Приворотное зелье

Тадеуш смотрел в потолок каюты. Потолок был неправильной формы, изогнутый, странный, покрытый мерцающей серебристой краской. - Не надо, - тихо сказал он Ирии, которая возилась с ремнями безопасности, и по-детски, жалобно добавил. – Я боюсь… Ирия проверила крепления и попыталась выдавить из себя ободряющую улыбку. - Все нормально, - сказала она. – Скоро старт. Мы летим домой. Мы будем дома. Все будет хорошо. - Домой… домой? Хотелось подбодрить, взять за руку, но Ирия пересилила себя, помня, как Тадеуш болезненно реагирует на ее прикосновения. Она не знала, что будет дальше. Ей было не по себе. По внутренней связи Гай-до предупредил, что начинает обратный отсчет. - Да. - Я боюсь, - повторил Тадеуш. Ему действительно было очень страшно. - Считай до десяти. Ты же умеешь считать? Считай до десяти, а потом в обратном порядке. - Ладно, - вдруг почти спокойно ответил Тадеуш. – Ладно. Спасибо тебе. - За что? – споткнувшись на половине шага, удивилась Ирия. Но Тадеуш снова принялся изучать потолок. Словно ее здесь больше не было. Ирия упала в капитанское кресло, щелкнули страховочные ремни, и Гай-до вонзился в серые облака. - Кто сегодня будет дежурить по кухне? – спросила Алиса. - Ну вот… - заворчал Пашка, - целая неделя на консервах в консервной банке… Она знала, что Пашка ненавидит готовить, но ради космоса согласен жить в условиях корабля хоть целый год. Гай-до летел к Земле. Он шел по проложенному курсу, и сейчас ему одному раскрывался весь тот пейзаж, когда звезды обтекают вокруг него красками, а бархатная темнота космоса то расплывается мутными светящимися кляксами, то свивается в белые сверкающие спирали. Но как ни ждал Гай-до того момента, как ни готовился к нему, он не смог уловить того, когда мнемокристалл мягко, но настойчиво встроился в мозговые нейроны Тадеуша. Тадеуш лежал в каюте, отвернувшись к стене, и думал о Веронике, которая до прихода линейного лайнера осталась на Крине. Он скучал. «Пять…- думал Тадеуш, - четыре… три…». Считать до десяти, а тем более в обратном порядке, показалось ему слишком сложной задачей. «Пять… четыре…» Сознание Гай-до раздвоилось. Он вдруг почувствовал, как его что-то кольнуло, почти неощутимо, мгновенно растворяясь в привычных ощущениях, и нечто новое, как неизведанная вселенная, что раскрывается после взлета во все стороны, теплой волной заставило его задохнуться от восторга. Он не перестал оставаться кораблем, но в тот же момент он стал одним из тех, кто летел внутри корабля. Он стал человеком. Он стал Тадеушем, он мог слышать его ушами, видеть его глазами, осязать… Еще никогда в жизни Гай-до не приходилось видеть мир таким. Крепкие, стертые до кровавых мозолей, ладони. Темные, чуть волнистые волосы. Белая, плотная наощупь, чуть влажная кожа. Сердце билось в груди ровно, размеренными гладкими толчками. Ноздри уловили приглушенный запах гари – по камбузу дежурил Пашка и, как всегда, в условиях автоматики умудрился спалить завтрак. Тадеуш потянулся, зевнул, и Гай-до ощутил, как тело с расслабленной легкостью плавно перетекло из одного движения в другое. Это было радостно. Это было как тепло, как язычки пламени, что сейчас танцевали вокруг дюз, как мерцающая радуга пылевого облака, вихрем кружащегося вокруг… Только во много-много раз прекраснее… «Пять… четыре… - настойчиво плыло в простых и коротких, как позывные, мыслях, - пять…» - Я человек, - не удержался Гай-до. - Что? – самого себя спросил Тадеуш, точно услышав внутри себя чей-то голос. - Все хорошо, - осторожно сказал Гай-до. – Ты – Тадеуш Сокол с Земли. - Я – Тадеуш Сокол с Земли, - послушно повторил Тадеуш вслух. – Зачем я это говорю сам себе? В каюту, чутко услышав бормотание мужа, обеспокоенно заглянула Ирия. - Все в порядке? – спросила она. Что-то в глазах Тадеуша показалось ей странным. Там словно шла какая-то внутренняя борьба, но Ирия не понимала, что произошло. - Пашка! – до него донесся возмущенный голос Алисы. – Ты какао хоть сам-то пробовал? Оно же совершенно несладкое! - Сахар вредный, - невозмутимо отозвался Пашка. – Ешь. Не капризничай. - Пойдем завтракать? – спросила Ирия. Несъедобный завтрак ее пугал гораздо меньше, чем Тадеуш, который с момента взлета не произнес ни слова. Впрочем, она уже и не надеялась услышать ответ. - А каша опять пригорела! Сам посмотри! - Зато активированный уголь полезный, - все также упрямо сказал остроумный Гераскин. - Полезный?? Я тебе дам – полезный… - Ай! Алиска! За что? Полотенцем? Оно же мокрое! Зачавкал мусороприемник. Потом все стихло. Несколько мгновений Ирия продолжала смотреть на Тадеуша. Потом встала. - Гай-до, - не меняя интонации, вдруг окликнула она. - Что? – сказал Гай-до устами Тадеуша и, похолодев, понял, что чуть не прокололся. Держать под контролем оба сознания оказалось куда сложнее. Непривычно. Еще бы «госпожа» добавил, идиот, обругал он себя мысленно и тут же, собрав волю в кулак, слегка ментально «надавил» на Тадеуша, потормошил его: - Нет, - наморщив лоб, сказал Тадеуш. – Не мешай. Я думаю. Ирия замерла на пороге. Покачала головой. Потом вышла. В кают-компании, по совместительству рубке Пашка демонстративно давился собственно приготовленной овсянкой. Алиса сидела за пультом, ловила позывные кораблей, дрейфующих рядом в одном-двух парсеках от них, и обменивалась с ними приветами по космоморзе. - Ирия, ты будешь завтракать? – спросил Пашка. Овсянки оставалось еще слишком много, жалко было выбрасывать. - Позже, - отмахнулась Ирия. - Ты что-то хотела, госпожа? – напомнил Гай-до. - Подготовь мне полный отчет по полю забвения, - сказала Ирия. - Полный отчет займет две тысячи сорок четыре страницы, чтобы его прочитать… - Ладно, ты прав. Краткий отчет. На второй терминал. - Слушаюсь, госпожа. Система Крины медленно удалялась из пределов видимости, как только притяжение звезды стало совсем незначительным, Гай-до погасил часть мощности двигателя и шел по инерции, готовясь уйти в подпространственный прыжок, чтобы вынырнуть уже вблизи Солнечной системы. Долететь с Земли на Крину получилось быстрее. Расчетная точка ухода в шлюз канала была старой и слабой. Да и какой она могла быть, если ей не пользовались целых двести пятьдесят лет! Это автоматическая станция «Солярис» поблизости Сатурна могла одномоментно выпустить и впустить до десятка разнотипных космических кораблей, разводя их траектории по нужным эшелонам, и однолинейный канал Крины по сравнению с ним казался ужасающе, чудовищно дряхлым. Сейчас Гай-до пришлось ждать почти полдня, пока освободится канал и линейный крейсер «Боец» примется неторопливо выползать из подпространственного шлюза. Со стороны это выглядело занимательно – «размазанная» по каналу на десятки парсеков серо-белая туша корабля сжималась, обретая четкие строгие линии. Вместе с крейсером шли несколько истребителей сопровождения. - Спасательная экспедиция, - усмехнулся Пашка. – Добро пожаловать. Впрочем, все понимали, и для «Бойца» на планете найдется немало нужной работы. - Они уже знают про поле? – спросила Алиса. - Откуда? - Пашка, как только появится связь, не забудь скинуть им все данные. - Понял, - отозвался Пашка, - не дурак. Я сразу об этом подумал. Только ждать – еще часа два минимум. - Я проверю Тадеуша, - сказала Ирия. Она сделала вид, что не заметила, как переглянулись между собой Паша с Алисой.