~ До Кёнсу ~
На математику я шёл на ватных ногах и в полном одиночестве, всё так же дрожа и спотыкаясь на ровном месте. Воспоминания пятиминутной давности вскипятили мне мозг, и в голове остался лишь туман, из-за которого я не мог ухватиться ни за одну мысль. Хотя… вдруг я ошибаюсь? Вдруг я просто параноик? Может, я просто слишком впечатлительный? Я встряхнул головой и постучал по ней правой рукой. — Хватит, Кёнсу, — шикнул я сам на себя. — Хватит накручивать. Хва-тит. — С этими словами я тяжело вздохнул. У меня ведь даже лицо горит. По-моему, сосредоточиться на следующем уроке у меня не получится. — Ну, что, нравится быть в центре внимания? Повернув голову на звук, я встретился лицом к лицу с одним из друзей Ханса. Не знаю, как его зовут, но у него красные волосы и непропорционально огромный для его лица нос. С другой стороны ко мне подкрался ещё один парень, черноволосый, и я машинально прибавил шагу, опустив голову и вжав её в плечи. — Эй! — Брюнету не понравился мой игнор, и он дёрнул за лямку моей сумки. — Пусти! — прошипел я, пытаясь вырваться. Они поглумились надо мной, но тот парень соизволил-таки отпустить меня. — Ух ты, — присвистнул он, — да мы и сдачи давать умеем. — С этими словами он окинул меня игривым взглядом. При этом он стал до жути похож на маньяка. Меня аж передёрнуло. — Чего вам от меня надо? — ощетинился я, прожигая обоих свирепым взглядом. — Хм… Даже не же знаю… — Черноволосый расплылся в ухмылке. — Может, мести за то, что ты прикончил нашего друга? — Он взглянул на своего приятеля, и тот, осматривая меня с головы до ног, кивнул головой в подтверждение его слов. Я попятился назад, мотая головой. — Это был не я. И вы об этом знаете. — Я обернулся и побрёл дальше. Однако, эти двое продолжили преследование, вновь оказавшись по обе стороны от меня. Всё тот же брюнет хотел было приобнять меня, но я немедленно сбросил с себя его руку. А он ещё и лыбится. Это оскорбительно. — Слушай, а почему ты не тусуешься с нами, а, До Кёнсу? — осклабился красноволосый. Я помотал головой и зашагал ещё быстрее, лишь бы поскорей добраться до кабинета. Нутром чую, они не успокоятся, пока не облапают меня везде, где только можно. Обойдутся. — Да тебе понравится, отвечаю. — Он попытался дотронуться до моей руки, и тогда я, не выдержав, резко остановился и повернулся к ним лицом. — Прекратите, — прошипел я, с ненавистью глядя на них исподлобья. Эти мудаки так и нарываются, и даже мои титановые нервы уже почти доведены до белого каления. Я им, что, шлюха? Брюнет с вызовом скрестил руки на груди. — А иначе что? — ухмыльнулся он, внимательно следя за моей реакцией. Я сделал прерывистый выдох. — А иначе вы оба трупы.***
Остаток дня я пытался делать вид, что всё в порядке. Будто я вовсе не видел, как карие глаза Бэкхёна вдруг стали красными. Будто это не меня он собирался сожрать меня прямо посреди школьного двора. Будто это не мне перемывает кости вся школа. Будто всё так, как и должно быть. Однако, это оказалось не так-то просто. Раз за разом я ловил себя на том, что пялился в пустоту, представляя, как Бэкхён (или даже Чанёль) обращается в это чудовищное четвероногое существо, каких рисуют в книгах. Наверное, у меня просто едет крыша. До подножия горы, на которой я живу, я добрался примерно к восьми часам вечера. Спрыгнув с велосипеда, я достал из сумки фонарик — сегодня как-то чересчур темно — и направился к своей тропинке под аккомпанемент из трели ночных птиц и треска сверчков. В лицо мне дует холодный ветер, а к ногам и колёсам велосипеда липнет грязь. Видимо, опять придётся тратить время на то, чтобы счистить её. В лесу обычно царит спокойствие, а слух ласкают лишь звуки природы, но тот шорох за моей спиной стал, как ни странно, настолько привычным, что я каждый раз невольно вслушиваюсь в тишину и жду его. Я сощурился и осмотрелся вокруг, вглядываясь в силуэты деревьев вокруг меня. Стоит признать, мне действительно не по себе и даже страшно, когда я слышу этот звук. Однако вместе со страхом приходит и другое чувство. Чувство своеобразной безопасности, ведь подсознательно я понимаю, что кто-то следит за мной, чтобы защитить, если это будет нужно. Я уже добрался до своей тропинки и хотел было свернуть на неё, как кто-то схватил меня со спины и швырнул ею же в ближайший ствол, вышибая мне весь воздух из лёгких. Резкая боль прочертила мой позвоночник, и я повалился на землю, принимая позу эмбриона и жалобно скуля. — Мы трупы, говоришь? — выдохнул кто-то мне на ухо, и со всех сторон послышался издевательский смех. Это те парни. Всё это время они шли за мной. Меня схватили за руку и поставили на ноги. — Интересно, кто из нас ещё труп, — усмехнулся второй. Фонарик давно валяется где-то на земле, однако мне хватило и света луны, которая, к слову, внезапно стала намного ярче, чтобы разглядеть их лица. Я угадал: это те самые парни, которые докопались до меня с утра. А с ними и вся их банда. Заебись. Ещё пара минут, и меня закопают под ближайшим пеньком, если вообще закопают. Кто-то их них зарядил мне кулаком под дых, и я скорчился от боли, чувствуя на языке горечь желудочного сока. Я хотел было что-то сказать, но меня опрокинули на землю очередным ударом, на этот раз по лицу. Простонав от боли, я стал отползать с тропинки, и когда я раскрыл рот, чтобы сделать вдох, в горле образовался противный комок с металлическим привкусом. В следующую секунду на сырую землю подо мной хлынула кровь. — Ну, давай! — сквозь смех крикнул мне кто-то из них. — Ползи же к своей бабушке, пусть она тебе поможет! Вся толпа разразилась ядовитым хохотом, который отдавался эхом по всему лесу. Добравшись до какого-то куста, я схватился за него и попытался встать, но кто-то пнул меня по руке, и я в очередной раз рухнул на спину. Затем кто-то от души ударил меня ногой в грудь, и ещё раз — по ногам. А потом, судя по ощущениям, на меня обрушился град из камней. Я чувствовал, как они приближаются, обступая меня со всех сторон. У меня помутнел взгляд, перед глазами мелькали чёрные и красные пятна, в нос бил запах запёкшейся крови с моих собственных ран, спина болела, как будто я нёс на ней несколько тонн, а руки налились свинцом и больше не слушались меня. В меня до сих пор летели камни, иногда попадая прямо по лицу, и чем дольше всё это длилось, тем сильнее они смеялись. Мои попытки дышать выглядели жалко. Я чувствовал себя рыбой, выброшенной на берег. — Н-не надо… — с трудом выдавил я, не чувствуя у себя во рту ничего, кроме крови. Меня схватили за грудки и дёрнули на себя, чтобы я видел лицо того, кто меня держит. Однако, перед глазами у меня всё плыло, и за это мне влепили пощёчину. Ладонь была настолько загрубевшая, что у меня, по-моему, даже ссадина осталась. — Сегодня трупом станешь ты, — с издёвкой осклабился он, обдавая меня перегаром. — Но прежде мы с тобой немножко поиграем. — С этими словами он оттолкнул меня, и я с глухим стуком ударился об землю. Остальные снова заржали и стали раздавать друг другу «пятюни». Мои попытки подняться лишь сильнее раззадоривали их, однако в конечном итоге мне удалось опереться на один локоть. Ненадолго, но удалось. — Далеко собрался? — злобно прошипели мне на ухо после того, как притянули к себе за ногу и, схватив за талию, уложили обратно на спину. — Давай ты не будешь усложнять мне задачу, договорились? Несмотря на невыносимую боль я отчаянно замотал головой. — Н-нет… — просипел я. — Н-не надо… По щекам потекли горячие слёзы, и я даже не пытался остановить их. Я бы с радостью дал отпор, но в чём смысл, если они они всё равно прикончат меня, причём уже совсем скоро? Я с трудом посмотрел на парня перед собой. Парня, которого я даже не знаю и который вот-вот убьёт меня, и это в лучшем случае. В худшем же… впрочем, он уже расстёгивает свои джинсы. — Отошли! — заорал вдруг он. — Не трожьте его лицо, долбоёбы! — И тогда он наклонился к моему уху, чтобы шепнуть: — Ты такой хорошенький, До Кёнсу. Меня чуть не вывернуло от его слов, и я кое-как увернулся от этой мерзкой рожи. Я даже попытался оттолкнуть его, но ему мои толчки всё равно, что слону дробина. — П-пожалуйста… — хныча, взмолился я, чувствуя, как с уголков моих губ капает кровь. — Пожалуйста… — Я больше не сдерживал рвущиеся наружу рыдания. Он взобрался на меня и потянулся рукой к моим джинсам. — Тшшш, только не шуми, мой сладкий. Я запрокинул голову, чтобы не видеть его лица. Сегодня полнолуние, и луна такая большая и яркая, а звёзды вокруг похожи на крохотные бриллианты, что украшают небо своим великолепием. Могу поклясться, что это самое красивое небо не свете, и если я сейчас умру, то пусть это восхитительное зрелище будет последним, что я увижу. Не хочу, чтобы у меня в памяти отпечаталось лицо моего убийцы. Оно того не стоит. На шею мне посыпались влажные поцелуи, и я смиренно закрыл глаза. В этот момент где-то в чаще леса раздался громкий рык. Все замерли, одновременно испугавшись и удивившись, и стали оглядываться по сторонам. Я с трудом повернул голову в сторону звука, но так и не увидел ничего в силу своего состояния. — Что это? — спросил кто-то из толпы. Лежащий на мне парень неохотно принял сидячее положение, а затем и вовсе поднялся на ноги. — Что за нахуй? — недовольно прошипел он, стряхивая грязь со своих колен. На меня временно забили болт, ибо надо было пройтись по поляне и найти источник звука. Я же в это время медленно подтянулся на локтях и прислонился спиной к близстоящему дереву. Рык повторился. На этот раз он звучал ближе. Я вздрогнул, а некоторые поспешили смотаться с поляны подобру-поздорову. — Куда вы, блять, собрались?! — возмущённо прикрикнул красноволосый парень, с которым я виделся сегодня утром. — А ну вернулись, вы, тупые б… Договорить он не успел. Некто, выйдя из темноты и перепрыгнув через куст за его спиной, схватил его и с громким, резким хрустом свернул ему шею. Сомнений не было: парень мёртв. От страха я свернулся в клубочек под деревом. На меня вдруг обратился взор двух ярких кроваво-красных глаз, в которых плескались гнев и ярость. А в следующую секунду на смену им пришла тревога. Ким Чонин. Я уставился на него широко раскрытыми от шока глазами, и на это ушли последние мои силы. Я чувствовал, что теряю сознание, и отчаянно хватался за его остатки. Половина банды разбежалась, половина стала надвигаться на Кима. Один из них поднял с земли большой камень и подкрался к нему со спины. Я хотел было указать на того придурка пальцем, чтобы предупредить Чонина, но именно в этот момент он отвернулся, после чего вдруг согнулся пополам в каком-то неконтролируемом припадке. А затем прямо на моих глазах он обратился в то самое четвероногое чудовище, которое я ни за что не забуду.