******
«Приехал», - подумал Павел Ювенальевич, давя на тормоз, увидев перед собой блокпост и людей в форме внутренних войск МВД и людей в костюмах химзащиты. Утомительная лесная дорога к западу от Бокситогорска, по которой он трясся по кочкам больше часа, наконец, закончилась здесь. К его машине тут же быстрым шагом подошел человек в погонах лейтенанта и еще какой-то субъект в штатском. Полищук-старший опустил боковое стекло, показывая лицо приблизившемуся офицеру. - Разворачивайтесь обратно, - требовательным голосом произнес лейтенант, - дальше проезд запрещен. Он указал на установленные поперек дороги знаки, закрывавшие дорогу в лес. - Товарищ полковник, - произнес Павел Ювенальевич, - я здесь нахожусь как отец одного из пропавших школьников. Меня попросили сюда приехать мои знакомые однокашники, также являющиеся родственниками предположительно потерявшихся здесь детей. - Предъявите в таком случае ваш паспорт или водительское удостоверение, - потребовал офицер, старательно делая вид, будто ему безразлична неприкрытая лесть. - Вот, пожалуйста, - протянул ему паспорт Полищук-старший. - Киреевский, сверьте его по списку, - окликнул еще одного человека в темно-зеленом камуфляже лейтенант, - Полищук Павел Ювенальевич, 1976 года рождения. - Есть здесь такой, товарищ Волгин, - отозвался через некоторое время тот. - Вам прямо, затем второй поворот налево – там дальше будет поляна и полевая криминалистическая лаборатория, где вас будут ждать, - сказал ему офицер. - Спасибо, - поблагодарил его Павел Ювенальевич, нажимая на газ. Через каких-то восемь минут его внедорожник подкатил на упомянутую лейтенантом Волгиным поляну. Вся она была заставлена темно-зелеными палатками. Посреди поляны стояло несколько столов, защищенными брезентовым навесом. В метрах десяти, недалеко от въезда на поляну располагалась палатка с переносным генератором. Напротив палаток по другую сторону дороги стоял десяток джипов и фургонов с желтой эмблемой РХБЗ ВС России. Увидев среди припаркованных автомобилей знакомый темно-синий «Рено» принадлежавший Авдеенко и матово-желтый ВАЗ-2329 Билибина, Павел Ювенальевич остановил свою машину рядом. Их хозяева не заставили себя долго ждать. - Паша, наконец-то! – тут же подкатил к вышедшему из машины Полищуку-старшему высокий сероглазый брюнет. – Здорово, камрад. - И тебе привет Игорек, Василий. Полтора года уже не виделись в таком составе! – ответил он старым университетским товарищам. Обменявшись приветствиями и взаимными похлопываниями по плечу, встревоженные отцы семейств двинулись к самой большой палатке, напротив которой располагался один из столов, прикрытый сверху навесом. За столом стояло шесть человек. Пятерых из них Павел Ювенальевич видел впервые, а в шестом он сразу узнал следователя Стоянова. «А фонари под глазами так никуда и не делись», - не мог не подметить с долей злорадства Полищук-старший. - Здравствуйте, вы должно быть Павел Полищук? – протянул ему руку для рукопожатия невысокий, плотно сложенный человек в капитанских погонах с проседью на висках и стрижкой под «бобрик». – Я Николай Минаев, возглавляю поисково-спасательные работы, проводимые совместно спасателями из МЧС и следственным комитетом МВД из Санкт-Петербурга. - Все верно, - ответил Павел Ювенальевич, - я один из отцов пропавших школьников и приехал сюда, насколько быстро это можно было сделать. - Мы вас ждали последним на сегодня, - пояснил начальник. – Остальные по различным причинам не успевают подтянуться. Я вам представлю всех присутствующих. Это – Герман Никанорович Чистяков, заместитель начальника ГУВД Ленинградской области. Усатый шатен в белой безрукавке холодно кивнул Полищуку-старшему. - Это, - продолжал Минаев, - Иван Леонидович Фектисов, он представляет здесь МЧС. Высокий и загорелый бородач в светло-синей форме пожал ему руку. - А это, - указывая на двоих человек одетых в болотно-зеленый «цифровой» камуфляж, - полковник Олег Довженко, заместитель начальника УФСБ Ленинградской области и Анатолий Петрович Бочар, который возглавляет нашу полевую криминалистическую лабораторию. - Ну, и Бориса Стоянова, нашего следователя, вы скорее всего, должны знать, - закончил представление капитан. - Полагаю, что да, - сухо ответил Павел Ювенальевич. - Тогда не будем терять больше попусту времени. Перейдем непосредственно к нашей общей проблеме. Полагаю, что все здесь присутствующие уже знакомы с неприятной историей о пропавших недавно оперативников? Хмурые отцы семейств молча кивнули в ответ. - Так вот, - продолжал Минаев, - три дня назад здесь исчезли следователи, искавшие пропавших подростков, после того как они отправились за дополнительными уликами в соседнюю деревню. Не так давно подоспевшее подкрепление было, кхм, вынуждено покинуть поселок и двое сотрудников были помещены в инфекционное отделение районной больницы в Волхове. - Что там было такое в Воложбе? – обеспокоенно спросил Игорь Авдеенко. - Это, к сожалению, не может быть раскрыто до окончания следствия, - вновь прокашлялся капитан Минаев. – Факт, что ваши чада пропали явно не в Воложбе, а по дороге в лесу недалеко отсюда. Оперативники и криминалисты по следам от их транспортных средств и некоторым оброненным личным вещам выяснили, что школьники пропали неделю назад, примерно между вторым и третьим числом, поскольку в то время шел довольно сильный дождь с грозой частично размывший колеи от мотоциклов на дороге. Полищук, Билибин и Авдеенко при этих словах заметно напряглись, жадно ловя каждое слово капитана. - Вчера следователям удалось установить несколько интересных фактов, - продолжал Минаев. – В 17-18 км отсюда обнаружился их лагерь с остатками кострища. По примятой траве были обнаружены следы от их палаток и мотоциклов. Лес вокруг лагеря пребывал в страшном беспорядке – многие деревья и кустарники были смяты и изломанны словно не то от ураганного ветра, не то от пробежавшего стада зубров. Чуть дальше, на территории брошенной воинской части, криминалисты также нашли следы ваших детишек. И знаете, что самое любопытное? На стенах и фундаменте от остатков построек следователи обнаружили отверстия от винтовочных патронов калибра 7,62 мм. В траве неподалеку нашлось с полтора десятка стреляных гильз, а в 11 метрах оттуда была найдена небольшая воронка от взрывного устройства. Предварительная оценка силы взрыва дала интервал в 6-7 кг тротилового эквивалента. Учитывая, что вокруг были те же следы что и были замечены в лесном лагере, у нас само собой возникли вопросы касательно того, чем занимались ваши отпрыски при выезде на природу… Последние слова капитана прозвучали с довольно зловещей интонацией. У Игоря Авдеенко как и у остальных от удивления брови полезли кверху. - Вы хотите сказать, что наши мальчики занимались чем-то противоправным? – настороженно спросил он. - Мы пока этого не утверждаем, - ответил за Минаева Анатолий Бочар, - хотя найденные следы пребывания в том месте явно указывают на прямую причастность ваших детей к производившимся взрывам и стрельбам. Вы не хотели бы нам что-нибудь по этому поводу сказать? - Никак нет, - по-военному отчеканил Авдеенко. – Я вообще об этом впервые здесь слышу. - И мы понятия не имеем, чем они могли бы здесь заниматься, - в унисон добавили Полищук и Билибин. - Ладно, с этим мы разберемся чуть позже, - ответил Минаев, - а пока я обращу ваше внимание на еще один любопытный факт. В тот же день следователи установили предполагаемое место исчезновения подростков. Это по дороге на Бокситогорск в паре километров отсюда. Следы от мотоциклов и квадроциклов резко обрываются на том месте. Ни школьников, ни их транспорта, ни их следов вперед или в обратную сторону не было обнаружено. Выглядит все так, будто ваши парни просто растаяли в воздухе прямо посреди дороги. Криминалисты все это время бьются над решением этой головоломки и пока не могут прийти к единому мнению. Поэтому нам нужно ваше содействие. Гражданин Полищук, следователь Стоянов рассказал, что ваша дочь была единственной, которая смогла вернуться из этой злополучной экспедиции. Она, по его словам, после того как была доставлена в отдел полиции, вела себя крайне неадекватно и устроила погром в участке. Вы разговаривали с вашей дочерью о произошедшем? Она, как единственный свидетель, могла бы пролить свет на творящуюся чертовщину, которую мы уже который день не можем распутать. При последних словах однокашники Павла Ювенальевича посмотрели на него со смешанным выражением удивления и немого укора на лице. - Паша, мы не знали, что твоя Вероника вернулась целой и невредимой, - сказал Василий Билибин. – Почему ты молчал и ничего нам не говорил? Ты понимаешь, насколько все мы волнуемся, а тут такая информация проскакивает?! - Простите, камрады, - сокрушенно ответил Полищук-старший, - я весь утонул в рутине, пытаясь разыскать сына, так что не успел поставить вас в известность. - Гражданин Полищук, - оборвал их фээсбэшник, - что вам говорила ваша дочь о той поездке? Не могли бы вы нам это как-то прояснить? После некоторых раздумий Павел Ювенальевич решился им пересказать историю телефонного разговора от 2 мая между Максом и Вероникой, опуская наиболее острые и неприятные для него моменты. Восемь человек его крайне внимательно слушали – одним рассказ Полищука-старшего придал надежды на то, что их драгоценные чада все же живы, раз уж спаслась Вероника, других же заинтересовал факт того, что группа накануне исчезновения разделилась. Следователи засыпал его уточняющими вопросами: - Вы говорите, что ваш младший сын разговаривал по телефону вечером второго мая с сестрой, когда та была в деревне? Любопытно… - Ваша дочь не замечала в деревне никаких странностей? - Получается, в то время на улице была сильная буря? - Ваша дочь в разговоре с братом упоминала, что за ней следили… - …И такое же ощущение она испытывала, находясь в лесу? …Понятно. Павел Ювенальевич отвечал, осторожно подбирая фразы как только мог, чтобы случайно лишний раз не подставить Веронику. Закончив с расспросами, Минаев устало вздохнул. - Так, мы понимаем… что ничего не понимаем, - сказал он. – По крайней мере, теперь хоть известно, что школьники исчезли не раньше, чем вечером 2-го числа, и не позднее 4-го мая. Мы не знаем живы ли они вообще. Во всяком случае, среди найденных улик не обнаружено ни одной, указывающих на насильственную или случайную смерть, поэтому пока нет смысла впадать в черный пессимизм. - Товарищ капитан, - обратился к Минаеву Авдеенко, - нам хотелось бы самим взглянуть на место происшествия, если это не будет затруднительным. - Не будет, - согласно кивнул тот. – Но не сегодня. Оперативники еще не закончили осмотр остатков лагеря, а на развалины отправили команду саперов с металлоискателями – кто знает, чем там любители оружия баловались? Завтра, ближе к 11-ти часам, думаю, можно будет съездить. А сейчас уже позднее время, поэтому лучше будет, если вы трое пойдете на опознание личных вещей пропавших школьников, найденных на дороге. Отцы дружно кивнули, что не прочь осмотреть вещественные улики. - В таком случае, - произнес бесцветным голосом Чистяков, - прошу вас проследовать за мной в полевую лабораторию. Это недалеко. Уходя от стола под навесом, Павел Ювенальевич переваривал полученную информацию, пытаясь составить целостную картину произошедшего. «Ярослав второго мая отвозит Веронику на дачу Славиных», - рассуждал мысленно он. – «За день до этого вся группа занималась черти знает чем в заброшенном военном городке. А уже 2-го числа вечером Вероника звонит Максиму и сообщает, что не могла связаться с мальчишками. То есть уже тогда они могли исчезнуть. Интересно было бы взглянуть на то самое место предполагаемой пропажи. И… Вероника. Единственная из группы, которая вернулась домой и то, потому что ее отправили в Воложбу. Что могло такое с ней там случиться, отчего она теперь сама не своя? Неспроста ведь поселок теперь оцепили силовики. Если б я только мог знать, что там за чертовщина сейчас творится! Это могло бы мне помочь пролить свет на странную душевную болезнь, поразившую мою девочку. Как она там? Все-таки я оставил ее там с женой и младшим сыном и Вероника сейчас лежит связанная в собственной спальне. Надеюсь, все с ней в порядке».******
«Фрутис» с недовольной миной на лице уже в который раз перевернулся с одного бока на другой. Чертова бессонница! Чертова духота! Чертова жизнь, с тех пор, как он надоумил Кирилла организовать новый поход на майские праздники! Уже которую ночь, потеряв сон и покой, он ворочается в кровати, слушая шум из спальни сестры. Когда же, когда же тварь, принявшая облик «Бланки», заткнет свою развратную пасть! Из-за нее он приходит который день подряд в школу не выспавшийся, похожий на зомби, пугая одноклассников и учителей. Впрочем, этой ночью все было как-то подозрительно тихо. Демон в спальне сестры по неизвестной причине прекратил бушевать, а сна как не было, так его и нет. Завтра, то есть уже сегодня 10 мая и выпускные тесты по ключевым предметам не за горами. Как бы ему сейчас пригодился старший братец-ботаник! Дверь тихонько скрипнула. Едва заметное дуновение воздуха давало знать, что спальная открыта и он в комнате явно не один. - Мама, ты что ли так поздно? – не успел удивиться Максим, как увидел приближающееся к нему существо с кожистыми крыльями и рожками на лбу. - ТЫ-Ы-ЫЫ!! – выпалил он в неподдельном изумлении, перемешанном с ужасом. – Как ты сюда проникла? Кто тебя выпустил из спальни сестры?! - Не надо так говорить обо мне таким тоном, будто меня здесь нет, - обиженным голосом ответила демоница, вставшая у изголовья его кровати. – Выпустила меня мама только что, поэтому я не могла удержаться от того, чтобы отдать ей бесценный подарок. Однако «Фрутис» успел уже подскочить в постели, озираясь по сторонам в поисках тяжелого тупого предмета, которое могло ему послужить в качестве оружия. Чувство нарастающего ужаса, что могло статься с его матерью и от того факта, что он во всей квартире теперь один на один с этим существом, стремительно наполняло его от ступней до кончиков волос. Это не могло не укрыться от взгляда демонессы. - Ку-хи-хи, братик, да не смотри ты на меня таким волчьим взглядом, - хитро сощурилась она. – Я просто-напросто открыла мамочке ворота в мир наслаждений. Сейчас она спит, но вскоре уже пробудится в качестве более совершенного существа. Так что если ты об этом беспокоился, то твои страхи на лице абсолютно беспочвенны. - Т-ты… что с ней сотворила? – заикаясь спросил Максим. Тут его осенила страшная догадка. – Ты при помощи дьявольских фокусов засунула в ее тело мерзкого демона, вроде того, что подселили в тебя?! - Дурак. Конечно же нет, - спокойным тоном ответила демонесса. – Матушка осталась сама собой. Просто теперь она обрела… новые возможности для исполнения всех ее заветных желаний. Максим и сам до недавнего времени не верил в чертей, загробный мир и одержимых дьяволом, однако увиденные им трансформации тела сестры заставляли верить в любой абсурд. Другого объяснения кроме как одержимости у него в голове не могло возникнуть. В конце концов, ну не могут в самом деле у простых сумасшедших вырастать крылья и хвост на глазах у троих свидетелей. Или может быть он с родителями заразился безумием от Вероники и теперь его посещают глюки? - Не подходи… - прохрипел он. – А то… - А то что? – с лукавой улыбочкой поинтересовалась демоница. - Пойми, братик, - продолжала она. – Тебе некуда и незачем бежать. Никто сюда не придет на помощь. Тебе нечего бояться, пока я буду рядом. Я не желаю тебе вреда, а только лишь хочу раскрыть тебе глаза на то, что мир вовсе не таков, как нам внушали с детства родители, знакомые, учителя. - Нас бессовестно обманывали… - медленно приближаясь к Максиму, говорила она. – Нам пичкали голову пустыми предрассудками и запретами, тогда как сама природа распорядилась так, чтобы все живые существа удовлетворяли все свои желания бесконечно и приносили друг другу тепло и наслаждение. Я это осознала только после встречи с наставницей, госпожой Вильмариной. Она помогла мне понять всю глубину невежества и темноты, в которой я до этого пребывала. Было бы эгоизмом с моей стороны не рассказать тебе о том, что я испытала и поделиться с моим любимым братиком полученным даром Повелительницы. Чем раньше это произойдет, тем будет лучше для всех нас. - Я… тебя не понимаю, - пробормотал Макс, пятясь назад, пока не уперся спиной в стенной шкаф. - Тебе ничего не нужно делать, - почти шепотом произнесла демонесса. – Просто расслабься и не пытайся бежать. «Фрутис» дернулся было в сторону, рассчитывая перемахнуть через кровать и свалить из комнаты, но молниеносная реакция и стальная хватка демоницы тут же припечатала его к стене. - Что ты творишь?! А ну отпустила меня, чудовище! – вырываясь начал кричать Максим. - Как грубо. Но ничего, это сейчас пройдет, - ответила девушка. – Я уже один раз это тебе сказала и не побоюсь снова это повторить: братик, я люблю тебя и хочу тебя. Здесь и сейчас! - Погоди! Это неправильно! Брат и сестра не могут быть так… вместе! – задыхаясь, продолжал сопротивляться Максим. – Пусть даже ты и украла облик Вероники, но я просто не могу принять твои чувства от имени сестры. - Балда! Я и есть Вероника, сколько уже можно это повторять?! – разозлилась не на шутку демоница. Минуту спустя она уже успокоилась. – А впрочем неважно… Сольемся, сольемся же воедино! Демонесса плотно обхватила парня, раскинув вокруг него свои крылья на манер ширмы, и впилась губами в рот Максима. «Фрутис» какое-то время сопротивлялся, тщетно пытаясь вырваться из хватки существа, принявшего облик Вероники. Теплый и скользкий язычок демонессы проник в его рот принявшись играть с его собственным языком. Парень задыхался в неравной борьбе с коварным пришельцем и он ничего уже не мог с собой поделать. Сознание поплыло, его мысли стали принимать хаотичный характер. Становилось все труднее соображать…Мир расплывался, словно в дымке, уступая место странным грезам. Внезапно по его телу пробежал разряд электрического тока. Какая-то теплая и сладкая волна начала захлестывать его разум, тело и душу, растворяя его прежнее существо в океане сладострастия. «Не может быть», - теряя остатки сознания, мыслил обрывками Максим, - «Что со мной происходит?! Я… я больше так не могу противиться этому… Батя, Ярик, пацаны… кто-нибудь… придите сюда, пока я окончательно не сошел с катушек! Это… конец?» Волна теплоты и удовольствия от того, что вытворял языком в его рту этот отвратительный монстр… нет, его любимая сестренка, казалось, начинала бить по мозгам. Тело словно поплыло и уже не принадлежало ему. Слабо подернувшись, Максим обмяк на руках демонессы, проваливаясь в блаженную тьму.******
Шел пятый день с того момента, как они с шефом покинули Сидар-Сити и прибыли в Бостон, где должны были один за другим состояться несколько совещаний: спецслужб и СНБ при президенте. Сейчас Артур Филлмор с уютом разместился в удобном номере отеля на Бэкон-Хилл, перелистывая увесистые папки посвященные так называемому «Филадельфийскому эксперименту», проведенному командованием ВМС США 28 октября 1943 года. Согласно сводкам, приложенным к делу №1237, в ходе эксперимента предполагалось сгенерировать мощные электромагнитные поля, которые при правильной конфигурации должны были вызвать огибание эсминца свето- и радиоволнами. В другом приложении речь шла совсем об ином: американские военные физики искали способ размагнитить корпус судна, сделав его неуязвимым для магнитных взрывателей вражеских мин и торпед. В любом случае, обе версии сходились на одном факте – эсминец «Элридж», на котором проводились тесты с магнитным полем, по словам очевидцев, исчез вместе со всей командой с пирса и был позже обнаружен в нескольких десятках миль от побережья, притом из 181 членов экипажа уцелело лишь 21 моряк, остальные погибли, либо получили сильнейшие ожоги от поражения электрическим током, либо пропали без следа. 27 человек и вовсе «вплавились» в корпус корабля. Секурист, пробежав глазами по пожелтевшим бумагам старых отчетов и газетных вырезок, захлопнул пухлую папку и откинулся на спинку кресла, перебирая воспоминания последних дней с момента прибытия в аэропорт Бостона. Пятого числа утром мы с шефом и доктором Килкпатрик в качестве свидетеля прилетели в Бостон, затем шестого числа он присутствовал на закрытом заседании Совета по Национальной безопасности, точнее, не на всем совещании а только в течение получаса, когда они вместе с Сидни отвечали на вопросы почтенных господ командующих Сухопутных Сил, директора ЦРУ, командующего Сил Специальных операций и прочих ведомств. То, что рассказал он с доктором Килкпатрик и мистером МакАлистером, чрезвычайно встревожило убеленные сединами премудрые головы хранителей безопасности американской нации. Силы, направленные на зачистку лаборатории, были разбиты и рассеяны неизвестным врагом. Намерения пришельцев и место вероятного их дальнейшего удара оставались для всех присутствовавших на совещании тайной за семью печатями. По крайней мере, сам Филлмор смог произвести относительно благоприятное впечатление на всех присутствовавших и вопрос о его повышении в должности обещали включить в повестку дня на следующем собрании. Также было решено создать рабочую группу во главе с генералом Рэнсименом, которой поручили расследовать инцидент с загадочной «телепортацией» в корпусе D. В эту группу оперативно включили и Артура вместе с Сидни, где секуриста загрузили муторной работой по сбору архивных данных о предыдущих подобных инцидентах, имевших место быть в прошлом. Дело о «Филадельфийском эксперименте» как раз затрагивало эту туманную тему, близкую к феномену «квантовой телепортации», с которой пришлось столкнуться самому Филлмору. Чем больше Артур читал в архиве о подобных происшествиях в прошлом, тем больше он склонялся к мысли о необходимости срочно встретиться с профессором Армстронгом, который по слухам все еще находился в Чикаго. Надо снова поднять этот вопрос перед директором. А вот, кстати, и он, легок на помине. - Добрый день, сынок, - уставшим голосом поприветствовал его шеф. – Ничего если я пройду, присяду и ненадолго оторву тебя от дел? - Разумеется, шеф, - кивнул ему Артур. – О чем вы хотели поговорить? - Я только что с очередного совещания СНБ, - выдохнул директор, опускаясь посреди кожаного дивана напротив Филлмора. – У меня две новости и обе, скорее всего, тебе не понравятся. - Я весь внимание, сэр, - настороженно наклонился вперед секурист, ожидая, что скажет его босс. - Одно неприятное известие вытекает из другого, - начал рассказ директор. – У нас долго не было известий с Сидар-Сити и даже из столицы штата – Солт-Лейк-Сити, начиная с того самого дня, как мы покинули город. Несколько дней у нас не было нормальной связи, чтобы понять, что там происходит. Однако вчера вечером от губернаторов штатов Колорадо, Аризоны, Вашингтон, Северной и Южной Дакоты пришли неутешительные известия о потоках беженцев из Юты, Вайоминга, Монтана и Айдахо. Они сообщили, что в течение каких-то двух-трех дней под натиском неизвестных пришельцев один за другим пали города Солт-Лейк-Сити, Бойсе, Шайенн и Хелена. Никто толком ничего не успел понять: после оповещения властей уже несколько часов спустя словно из ниоткуда появились тысячи странных тварей или мутантов и смели слабое сопротивление полиции и местных сил самообороны среди рейнджеров. Что случилось с указанными городами после их захвата, никому точно неизвестно. Не работает мобильная и спутниковая связь, как и интернет. Соседние с зоной бедствия штаты находятся в состоянии хаоса из-за толп беженцев, заполонивших все федеральные дороги. Это то, что касается первой плохой новости. - Шеф, есть ли уверенность, что за произошедшими захватами городов стоят те же силы, которые разбили наших в закрытой зоне под лабораторией? - Абсолютная, – ответил тот. – В наше распоряжение поступило огромное количество любительских записей заснятых на цифровые камеры и мобильники, где четко было видно, что захватчиками вновь выступили те же пришельцы, что и в корпусе D. Теперь сомнений никаких нет: эти существа имеют крайне враждебные намерения и не остановятся, пока не заполонят собой весь континент. От этих слов у Филлмора похолодело в душе. Он живо себе представил, что станет с Америкой, если в ней будут хозяйничать такие как белая змея, которая сама себя провозгласила его «супругой» при встрече в карцере. Да и остальные монстры немногим лучшее ее, если не хуже. «Как там Махриханиш, Донкастер, Джейкобс и остальные? Они же остались в Сидар-Сити!» - страшная мысль молнией проскользнула в сознании секуриста. Только сейчас до него дошел весь ужас сложившегося положения. Прошло каких-то 3-4 дня с момента аварии ускорителя в лаборатории, как эти загадочные пришельцы успели захватить территорию четырех штатов общей площадью в 1071021 км² и численностью населения около 6,1 млн. человек! Артур, конечно, слышал по CNN отрывочные сводки о беженцах из горных штатов, равно как и панические выступления президентов Бразилии, Перу, Боливии, Замбии, Конго и Афганистана о нашествии странных пришельцев, но до этого момента он отказывался себе признаться, что мир возможно очутился на пороге катастрофы. Впрочем, наверное, он не единственный, кто это осознал, раз уже 16 мая готовится экстренное заседание Генассамблеи ООН, целиком посвященной новой «космической угрозе». Черт побери, мы до сих пор не имеем понятия, с кем имеем дело, как масс-медиа уже понесли заголовки про нашествие «марсиан»! - Артур! – оторвал его от размышлений голос МакАлистера. – С тобой все в порядке? - Простите, шеф, я просто немного задумался, - ответил Филлмор. – Вы же мне хотели сообщить вторую новость? - Именно. Это касается результатов совещания. Президент только что принял решение о введении по всей стране военного положения. Уже завтра начнется призыв резервистов и запись добровольцев в ряды Национальной гвардии. Было принято решение о блокаде четырех штатов, которые сейчас под контролем противника. К сожалению внутри кольца окружения останется и часть гражданского населения, которое не успело покинуть опасную зону. Но тут ничего не поделаешь, если не блокировать этих тварей сейчас, они по разным оценкам от недели до трех выйдут к Западному побережью и докатятся до Аппалачей. - Вот, получается, как… - пробормотал Филлмор. – Побьюсь об заклад, что кое-кому за такое решение потом не раз кости перемоют. - Это верно. Многие оппозиционные сенаторы в Конгрессе выступят против такого решения, особенно те, которые представляют как раз те четыре штата подлежащих блокаде. Но с каких это пор конгрессмены что-то решали, после того как старина Никсон вылетел с поста президента из-за «Уотергейтского скандала»? Нисколько не сомневаюсь, что ястребы продавят любое нужное распоряжение, какое только потребуется. Но мы отвлеклись… - В связи с новым положением в стране, - продолжал директор, - вам с мисс Килкпатрик понадобятся аусвайсы и допуски к режимным объектам, так как вы теперь в рабочей группе Рэнсимена. Завтра же в обеденное время зайдете ко мне в местный отдел АНБ, где вам мистер Шавиниган выдаст необходимые пропуска. - Ясно. Шеф, я хотел вас попросить отлучиться на несколько дней в Чикаго. Помните наш давний разговор? - Как же, помню. Вы все еще хотите повидать профессора Армстронга, не так ли? В принципе его содействие для нас было бы очень даже кстати, в конце концов, многие наши проблемы стали следствием его провалившегося эксперимента. Я даю вам разрешение уломать мистера Армстронга на сотрудничество. Четырех дней вам будет достаточно? - Вполне, - ответил секурист. - Что ж, в таком случае не медлите с вылетом. Отправляйтесь лучше-ка прямо завтра. Возьмите с собой доктора Килкпатрик – может быть ее присутствие поможет вам быстрее уговорить этого мнительного параноика. - В таком случае я буду вынужден покинуть вас, шеф. Мне нужно будет за сегодня переговорить на этот счет с мисс Килкпатрик. - Идите, - вставая с дивана, сказал директор. – А я постараюсь, чтобы вам побыстрее выдали завтра еще до обеденного часа все необходимые пропуска.******
- Принцесса, я привела пленницу, - объявила Люсия, входя в один из кабинетов, ныне занятый лично Морриган. Переступив порог, придерживая щупальцами девчонку, зеленоволосая женщина встала в ступоре при виде странных вещей, которыми занималась лилим. Морриган сидела за одним из столов какого-то безвестного завлаба и кружилась с бешеной скоростью точно волчок на вращающемся кресле. Люсия, открывшая было рот, чтобы начать доклад, так и застыла в нелепой позе, не зная, что и сказать. Наконец, дочь Минаги изволила прекратить сей аттракцион и повернулась к своим гостям. - О-о, Люсия, ты привела девчонку, как я и просила, - бархатистым голоском проворковала она. И глядя прямо в глаза пленнице, обратилась уже к ней. – А ты, у нас, та еще милашка. Нравишься ты мне. Если будешь послушной девочкой, я возможно даже отпущу тебя на все четыре стороны. Тебе нужно будет лишь ответить на несколько несложных вопросов. Но если ты будешь мне врать, а я это без труда узнаю, то я начну тебя дрессировать различными болевыми приемами… Подойдя вплотную к трясущейся от страха девочке, Морриган, слащаво улыбнувшись, присела напротив нее на корточки и нежно провела коготком указательного пальца поперек шеи пленницы, а затем вдоль ее правой щеки, словно намекая на печальную участь, в случае отказа от сотрудничества. - Ты все поняла, моя дорогая? – все тем же медовым голоском спросила лилим. - Угу, - сквозь слезы кивнула девочка. - Вот и славно. Люсия, ты пока здесь мне не понадобишься, можешь быть свободна. Если что, я за тобой пришлю, - отослала зеленовласку Морриган. Оставшись с пленницей наедине, принцесса монстров усадила ее на видавшую виды софу и начала свой допрос. - Итак, как твое имя, дитя? – спросила она. - Кэролайн, мисс, - дрожа всем тельцем ответила девочка. - Хорошее имя, - прокомментировала Морриган. - Скажи мне все, что ты знаешь о своем родном городе, начиная с того, как у вас организовано управление, кто у вас главный, как работает стража или как у вас там это называют, как вы запасаете продукты, каким образом вы передаете вести друг другу. - Мисс, а вы точно меня после этого отпустите к папе, если я вам все-все расскажу? – робко осведомилась девочка. - Ну, конечно, малышка Кэролайн, - вкрадчивым голосом подбодрила ее лилим. – Я отпущу тебя к твоему отцу, если ты честно ответишь на все мои вопросы. Постарайся меня не злить своей ложью. - Хорошо-хорошо, - быстро пролепетала Кэролайн, - я согласна рассказать вам все, что я знаю. - Чудно, - улыбнулась принцесса. – В таком случае можешь приступать. Кэролайн, запинаясь в течение получаса рассказала о своем родном Мэрисвейле, родителях, соседях, затем перешла к перечислению тех скудных сведений, что она почерпывала из стандартной программы американской школы по истории и географии. Закончив сбивчивый рассказ про Америку, пленница замолкла, ожидая своей дальнейшей участи. Морриган, увидев, что рассказ окончен, задала еще несколько уточняющих вопросов про ее родной штат, затем удовлетворенно откинулась на спинку кресла. - Ты молодец, порадовала меня, малышка, - довольно пропела лилим. - Вы отпустите теперь меня к папочке? Я на все вопросы ответила честно! – с надеждой в голосе обратилась к ней Кэролайн. - Слово дочери Повелительницы монстров тверже алмаза, - пафосно изрекла Морриган. – Ты получишь свободу и сегодня же увидишься со своим отцом. Девочка при этих словах радостно просияла. Она даже не заметила, как при этом коварно ухмыльнулась лилим. - А-ха-ха, - рассмеялась та, - такая честная и открытая душа заслуживает поощрения. У меня есть для тебя особая награда, малышка Кэролайн. Она тебя избавит от всех комплексов, страхов и насмешек сверстниц. Да-да, ты не ослышалась – я это прочла в твоих глазах. Мой дар изменит твою дальнейшую судьбу к лучшему. - Мисс? – недоумевая, о чем это она говорит, спросила пленница. - Подними голову и посмотри мне в глаза, - потребовала принцесса тоном, не терпящим возражения. Кэролайн робко и нерешительно подняла подбородок и ее взор пересекся с взглядом лилим. Девочка почувствовала, как ее тело словно парализовало так, что она не была способна и пошевелить пальцем. Взгляд Морриган, казалось, был способен прожечь горы. В нем было что-то завораживающее в такой степени, что все сторонние мысли улетучивались, заменяясь странными видениями калейдоскопа фантастических существ. - Понятно, - пробормотала сама себе лилим, - Значит, отпечаток твоей души стремится к безграничной свободе… Тогда сомнений нет, в какую форму ты преобразишься. Морриган резко расправила крылья, погружая комнату в тень. Ее глаза запылали, отливая багрянцем. Мир словно исчез вокруг, оставляя перед принцессой монстров оголенную душу беспомощной пленницы. Кэролайн почувствовала неодолимую дремоту, которая валила ее с ног. ‒ Именем Минаги, Повелительницы монстров, владычицы Хеллгондо, я приказываю тебе: спи! – воскликнула лилим. – Спи сладкими снами, чтобы затем восстать как мамоно. И тогда ты обретешь свободу и свидание с отцом, о котором ты так просила, ха-ха-ха. С этими словами Кэролайн окончательно отрубилась, упав на софу, погружаясь в пучину хлынувших в нее непонятных сладких грез.******
Прибыв где-то в районе 11:40 на территорию бывшего лагеря, откуда вечером 2 мая храбро драпали наши герои, отцы семейств вместе со следователями долго ходили по территории, слушая объяснения криминалистов о находках и следах вокруг поляны. Разумеется, никто из присутствующих и близко не догадался, что здесь на самом деле произошло неделю назад. Поэтому Полищук и Авдеенко с откровенно скучающим видом слушали Анатолия Бочара, чувствуя, что эти догадки нисколько их не приближают к истине, куда подевались сгинувшие в лесу школьники. Позже капитан Минаев их подвез к месту предполагаемого исчезновения подростков, указывая на остатки колеи от квадроциклов на глинистой лесной дороге. - Здесь, их следы исчезают напрочь, - закончил свой длительный рассказ о поисках Минаев. – Выглядит так, будто пропавшие школьники просто взлетели в воздух и покинули лес. Здесь неподалеку нашлись отдельные их личные вещи, которые позволили точно установить, что именно здесь они и пропали второго или третьего мая, а не где-либо еще. Больше нам здесь делать нечего, поэтому я предлагаю всем вернуться в лагерь и там более серьезно все обсудить. Все согласно закивали головой, услышав предложение, и отправились рассаживаться по машинам. Через 10 минут они были уже в лагере. На входе их повстречал встревоженный сотрудник МЧС. - Николай Константинович! - обратился он к Минаеву, - у нас ЧП! Двое наших патрульных, Тарасов и Беришвили, были тяжело ранены и находятся в состоянии комы. Во время очередного обхода они подверглись обстрелу откуда-то сверху, предположительно с верхушки крон деревьев. - Веди нас к раненым! – приказал капитан. – По дороге расскажешь остальное. - Так точно! – откозырял подчиненный. – Из ран были извлечены предметы, отдаленно напоминающие стальные дротики. При попадании в тело они приводят к разрыву сосудов и мягких тканей, вызывая обильное кровотечение. Наш фельдшер смог их извлечь и приостановить кровотечение, однако у Беришвили и Тарасова вокруг ран начался сильный отек и воспаление, пульс и сердцебиение сильно сократились. Раненые срочно нуждаются в госпитализации, так как дротики, скорее всего, были отравлены. - Черт подери! – выругался Минаев. – Одна напасть за другой: сначала пропавшие опера, потом эта деревня, теперь неизвестные киллеры. Надеюсь, вы про инструктаж не забыли, что делать в подобных ситуациях? - Да, товарищ капитан, - отчеканил сотрудник МЧС, - место нападения уже оцеплено силовиками, на ключевых точках расставлены снайперы, и все окрестные топи уже прочесываются усиленными патрулями. - А вот и наши раненые, - сквозь зубы процедил Чистяков, когда они вошли в фельдшерскую палатку, - а где наш эскулап? - Валентин Федорович сейчас отошел перезвонить в районную хирургическую больницу, - отозвалась за него медсестра, которая осматривала одного из пациентов. – Он сказал, что в полевых условиях их оставлять нельзя, поэтому требуется срочная госпитализация. - Извините, мужики, - с досадой произнес Минаев, обращаясь к Авдеенко, Полищуку и Билибину, - сами видите, какая у нас оказия случилась. Придется временно отложить поисковую операцию до выяснения обстоятельств совершенного покушения на убийство. Походу мы можем иметь дело с неизвестными террористами. Капитан со своими коллегами разошлись по постам отдавать распоряжения подчиненным, затем Минаев ушел в свою палатку, где по закрытой связи о чем-то долго разговаривал с Санкт-Петербургом, ожидая дальнейших распоряжений, относительно сложившейся ситуации. Однокашники остались на это время предоставленными сами себе. Игорь Авдеенко предложил остальным пойти к их машинам, рядом с которыми был развернут тент, под которым стоял столик со складными стульями, популярными среди рыбаков. Расположившись за столиком, отцы семейств принялись живо обсуждать только что произошедшие события. Им как и капитану Минаеву не приходило и доли сомнения, что между исчезновением ребят 2-3 мая и нападением на силовиков имелась какая-то связь. - Не нравится мне все это, - подытожил обсуждение Василий Билибин, - сначала исчезают наши дети, потом пропадают в деревне менты, которую тут же оцепляют силовики, а теперь еще и объявились неизвестные налетчики. Складывается впечатление, будто тут действует какая-то ОПГ, которая занимается и киднеппингом, и нападением на ментов. - Да ну, нафиг, - махнул рукой Авдеенко, - непохоже, чтобы моего Лешку с остальными выкрали посреди дороги. Куда делись, спрашивается, их мотоциклы? Где следы, указывающие на похищение? Я, побывав там, ничего подобного не заметил. - Да, загадок только прибавилось…- хмыкнул Полищук-старший. – К этим похищениям и нападениям добавился непонятный полигон, где успели потоптаться наши отпрыски. При этом никаких других следов там и в помине нет. Наши-то пострелы о чем-то недоговаривают, когда отправляются на «культурный» отдых на природу. - А меня другое смущает, - произнес Билибин, - эта деревня, где мы раньше останавливались у Миши на даче. Больше всего тумана неопределенности связано именно с Воложбой. Там пропали оперативники. Жители деревни словно канули в лету – о них ничего неизвестно, точнее, власти что-то скрывают. Вы обратили внимание, что в оцеплении ходят солдаты в костюме химзащиты? Видели их эмблемы? - Кстати, да, - поднял указательный палец вверх Авдеенко, - это подозрительно. Следствие молчит, значит, там произошло что-то очень серьезное. Неужели там биологическое заражение или утечка опасных химикатов? Игорь повернулся к Павлу Ювенальевичу с сосредоточенным и обеспокоенным взглядом. - Паша, - сказал он, - твоя дочь была едва ли не последняя, которая живой покинула Воложбу. И именно после этого началась вся эта свистопляска с оцеплением. Вероника наверняка что-то тебе рассказала по возвращении, что происходило в тот злополучный вечер, разве не так? Тебе не кажется, что ты при разговоре с Минаевым и Довженко чего-то не договаривал? Я уверен, что ты узнал от дочери нечто такое, что посчитал опасным кому-либо пересказывать, так как это могло накликать на ее голову неприятности. Ты… не хотел бы с нами поделиться информацией, что точно произошло в тот день, второго мая? Друзья вперили в Полщука испытующий взгляд, ожидая его реакции. Павел Ювенальевич колебался между желанием помочь однокашникам и страхом, что лишняя информация может скомпрометировать его дочь. Он прекрасно понимал чувства друзей, которые в отличие от него знали лишь крупицы информации и терзались от неизвестности, что стряслось с их детьми. Но странное безумие Вероники… Стоило ли говорить им о произошедшем в его доме после прихода туда дочери? Прочитав его сомнения на лице, Игорь Билибин вновь начал уламывать его на откровения. - Паша, мы все понимаем, почему ты не хочешь говорить обо всем в подробностях, но войди и в наше положение. У тебя хотя бы вернулась Вероника, а мы тут томимся в полной безвестности про наших пацанов, что там с ними стряслось и почему они не вернулись. Может быть, твой рассказ поможет нам понять, что произошло в Воложбе и приблизиться хоть немного к разгадке. Пожалуйста, помоги нам, а мы как старые друзья, обещаем никому ни при каких обстоятельствах не раскрывать твоей тайны. Видя, что Полищук все еще колеблется, к уговорам подключился и Авдеенко. - Камрад, послушай, следователь Стоянов при тебе же говорил, что в полицейском участке Вероника вела себя странно, после того как ее патрульные подобрали одну среди ночи на пустынной дороге. Я не знаю, что сталось с твоей дочерью и что там творилось в Воложбе но уже сейчас могу предположить, что там произошло нечто вроде эпидемии. Возможно, Вероника подхватила то, из-за чего теперь силовики выставили оцепление и ты вынужден это скрывать, чтобы твою дочь не упекли в какую-нибудь лабораторию… - Тише! – взмолился Павел Ювенальевич, понимая, что его секрет уже невозможно дальше скрывать. – Хорошо, я вам расскажу то, что стал после возвращения Вероники и ее последний день в Воложбе. Обещайте только, что эта тайна уйдет вместе с вами в могилу. - Хорошо, Паша, мы даем наше слово, - согласно кивнули однокашники. - Тогда слушайте, - произнес Полищук-старший и поведал им долгую историю, что произошло у них в доме, начиная с момента звонка из Волховского РОВД и заканчивая 9 мая, когда он был вынужден отлучиться из квартиры, отправившись к месту пропажи школьников. Правда свой рассказ он слегка подправил, убрав все упоминания Вероники о ее новых сексуальных наклонностях и нимфомании, оставив только ту часть, где шла речь о безумии, провалах в памяти, страсти к пророчествам и т.п. - В итоге Веронику пришлось изолировать в ее же спальне, - с печальным вздохом завершил свой рассказ Павел Ювенальевич, - для ее же блага и безопасности окружающих. - Вот оно значит как… - в задумчивости произнес Авдеенко, переваривая полученную информацию. – Если с жителями деревни произошло нечто подобное, что и с твоей дочерью, то я нисколько не удивлен наличием оцепления. Но вот что странно: по твоим словам вы почти неделю ухаживали за Вероникой и никто так и не подхватил болезнь, тогда как силовики на блокпостах ходят в костюмах химической и биологической защиты. Что-то все-таки не сходится… Его размышления вслух оборвал сдавленный крик одного из людей в форме внутренних войск Росгвардии. Авдеенко и остальные дружно повернулись в сторону крика и увидели хрипящего силовика, схватившегося обеими руками за горло и пытавшегося из шеи что-то выдернуть. Секунду-две спустя он рухнул на траву и затих. Вскочив с места, опрокидывая столик, друзья ринулись бежать к упавшему телу. Первым добежал Полищук-старший, опустившись на колени перед лежащим полицейским. Заметив дротик, торчавший из горла, он, повернувшись к встревоженным Игорю Авдеенко и Василию Билибину, произнес: - Снова нападение с таким же точно дротиком. Это засада! Не успел он это произнести, как на лагерь с крон окружавших его деревьев обрушился ливень металлических болтов, напоминающих более всего сверла. Один за другим люди, бывшие в лагере, начали падать и хвататься за окровавленные части тела вокруг ран, отчаянно ругаясь и крича о нападении. На поднявшийся шум минуту спустя сбежались капитан Минаев и его подчиненные, которые показывали пальцем на верхушку деревьев, откуда велась стрельба по площади. - Всем вести огонь по верхушкам деревьев! – скомандовал своим Минаев, осторожно выглядывая из укрытия за припаркованным грузовиком «Урал». Полицейские открыли беспорядочный огонь по макушкам дубов и сосен без особого результата. Через три минуты, однако, сверху послышался сдавленный крик и на мох рухнуло тело девушки, закутанное в какие-то темно зеленые обмотки и обтягивающий маскировочный костюм. За спиной у террористки было пристегнуто два коротких клинка, а на поясе был пристегнут пучок металлических штырей и дротиков с зазубренным концом. - Женщина-террорист?! – не удержался от возгласа Полищук, у которого от увиденного глаза на лоб полезли. Тут он услышал резкий свист и почувствовал в области груди резкую жгучую боль и нечто мокрое и горячее, потекшее у него ниже солнечного сплетения. - Это… Кха… - только он смог и произнести, теряя сознание, и упал на траву. На его губах выступила кровавая пена, прежде чем он окончательно замер. - ПАША!!! – не своим голосом заорали Игорь и Василий, бросившись к другу и подхватывая его под руки. – Держись, камрад, мы тебя вытащим! - Эй, вы! – крикнул им капитан Минаев. – Быстро тащите его с линии огня, пока и вас не зацепило! Дважды уговаривать их не пришлось. Подхватив поудобнее под мышки раненого Полищука, друзья быстро потащили его в укрытие за грузовиками, где к счастью кроме стрелков находился и фельдшер. - Давайте его мне, живее! – сказал он Авдеенко и Билибину, подавшись навстречу к пациенту. Бегло осмотрев Полищука, врач вынес вердикт: - Очень тяжелое проникающее ранение в брюшную полость. Вынимать стержень ни в коем случае нельзя – может произойти внутреннее кровоизлияние и смерть. Единственный у него шанс – немедленная госпитализация, чем скорее, тем лучше! - Но как? – растерянно произнес Билибин, вслушиваясь в звон дротиков, стучавших по металлическому корпусу грузовиков, за которыми они прятались. – Под таким обстрелом это едва ли возможно… Силовики умудрились снять выстрелами еще несколько закатанных в маскировку террористок. В ответ с деревьев на поляну полетели какие-то шарообразные предметы, из которых повалил густыми клубами черный дым, напрочь перекрывая всю видимость. В палатки прилетело еще несколько подобных снарядов, отчего те вспыхнули как факелы. В одно мгновение все вокруг обратилось в хаос: солдаты метались в дыму, не разбирая ничего вокруг, офицеры кричали, тщетно пытаясь восстановить порядок. Неподалеку вспыхнула автоцистерна, подхватив пламя с одной из палаток. - Ложись!- заорал дурным голосом Минаев прыгнув на траву, подавая остальным пример. Раздался громкий хлопок, обдав залегших силовиков жаром и взрывной волной. В этот момент на Минаева и лежавших рядом полицейских упала сверху тяжелая сеть, в которой тут же запутались с десяток человек. Еще несколько таких же сетей упало неподалеку, выводя из игры один за другим силовиков. Понимая, что дело принимает очень скверный оборот, Авдеенко повернулся к товарищу. - Хватаем Пашу и бегом к моему «Рено»! – сказал он. – Надеюсь, хоть его не успели подпалить. Кивнув в знак согласия, Василий Билибин пустился следом за Авдеенко искать среди клубов дыма и свиста дротиков тяжелораненого товарища. К счастью их не задело выстрелами. Отыскав с трудом лежавшего мертвенно-бледного Павла Полищука, они вновь подхватили его под руки поволокли не щадя сил к машине Авдеенко. Несколько раз смертоносные снаряды просвистели в шаге от беглецов, но пока в целом все обошлось. Затолкав раненого на заднее сидение и расположившись на передних креслах, они завели машину и тронулись вперед к выезду с поляны. - Правь чуть левее! – прокричал в ухо Игорю однокашник. – Там грузовик загорелся. Несколько болтов с лязгом постучали по крыше салона, а один из них с хрустом застрял в заднем стекле, создав вокруг себя паутину трещин. - Ну же, ну же! – взвыл от нетерпения Игорь. – Только бы выбраться из зоны задымления, а там мы оторвемся от любых преследователей. Наконец, им удалось вырулить на грунтовку, ведущую на Бокситогорск и врубить мотор на полную мощь. С ревом пуская клубы дыма темно-синий «Рено» помчался по неровной извилистой грунтовке, стремительно удаляясь от полевого лагеря, атакуемого неизвестным врагом. - Камрады… - неожиданно прохрипел слабым голосом Полищук-старший, - где мы сейчас находимся? - Паша! – повернулся к нему Василий Билибин. – Тебе нельзя сейчас говорить, так как ты потерял много крови. С тобой будет все в порядке! Мы тебя сию минуту доставим в клинику, вот увидишь! - А… кхе-кхе… - харкнул кровью Полищук. – Кажется моя песенка спета… Если я не дотяну до больницы… обещайте, что позаботитесь о моей жене и детях… - Не говори так! – чуть не хором остановили его друзья. – Мы тебя вытащим, и ты уже скоро увидишься с Леной и твоими детьми! Не сдавайся, слышишь! - Мужики, я серьезно… - прошелестел Полищук. – Обещайте мне в случае его позаботиться о семье… Я не хочу, чтобы они страдали, если мне не суждено уцелеть…кхе-кхе… - Хорошо-хорошо, - быстро проговорил Игорь, опасаясь, что лишние слова товарища могут привести вновь к открытию раны. – Обещаем, что позаботимся о твоей жене и сыне. - Уф, спасибо вам, - прошептал раненый, чувствуя необходимость отдохнуть. Василий пристально всмотрелся в лицо Полищука, с тревогой подметив наливающийся болезненный румянец на щеках товарища. После двух минут пристального осмотра, он повернулся к Игорю: - Спит, - прокомментировал он состояние больного. – Будем надеяться, что не опоздаем, а то мне его состояние все меньше и меньше нравится. Впереди показался блокпост, хорошо запомнившийся им при вчерашнем въезде в запретную зону. Притормозив у импровизированного шлагбаума, Игорь выглянул из окна, с удивлением увидев с противоположной стороны остановившуюся «Ладу» Щербатова. Тот, по-видимому, как раз оформлял въезд в закрытую зону, ничего не зная о происходящем в лагере как, впрочем, и постовые полицейские. - Хэй! – прокричал он. – Саша, я к тебе обращаюсь! Разворачивай машину и сматываемся отсюда сию минуту! Товарищ полковник, пропустите нас – в салоне на заднем сидении лежит раненый. - Игорь? Василий?! – удивился при виде обоих друзей Щербатов, которые по идее должны быть в лагере. – А я тут как раз к вам навстречу со Славиным еду. Что вы здесь вообще делаете? - Ты что не слышал? – в нетерпении выпалил Авдеенко ему и подходящему постовому. – На лагерь напали неизвестные террористы. Паша тяжело ранен и мы его везем в Бокситогорск. За нами, возможно, погоня. Командир, поднимайте скорее тревогу по всем блокпостам! Капитан Минаев попал в ловушку вместе со всеми остальными! - В ловушку? Что?! – опешил от услышанного мент. - Загляните к нам на заднее сидение, и вы поймете, о чем я! – прокричал ему Игорь. Постовой, недоумевая, заглянул в салон «Рено». Увидев тяжелораненого на заднем сиденье и торчащий дротик в оконном стекле, у мента расширились от изумления глаза, приняв анимешный вид. - Так это правда… нападение… Минаев в засаде, - выдавил из себя он, растерянно переводя взгляд с Билибина и Авдеенко на лежащего сзади Полищука. - Конечно, правда! – не выдержал уже и Василий. – Командир, пожалуйста, пропустите нас дальше – сами видите, у нас раненый, бесконечно он не протянет. - Хорошо, проезжайте, - махнул рукой постовой, уходя к джипу, где лежала рация. Подняв ее с переднего сидения, он начал что-то быстро тараторить, докладывая о происходящем. - Василий, Игорь, так это правда – Паша ранен? – спросил их подошедший Александр Щербатов вместе со Славиным, заглядывая на заднее сидение. - Так и есть, - ответил Билибин, разворачиваясь назад к раненому. Тут увидев, что Полищук лежит совсем неподвижно, он торопливо ухватил его за запястья, пытаясь нащупать пульс. Все замерли в ожидании, что скажет Василий. Казалось, прошла целая вечность. Наконец, Билибин резким движением отдернул ладонь от руки Полищука-старшего. - Не может быть… - прошептал он, не веря в произошедшее. Оглядев растерянные лица товарищей, Василий чуть слышно выдавил из себя: «Мужики, Паша… мертв».