконец, на столе появился пирог, с мясом и овощами, предвкушая любимый вкус, охотник сосредоточился на трапезе. — Алек, вернись ко мне, ведь я люблю тебя, — эти слова как разряд молнии вырвал Лайтвуда из забытья. «Это всё не по-настоящему, иллюзия, обман!» — начал он твердить, в начале про себя, потом вслух, время от времени срываясь на крик. Девушка пыталась его успокоить и остановить, но Алек уже выбежал из дома, уселся на лошадь и поскакал к мосту. «Я тоже тебя люблю и иду к тебе, Магнус!»

***

      Открыть глаза было тяжело, свет приносил болезненные ощущения. Алек чувствовал, что кто-то его держит за руку, сжимая её крепко, но с любовью, боясь причинить боль. Ещё не открыв глаза, Лайтвуд уже знал кто это. — Магнус, — говорить было больно, горло сильно жгло. — Алек! — голос дрожал, Лайтвуд слышал всхлипы. Да, это он, его Магнус, сомнений не было. Наконец, ему удалось открыть глаза. В палате были все: Магнус, Изабель и Джейс, родители, Клэри и Джослин, Безмолвные братья, Джем и Тесса. Они смотрели на него, как на животное в зоопарке. Бейн поднёс ему стакан с водой, сделав несколько больших жадных глотков, Алек ещё раз осмотрел собравшихся. — Магнус, твои глаза, они больше не серебристые, — воспоминания о битве болью отозвались в груди. — Но как? Ты же был мёртв. — Был, но ты вернул меня к жизни, достал с того света и излечил от болезни, — по голосу было понятно, что Магнус встревожен. — Ведь это невозможно без ангельского оружия, — Алек недоумевал. — Посмотри на свою руку, — Магнус сделал паузу, поднимая правую руку Лайтвуда выше. Ладонь Алека светилась, излучая тепло и отбрасывая блики по стенам. — Ты и есть ангельское оружие.