***
Мы одевались, а я снова бился в экстазе. Ну, в самом деле, разве будут взрослые женщины стесняться семилетки? Конечно, нет. Нья-ха-ха! Но всё хорошее когда-нибудь кончается, и вот я стою в белом летнем платье и таких же сандалиях у входа на источники. Вообще, это целый косметический центр, принадлежащий Сарутоби. Тут можно найти всевозможные виды услуг по уходу за телом: массажи, маски, маникюр, педикюр, обёртывание и так далее. Из дверей появляется Итачи и идёт ко мне. Приветливо улыбаюсь. Это человек, которого я сильно уважаю за трудные решения, которые он смог принять. Ох, дурная башка! Я совсем забыл! Переворот! Итачи вырезал весь клан, когда Саске было восемь и он учился в академии. Сейчас нам обоим по семь, но академия начинает работу через месяц. Нужно прощупать почву. — Итачи-сан, рада видеть, — и ведь не соврал. — Наруто-сан. Как вам источники? — спросил он, а я тем временем рассматривал его. Черные волосы и такие же глаза — признаки членов клана Учиха. Хотя цвет волос может варьироваться, у Саске ведь они как у матери. Стройный, правильные черты лица, тело пропорционально. И эти полосы, что он унаследовал от отца. Без преувеличений его можно назвать красавцем. Порода, ничего не скажешь. Такая же красота у Кушины, которая передалась мне в большей степени, братьям — в меньшей. — Чудесно, — улыбнулся я, но вспомнив, что я ещё шифруюсь, добавил, — часто здесь бываете? — Увы, — он вернул мне улыбку. Вообще, для Учиха нечастое явление, как и для Хьюга, впрочем, — с миссиями редко удаётся выкроить свободное время. — Это грустно, — больше печали в голосе, — но ведь вы стараетесь ради защиты нашей деревни. Это крайне важно, и я уверена, вы очень достойный человек, Итачи-сан. Он как-то странно на меня посмотрел. Перебор? Чёрт, как же тяжело без Курамы, который предупреждал меня, если я начинаю переигрывать! — Это мило с вашей стороны, — оттаял? Хорошо, - но я далеко не так идеален, как многие думают, — тут он посмотрел на солнце. Уже темнеет?! Сколько же времени прошло? — Но вы очень любите нашу деревню, больше, чем многие её жители. И только за это вас можно уважать, – всё. Я официально заявляю: разговаривая с Итачи, я не могу не улыбаться. Он стольким пожертвовал ради Конохи, столько сделал ради неё! Я понимаю, почему в детстве для Саске он был примером для подражания. Снова этот взгляд. Ладно, пусть смотрит. Какое же закатное солнце красивое… Засмотревшись, я пропустил момент, когда к нам подбежал Саске. — Нии-сан, почему ты ушёл? — сколько обиды в голосе! — Ты ушёл и оставил меня совсем одного! — прикрикнул он, обвинительно ткнув пальцем в Итачи. — Эм, ну, я… — и на меня посмотрел. Тут я не выдержал и засмеялся, уж больно забавные у них были лица. — Ох, ну, вы, конечно, даёте, даттебайо, — посмеиваясь, сказал я, на что Саске ещё сильнее надулся. — Даттебайо, хм? — с мягкой полуулыбкой повторил он за мной. Я снова не совладал с собой, и, улыбнувшись своей самой искренней улыбкой сказал: — Но всё же как мне приятно видеть вас вместе, — прикрыл глаза, пытаясь запечатлеть этот момент в памяти. Ответом мне стали два непонимающих взгляда, но я не собирался ничего объяснять. Когда к нам присоединились остальные, мы сказали свои прощания и на этой ноте разошлись. Пока мы шли домой, нас сопровождали ненавидящие взгляды, направленные на Кушину и почему-то меня. — Кушина-сан, нам стоит поторопиться. Уже почти вечер, а мы даже не начали готовить ужин. — Точно, даттебанэ! — хлопнув себя по лбу воскликнула она. — Увидимся дома, — и пропала в листьях Шуншина. — Класс. Тогда… Может, наперегонки? — спросила я. — Марш! — крикнул Акаши и рванул с далеко не детской скоростью. — Жулик! — крикнули мы с Киоко в унисон и ломанулись за ним.***
Дома нас ждала мама и Акито. Мелкий всё же прибежал первый, затем мы с Тачибаной пришли одновременно. Вернее, я грохнулся на трети дистанции, а ей пришлось меня тащить, но это детали. Зайдя внутрь и передав сумки с вещами Киоко, мы с отото зашли на кухню, где в меня врезался взгляд нии-сана, свидетельствовавший о крайней степени охреневания. Разительные перемены в матери не прошли для него бесследно. Кушина порхала по кухне, напевая какой-то весёлый мотивчик. — А вот и вы, — улыбается. Но не долго. — Вы почему такие пыльные, даттебанэ?! Только с источников, а уже по шею в грязи! — Да мы ничего! — авторитетно заявил Акаши. — Ах, ничего. Ничего?! Да вы взгляните на себя! Ну я вам устрою, тебанэ! — почуяв, что дело плохо, мне пришлось использовать тяжёлую артиллерию. — Ка-чан, — а в глазах слёзы, — я… я… я упала-а-а! — в голосе все страдания этого мира. Акаши походу просёк фишку и тоже устроил слёзоразлив. Кушина тут же забыла про все свои претензии, и вот она уже не аловолосая фурия, а любящая мать. — Ну, что же вы так, — она присела перед нами, одной рукой обняв Акаши, а другой меня. Но стоило мне прижаться к ней, как я потерял ориентацию в пространстве.***
Очнулся я странном месте. Стою непонятно на чём, нахожусь непонятно где. Вокруг только жёлто-оранжевый свет. Это же место, где я впервые встретил маму! Тогда... Тут я услышал громкий голос. — Ты изменился, Наруто, — моментально оборачиваюсь и вижу огромного рыжего лиса, прибитого цепями, часть из которых почему-то просто висит, к скале. — Курама… — и молчим. Как вдруг… — АХА-ХА-ХА-ХА-ХАХ! — меня едва не сбило с ног этим рычаще-урчащим ржачем. — Ты и раньше был на девку похож, а уж теперь… — и разразился новым приступом хохота. Если задуматься… Девятихвостый лис размером с небольшую деревушку во весь голос ржёт над семилетней девочкой… — Кончай уже! — но он почему-то засмеялся ещё сильнее. — Обожаю тебя, Наруто. Ладно, ты когда объявился здесь? — Сегодня ночью. Ты? — Тоже. Как же тупо ты помер! А про друзей своих подумал? Когда биджудамой шарахнул? Я побледнел, неужели я… — Они… — Не знаю. И это не важно, да и не твоё дело. Я напоминаю тебе, что они шиноби. Джонины по этой безбожно устаревшей классификации, — начал читать мне лекцию Курама. — Если они не способны уйти от атаки по площади, дали бы им высокий ранг? — Вроде разумно, но… — Забудь, всё равно ты их вряд ли увидишь. Да и вообще тот мир. — Кстати, ты в курсе, что очень громко ОРЁШЬ?! — я не выдержал. — Мы же в чужом подсознании! — Здешний Кьюби получил достаточный контроль над печатью, чтобы я мог отсечь Кушину от управления. — А с ним что? — Не знаю, да и снова это не важно! Суть: он исчез, я поглотил его воспоминания. Предпочитаю не забивать мозг ненужной информацией и непроверяемыми теориями. — Так, что у тебя здесь? — Печать разваливается. Скоро понадобится смена джинчурики, — по-деловому сказал он. — И им станешь ты. — Ты в этом так уверен? — со снисходительной улыбкой сказал я. — Кушина и Минато уже всё обсудили. — Резонно. Я слышу, что грядёт «Но». — Но. Переход не пройдёт для тебя безболезненно… — Всегда есть подвох. — … поэтому я решил соорудить канал из моей чакры от Кушины к тебе, чтобы новое тело привыкало, — не слушая мои жалобы, закончил Лис. — Ограничения? — Никаких, — на мой непонимающий взгляд он пояснил. — Чем ближе ты будешь к матери, тем больше я смогу передать. Если она уедет в Кумо, передача не прервётся, но идти будет бесконечно медленней. — Понятно, — я довольно кивнул. — Хм. Что бы там не говорила та старуха, общение со змеёнышами пошло тебе на пользу. Ты поумнел, Наруто. — Не называй бабулю старухой! — Сам-то понял, что сказал? Ладно, канал устойчивый. Теперь ты можешь пользоваться частью моей чакры, но ничего из преимуществ вроде регенерации тебе пока не доступно. — Ксо, почему всё вечно так плохо? — Посмотри на это с другой стороны! — довольно оскалился Курама. — Теперь мы сможем разговаривать! — Вот и я том же. — Что-что? — Ничего. Пора возвращаться. — Прощай, Наруто! — Ну да, ну да.***
Вернувшись в мир, я понял, что прошло около секунды. Потому как мама всё также обнимает нас. Я от шока встречи с Курамой даже забыл плакать. — Успокоились? Хорошо. Идите наверх, приведите себя в порядок и возвращайтесь. Дам вам что-нибудь сладкое, — вот она, заботливая Кушина во плоти. Акаши, моментально успокоившись, взял меня за руку и потащил к лестнице. И уже на втором этаже, прежде чем разойтись по комнатам, поднял руку раскрытой ладонью ко мне. Недолго думая, я ударил своей рукой по его, вызвав звучный хлопок, и с восторженными глазами и весёлым смехом этот маленький разбойник убежал к себе. Всё же я люблю своего младшего брата. — «Той же любовью, что и Итачи, когда тот использовал на Саске Цукуёми?» — ехидно встрял Лис. Готов поклясться, что старик Рикудо прямо сейчас сидит и ржёт надо мной, злорадно потирая ручки. Мстительный жук.