***
Несмотря на то, что весна давно вступила в свои права, а снег не растаял только в самой глубокой и непролазной чаще, по утрам в воздухе всё равно чувствовалось дыхание мороза, заставляющее не торопиться с тем, чтобы прятать зимние плащи на дно сундуков. Я прекрасно знал, как переменчива погода в это время года, а потому оделся потеплее, прежде чем покинуть стены замка. И пусть идти мне было совсем недалеко, но если поднимется ветер, то продрогнуть до костей можно умудриться и всего за несколько минут. Сегодня холодный воздух, спустившийся с Монастырских Гор, принёс в низины не только почти что зимнюю свежесть, но и заволок весь лес густым промозглым туманом, из-за которого было ничего не видно на расстоянии вытянутой руки. И пока солнце не взойдёт повыше и не разгонит эту молочно-белую пелену, то страннику, забредшему в эти места, лучше не блуждать по извилистым тропкам, а отсидеться где-нибудь у костра, зябко грея руки возле огня. Ведь любой странник должен не забывать, что эти края получили название Чёрный Лес не только из-за реликтового обсидианового дуба, растущего всего в нескольких долинах на северных склонах гор, но и потому, что в мало-мальски пасмурную погоду под сенью древних деревьев царят глубокие сумерки даже в полдень. И любой странник, отправляющийся в путь через эти густые и непролазные леса, должен помнить, что каких-то пару сотен лет назад в этих местах чуть ли не средь бела дня можно было встретить и кровожадного вурдалака, и заложного покойника, и прочую нечисть, что не против полакомиться человечиной. Да и сейчас тут встречалась разная погань, так что если вы сошли с торной дороги и надеетесь срезать через лес, то уповайте на милость лесовика, который сжалится над вами и заставит чащу расступиться, выпустив к человеческим поселениям. Постоянно держите в голове то, что этот край по-прежнему не прощает легкомыслия и беспечности, и хорошо, если вы просто поблуждаете несколько часов по зарослям, а не свалитесь в расселину или увязнете в горном болоте, в очередной раз подкрепив славу этого леса как Чёрного. Но я запросто мог проделать путь от замка до Чертога с закрытыми глазами, потому что знал тут каждое дерево, каждый камень и каждую тропку. Я не опасался ходить ни по туману, скрадывающему расстояния, ни по глубокой беззвёздной ночи, что загоняет в дома даже самых отчаянных смельчаков. Я был полноправным хозяином этих земель и не боялся ни упырей, ни навок, ни прочей чуди, давно показав Чёрному Лесу, на чьей стороне сила. И властвовал я над этими землями не только на словах, а вполне официально, нося титул местного герцога и регулярно уплачивая оброк в альбийскую казну. И пусть многим несведущим людям могло показаться, что раз это лихие дикие места, то и человеческих поселений тут толком не сыскать, но лихими они оказывались только для тех, кто не понимал, как жить в согласии с лесом и горами. Ведь хорошего и трудолюбивого хозяина этот край одаривал ценным деревом, промысловым зверем и сытными лугами для выпаса скота. По весеннему половодью стремительные ледяные реки выносили на берег редкие голубые топазы, ценимые магами всего континента, а осенью наполняли неводы крупной рыбой. А учитывая, что Чёрный Лес находился не так уж далеко от перевала, соединяющего широкий тракт от русла судоходной Ирис и дорогу на северную столицу Альбы, Штор-Сьен, то торговля тоже приносила немалый доход, и потому, несмотря на риски, даже в древности люди тут охотно селились. Да к чему подобные рассуждения, если об обжитости этого края лучше всего говорили замки многочисленных княжеств, что были щедро разбросаны по всем предгорьям, которых и на сегодняшний день насчитывалось не меньше сотни? И, судя по всему, местные князья и герцоги во все времена вполне успешно справлялись с защитой своих подданных: как с тем, чтобы приструнить совсем уж обнаглевшую нечисть, так и с тем, чтобы вовремя укрыть за каменными стенами всё население своей долины, случись война с соседом или набег северных варваров. Но на сегодняшний день леса проредили, а самую опасную нечисть, наводившую страх на людей, истребили почти полностью. Даже стаи диких котов, и без того не сильно жалующие двуногих вниманием, ушли выше в горы, лишь изредка спускаясь в лощины и напоминая жителям о том, что это чернолесье, а не ухоженный городской парк. И при всём этом тут до сих пор бок о бок с людьми жили духи природы и ландветтиры, мне не единожды доводилось видеть, как огненные полозы короткими летними ночами играют свадьбы на полонинах, а водяницы безмятежно плещутся в лесных озёрах, зазывая к себе молоденьких селянок, пришедших собирать хворост и грибы. Да, Чёрный Лес — это вполне хорошее для жизни место. Хорошее место для меня и моих целей. Подходящее как удалённостью от крупных городов, так и насыщенностью чистой первобытной маной, которую буквально можно было черпать голыми руками, просто набрав воды для питья из ближайшего ручья. И даже такой отвергнутый, как я, быстро научился новым видам чаровства и куда лучшему видению нитей судьбы, густо связывающих ажурными волокнами всё сущее, которые здесь были практически осязаемыми. Я каждый раз вспоминал Аль-Серпен и его нестабильный магический фон, в котором даже в современную эпоху законы причинностей работали со сбоями, а шансы успешно наложить последовательность без перерасхода маны и риска для колдующего редко превышали шестьдесят процентов. Я с усмешкой думал о том, что если удавалось достигнуть выхода чистого эфира для свободной трансформации хотя бы на треть от затрат, то подобная последовательность считалась ещё и безупречно составленной автором. Пожалуй, каждый, кто прошёл через суровое воспитание в Башне, в этом благословенном краю смог бы свободно наложить самое длинное и запутанное заклинание нашей магической школы. Да, в этих заповедных землях всё было иначе, и даже без близкого соседства с Бездной, пробуждающей магические способности, тут сотнями рождались природные чародеи-мольфары, учащиеся у самой природы. И это было настолько в порядке вещей, что большая часть подобных самородков совершенно не спешила уезжать в городские академии, положив на магическое ремесло всю свою жизнь. Здесь простой пастух или лесоруб вполне могли заговаривать раны и призывать дождь, так что ещё один пришлый колдун, чарующий вне канонов классической альбийской науки, не вызывал у местных не то что подозрения, но и сколь-нибудь серьёзного интереса. И, прибыв сюда, я впервые был благодарен своей внешности, которая с лёгкостью позволила спрятать поглубже серпенские корни и начать новую жизнь, создав совсем другую личность. А спустя пару лет выдать себя за дальнего родича одного из почивших лордов, не оставившего ни прямых преемников, ни завещания, вступив в полноправное наследование землями и заполучив титул герцога Чёрного Леса. Впрочем, будем честны, без подделки документов и воздействия на сознание тут всё же не обошлось. Хотя не думаю, что в Магистрате Штор-Сьена кто-то реально горел желанием тщательно копать родословную провинциального барона из мелкого захолустья при отсутствии других притязателей на порядком обветшалый замок и несколько небольших деревень. Да, это отличное место, где я построил свой самый первый Чертог, и именно отсюда я начал распространять своё влияние и манипулировать местными магами, жалуя им крошки новой силы, копить власть, дёргать за ниточки честолюбия местных князей, которые истосковались по острым ощущениям. И именно здесь я впоследствии основал культ Зелёной Радуги, дав ему такое название в качестве насмешки над изумрудной радугой в небесах, бросая ей этим вызов и вновь бросая себя на чашу весов, которые Бездна ежесекундно норовила склонить на свою сторону. Со временем моё влияние и мои секты распространились по всей стране и даже за её пределы, а я исправно кормил голодный Аль-Мухит и жил в ожидании чуда. Да, все эти годы я жил лишь надеждой и верой, отказываясь признавать поражение, а в минуты самого тёмного отчаяния холодная игла, застрявшая чуть выше сердца, не давала мне забыться, постоянно напоминая, что от меня ждут не просто гнева и ненависти. Мой король, однажды ты назвал меня своей единственной опорой, и я не мог подвести твои ожидания. Я верил в тебя, и моя вера была вознаграждена. Туманная тропа перестала вихлять и вывела меня к широкой светлой поляне, окружённой старыми разлапистыми елями. Я остановился, чтобы перевести дух после быстрой ходьбы и заодно сорвать несколько пролесков и одичалых нарциссов для букета, прежде чем войти в Чертог. Здесь, в лесной глуши, не было нужды маскировать храм под какое-то альбийское здание или прятать его за кучей слоёв маскировки, я мог себе позволить возвести строение, практически полностью повторяющее устройство храма Аквамаринового Змея и почти что соответствующее ему по сути. Но это был алтарь, посвящённый всего одному Духу-Королю, тебе, Антара. Высокий купол и изысканная мозаика, тонкие витые колонны и узкие витражные окна, низкая широкая чаша с орнаментом из сплетённых змей, что служила пьедесталом для мраморной скульптуры, изображавшей молодого мужчину в парадных одеяниях серпенского принца. Один из немногих шедевров, что пережил гибель острова и попал в мои руки не иначе как благодаря какому-то чуду. Любой мой соотечественник, войдя сюда и узрев то, что заменило собой аквамариновую друзу, вряд ли бы воспылал праведным гневом или оскорбился увиденным, он, скорее всего, просто посмеялся от нелепости данного зрелища. Да и ты, Антара, не счёл бы это кощунством и тоже немало повеселился, увидев, что тебе здесь поклоняются как божеству. Пусть поклоняются. Так даже лучше. Так даже проще. Надеюсь, ты простишь им эту слабость. И мою слабость тоже простишь. В этом нет ничего дурного, ведь ты и правда божество, ты Дух-Король, а мои слова, обращённые к тебе, для любого постороннего выглядят как молитва истово верующего. Ты же знаешь, что я нуждался и всё ещё нуждаюсь в последователях, и ты прекрасно понимаешь, что я не имел права открыть обычным людям истинное серпенское знание. Но я должен был дать им по-настоящему великую и прекрасную цель, чтобы повести за собой, а потому мне пришлось сотворить из тебя идола, создать образ мессии, который однажды вернётся в наш грешный мир. Я дал им учение, которое призвано спасти и переродить этот мир, я показал им дело всей твоей жизни, Антара, дело жизни каждого Духа-Короля. А что может сравниться с мотивацией человека, охваченного пламенем настоящей веры? Сейчас мой самый первый Чертог опустел и больше не принимает прихожан, но я всё равно прихожу сюда, возлагаю цветы к твоим ногам и сажусь в молитвенную позу, погружаясь в глубокий транс. Здесь я кую цепи самых трудных заклинаний, раздаю приказы своим подчинённым и скольжу по нитям судьбы, перемещая свой разум в любую точку обитаемого мира, не делая ни шагу из этого храма. Впрочем, мне больше не нужно прорезать врата в Бездну, не нужно приносить в жертву своих последователей, а те из избранных, что были допущены войти в ряды Радуги, сосредоточились на своей основной задаче, готовя мир к твоему возвращению. Но мой magnum opus пока что далёк от завершения.***
— Вот уж чего не ожидал, — обратился я к статуе Антары, — что Альба так быстро решит все вопросы касательно Топазового Источника. Они же безумно любят бюрократию, а ты глянь, весьма живо подсуетились. Особенно радует то, какую щедрую долю из бюджета выделили академиям и практикующим по лицензии магиусам, я опасался, что Храм и Алтарь моментально наложат лапу на львиную часть дотаций от короны. Но наверняка тут не обошлось без нашего рыжего альхикмата, парнишка-то оказался весьма толковым, так что не зря ты его нахваливал. Солнце поднялось из-за крон деревьев и, пробившись через узкие витражные окна, расцветило ярким орнаментом белоснежные одеяния мраморной статуи, сделав их по-праздничному нарядными. Мои руки ткали сияющее полотно, нанизывая драгоценные камни ключевых последовательностей на канву, но эта монотонная и тщательная работа совершенно не мешала вести беседу с моим королём, рассказывая ему последние новости. — Впрочем, — продолжил я, — он очень даже неплохо справляется со своим Храмом и быстро освоил удалённое управление через амарантовые цепи, так что эта часть нашего плана тоже успешно завершена. Хотя без твоей подсказки, как можно обходить ограничения, накладываемые серебром, когда я беру тело Лендаля под контроль, пришлось бы возиться куда дольше. Прокинуть цепи, связывающие все активные храмы — это не пяти минут дело, я создавал основу под них почти целый год, но их активация силами юного Духа-Короля, который даже и не подозревал о том, что вершит, заняла не дольше одной минуты! Зато чего я не ожидал, так того, что больше всего одолженного времени нам понадобится на танец Пробуждения, и что это, оказывается, так сложно. Хорошо, что столь древняя магия далась Лендалю с первого раза, а его тело смогло выдержать весь каскад движений. Ведь из того, что мы с тобой уже сделали, так же трудно было лишь добраться до Истока. Да уж, войти душой в душу, а не просто подселиться в тело, незамеченным проникнуть на самое дно Аль-Мухит, укрепить запор и выйти таким образом, чтобы не осталось ни малейшего зазора между наложившихся друг на друга петель — вот где таился настоящий вызов. И всё равно Мухит что-то заподозрил, зараза, хотя я всегда очень тщательно удаляю воспоминания о своём визите из мальчика. А потом он и вовсе призвал Лендаля к себе, хотя раньше так трясся, чтобы не сломать свою игрушку, так боялся, что уничтожит его душу! Зато, видал, что он подарил твоему преемнику? Не сравнить даже с той наградой, которую получают высшие сахиры за многолетнюю службу. Но не вовремя он мне этим краник времени перекрыл, очень не вовремя, слишком уж увлёкся Океан своей игрой в «старшего брата». Но ты только представь, если бы я не довольствовался жалкими каплями избыточного времени, а имел наглость тратить истинный поток жизни Лендаля для своих нужд? Если бы я не просто брал под контроль его тело едва на пару мгновений, чтобы активировать начало временной петли, а полностью порабощал его душу, используя талант хрономанта на полную? Тогда, любовь моя, наш с тобой план был бы завершён. Но я не стану делать то, что огорчит тебя, мы же решили, что всему своё время. Я покосился на клепсидру, стоящую в нише стены, в которой на самом дне плескалась золотистая жидкость. Большая часть моих запасов была уже истрачена, а те крупицы, что там остались, стоит приберечь для завершения финальной части нашего замысла. Да и будь она полной, этого всё равно не хватит на то, чтобы наложить Кисею в несколько локальных потоков. Впрочем, я уже давно отказался от идеи использовать избыточное время подобным образом, а от мысли, что справлюсь со всем исключительно своими силами, отказаться пришлось ещё раньше, потому что когда наконец-то получилось вывести финальные формулы заклинания и посчитать суммарное время наложения, то оно вышло стремящимся к бесконечности. И пусть поначалу меня охватило тёмное отчаяние, заставившее опустить руки, пламенный лёд требовательно растёкся по моей груди, вынуждая вновь и вновь перепроверять свои вычисления. Ведь стремящееся — это всё же не бесконечное, не так ли? И я не обязан справляться сам. Я понял, что оно должно накладываться с использованием готовых петель скомпрессированного времени или же с поддержкой мага, обеспечивающего мне стабильные и ёмкие циклы. И мне даже не пришлось искать подходящего кандидата среди своих подопечных, ведь ты, мой король, тогда очень вовремя привёл ко мне своего наследника, который был кровь от крови твоей и дух от духа твоего. И который унаследовал твою власть над временем. Но даже у Лендаля одна лишь только активация Вуали займёт несколько часов истинного времени. А потому стежок за стежком, последовательность за последовательностью я кропотливо создаю для него гобелен, я вышиваю путеводные узоры, благодаря которым ты уже совсем скоро… Неожиданно полотно в моих руках провисло и стало рассыпаться прямо на глазах, а яркие золотые нити начали жечь пальцы, да так сильно, что я инстинктивно отшатнулся назад от незавершённой работы. И очень вовремя, потому что полотно ярко вспыхнуло и взорвалось, отбросив меня к стене и даже оглушив на пару мгновений. Что-то разорвало мою связь с Лендалем, я сразу это понял, как только пришёл в себя. Что-то такое, что повлияло на узор направляющих нитей, которые были прикреплены к нему, что-то такое, что… Ты тоже чувствуешь это, Антара? Я погасил остатки горящей работы, свернув уцелевшие нити в клубок, и вернулся на своё место, успокоившись и восстановив потоки силы, прежде чем возобновить связь с Лендалем. Но ничего не вышло, глухая и вязкая темнота была мне ответом. Подавив секундную панику, я напомнил себе, что совсем необязательно случилось что-то серьёзное, возможно, Лендаль опять играет в прятки в другом измерении. А из-за того, что поле времени находится за гранью моего постижения природы мироустройства, в такие моменты наша связь закономерно прерывается. Да только никогда раньше этот переход в мир вне мира не был таким разрушительным в своей стремительности и никогда темнота не была такой глубокой. Я всё равно продолжал ощущать сумеречный отсвет его души, подобный тому, какой исходит от давно прогоревшего костра, что уже не полыхает пламенем, а лишь тихо мерцает красноватым жаром среди посеревших от пепла углей. Сейчас же его костёр будто залили ледяной водой и затоптали даже малейшие искры. Я ощущал во всём этом что-то неправильное, что-то гнетущее, нечто такое, что я должен проверить лично, взяв под контроль тело мальчика, несмотря на риск столкнуться нос к носу с Мухит. И, поколебавшись несколько мгновений, я всё же перенёс в него своё сознание, в любой момент готовый отступить обратно. Мне надо удостовериться, что всё в порядке. Органы чувств отозвались не сразу, но понемногу я начал получать информацию об окружающем мире, осваиваясь в этом сосуде. Я лежал на спине, сложив руки вдоль тела, а пальцы ощущали приятную гладкость тёплого камня. Через пару секунд ноздри уловили аромат благовоний, а когда удалось открыть глаза, то я даже немного успокоился, потому как разглядел характерный орнамент на потолке. Хорошей новостью было то, что тело Лендаля покоилось в нефритовой чаше усмирения, а сам он находился в храме Аквамаринового Змея. Ах, мой мальчик, как давно я в тебя не входил полностью, и теперь смог не только увидеть, но и ощутить, что в результате непрестанной практики всё твоё тело перестроилось, приспособившись черпать магическую силу непосредственно из Бездны. Оно густо пронизалось меридианами, готовыми наполнять тебя куда большими запасами сил, чем те, что ты вынужден был использовать, ограниченный запирающими контурами псише. Но даже войдя в тело юного Духа-Короля, я так и не смог восстановить связь с его владельцем, потому что души Лендаля там попросту не было. Оно оказалось абсолютно пустым, и я был единственным, кто сейчас им владел. Но что его могло вынудить покинуть своё тело вне срока да ещё так внезапно? Ведь до экстремума пульсирования было целых две недели! Почему ты так не вовремя ушёл? Или, может быть, как раз вовремя? Возможно, ты отправился на самую глубину Аль-Мухит, где осваиваешь какую-то новую науку от Океана, но так как твоё физическое состояние всё ещё не позволяет контролировать силы полностью, ты не рискнул делать что-то опасное, не изолировав себя? Ты переживал, что раз это не простая прогулка по снам верующих, то лучше застраховаться от одержимости, поместив себя в нефрит? Какой предусмотрительный мальчик. Ладно, раз я здесь и никто не торопится меня выгонять, то можно хотя бы просмотреть последние воспоминания Лендаля, вдруг в них кроется какая-то подсказка? Высокая волна кипящей воды. Обнажённое дно Океана. Море почти касается небес, а звёзды судорожно мерцают в черноте свода, готовые вот-вот погаснуть. Величайшая буря, которую ещё не видывал Аль-Мухит, разрывает нижний мир на части. Но когда это произойдёт? С часу на час? Со дня на день? Что именно ты увидел, мальчик? И не это ли заставило тебя лечь в чашу? Ведь ты узрел отчётливое видение будущего, которое уже перешло из потенциальной в кинетическую стадию. Может, что-то случилось с моей Плетью, которой я скомпенсировал дестабилизацию дуг, спаявших Раскол? И ты отправился к самому Истоку, чтобы узнать, что происходит? Может, это из-за его мощи подавляется моё незримое присутствие, не позволяя даже краем глаза взглянуть на то, что видит твоя душа? Мне надо удостовериться, что всё в порядке. Тихий всплеск, чуть слышное шуршание песка, еле ощутимое дуновение солёного ветра. Нежная ласка волн, деликатное прикосновение звенящих на солнце скал, целомудренный поцелуй небес. Море спокойно и практически недвижимо, оно дремлет под зноем двух солнц, но колючие звёзды уже начинают затягиваться багровой дымкой туч, предвещающих шторм. Мне нужно погрузиться ещё глубже. Легко и практически невесомо, отражение от отражения, эхо от эха, ведь стоит проявить хоть малейший признак активного вторжения, то воплощение разумного Мухит, которое до сих пор делает вид, что именно оно и есть Лендаль ибн Антара, быстро напомнит мне, что значит быть нелюбимым и презираемым им. Но даже погрузившись в Аль-Мухит лишь краешком сознания, я сразу понял, что безмятежность Океана — только видимость. Я понял, что случилось, ощутив дрожание толщи вод. Почему так сильно исказились течения внутри него и почему мои нити обернулись против своего создателя, болезненно разорвав связь с юным королём. Воды начали убывать из Аль-Мухит. И пускай Необъятный лишился всего нескольких капель влаги, но потерял он их через Раскол, а не благодаря жару жизни Духа-Короля. Что-то другое вытягивало силу из нашего мира! И если привычное положение вещей не восстановится, то через несколько дней это приведёт к необратимым последствиям для всей магии на свете. И самым странным было то, что я по-прежнему не чувствовал Лендаля! Почему Духа-Короля нет на месте, когда с Океаном происходит подобное?! Как же не вовремя! Или, может быть, как раз вовремя? Неужели это не совпадение? Лендаль не просто пропал из поля моего зрения, его реально куда-то убрали, чтобы он не мешал. Короля только что сняли с доски, чтобы грядущая буря осталась без укротителя. И хорошо, если это просто буря, но то, что воды Океана сейчас отступают, может означать и кое-что другое. Что на наш мир идёт невиданной мощи цунами, и если пустить подобное событие на самотёк, то эффект так всколыхнёт мир живых, что мне ещё долгие годы будет не до Кисеи, потому что придётся… А придётся ли? Ведь, с другой стороны, заклинание Кисеи, которое я внедрял в Лендаля, почти готово. Я не успел закончить лишь самую малость, но все ведущие контуры активации давно вшиты, а те недостающие фрагменты, что ещё остались, могут быть закончены очень быстро, ведь мне сейчас не надо ни от кого скрываться. И если я не ошибаюсь… Я вынырнул из Океана и, сев в чаше, прогнал команды по узлам главных плетений. Повторил, убедился в надёжности канвы и удостоверился, что правда не ошибся в своих расчётах. Смена тела ожидаемо не даровала мне силы хрономанта, но и маг времени мне нужен был только для того, чтобы сократить время наложения этого заклинания до приемлемых величин. Чтобы тысячи лет превратить в недели, в худшем случае — в месяцы. Но если из уравнения исключить давление прибывающих вод, то всё это можно сделать куда быстрее, верно подгадав момент. И при этом я уже владею телом Лендаля, в которое вложены нужные последовательности, я вооружён необходимым знанием и не скован контрактом серебра! А тех сил, что находятся в моём распоряжении, вполне должно хватить на весь каскад и даже останется с запасом. Как думаешь, мой король, может, стоит начать наш план без поддержки мальчика вовсе? И тогда буквально в считанные дни мир наконец-то избавится от страха. От власти бесноватого Истока, от пульсации внешнего Мухит, от всего того, что не давало человеческому роду вздохнуть спокойно и быть по-настоящему свободным. Скажи, как нам поступить, Антара? Если мы упустим этот удачный шанс, если сейчас действительно происходит самое худшее, если отток вод — это предвестник цунами, которое сметёт всё на своём пути и затопит наш мир, то всё, что мы делали, станет бессмысленным. А это однозначное поражение, которое мы не можем себе позволить. Мы ведь так трудились над тем, чтобы мир больше не нуждался в Духе-Короле, мы готовили мир к перерождению, мы посвятили себя тому, чтобы наша вселенная получила новую оболочку и новые границы, лишённые пороков, стражем которых станет сам Океан, отныне дарующий нам не скверну, а нежные и заботливые объятия. Я оборвал свои рассуждения, не дождавшись твоего молчаливого порицания. Ах, как же сладок зов искушения и как же он опасен! Да, попытаться-то можно, но даже если я успешно наложу Кисею, где гарантия, что мальчик потом сможет найти обратный путь в своё тело? Как знать, не окажется ли ядро его божественной сути отсечённым от нашей вселенной? Нет, я не имею права так рисковать, ведь и с исцелённым миром без его души, без его дара Духа-Короля нам с тобой не обойтись. Если я поступлю столь опрометчиво, то существует огромный риск потерять тебя навсегда и навеки утратить возможность твоего возрождения в будущем. Потому что твоё возрождение и есть дело всей моей жизни. Так что единственное, что мы можем — это ждать. Ждать, пока юный Дух-Король вернётся в наш мир. Но время будет уходить. Вода будет уходить. Из нашего мира станет уходить сила, чтобы потом вернуться сторицей. Я прекрасно помню, что стало с Аль-Серпеном. Я видел, что случилось, когда небесный свод и волны припали друг к другу кратким поцелуем, длящимся долю секунды. Я не пытаюсь отрицать своей вины, но постоянно спрашиваю себя, можно ли было избежать столь катастрофичных последствий? И сам же себе и отвечаю — да, можно. Серпенцы просто не были готовы к тому, что может стать ещё хуже, ещё опаснее, что одновременно произойдёт столько трагических событий. Разрушение пластов пространственных кордонов и критическое истончение границ между мирами, которые кое-как удалось нивелировать, но это привело к скоропостижной гибели Духа-Короля и его последующей одержимости. Что, в свою очередь, спровоцировало резкий скачок уровня вод и создало шторм невероятной силы, который было нереально подчинить без риска для жизни людей, в то время как большая часть самых сильных сахиров-защитников всё ещё находилась без сознания. А потом эти же самые жрецы были заняты провешиванием порталов и эвакуацией жителей, считая это простыми мерами предосторожности и временными неприятностями, хотя вместо этого им следовало бы переводить свои храмы в режим сохранения, а ещё лучше — сливать излишнее давление, сняв все ограничители. Череда событий, уничтоживших нашу родину. Но самое ли это страшное, с чем сталкивался наш народ? Нет, мы переживали события и похуже, и в тот день всё тоже могло сложиться по-другому, осознавай мы до конца все последствия наших рискованных поступков. Но толку думать о том, что уже давно минуло? Мне нужно переживать о том, что происходит здесь и сейчас. Я узнал то, о чём пока что не догадывались даже самые сильные хакимы, мне известно то, к чему способно привести отсутствие Духа-Короля подле своего народа, так что предпринять встречные меры — моя обязанность. И пусть я не могу полноценно использовать силу Океана, пусть я ни разу не Лендаль и мне не дано быть венценосным светилом, но я могу сыграть его роль. Я всё ещё могу быть лидером, я всё ещё могу выиграть нам время. Не думай, Аль-Мухит, что ты переиграл меня! Не думай, что я сдался, не думай, что я не найду на тебя управу! Ферзь до сих пор в строю, так что эта партия далека от завершения. Встав из чаши и кое-как разогнав кровь по оцепеневшему от длительной неподвижности телу, я чуть было не отправился к выходу пешком, спеша начать расстановку своих фигур на доске, но вовремя опомнился и вернулся. Моё погружение в роль должно быть полным, а копирование идеальным. И так как я знал Лендаля лучше всех на свете, так как я досконально изучил его душу, то был уверен, что справлюсь с этой задачей. И именно потому я не должен выдать себя какой-то очевидной и глупой мелочью. Так что сев в кресло на механомагическом приводе, я прогрел питание колёс и повторил всевозможные команды для управления, радуясь тому, что мои руки выполняли нужные движения на чистом автоматизме. Мелкие жесты тоже надо потренировать, то, как следует поправлять волосы или пожимать плечами, я должен не только двигаться и говорить, как Лендаль, я должен думать и чувствовать как Лендаль. Я и есть Лендаль ибн Антара! И прежде чем покинуть храм, я на всякий случай перезапустил работу концентратора главной друзы по протоколу больших перепадов напряжения и непредсказуемых скачков манафона. Теперь всё точно будет в порядке.