НАСТОЯЩЕЕ
Индикатор на замке меняет цвет на зеленый, глухо щелкает, и Имс толкает дверь. В номере горит свет — Имс точно знает, что выключал его перед уходом. Интересно. На всякий случай проверив оружие — да, он параноик, можно подумать, в этом есть что-то плохое, — Имс заходит в комнату. Артур захлопывает ноутбук. Он сидит в центре кровати, в трикотажных штанах и футболке, по-турецки скрестив ноги… и волнуется. Имс сразу понимает это, как будто чувствует запах тревоги — кто угодно обманулся бы этим непринужденным видом, но Имс не «кто угодно». — Нам нужно поговорить, — твердо заявляет Артур. — Я тебя ждал. Имс беззвучно проходит вперед, останавливается — его колени касаются края кровати, — разглядывая Артура сверху вниз. На того, конечно, это не производит никакого впечатления. Имс вообще не так уж часто производит на него впечатление, гораздо реже, чем хотелось бы. И вряд ли предстоящий разговор будет приятным — у них с Артуром редко бывают приятные разговоры, особенно те, ради которых Артур прокрадывается в его номер и ждет пару часов, нервничая и подбирая слова. Имс быстро вспоминает все недавние ошибки, потому что другой причины у визита быть не может, не должно быть. Вряд ли Артур пришел поговорить о чувствах. Артур — хладнокровный испорченный ублюдок, он не заморачивается эфемерными материями вроде отношений. Или эмоций своего любовника. Или вообще из-за своего любовника. По крайней мере, Имс привык так думать. Но сейчас, глядя на напряженное лицо Артура, на его приподнятые плечи и сжимающие компьютер пальцы, Имс начинает подозревать, что что-то упускал все это время. Он упускал, а Артур, как обычно, оказался смелее и решительнее. Потому что в последнее время Имс не совершал никаких ошибок. — О чем? — наконец спрашивает он, когда тишина становится угнетающей, а Артур все никак не продолжает то, что он начал. Напротив, хмурится на Имса, будто сердится, что тот заставляет его говорить. — Артур? — О нас, — выдает тот и тут же качает головой и усмехается, — звучит как-то по-дурацки. На самом деле, я хочу рассказать, что узнал в Сиднее. — Кроме милитаризации Фишера? — уточняет Имс. — Кроме милитаризации Фишера. Имс моргает, пытаясь сообразить, что происходит. В чем подвох? Артур пришел, чтобы рассказать ему что-то важное, что-то, что он скрывал от Имса раньше и явно не собирался откровенничать. Что-то, что касается их двоих и, возможно, Кобба. Что-то, что он узнал в Сиднее, связанное с Уитакером, прошлым Имса и дримшерингом. Это до чертиков пугает. Потому что Имсу приходит в голову только одно. — Но за это ты скажешь мне, о чем вы с Коббом мне врали. И продолжаете врать. И ты скажешь мне правду, Имс. Он знал, что подвох есть! — Я никогда… Имс давится словами и замолкает. Чувство, которое его заполняет, он не может назвать иначе, чем «ужас», — хочет, но не может. Вот он, шанс, которого Имс так долго ждал. Шанс оправдаться, все исправить — Артур наконец-то хочет поговорить. Но что сказать? Имс прокручивал в голове этот разговор столько раз, что теперь из сотен вариантов не может выбрать тот единственно верный, который убедит Артура выслушать его до конца. Который все починит. Имс отвык разговаривать с кем-то без возможности лгать, манипулировать и отступить в удобный момент. Имс отвык рисковать, по-настоящему рисковать испортить что-то разговором. «Я не врал тебе»? Очередное вранье. «Я тебя не обкрадывал»? Тоже. «Я не виноват» — глупость, «Я не хотел причинять тебе вреда» — жалкое, ничего не значащее оправдание. Вред уже причинен. — Я тебя не предавал, — говорит Имс и молча ждет реакции. Артур смотрит на него несколько бесконечно длинных секунд с нечитаемым выражением лица, опускает взгляд на по-прежнему лежащий на коленях компьютер. — Хорошо, — роняет он. Имс совсем не понимает, что Артур хочет этим сказать, о чем думает. Этот разговор — минное поле, и вся спина у Имса вспотела от напряжения. Он решается и садится на край кровати. — Я просто хотел тебя себе, — тихо признается он. Меня себе? — в голосе Артура впервые появляется что-то, похожее на иронию. — Я не вещь. — Не вещь, — кивает Имс. Как будто от этого его желание становится меньше. Как будто от этого Кобб куда-то девается — Кобб, для которого Артур всего лишь вещь. Так Имс предпочитает думать, хотя в редкие минуты, когда он немного отпускает свою всепоглощающую ненависть, он понимает, что обманывает себя. Не во всем, но кое в чем — обманывает. Кобб с Артуром друзья, просто Доминик из тех людей, что не прочь использовать своих друзей. Имс это знает совершенно точно. Он сам из таких. — То, что ты украл у меня, — холодно произносит Артур, и Имс, как ни старается, не может услышать за этой холодностью ничего живого, — ты не отдал своему начальству, — это не звучит как вопрос. — Почему? А вот это уже вопрос, и Имс ненадолго задумывается над ответом. Он боится, что если скажет правду, Артур ему не поверит. Но кроме правды, ему нечего сказать. — Потому что не хотел тебя сдавать, — с досадой отвечает он. Глубоко вздохнув, откидывается на кровати, глядя Артуру в глаза на этот раз снизу вверх. — Я обокрал тебя, все так и есть. Я знаю, что Кобб тебя просветил, — без понятия, откуда он об этом узнал. Я не разыскивал источник, в этом не было уже никакого смысла. «Было слишком поздно», — хочет сказать он, но не говорит. — Он сказал, что от Уитакера, — Артур хмурится, будто параллельно обдумывает что-то. — Это ложь. Имс поворачивает голову, разглядывает обтянутую серым трикотажем коленку Артура. — Конечно, ложь. Уитакер ничего не мог ему рассказать, он не знал. Я никому ничего не сообщал. Сначала собирался, — признается он. — Собирался отдать все, что достал, — я предлагал информацию в обмен на твою голову. Но они не согласились. Тебя хотели похитить — вообще-то, именно это я и должен был сделать. Но я тобой, — Имс тщательно выбирает слова, — увлекся. Я растерялся, не знал, что делать… и я решил сбежать. Я пытался тебя предупредить. — Да, ты пытался, — рассеянно произносит Артур, по-прежнему хмурясь и явно копаясь в памяти. — Ты пытался, Уитакер ничего не говорил Дому, а значит, Дом сам за мной следил и сделал эти фото. Дал их мне как доказательство твоего предательства, подсунул Уитакера, с которым ты действительно работал, и все получилось. А ты, выходит, жертва обмана. Имс не спрашивает, о каких фото речь, он в курсе. Он их видел. А еще он понимает, куда двигается их маленькая непринужденная беседа по душам. Он открывает рот, чтобы сказать хоть что-то, но Артур поднимает палец в предостерегающем жесте. — Но знаешь, что-то меня в этом тревожит, — продолжает он вроде бы непринужденно, но Имс подбирается. Этого-то он и надеялся избежать. — Одна странность. Почему ты не рассказал мне об этом раньше, Имс? Позволил думать, что ты меня попользовал и подставил, молчал и терпел все эти годы — и все ради чистых рук Дома? Ради моей с ним дружбы? Прости меня, если я подвергну твое благородство сомнению. Имсу совсем-совсем не нравится его тон. Артур может перейти от абсолютного спокойствия к поражающему своей жестокостью насилию гораздо быстрее, чем Имс может выговорить словосочетание «поражающее жестокостью насилие». Впервые за много лет воображение отказывает Имсу, и в голове нет ни одной мало-мальски правдоподобной версии, хоть сколько-нибудь убедительного объяснения. — Артур, я… Какую бы нелепую импровизацию он ни выдумал на лету, Артур не намерен ее выслушивать. На горле Имса сжимаются железные пальцы, полностью перекрывая доступ кислорода, колено упирается в грудь. Имс мог бы скинуть его, если бы постарался — а может, и нет. Он не очень-то хочет проверять. — Чем он тебя шантажировал? — шипит Артур, и ни в лице, ни в голосе его не осталось ни тени хладнокровия. Он похож на подожженную шашку динамита. — Отвечай! И нехотя отпускает шею Имса, точно неуверенный, что сдержится и не сломает ему трахею, когда услышит ответ. Имс сглатывает, закрывает и снова открывает глаза. Сейчас или никогда. — Делом Базанте, — спокойно говорит он.ПРОШЛОЕ
С самого начала работа пошла не по плану. Артура это раздражало. Откровенно говоря, его вообще все раздражало последние пару недель. И сколько бы он ни тратил сил и времени, убеждая себя, что это просто плохое настроение, усталость, дурная погода и обычная предоперационная тревога, правда оставалась правдой. Он сходил с ума из-за Имса. Из-за того, что Дом рассказал про Имса. Артур все-таки изучил бумаги. Фото выглядели совсем как настоящие, но это мало что значило. Документам, доказывающим, что Имс работал на английскую разведку, Артур не верил тем более — он сам мог бы сфабриковать такие. Не настолько качественные, но все же. И тем не менее, тень сомнения отравляла ему и азарт подготовки к работе, и радость долгожданного свидания, и даже волнение за Мол, которая должна была рожать буквально через месяц. Из-за Мол — точнее, ее отсутствия — Кобб и пригласил Имса для этой «легкой и быстрой», как он настаивал, работы. Артуру работа не казалась ни легкой, ни быстрой. Клиент был слишком нервозным, объект — Мариус Базанте, известный ювелир — слишком параноидальным для честного члена общества, а сам Кобб — слишком уж оптимистичным и легкомысленным. И Имс… Имс явно что-то подозревал. Возможно, чувствовал за собой вину и боялся разоблачения. Возможно — просто заметил изменившееся отношение Артура и переживал за их роман. Артур не знал, и эта неопределенность терзала его и так натянутые нервы. Он старался мыслить рационально. Кобб ненавидел Имса и не упустил бы случая ему насолить. Не обязательно специально — вполне возможно, этот Уитакер, которым Артур собирался вплотную заняться сразу после окончания текущего дела, ввел его в заблуждение, руководствуясь какими-то своими мотивами. Артур не строил иллюзий насчет того, чем Имс зарабатывает на жизнь, и допускал, что у него немало врагов. А уж Дом-то с радостью схватился бы за возможность сунуть Артуру под нос доказательства самых грязных намерений Имса. Иногда Артуру казалось, что Дом ненавидит вовсе не Имса, а его, Артура, — раз предполагает, что любовник мог польститься на него только ради корыстного интереса. Но это, конечно, глупость. Вряд ли Кобб даже задумывался о чем-то таком — скорее просто схватился за представившуюся возможность. Артур собирался заставить его извиняться долго и убедительно, когда докопается до правды. Да и зачем бы Имс стал продолжать их отношения, если бы он действительно получил от Артура все, что было нужно английской разведке? Артур птица не такого полета, чтобы иностранное государство пасло его годами, внедряя агентов, как бы ни лестно было воображать обратное. Дримшеринг — очень перспективная вещь, но, имея все, что было в голове Артура, англичане отлично справились бы без него, а среди клиентов ему пока не попадались ни международные корпорации, ни главы государств. Обокрав его, Имс растворился бы в тумане и никогда больше не перезвонил. Эта мысль успокаивала Артура целых две недели, удерживая и от напряженного разговора по душам с Имсом, и от удушения Кобба. А потом все пошло наперекосяк. В понедельник третьей недели Артур выяснил, что мистер Базанте — не просто ювелир, а интерес к нему клиента — не просто попытка украсть новый элегантный метод огранки рубинов. Наверное, ему даже не стоило удивляться. — Я не собирался связываться с международной преступной группировкой, — твердо заявил он на совещании, хлопнув по столу папкой с копиями телефонных переговоров. — Сворачиваем операцию. Кобб нахмурился, поджал губы. — Артур, — осторожно начал он, — тебе не кажется, что ты драматизируешь? Артур, поспешно перелистывающий страницы блокнота в поисках нужного телефонного номера, моментально забыл про свое занятие и уставился на Дома. Он определенно ожидал не такой реакции. — Ты слушал то, что я говорил? — уточнил он. — Мафия, Дом. Мы не можем себе позволить вмешиваться в разборки мафии, нас прихлопнут как мух. Или я чего-то не знаю, и у тебя вдруг появились связи среди криминальных баронов? У самого Артура связи были — за прошедшие со своего побега полтора года он успел завести немало знакомств и продумать несколько путей отступления. И не только для себя. Но международные преступные синдикаты — это совсем не то, чего Артуру хотелось бы вместо спокойной жизни. К таким приключениям он был не готов, да еще и с идеалистом-Коббом и со дня на день готовящейся родить Мол за спиной. Имс, который с его отношением к Дому должен был сейчас возмущаться и грозиться улететь первым рейсом, задумчиво молчал. Артуру его молчание совсем не нравилось. Молчание было… подозрительным. Опасным. — Мы не можем так рисковать, — сказал Артур, не сумев сдержать вопросительной интонации. Получилось глупо и совсем не так уверенно, как он планировал. Ну и ладно. Главное, что сам он абсолютно убежден в своей правоте. Дом тяжело, со стоном вздохнул, закатывая глаза. — Артур, нет никакого риска… — Погоди, — перебил внезапно нарушивший свое молчание Имс, — не дави на него. — Кобб возмущенно хмыкнул, а Артур возблагодарил небеса, что хоть у кого-то остается здравый смысл. Он уже открыл было рот, но следующие слова Имса заставили его проглотить все, что он собирался сказать, — Артур, давай не будем решать сгоряча. Нужно все взвесить. — Сгоряча? — опешил Артур. — О чем ты вообще… — Я уверен, что дело никак не связано с мафией, — непреклонно продолжил Имс. — Это просто небольшой промышленный шпионаж, криминальные разборки тут ни при чем. — С чего это ты взял? — возмутился Артур. Он не понимал, почему Имс — Имс! — вдруг решил принять сторону Кобба, да еще и в таком скользком деле. Дом, похоже, тоже, не спешил радоваться — он поглядывал на Имса с настороженностью и удивлением. — А у тебя есть какие-то доказательства обратного? — быстро спросил Имс. Артур нахмурился. Может, он чего-то не знает, и Имсу срочно нужны деньги? И поэтому он готов браться за любую, самую опасную работу? Либо — совсем уж бредовое предположение — не хочет показаться трусом? Доказательств у Артура не было. Он изучил распечатки переговоров Базанте со своими боссами, но огранка там не упоминалась. Артур подозревал, что в распечатках просто было не все — некоторые даты отсутствовали. Но вряд ли удастся убедить в этом настроенных на работу Имса и Кобба. — Я думаю, что не смог собрать всю информацию, — все равно попробовал он. — Артур, — улыбнулся Кобб, — мы все знаем, что ты перфекционист. Но иногда, если ты не смог что-то найти — этого, возможно, не существует в природе. Артур ненавидел этот его снисходительный, опекающий тон. — Ты просто нервничаешь, — добавил Имс. Этот тон Артур тоже ненавидел. А еще себя — за то, что следил за объектом и не смог лично поговорить с человеком, доставшим ему распечатки. А забравший бумаги Имс наверняка просто не задал нужных вопросов. Что за отвратительное, изматывающее дело, а ведь они еще не приступили к собственно извлечению. — Мне стоит бросить вас и уйти, — беспомощно сказал он. Имс и Дом синхронно улыбнулись. В такие угрозы ни один из них не верил.***
Погружение было изматывающим с самого начала — проекции бесновались и нападали на них из-за каждого угла. Артур только вскидывал подбородок и продолжал отстреливать чересчур агрессивных защитников Базанте — к счастью, пока одиночных, — продолжая продвигаться вперед, но Имс видел, как ему тяжело. Из них троих Артур единственный не знал, что проекции предупреждены, Базанте настороже и ждет нарушителей, подготовив все ресурсы. Имс искренне надеялся, что это последний раз, когда он так поступает с Артуром. А еще он боялся, что это последний раз, когда Артур вообще позволяет ему что-то с собой делать. — Нужно разделиться, — сдавленно сказал Кобб, сжимая пистолет так, будто умел им пользоваться. Он был бледен и на взводе, и Имс мечтал залезть ему в голову и посмотреть — ему тоже стыдно, или ему наплевать, что он использует Артура, подставляет его. Наплевать, что самые близкие друзья, единственные друзья, врали Артуру, саботировали его работу и теперь вытолкнули его на линию огня из-за своей ревности и мелочных интриг. Имсу было не наплевать. Ему было тошно. — Да, — согласился Артур. — Дом, иди к сейфу. Мы прикроем тебя. И, дождавшись, пока Кобб рванет вверх по тщательно закрученной лестнице, кивнул Имсу на ближайший коридор. Имс без слов повиновался. Нырнув в узкую арку, он добежал до конца коридора и завернул за угол. Тут проекций не было, и Имс с облегчением прислонился к стене. Этот лабиринт, созданный Коббом, давил на него — то ли из-за странной, нагромождающейся архитектуры, то ли из-за тяжести и гнилости самого дела. Серые стены сходились над головой углом, выпячивались в коридор острыми гранями, похожими на ребра доисторических животных. Макет задумывался как средневековый замок — Базанте недавно совершил длительное путешествие, черпая в архитектуре свежие идеи для огранки своих драгоценностей, — но в жизни походил на рисунок Гигера. Имс, хоть убей, не понимал, чем руководствовался Кобб, разрабатывая этот дизайн. Со стороны лестницы время от времени слышались негромкие хлопки — Артур явно нашел себе место для засады и теперь отстреливал проекции на подходе. Интересно, что Кобб собирается делать? «Не найдет» сейф Базанте? Или добудет фальшивку, тщательно собранную бесполезную информацию? Интересно, что он собирается сказать Артуру? В любом случае, самому Имсу пора перестать фантазировать и поискать настоящий сейф. Если он не собирается потерять денежки и разозлить клиента. Имс взглянул на часы. Он еще успеет… Имс нахмурился. Затея была идиотской, идиотской и аморальной, и ему действительно стоит идти искать сейф, а не решать свои личные проблемы, рискуя провалить дело и всю операцию. Но соблазн был слишком силен. Напротив, в серой каменной стене, проступило тусклое, плохо отполированное зеркало. В конце концов, у него полно времени… Вдохнув и задержав дыхание, Имс сдался и уставился в зеркало. Поднял слегка дрожащие руки, потер щеки, взлохматил волосы. Он делал это раньше, тренировался, но возможности испробовать на ком-то свое творение не было. Да он даже не слышал, что кто-то мог делать такое до него. Имсу не терпелось посмотреть на реакцию Артура, посмотреть, сможет ли Артур повторить фокус… но сейчас он собирался использовать свой случайно обнаруженный талант вовсе не для хвастовства. Имс заколебался. Вряд ли Артуру понравится то, что он задумал. Артур и так огорчен чем-то, не сделает ли Имс хуже? А с другой стороны, глупо будет не использовать шанс. Артур никогда не отличался откровенностью, он не сознается, что происходит, он будет молчать до последнего, и Имс так и не поймет, пока не станет слишком поздно. Он должен узнать правду, понять, что задумал Кобб, этот гаденыш, этот скользкий книжный червь. Кроме того, что слил их объекту. Имс почувствовал, как кровь приливает к лицу, моргнул несколько раз, стараясь успокоиться и прийти в себя. Из зеркала на него смотрел Кобб — с гневным румянцем на скулах, разлохмаченный, но все равно совершенно неотличимый от оригинала. Встряхнув головой, Имс повернулся и отправился искать Артура.