Выжить - только первый шаг

Правило №13: Звать на помощь — единственный хороший план в мире, где существуют герои. Настоящее время – Как бы папа, мистер Морской Пехотинец, ни отказывался признавать это, он ненавидел походы почти так же, как и ты, – раздавался голос Сэма в лесной тишине. – В тот раз, когда ты отсиживался дома с ожогом, я пошёл с папой и Бобби на охоту на кота-оборотня. Папа тогда ворчал всю дорогу, как ты обычно делаешь, – Сэм усмехнулся и, посмотрев вниз на лицо брата, мысленно пожелал, чтобы Дин хоть как-то отреагировал на насмешку. Но Дин по-прежнему безвольно и неподвижно лежал на его руках, только дрожь иногда пробегала по его телу. Сэму не нужен был доктор, чтобы распознать шок. Дин, возможно, и был готов бороться дальше, но тело подводило его. Это было той самой причиной, по которой Сэм решил изменить удобную позицию Дина, – он сел на землю и прислонил брата к своей груди, чтобы поддержать его, защитить от холода, обогреть и дать понять, что он не один, что ему не нужно уходить. Сэм не воспринимал их положение как объятия, в отличие от Дина, чьи мачо-заморочки наверняка не позволили бы ему так просто принять их, и он, пожалуй, сопротивлялся и ворчал бы всю дорогу. Если бы проснулся, просто открыл глаза, если бы не находился сейчас в таком состоянии, что сам не понимал, кто он, где он и, тем более, кто сейчас держит его на руках так, будто он нуждался в защите. Но тебя нужно защитить. Ты защищал меня всю свою жизнь, теперь я хочу вернуть долг, Дин, — думал Сэм. Как бы ему хотелось сказать это брату, чтобы тот согласился с ним, с тем, что смена ролей будет честным приёмом в их вечной игре. Однако слова сейчас не были нужны Дину, как и истории Сэма. Но Сэм просто не мог больше выносить тишину. Он напевал все, что знал из «Металлики», и в один момент даже перешёл на мелодию из «Смурфиков». И от того, что Дин не обратил на это внимания, было ещё тревожнее, чем от того, что он не прерывал рассказы Сэма, когда тот вспоминал забавные и смущающие подробности о Дине. Чуть поёрзав, чтобы в спину не впивались сучки дерева, к которому он прислонился, Сэм осторожно ощупал Дина, проверяя, не стало ли тому хуже. Дин, однако, не возражал: он безжизненно лежал на руках Сэма, равнодушный ко всему, уязвимый, будто бесплотный. Осторожно погладив спину брата, чтобы не потревожить рану, Сэм продолжил свою историю. – Мы выслеживаем эту кошку, и Бобби с папой спорят, пума это или рысь. И тут папа вляпывается прямо в гигантскую чёртову паутину. Серьёзно, даже паутина во «Властелине колец» была не такой огромной, — тут Сэм не выдержал и засмеялся по-настоящему. — Ты бы видел... Он исполнил настоящий танец, все отряхивал руками волосы и одежду, думая, что на нём теперь сидит огромный паук. Сэм перестал смеяться и покачал головой. – А когда папа прекратил свои прыжки, Бобби сказал ему: «Если ты закончил изображать Траволту, то мы пойдём дальше». Он снова фыркнул от смеха. – Ты должен был его видеть. Это было бесценное зрелище. Сэм повернул голову и положил подбородок на спутанные от пота волосы Дина. – И дело было вовсе даже не в походе. А в том, что ему пришлось бросить тебя, когда ты был ранен. Он все жаловался, что на эту охоту уходит слишком много времени, и я думал, что папа просто ворчит, как обычно, пока не услышал его разговор с Бобби. Он говорил, что не должен был оставлять тебя одного, нужно было передать это дело другим охотникам и вернуться к тебе. И он бы так и сделал, если бы веркот не выбрал именно этот момент, чтобы напасть на нас. Папа подстрелил его с холодной точностью. Он едва дождался, когда монстр умрёт, и тут же начал собирать вещи. Отнёс в машину, приказал мне не отставать... он был решительно настроен добраться до дома как можно быстрее... Он заботился, беспокоился о тебе, всегда. Даже если делал все, чтобы не показать этого. Сэм снова усмехнулся. – Наверное, я похож на него, да? Нет, чтобы сказать: «Дин, я так рад, что ты вернулся, но я был так напуган тем, что не увижу тебя снова, что предпочёл уйти, спрятаться, только бы не проходить через это снова»... Вместо этого я пытался бросить тебя каждый раз, когда мне предоставлялся такой шанс. Я все надеялся, что однажды ты прогонишь меня, потому что сам я недостаточно силен, чтобы сделать этот шаг... Только не от тебя. Только не снова. А потом ты сделал это. Послал меня обратно к Амелии, а я... — Сэм сглотнул, поднял голову и прислонился затылком к стволу дерева. — Даже если бы я и не обнаружил Амелию с мужем, мы с ней не смогли бы жить по-старому. Потому что вернулся ты, и для меня все изменилось. Голос Сэма дрогнул, когда он продолжил: – И если сейчас ты опять... Ничего не будет в порядке, Дин. Так что не уходи. Я не позволю тебе. Но даже Сэм знал, что Дин просто человек. Герой, да, но без суперспособности отклонять пули... или когти вендиго. Без сверхчеловеческого иммунитета и тела, способного самому залечивать свои раны. Ему нужна была помощь, сейчас, а не через несколько часов или миль. Сейчас! Откинув голову, чтобы сквозь кроны деревьев увидеть ночное небо, Сэм выкрикнул имя того, кому под силу было совершить невозможное, который прежде уже совершал невозможное для Дина. – Кас! Когда Кас не явился перед ним, Сэм предпринял новую попытку, выкрикнув ещё громче: –Кас! Кас, Дину нужна твоя помощь! Как бы ни были противоречивы его чувства к Касу, Сэм просил, потому что понимал, что ангел сейчас являлся лучшим шансом для Дина. Сам он не смог бы спасти брата... Дин не доберётся до станции рейнджеров. – Он... — следующее слово застряло у Сэма в горле, но он понимал, что должен сказать его вслух. Потому что, если Кас слышит его, он должен прийти на помощь. — Кас, он умирает. Фраза слетела с его губ, и в следующий момент он проклинал Кастиэля: чертов ангел уже должен быть здесь, рядом с Дином, он должен был уже телепортировать его в больницу, где Дину смогут оказать реальную помощь. Сэм в ярости кричал в небеса, но, убедившись в бесполезности своих действий, вновь положил подбородок на макушку своего умирающего брата. Закрыв глаза, он пытался успокоить дыхание, вслушивался в затруднённые вдохи и выдохи Дина. Дин не сдавался, нет. Значит, и я не сдамся, решил Сэм и снова поднял взгляд к небу, однако, сил хватило лишь на отчаянную мольбу. - Кас, пожалуйста... Я понимаю, что у тебя там тоже не все так просто, но я не верю, что ты отказался от него. Нет, это в моей компетенции. Я отказывался от Дина, отворачивался от него. Вслух же он умолял ангела, которого Дин считал своим другом, братом: – Но только не ты, Кас. Даже когда ты был... не совсем в здравом уме, ты согласился пойти с Дином, ты охотно рисковал своей жизнью, чтобы убить Дика. Я не знаю, что произошло между вами в Чистилище, почему ты бросил его... Но ты не можешь не вернуться к нему, не можешь оставить его... Больше, чем однажды я это сделал... Сэм оглянулся, но, не увидев знакомого плаща, с горечью выругался. Кас не пришёл, и не придёт. Им никто не поможет. Покрепче обняв брата, Сэм опустил голову и зашептал ему на ухо: – Ну и пошёл он, верно? Сами разберёмся. Мы и не через такое проходили, — он попытался добавить в голос лёгкости и оптимизма. — Подумаешь, глупый вендиго. Ну ладно, два глупых вендиго... Мы справимся с этим делом, правильно? Мы же должны поддерживать свою репутацию? Так что продолжай быть таким же упертым, Дин, ладно? Просто оставайся собой, и мы пройдём через это. Потому что, несмотря ни на что, они были вместе, они всегда были «мы», даже когда один из них пытался выжить в Чистилище. Ведь даже Эш предположил когда-то, что они были соулмейтами. Их жизни были связаны, и потеря одного для другого была хуже смерти. Сэм не хотел проходить через это снова, он никогда не забудет, каково это — жить в мире, в котором не было его брата. Подтянув Дина к себе поближе, он прошептал: – Мы пройдём через это, слышишь. — И возненавидел эти слова, потому что они прозвучали как ложь. Чистилище – Ты ему лжёшь, — медленно произнёс Бенни, в упор смотря на Каса. Тот не продемонстрировал никакой реакции на обвинение, лишь монотонно отозвался: – Я не знаю, о чём ты говоришь. Однако его взгляд беспокойно метнулся к идущему в стороне Дину, проверяя, что у того нет возможности случайно подслушать их разговор. Бенни протянул руку, не давая Касу уйти вперёд и принуждая остановиться. – Скрытность тебе не к лицу. Ты сам говорил несколько дней назад. – Говорил что? — Кас повернулся к Бенни, надеясь, что вампир все же не знает, о чём он лжёт. – Что ты не думаешь, что сможешь пройти через портал. Но ведь это не совсем так, правда? – шагнув ближе к Касу, прорычал Бенни. Кас открыл рот, чтобы ответить, но Бенни оборвал его. – Ты ведь даже не попытаешься? — он все ещё не мог поверить, что Кас задумал такое предательство. Вместо ответа Кас решил пойти в наступление. – По крайней мере, я подготовил Дина к такой возможности. А что насчёт тебя и твоего обещания не забирать человеческие жизни, когда ты освободишься отсюда? Скажешь, это не ложь? – Я не пью кровь людей! — прошипел Бенни. — Да, я делал так раньше, до того, как попал сюда. Но, если ты не заметил, я ни разу не жаждал крови Дина! В глазах Каса отразилось почти сочувствие. – Все изменится, когда ты воскреснешь. – Я никогда не сделаю Дину больно! — воскликнул Бенни, все ещё не веря, что ангел, после всего, через что они прошли, может в нём сомневаться. Однако что-то в голосе Каса заставило его задуматься. – А вот я не уверен, что больше никогда не причиню ему вред. – Я не ты! — запальчиво отозвался Бенни. Сверкнув глазами, Кас схватил вампира за куртку. – Тебе необязательно нападать на Дина, чтобы причинить ему боль. Если ты потеряешь контроль, если ты убьёшь человека, Дин воспримет это как кровь на своих руках, он будет чувствовать вину за убийство, как если бы он сам забрал эту жизнь. Потому что он отпустил тебя, потому что поверил. От беспощадной правды в словах Каса у Бенни перехватило дыхание, а следующая реплика умерла на губах. Впервые он понял, на какой риск пошёл Дин: не потому, что доверил ему свою жизнь в Чистилище, а потому, что поверил, что он не поддастся своей жажде, оказавшись в реальном мире. – Нет... Я... Но Кас, не дослушав, резко отвернулся от Бенни и предупреждающе крикнул «Дин!» за мгновение до того, как что-то, похожее на черные метеориты, упало с небес и, коснувшись земли, чёрной слизью поднялось и превратилось в левиафанов. Если бы все твари бросились на него, Кас не тревожился бы, наоборот, поблагодарил бы Бога за то, что они нападают на него, а не на Дина. За то, что именно Кас — их цель, за то, что они не понимали, что именно человек за их спинами нанес смертельный удар их лидеру. Дин быстро расправился с двумя левиафанами, находившимися к нему ближе остальных, ещё до того, как те смогли на три шага приблизиться к Касу. Бенни, как всегда быстро схватывающий суть, снёс с плеч голову третьего левиафана. Кас заблокировал удар, затем поразил четвёртого. Бенни подскочил к пятому монстру и схватил его сзади, отшатнувшись, когда голова человекоподобного существа превратилась в нечто, с количеством зубов больше, чем у любой твари, виденной им ранее в Чистилище. Однако он не ослабил хватку, пока Дин не обезглавил монстра. Позволив телу упасть из его рук, Бенни смотрел на чёрную слизь, вытекающую вместо крови, на зубы, которым позавидовал бы иной вампир. – Готов поспорить, это и были левиафаны, — предположил он и взглянул на Каса. – Да, — подтвердил Кас, но в его глазах застыл немой вопрос, обращённый к Бенни. Понял ли он, что его желание быть ненайденным для Дина, держаться подальше от него, было не прихотью, а необходимостью. Иногда приходится разочаровать того, о ком заботишься, почти предать, для того, чтобы спасти. Бенни посмотрел на Дина, чтобы убедиться в том, что тот был в целости и сохранности. Отряхивая брызги слизи с куртки, Дин язвительно заметил: – Серьёзно, они так и собираются ходить здесь в чёрных костюмах? Готов поспорить, это Дик навязал им всем такой дресс-код. Интересно, знают ли они, что их босс мёртв и им больше не надо носить Армани? Может, подсунуть им пару джинсов? – Я не знаю, — ответил Кас на вопрос о смерти Дика. – Какая им разница, мёртв их лидер или нет? — спросил Бенни, уже осведомлённый о попытке левиафанов воплотить в жизнь план «Преврати население Земли в закуску». – Разница есть, — ответил Кас, однако смотрел он не на Бенни, а на Дина, — тогда они хотели бы убить Дина больше, чем меня, за то, что он отправил их обратно в Чистилище, — закончил он, неосознанно показав свой страх, что однажды левиафаны найдут Дина более подходящим объектом для их ярости. Это, наконец, заставило Бенни понять, как Кас, настолько преданный Дину, мог бросить его одного лицом к лицу с худшими представителями Чистилища. Потому что он боялся, что реально худшее в Чистилище придёт за ним и найдёт вместо него Дина. Того, кто не просто убил их лидера, а уничтожил их шансы на свободу. И они могли бы решить, что этот человек больше смерти заслужил вечные муки. Бросив взгляд на вампира, Кас увидел в его глазах понимание и даже благодарность. Возможно, Бенни смог осознать, насколько тяжело было ему слышать молитвы, понимать, что Дин нуждается в нем, но не приходить на помощь. Настоящее время Сэм не сразу распознал звук, нарушивший тишину раннего утра. Первой его мыслью было — вендиго пробирается к ним сквозь лесную чащу. Схватив с земли ракетницу, он нацеливал её то в одну, то в другую сторону, второй рукой не забывая поддерживать Дина. Но вскоре он понял, что звук доносится не из леса, а откуда-то сверху. Вертолёт. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, но Сэм плевал на это. Как и на то, что существовала опасность поджечь лес вспышкой от ракетницы. Но иначе пилот не заметит его, и ему не удастся увезти Дина отсюда в больницу. Он одной рукой отчаянно махал вертолету, другой – придерживал брата, не желая разрывать контакт, который, казалось, поддерживал в Дине жизнь и дыхание на протяжении этой мучительной ночи. Сэм метался, не зная, за что хвататься в первую очередь. В итоге ему не пришлось принимать решение. Опустив ракетницу, Сэм смотрел на рыжеволосую женщину лет сорока, в спортивной куртке с эмблемой поисково-спасательной бригады. – Мой брат... Он ранен, — запнувшись, произнёс он. Женщина ответила ободряющей улыбкой, опустилась на колени, её рука в перчатке уже проверяла пульс Дина. – Мы знаем. Мы получили ваш сигнал бедствия, но нам пришлось ждать, когда рассветёт, чтобы направиться по вашим координатам GPS. Внезапно Сэм почувствовал, что он ничего не понимает. – Подождите... Сигнал бедствия? GPS? Однако договорить ему не дал шатен, чей загар явно говорил о том, что он называет природу своим домом, вышедший вслед за женщиной. Подойдя ближе к Дину, он спросил у своей напарницы: – Как он? – Пульс нитевидный. Она проверила глаза Дина и продолжила: – Зрачки расширены, на свет не реагируют. Она взглянула на своего партнёра, и этот взгляд был настолько выразительным, как если бы она говорила вслух. Сэм понимал, что опасность потерять брата по-прежнему реальна. Реакция парамедика лишь подтвердила это. Когда он взял Сэма за руку, тот вздрогнул. Он никогда не любил, когда его касались в особенно напряжённых ситуациях, если это, конечно, был не Дин. – Послушай, ты должен позволить нам осмотреть твоего брата. Ты долго заботился о нём, теперь наша очередь, — произнёс человек с удивительной мягкостью, словно видел, что последняя вещь, которую Сэм хотел делать, — отдать Дина в чужие руки. Это странное ощущение – получить то, о чём молил всю ночь... и теперь оставить брата на попечение незнакомым людям. Ты должен отпустить Дина, должен позволить им помочь, сам ты не сможешь спасти его. Он вздохнул и отпустил брата, позволяя медикам осторожно забрать его и уложить на живот. Будто они уже знали, куда ранен Дин. Женщина-медик снимала бинты, в то время как её напарник связывался по рации с пилотом, подтверждая, что они должны доставить пациента в ближайшее травматологическое отделение. Сэм стоял в оцепенении и думал «Но Дин ненавидит летать». Он смотрел на брата, даже не замечая времени, пока парамедики укладывали Дина на носилки и закрепляли его голову, талию и ноги ремнями. Желудок Сэма перевернулся вверх дном, когда он вспомнил, как его самого точно так же перевозили на носилках, после того, как он, отец и Дин на Импале попали в аварию. Помнит свою беспомощность, невозможность броситься к своей семье, проверить, как там папа, как Дин, убедиться, что они живы. Помнит свой крик, когда он смотрел, как вертолёт улетал вместе с Дином, оставив его добираться до больницы на машине скорой помощи, чтобы, возможно, прибыть туда слишком поздно и, возможно, не успеть попрощаться с Дином. Рванувшись вперёд, Сэм почти бросился на грудь Дина и вцепился в его куртку. С трудом оторвав взгляд от его бледного лица, он посмотрел на парамедика и взмолился: – Пожалуйста, я должен лететь с ним. Тот сочувственно покачал головой. – Сожалею, но вертолёт принимает только тех, кто нуждается в срочной медицинской помощи. Это даст медикам на борту судна больше места для работы с вашим братом и уменьшит вес вертолёта, позволив ему тем самым быстрее добраться до места назначения. Сэм понимал, что все, что ему говорят, очень логично, и даже хорошо в долгосрочной перспективе, но это не делало ситуацию более приемлемой здесь и сейчас. Он опустил руку и ласково сжал шею Дина сзади, большим пальцем ободряюще проведя по бледной щеке. – Пожалуйста, пожалуйста, — он даже не был уверен, кому говорит это — врачам или Дину. Он снова поднял взгляд и решительно посмотрел в карие глаза врача. – Я должен лететь с ним. Я не могу оставить его, просто не могу. Пожалуйста. Они должны были понять, что требуют от него невозможного. Когда женщина-медик коснулась его руки, он вздрогнул, решив, что его вновь попытаются оттащить от Дина. Но вместо этого она провела пальцами по рукаву его куртки. – Ты тоже ранен? — спросила она, и этот вопрос показался настолько неожиданным, что Сэм в удивлении посмотрел на неё через плечо. – Твоя рука. Здесь разрез, — кивнув на рукав, продолжила она таким голосом, будто сообщала Сэму какую-то новость, словно тот сам и не заметил, что пострадал. Она подумала, что, пожалуй, так оно и есть, судя по тому, с каким удивлением Сэм посмотрел на свою руку. Однако эмоции, промелькнувшие на его лице при виде крови на рукаве, разорванной ткани куртки, раны — это не то, что она ожидала увидеть. На лице парня было написано облегчение, и он взглянул на своего травмированного брата почти с благодарностью. – Да, медведь добрался и до меня тоже, — произнёс Сэм твёрдо. Женщина — Пэм — перевела взгляд на своего напарника и вовсе не удивилась, когда прочитала в его глазах облегчение. Да, Кит был ещё большей тряпкой, чем она. – Хорошо, ты отправляешься на вертолёте вместе со своим братом, — сказала она. Сэм громко выдохнул, кивнул головой и заставил себя отойти от Дина. Но, когда они подняли каталку, Сэм мигом оказался рядом с братом, положил руку ему на предплечье и шёл рядом, пока они добирались до поляны, где вертолёт уже ожидал своего пациента. Поправка: своих пациентов. Несколько минут спустя вертолёт с двумя пассажирами на борту направился к окружной травматологической больнице. Двое парамедиков остались на земле, наблюдая, как транспорт разрезает воздух. – Он ведь всё равно не дал бы нам забрать у него брата, — произнёс Кит. Пэм, перестав следить за вертолётом, повернулась к партнёру. – Это точно, — подтвердила она. – Вертолёт для опасных для жизни травм. Разрез на руке парня нужно было просто зашить, — заметил Кит, однако в его голосе не было ни намёка на обвинение. Пэм сжала губы, прежде чем ответить. – И ты, и я... знаем разницу между физической и эмоциональной травмой... – Они обе могут убить, — закончил вместо неё Кит, — но эмоциональная убивает медленнее. Он горько вздохнул. За годы работы он видел немало отчаяния, разрушительного горя на лице оставшихся в живых. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что высокий парень не сможет спокойно принять смерть своего старшего брата, но если бы он потерял даже секунду времени, которую он мог провести с ним вместе, он никогда себе этого не простил бы. Кит улыбнулся и повернулся к Пэм. – Да нас с тобой просто судьба свела, — пошутил он, показывая, что поддерживает её решение и рад тому, что его напарница тоже не собиралась красть у братьев то малое время, которое они могли бы провести друг рядом с другом. Пэм ответила ему взглядом, говорящим, что она видит его насквозь. Она заметила, что Кит, несмотря на все своё позёрство, был готов уже сам размазать немного крови по руке парня, чтобы тот сошёл за травмированного и полетел на вертолёте вместе с братом. Однако она ничего не сказала, тем более что Кит заговорил первым. – Да, дела у них не очень, но они справятся. Он надел рюкзак и направился к станции рейнджеров, подумав напоследок, что было бы хорошо, чтобы вертолёт и им обеспечил дорогу туда и обратно. Естественно, дело было в том, что он ненавидел долгий и тяжёлый путь до станции рейнджеров и утомительное ожидание вертолёта, а вовсе не в том, что ему хотелось бы сопровождать братьев и убедиться, что у них все закончится хорошо. Стараясь не отставать от напарника, Пэм осторожно спросила: – Это твоё профессиональное мнение? Она успела заметить, что жизненно важные органы раненого были явно не в лучшем состоянии. Кит покачал головой. – Нет. Просто инстинкты. Мы видели людей с травмами, не опасными для жизни, которые умирали просто потому, что отказывались бороться. Но только не этот парень. Он боец. Он получил рану, от которой мог умереть в первые же минуты, но он продержался несколько часов. В том числе и потому, что его брат был все время рядом и не собирался отказываться от него, не позволял ему уйти. Пэм хлопнула Кита по плечу. – Так и захотелось позвонить собственному брату, правда? — поддразнила она. – Нисколько, — проворчал Кит. Мысль о том, чтобы помириться с Сэнди, по-прежнему казалась какой-то абсурдной. — Уверяю тебя, не все братья одинаковы. Он указал на небо, где ещё недавно виднелся вертолёт, и продолжил: – Между ними — незаурядная братская связь. Такая редко встречается, а, может, и не встречается вовсе. Уж я-то знаю. – Ты же не знаешь, может, они ругались друг с другом как кошка с собакой, и только этот несчастный случай заставил их забыть разногласия, — усмехнулась Пэм. — Такое случается. И не всегда продолжается. Помнишь ту пожилую пару, которая решила отправиться в свой последний совместный поход перед разводом? Они заблудились, а, когда мы их нашли, казалось, что они души друг в друге не чают. Но к тому времени, как мы доставили их на станцию рейнджеров, они чуть глаза друг другу не повыцарапывали. – Нет, те ребята — совсем другой случай, — убеждённо произнёс Кит. – Почему ты так думаешь? Кит остановился и повернулся к Пэм. – Потому что я видел его глаза. Да. Он, казалось, не боялся, что потеряет своего брата. Все выглядело так, будто он знал, каково это. И я... — Кит устало провёл рукой по лицу, — я никогда раньше не видел такого взгляда. Он снова пошел вперед, и Пэм последовала его примеру. – Поэтому я точно знаю, что раненый парень выкарабкается, ведь его брат не согласен на меньшее. Он видел, как смерть забирала самые сильные и отважные души. Но он также видел, как любовь делала невозможное, бросала вызов даже самым неизбежным смертям. И Пэм не нужно было знать, что он молился за этих братьев снова и снова, в надежде, что и сейчас любовь победит.